С. К. Ренсом - Отражение. Опасность близко

• Название: Отражение. Опасность близко
• Автор: С. К. Ренсом
• Жанр: Городское фэнтези
• ISBN: 978-5-04-102822-0

Алекс и Кэллум просто хотят быть вместе, просто хотят любить друг друга, но это невозможно. Они по-прежнему не могут общаться без волшебного амулета, и с каждым днем девушке кажется, что эта пытка наконец разрушит их отношения. Как можно любить кого-то, если даже обнять его нет возможности? Кэллум бессилен помочь ей, он призрак, пришедший из другого мира. Мира, который сделает все, чтобы вернуть его назад и наказать. Теперь на кону не только их любовь, но и жизнь.

---

С. К. Ренсом Отражение. Опасность близко

Нынче я —
Маленькая голубая вещица,
Похожая на стеклянный шарик
Или на глаз.

Свернувшись клубком,
В идеальный шар,
Я смотрю за тобой.

Нынче я —
Маленькая голубая вещица,
Сделанная из фарфора
Или из стекла.

Я холодна, гладка и любопытна.
И никогда не моргаю.
Я верчусь у тебя руке,
Верчусь у тебя в руке,
Маленькая голубая вещица[1].

@1985 Suzanne Vega

Воспроизведено с разрешения «Майкл Хаусман артист менеджмент»

Посвящается маме и папе

© Солнцева О., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Предупреждение

Окно в моей комнате словно взорвалось. В него ворвался холодный утренний воздух – я вскочила и сунула ноги в шлепанцы, на секунду заподозрив, что сплю. Хруст стекла под подошвами доказывал обратное. Включив свет, я быстро огляделась, но не было похоже, что в комнату что-то бросили. Я поспешила к окну. Задернутые шторы задержали бо́льшую часть стекла, но кучки кажущихся смертельно опасными осколков предупреждали о том, что подходить ближе к раме в столь легкомысленной обуви не следует. Подавшись вперед, я открыла шторы. В тусклом утреннем свете дорога была совершенно пуста.

В этот самый момент в дверь ворвался мой папа, за ним по пятам семенила мама.

– Алекс! Что это было? Ты в порядке? – Он обозревал нанесенный комнате ущерб и осторожно прокладывал путь к окну. – Ты кого-нибудь видела? – вертел он головой в разные стороны.

Сердце у меня бешено колотилось, и, прежде чем ответить, пришлось набрать в грудь побольше воздуха.

– Нет. Когда я оказалась у окна, тот, кто это сделал, успел бесследно исчезнуть.

– Ну давайте не будем драматизировать события, – перебила меня пытающаяся успокоить всех мама. – Может, это была птица, не обязательно человек.

Мы с папой понимающе переглянулись, осознавая, что она бормочет какую-то чушь. Не в силах окончательно унять дрожь, я посмотрела на землю перед окном.

– Отсюда мне не видно никаких птиц. Может, ты пойдешь посмотришь. Если это действительно птица, то, наверное, лучше будет, если мы прекратим ее мучения.

– Ладно, – кивнула мама и вышла из комнаты.

Как только она оказалась вне пределов слышимости, папа спросил:

– Ты что-нибудь нашла? Кирпич, например?

– Ничего такого. Но все же что-то где-то должно быть. Либо очень тяжелое, либо стремительно летевшее – ведь окно пришло в полную негодность.

Он хмыкнул в знак согласия и опять бросил взгляд на дорогу:

– Мы так этого не оставим. – Он быстро обнял меня. – Пойду надену кроссовки, и, думаю, тебе тоже стоит сделать это. Вернусь через секунду с совком и мешком для мусора. – Когда папа выходил из двери, его голос вдруг стал совсем другим: – О, привет. А я и не думал, что ты можешь функционировать в такое время суток.

Мой брат попытался взглянуть на него с некоторой осмысленностью, но в пять утра он еще был не в силах бороться со сном.

– Подумал, вдруг на нас напали. И захотел помочь, – стал бормотать он мне, когда папа уже исчез из комнаты.

– Ты слишком много играешь в компьютерные игры. Собирался бросить в разбойников свою приставку?

– Ха-ха. Обхохочешься. Так что произошло-то?

– Пока еще не знаем. В моей комнате разбили окно. Мама решила, что в него врезалась птица, а мы с папой считаем, что кто-то что-то в него бросил. Но ни камня, ни чего-либо в этом роде не видать. – Я пыталась говорить легко и не показать, до какой степени напугана.

– Чудно как-то. – В его глазах мелькнул слабый интерес. – Ревнивый бойфренд? Взбешенная подруга? Как-то так? – Я бросила на него самый уничижительный взгляд, на какой только была способна.

– Вряд ли. И когда это я в последний раз обижала кого-то?

Он снова быстро оглядел комнату.

– Тогда это действительно птица. – И, скорее всего, так оно и было.

– Ну, если я вам не нужен, пойду нырну в постель, прежде чем папа заставит меня вскарабкаться по лестнице и заделать эту прореху, – пробормотал он, разворачиваясь на месте и направляясь к себе.

