Анна-Мария Зелинко - Дезире

• Название: Дезире
• Автор: Анна-Мария Зелинко
• Издательство: КУбК
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-85554-001-4

Увлекательный роман австрийской писательницы Анны-Марии Зелинко «Дезире» рассказывает о дочери марсельского торговца шелком, которой судьбой было уготовано стать родоначальницей современной династии шведских королей.

Юной Эжени-Дезире Клари молодой генерал Наполеон Бонапарт клялся в вечной верности. Впоследствии она станет супругой генерала наполеоновской армии Жана-Батиста Бернадотта. «Дезидерией», то есть «желанной», назовут шведы свою умную и добрую королеву.

---

Этими словами Наполеон объявил, что самая огромная армия, какая была когда-либо, погибла в снежных пустынях России. От сотен тысяч солдат, которых он повел к Москве, осталось не более шестисот кавалеристов. Это вся кавалерия Наполеона. Слова «переутомление» и «голод» повторялись непрестанно. Сначала я не понимала их значения. Я прочла 29-й бюллетень от первой до последней строчки. Он заканчивался словами: «Здоровье Его императорского величества не оставляет желать ничего лучшего».

Когда я подняла глаза, я увидела в зеркале чужое, незнакомое лицо. Большие задумчивые глаза под позолоченными веками. Немного вздернутый нос, слегка покрытый розовой пудрой, и губы, сложенные в элегантную улыбку, покрытые темной помадой цвета цикламена. Я могу в таком элегантном виде показаться народу через окно… Я опустила свое новое лицо к листку газеты.

— Что случилось, мадам? — спросила Жозефина и, пожав плечами, продолжила: — В жизни всегда две возможности, Дезире, — или Бонапарт заключит мир и откажется от завоевания всей Европы, или он вновь соберет армию и продолжит войну. Если он продолжит войну, то опять будет две возможности. Или…

— А Франция, мадам? — наверное, я крикнула эти слова слишком громко, так как она вздрогнула. Но я не могла удержаться. Да, бюллетень подтверждал те слухи, что просачивались уже давно, и которым я отказывалась верить. Боже мой, все это было правдой! Десять тысяч человек, нет, что я говорю… сто тысяч человек шли, спотыкаясь, по сугробам, плача, как дети, от горя, голода и ран, их руки и ноги были отморожены, и многие, многие падали, не в силах подняться. Голодные волки окружали их, солдаты хотели стрелять, но руки не могли уже держать оружие, тогда они кричали, и в их крике был протест, но ночь опускалась, и волки все сужали свой круг, они ждали…

В спешке саперы наводили мост через реку, которая называется Березина. Другого пути для возвращения не было, казаки были уже близко и с минуты на минуту могли захватить мост и отрезать от него всех, кто хотел переправиться. И усталые солдаты выкладывали свои последние силы, чтобы скорее закончить этот плавучий мост, но он не был еще закончен, когда на него вступили части, и их никто не мог остановить, их было слишком много, задние толкали передних все дальше, вперед, а те, кто падал, погибали под сапогами своих товарищей. Мост трещал и гнулся, а солдат гнала одна мысль — вперед, вперед, к спасению, к жизни. Многие срывались с моста в ледяную воду и погибали, мост был слишком узкий, и до прихода казаков совсем мало солдат смогли перебраться на ту, спасительную сторону реки. А… «Здоровье Его величества не оставляет желать ничего лучшего»…

— А Франция, мадам? — повторила я мрачно.

— То есть как? Разве Наполеон это не Франция? — сказала Жозефина, полируя ногти. — Наполеон первый, милостью Божией император Франции… — она подмигнула. — Мы обе очень хорошо знаем, как он стал императором. Баррас нуждался в смелом человеке, в таком человеке, который мог бы стрелять в голодную толпу, а Наполеон был как раз таким. Бонапарт стал командующим нашими войсками за границей. Бонапарт завоевал Италию, Бонапарт — победитель Египта, Бонапарт способствует смене правительства. Бонапарт становится Первым Консулом… — она вдруг остановилась.

— А вдруг она его бросит в беде? — высказала она вслух мысль, которая вдруг пришла ей в голову.

— Но она — мать его сына, — сказала я. Жозефина поправила свои детские букольки на лбу.

— Это еще ничего не говорит. Я, например, всегда была больше женщиной, чем матерью. Эта Мари-Луиза, девушка из аристократической семьи, и конечно, более аристократка, чем мать и супруга. Я была коронована самим Бонапартом, Мари-Луиза, наоборот, была отдана своим отцом Наполеону из политических соображений. Не забывайте этого, Дезире, прошу вас!

Я смотрела на нее, удивленная, не понимая ход ее мысли.

— Между нами говоря, на свете есть много династий более знатных и благородных, чем Бернадотт, Дезире. Но шведы выбрали Жана-Батиста, и Жан-Батист их не обманет. Так, как он умеет управлять странами, редко кто может. Так всегда утверждал мой Бонапарт. Но вы, деточка, не умеете ни управлять, ни вообще ничего делать. Так вы уж, по крайней мере, доставьте шведам удовольствие своей внешностью. Пусть их наследная принцесса будет хороша собой. Золотая пудра на веки, помада цвета цикламена на губы и…

— Но мой вздернутый нос!..

