Валерия Савельева - Этот дождь решает всё

• Название: Этот дождь решает всё
• Автор: Валерия Савельева
• Жанр: Любовный роман
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-114647-4

В романе «Этот дождь решает все» Ангелина переезжает на юг, где ее не радует ни море, ни соленый воздух, ведь она потерялась. Нет, не в городе. В чувствах. Кажется, Ангелина осталась одна – и навсегда. А еще этот Соломинцев… Почему он такой мерзкий? «Моя причина любить снег» – это короткая история о Софии, которая не испытывала ничего, кроме боли и отчаяния, с тех пор как в ее жизни появился красавчик Коля. Ведь ему не нужна любовь, ему нужна идеальная девушка: тихая и покладистая, – для настоящего парня. Погибая в этих отношениях, однажды Софи понимает: хватит, она станет сильной! Когда разочарование рвет душу, когда кажется, что все кончено, замри: скоро в твою дверь постучится настоящая любовь.

---

Я вздохнула. Он в десять раз наблюдательней Соломинцева и спокойно заметил фамилию или же это Стас успел рассказать?

– Ага…

– Давно подозревал. Еще когда увидел, подумал, – довольно заметил он и добавил: – Вы похожи. Кстати, Степан Аркадьевич рассказывал, что ты очень хорошо рисуешь.

– Рассказывал? – удивилась я. Дед, конечно, человек разговорчивый, но не настолько, чтобы каждому встречному без повода говорить о внучке.

– Мы неделю назад всей командой получали у него по первое число, а Грей посреди тирады Прохорова вдруг взял и спросил его о внучке, которая якобы у нас работает. У нас половина ребят Стаса тогда чуть не прибила. Степан Аркадьевич одарил таким взглядом, что все, пиши пропало, сейчас пошлет всех куда подальше и с проектом, и с работой. Кинет недоделанную игру, как кость, какой-нибудь другой команде, более профессиональной. А нет, вдруг повеселел и начал охотно делиться успехами внучки. Судя по его словам, ты просто умница.

Рома улыбался и внимательно смотрел на меня, заставляя краснеть. Нашла их сходство с Соломинцевым: никогда не исчезающая с лица улыбка.

– Он слишком хорошего мнения обо мне, – неловко отмахнулась я, хотя слышать похвалу было приятно.

– Ну не знаю… Степан Аркадьевич слов на ветер не бросает. – Рома окинул взглядом столовую, выискивая, где бы приземлиться. – Я бы с удовольствием глянул рисунки. – Он замер, повернувшись ко мне, и настороженно поинтересовался: – Или это личное?

Я улыбнулась в ответ и уверила:

– Нет, не личное. Всегда рада, только в офис нужно вернуться. Наброски порой кривоваты, но…

– Не, в офис пока не надо, – категорично отрезал Марков, – я только-только место нам отыскал, во-он там. – Рома поднялся на носочки и ткнул пальцем куда-то глубину столовой, где в углу у стены, видимо, пустовал стол.

Я с трудом смогла скрыть смех. Боже, какая картина. И это друг Соломинцева? Наглого дылды, который дискриминирует меня по росту? А его лучший друг едва ли не подпрыгивает, чтобы разглядеть что-либо за головами более высокого народа. Я наблюдала за суетящимся Марковым и все больше задавалась вопросом: почему все наши девочки сходят с ума по Соломинцеву, а Рому практически не замечают? Он такой чертовски милый и симпатичный, а еще очки… мой личный фетиш.

– Купить тебе что-нибудь? – предложил Рома, когда мы присели. Едва ли он подозревал, что размышляю я сейчас именно о нем.

– Нет-нет, не стоит, я просто посижу. – Я помотала головой, вспоминая легкий салатик, который успела съесть до прихода Стаса. Салат был из капусты, не самый вкусный, зато полезный. И бесплатный. Кто, если не я, решил экономить каждую копейку, откладывая в фонд учебы?

Ромка ушел занимать очередь у буфета, а я продолжила за ним наблюдать, вновь утопая в мыслях о Маркове и Стасе. Друзья, друзья… а стоит ли мне тогда так непринужденно болтать с Ромкой, если они друзья? Вдруг он решил помочь другу и нагадить мне, снова ранить побольней, раз Соломинцев меня за что-то невзлюбил? Катя бы мне во всем помогла, уверена. Она даже вымучивала со мной мои курсовые, когда я затягивала со сроками и рыдала в ночь перед сдачей. А что еще сближает так же сильно, как гребаные курсовые?

Я окинула Маркова очередным взглядом от светлой макушки с парой торчащих прядей до голубых джинсов и носков белых ботинок. Надеюсь, что нет. Каким бы козлом ни был Соломинцев, не стоит такой же ярлык вешать на его друга. Мне Рома показался уютным. Словно старый друг, общаться с которым не мешают и долгие годы разлуки.

– Держи, я не могу оставить девушку без презента. – Сияющий Рома вернулся минут через пять, неся поднос с едой.

Передо мной расположились чашка чая и тарелочка с маленькой корзиночкой. Джем и апельсиновое желе. Мил даже в выборе десертов, не схватил тошнотворное пирожное с бесконечным количеством взбитых сливок. Сам Ромка уселся напротив, подвигая к себе поднос с пловом, чаем и булкой – полноценный обед.