Маленькими шажками я пробралась к стулу и села на него, чтобы переобуться. Несмотря на шлепанцы, моя правая ступня оказалась утыкана крошечными осколками, из одного пореза сочилась кровь. Я достала из коробки салфетку и вытерла ее. Ранка совсем маленькая, почти что царапина, и заклеивать ее пластырем не было нужды. Я зажимала ее салфеткой до тех пор, пока кровь не остановилась, и попыталась нашарить под столом кеды. Уже собираясь надеть их, обнаружила вдруг, что в одном из них что-то есть. И когда я перевернула его, на ковер выпал маленький тяжелый белый шарик.

Секунду я таращилась на него, а потом неуверенно взяла в руку. Шарик был завернут в бумагу, прикрепленную к нему скотчем. Задержав дыхание, я поддела ногтем его кончик, смятый лист развернулся, и на стол упал мячик для гольфа. Почерк был мне незнаком, но кровь застыла у меня в жилах, когда я прочитала:

Я знаю твой секрет, Алекс.

Заслышав папины шаги на лестнице, я с колотящимся сердцем быстро спрятала листок под учебник математики. Я понятия не имела, что все это значит, но доводить до родителей содержание записки не собиралась.

Дальше мой день продолжал складываться не лучшим образом. Уборка и ожидание человека, который заколотил окно досками, привели к тому, что я опоздала на школьный автобус, но тот, в свою очередь, тоже приехал позже, и потому я провела полчаса на остановке, прислушиваясь к пустопорожней болтовне маленьких детишек. Я мечтала о том, чтобы добираться до школы на автомобиле, но эта мечта была слишком уж отдаленной: днем я должна явиться в полицейский участок, чтобы ответить на вопросы по поводу моих нарушений при вождении, и не на секунду не сомневалась, что со временными правами мне придется расстаться.

Никого из моих подруг в автобусе не оказалось, даже моей лучшей подруги Грейс, и когда я наконец добралась до школы, то направилась туда, где занимался шестой класс, в гордом одиночестве. Завернув за угол, я увидела знакомую фигуру и хотела было улыбнуться, но ее лицо словно окаменело. Ни слова не говоря, она залепила мне пощечину, так что мою голову отбросило назад и кожа от скулы до уха сильно натянулась.

Обернувшись ей вслед, я пыталась сохранять спокойствие, но мои глаза уже были на мокром месте. Тонкая оболочка нашей дружбы лопнула; казалось, ей хочется убить меня. Она стояла, покачиваясь на пятках, и была готова ударить еще раз. Когда звон в моих ушах поутих, я осознала, что вокруг стоит тишина. В этой части школы всегда было малолюдно; все остальные уже вошли в здание, а тренировки у девочек помладше еще не начались. Вмешаться в нашу разборку было некому.

Я почувствовала, что моя щека становится красной и начинает гореть, а там, где по ней прошлись ее длинные ногти, остались набухающие следы.

– Какого черта ты сделала это? – зло спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

– Не смей играть со мной в свои идиотские игры! – прошипела она. – А я-то думала, мы с тобой подруги.

Я бы не стала так описывать наши с ней отношения, но момент для их выяснения был явно неподходящим.

– Я тоже так считала, но подруги обычно не лупят друг друга ни с того ни с сего. – Я шагнула к ней, поглаживая щеку. – Ну давай, выкладывай, что я такого натворила?

– Ну что ж, сама напросилась. Я бы хотела знать, какое тебе дело до моего бойфренда. Почему он так интересуется тобой? Ведь в тебе нет ничего особенного.

Не успев вовремя остановиться, я коротко фыркнула от смеха.

– Что? Мне нет до него никакого дела, и понять не могу, почему ты решила, что есть.

– Ну да, что еще ты могла ответить? – брызнула она слюной, перекосившись от ярости.

– Ты о чем?

– У вас завелись какие-то свои секретики. И мне это известно.

– Чушь какая-то. Откуда ты это взяла?

– А тогда с какой стати у него в компьютере столько материалов о тебе? – ерничала она.

– Каких таких материалов?

– Понятия не имею. Целая куча файлов.

– Зачем они ему? И что в них?

– Пока не знаю, но узнаю, взломав пароль. А ты тем временем держись от него подальше, ясно? Роб мой!

– Эшли, мне это прекрасно известно! И в конце-то концов, разве не ты едешь с ним в Корнуолл? – твердо посмотрела на нее я.

– А ты откуда знаешь про Корнуолл? – Голос у нее стал тихим и зловещим. Я задела ее за живое. Выругавшись про себя, я попыталась придумать подходящий ответ.

– Да так, болтали на перемене. Парочке девушек очень захотелось поделиться со мной этой новостью.

Мысль о том, что некоторые наши подруги рассматривали ее каникулы с Робом как свидетельство того, что она обыграла меня в некоем состязании, очевидно, пришлась ей по душе, и взгляд ее глаз напомнил мне еще об одном взгляде на лице, которое, к счастью, я больше никогда не увижу: в глазах Эшли читался такой же триумф, как и несколько недель тому назад в глазах Кэтрин, когда я оказалась всецело в ее власти в Королевских ботанических садах Кью. Воспоминание об этом вызвало у меня такую сильную дрожь, что я подалась назад и отвела глаза. Эшли поняла, что одержала победу.