— Это мы изменить не можем, но он вам идет. Вы кажетесь такой молодой. Вам всегда можно дать на несколько лет меньше, чем в действительности. Ну, хорошо. Теперь пойдем в гостиную и заставим Терезу погадать вам. Пусть погадает на Наполеона. Жаль, что идет дождь, я хотела бы показать мой сад вашему другу шведу. Чайные розы еще в цвету. Но сейчас они совсем мокрые.

На лестнице она резко остановилась.

— Дезире, а почему вы не в Стокгольме?

Я старалась не смотреть ей в глаза.

— В Стокгольме? Но там есть королева и вдовствующая королева, и принцесса. Этого вполне достаточно.

— Вы боитесь своих предшественниц?

Мои глаза наполнились слезами. Я задержала дыхание.

— Это глупо, Дезире! Следует опасаться не тех, кто был до вас, а тех, кто приходит после вас, — прошептала Жозефина. Она глубоко вздохнула. — Знаете, я очень боялась, что вы не приедете сюда. Ведь вы всегда любили Бонапарта…

В белой гостиной фрейлины Жозефины рвали материал на длинные полосы. Полетт растянулась на ковре возле камина и скатывала полосы материала в трубочки, удобные для бинтования. Королева Гортенс лежала на диване и читала письмо. Какая-то страшно толстая дама сидела, закутавшись в индийскую шаль, и казалась раскрашенным шаром. Она раскладывала карты.

Мой молодой граф Розен стоял у окна и с унылым видом смотрел на струйки дождя, сбегавшие по стеклам. Когда мы вошли, дамы встали. Только прекрасная Полетт перевернулась с левого бока на правый. Пестрый шар, оставив карты, сделал глубокий реверанс.

— Ваше высочество, может быть, припомнит княгиню Шимей, — сказала Жозефина. Она называет меня Дезире, только когда мы одни.

Княгиня Шимей… Эта фамилия так благородна и так стара, что истоки ее теряются где-то во тьме веков. Я никогда не встречала никого из членов этой семьи.

— Богоматерь Термидора, — сказала Жозефина, смеясь. — Моя приятельница Тереза.

Тереза, приятельница Жозефины… которая во время революции вышла замуж за Тальена, чтобы спасти свою голову. Тальен был депутатом, и прекрасная Тереза стала первой дамой Директории. Рассказывали, что она танцевала голая перед приглашенными. Она же когда-то сшила новый костюм Наполеону, когда его старый мундир сваливался уже с плеч. Я проникла к ней, чтобы встретиться с моим женихом. Но я его потеряла, а нашла Жана-Батиста…

У Терезы репутация была похлеще, чем у Жозефины. Наполеон запретил ей показываться при дворе. Он стал очень щепетилен после коронации. Бедная Тереза была очень огорчена, так как она была закадычной приятельницей Жозефины. Решив взбесить Наполеона, она вышла замуж за князя Шимей. В этом браке она родила семь детей и растолстела, как шар. Но ее черные глаза лучились неистощимой веселостью. Наполеон был бы рад видеть князя в Тюильри. Самая старая французская аристократия, подумать только! Но князь, заметив, что Наполеон относится к его жене без должного уважения, не стал посещать двор императора. А Наполеон не мог забыть, когда она танцевала совсем голая!..

— Рада встретиться с вами, княгиня, — сказала я смущенно.

— Встретиться? — глаза Терезы расширились. — Я не имела чести быть представленной Вашему высочеству.

— Дезире, я вижу, что императрица научила вас золотить веки, — раздался голос от камина. Полетт, худенькая и томная, увешанная розовыми жемчугами князя Боргезе, рассматривала меня.

— Вам идет! Ну-ка скажите мне, новая наследная принцесса Швеции, ваш адъютант, который стоит у окна, он что — глухонемой?

— Нет, только немой, Ваше высочество, — парировал рассерженный Розен.

Я поняла, что сделала ошибку, приведя сюда молодого шведа.

Жозефина быстро подошла к нему и положила свою тонкую руку на его рукав. Легко, очень легко, но Розен вздрогнул.

— Когда прекратится дождь, я покажу вам мой сад. Мои розы цветут даже в декабре. Вы любите розы, правда? Ваша фамилия происходит от роз… — В то же время она бросала на него лукавый взгляд снизу вверх, улыбалась, не открывая губ и не показывая своих дурных зубов, и наклоняла кокетливо головку к плечу. Бог ее знает как, но она достигла своего: он успокоился и даже улыбнулся.

— Что пишет граф Флаго из России, Гортенс?

Любовник Гортенс — граф Флаго, адъютант императора. С тех пор, как она не живет с толстым Луи, ее связь не очень скрывается, а особенно в гостиной ее матери.

— Он идет в снегах вместе с императором, — гордо сказала Гортенс.