– Это подкуп? – шутливо уточнила я. – Выглядит красиво, но перед дедом всяко словечко не замолвлю.

– Ни в коем случае, – уже активно жуя, отозвался Ромка. – Да и с Прохоровым такое не прокатит, он за «поручительства» только сильнее шкуру сдирать начнет.

– Да, есть такое. – Я кивнула, радуясь, что парень понял шутку, и задала мучающий вопрос: – А как ты узнал, что я внучка директора?

Все же догадливый или Стас сказал?

– Знаешь ли, – усмехнулся Марков, – у нас тут идиотов мало – это раз; Прохоровых мало – это два. Тяжело не догадаться с ходу.

Ну как же тяжело? Друг твой не догадался. Зато полторы недели назад из-за этого активно меня оскорблял. Секундочку, Марков сказал, что у деда они были неделю назад. Зачем Стас обо мне спрашивал?

– Но, честно говоря, я удивился. – Рома подпер голову рукой и подался вперед, едва не ложась на стол. Прямо как Соломинцев.

Сходство выбило меня из колеи, заставляя ненадолго забыть о неприятных мыслях. Какая же давняя у этих двоих дружба, если они успели нахвататься друг от друга жестов и привычек? И какой же сильной она должна быть. Болезненная для меня тема, заставляющая постоянно думать и тревожиться. Я тяжело сходилась с людьми в школе, не менее сложно – в институте. Возможно, и скорее всего, сама была не сахар. Слишком разбалованная, слишком нетерпимая. Но нашла человечка, которого безумно боюсь потерять, – Катюшу. До сих пор иногда переживаю, что все рухнет. А Соломинцев и Марков… все-таки кто из них больше дорожит дружбой? И можно ли вообще дорожить «больше»? Если Стас козел, это ведь не означает, что он такой для всех.

– Удивился? – кратко поинтересовалась я. После унылого салатика корзиночка оказалась слишком вкусной, и отрываться от нее не хотелось.

– Я подозревал тебя сразу. Но дело в том, что Стас так заинтересовался внучкой директора, как-то маниакально даже… – Рома поднял бровь. – Я было подумал, что он втюрился.

Я закашлялась, давясь пирожным. То ли жадность сгубила, то ли предположение Ромы оказалось слишком абсурдным. Откашлявшись, я кровожадно воткнула вилку в корзиночку, звякая зубцами о тарелку, и выдавила:

– Очень сомневаюсь. Он скорее ищет способ, как лучше оскорбить.

– Думаешь?

– Знаю. Поверь, я не поклонница вашего Соломинцева, это пусть все мои коллеги скачут вокруг своего местного идола, поят чайком и угощают сладостями. Я рисую карикатуры не из большой любви!

Ромка подпер подбородок уже двумя руками и лукаво уставился на меня. Сразу стало неуютно. Глаза у Ромы оказались голубыми, ясными, кристально чистыми, но смотрели так пристально, что было не по себе. Словно Марков видел меня насквозь и мог выудить из памяти даже тот вечер перед ссорой, когда Соломинцев казался ожившим кадром фильма, вынуждая собой любоваться.

– Забавно! – выдал он наконец, ставя диагноз. – Однако интересно. Девушки всегда любили Стаса.

– Значит, я избранная, – напыщенно фыркнула я, вновь ловя ощущение кадра из фильма, только теперь не черно-белого детектива, а подростковой антиутопии, вместе с Избранными, приключениями и обязательным хеппи-эндом. – А вообще, глупости это, с избранностью. Соломинцев сам виноват, честно.

– А что он такого сделал?

Я вскинулась, всматриваясь в лицо Маркова. Участие, даже волнение… за Стаса. Даже зависть немного пробрала. Они такие разные, и дружбу проявляют по-разному, по-особенному: резковатый Соломинцев – мягкостью, а солнечный Марков – затаенным беспокойством.

– С начала перечислять? – Я насупилась. – Он… ничего особенного, просто обидно…

Ромка что-то промычал, внимательно и ободряюще. Он случаем не психолог, который какого-то черта забыл в команде программистов? Или, может, Маркова для того и держат, чтоб успокаивал коллег после встреч с директором?

– Вы же друзья? – наконец поинтересовалась я. Марков стушевался.

– Ну… да, – протянул он через несколько мгновений. – Конечно. Мы даже больше… Мы как братья.

Как приторно и опять немного завидно. Чудесный парень. Надеюсь, Соломинцев это знает и ценит.

– И тебе все равно интересно знать, что такого плохого он мне сделал?

Марков прыснул, а потом в голос рассмеялся. Успокоиться он не мог долго. Каждый раз, когда поднимал на меня взгляд, вновь скрючивался от приступа хохота. В чем дело? Что такого я сказала? Но я молчала и ждала, пока Рома успокоится. На его «почти брата» точно обиделась бы за такую сцену, а на этого – просто невозможно!

– Ух, очень интересно, – выдавил Марков, отсмеявшись. – Настоящий друг должен быть в курсе. – И добавил более уверенно: – Даже – и особенно – если Стас не прав. Честно, я не расскажу ему об этом разговоре, но раз уж так сложилось…

– Это не секрет, – перебила я. – Не стоит оправдываться.

Я помялась немного, собираясь с мыслями и стоически выдерживая пристальный взгляд допивающего чай Маркова. С чего бы начать?