Вульф Дорн - Шепот волка

• Название: Шепот волка
• Автор: Вульф Дорн
• Жанр: Триллер
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-00154-036-6

Бешеная скорость, проселочная дорога и обрыв. В одну секунду все, что было дорого Симону, исчезло. Родители, дом… У Симона остались лишь тетя и старший брат. Жизнь с чистого листа кажется ему невыносимой. Каждую ночь снятся кошмары: голоса и шепот волков зовут его в лес. Симона действительно тянет в лес, в заброшенный лесной отель. Вместе со своей новой подругой Каро он может часами бродить среди деревьев. Но последнее время о лесах Фаленберга поговаривают недоброе – будто там пропадают девушки. Симону кажется, что он знает, кто к этому причастен…

---

Вульф Дорн Шепот волка

Оригинальное название: Die Nacht gehört den Wölfen

Text copyright © 2015 by Wulf Dorn (www.wulfdorn.net), represented by AVA international GmbH, Germany (www.ava-international.de)

Originally published 2015 by cbt Verlag, Munich, Germany

Cover design by semper smile Werbeagentur

© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2019

* * *

Памяти Рода Серлинга

Надеюсь, что мы встретимся когда-нибудь в Сумеречной зоне

И для Аниты – всегда для тебя!

Волк – это не всегда волк. Итальянская поговорка

Однажды, в солнечный июньский день, девочка и мальчик, оба лет пяти, стояли у садовой ограды и наблюдали за соседской кошкой, поймавшей птичку. Кошка прижала добычу к земле и некоторое время играла с ней. Наконец откусила птице голову. Девочка с отвращением отвернулась и схватила мальчика за руку.

– Знаешь что, – сказала она, – они нам соврали.

Мальчик вопросительно взглянул на нее:

– Соврали? Кто?

– Взрослые. Они нам врут. Рассказывают нам сказки, где все неправда.

Она указала на кошку, в два счета проглотившую добычу и теперь удалявшуюся с довольным видом. Только оторванное крыло да горстка окровавленных перьев остались на траве.

– Если поймать кошку и разрезать ей живот, птичка оттуда явно не вылетит. Потому что она умерла.

Мальчик задумался о сказке, которую мать читала ему накануне вечером.

– Точно. Так случилось бы и с Красной Шапочкой и с ее бабушкой, если бы волк действительно их съел.

Девочка согласно кивнула:

– Да. У волка зубы еще острее, чем у кошки. Выходит, сказка – это ложь, и твоя мама нас обманула.

– Или она имела в виду что-то другое, – возразил мальчик. – Сказки рассказывают, когда хотят чему-то научить.

– Ты думаешь?

– Да, так сказал мой папа.

Девочка задумалась, не отрывая взгляда от печальной кучки перьев.

– Тогда волк, возможно, на самом деле вовсе не волк, – сказала она наконец. – Может, он означает что-то совсем другое?

Мальчик пожал плечами:

– Может, и так. Но что?

– Волк злой, – предположила девочка. – Может, это означает, что и Красная Шапочка сделала что-то злое. И за то, что она была злой, ее наказали – съели, как птичку.

С этим мальчик не мог согласиться.

– Но бабушка-то ничего плохого не делала! Почему же тогда ее тоже наказали и съели?

– Так получилось, – сказала девочка. – Красная Шапочка поверила волку и сделала что-то плохое, поэтому бабушка тоже пострадала.

– Что-то плохое, – машинально повторил мальчик.

– Зло повсюду, – сказала девочка. – Мой папа всегда так говорит. Об этом надо помнить.

Мальчик наморщил лоб:

– Но как быть с охотником? Если волк – зло, кто тогда охотник?

– Не знаю. – Девочка потянула мальчика за руку. – Пойдем, мне скучно. Давай еще поиграем!

Дети убежали обратно на террасу, и вскоре и кошка, и птица, и сказка были забыты. Потом ветер унес остатки перьев. Только сильно приглядевшись, можно было различить следы крови на траве.

Часть первая Жуткие видения

Здесь, в темноте, оно приходит.

Здесь, в темноте, оно приходит за мной.

Здесь, в темноте, я пропал.

Гэри Ньюман

1

Ничто в мире не вечно, уверенность – иллюзия. Такое открытие сделал Симон Штроде однажды в мартовскую субботу. Это длилось всего мгновение, но с тех пор жизнь его изменилась навсегда.

В одну секунду все, что было для него любимо и дорого, у него отняли, причем без предупреждения.

Между тем та роковая суббота начиналась как всякая другая. После завтрака он немного позанимался, готовясь к сочинению по английскому, назначенному на понедельник, полазил в чате новой компьютерной игры и стал слушать музыку, пока мама не кликнула его к обеду. Все шло как всегда, но вечер этого дня превратил его в худший день в жизни Симона.

Теперь, лежа в городской клинике Фаленберга и разглядывая тени на потолке палаты, он пришел к еще одному выводу. Эта мысль вертелась у него в голове, словно черная птица, никак не желавшая улетать. «Почему я выжил?»

2

Около половины второго они наконец-то выехали. Отец Симона перед тем должен был захватить подарочную корзину для тети Тилии и, как всегда, недооценил транспортный поток в центре города. Обычно Ларс Штроде пользовался общественным транспортом, что экономило массу времени, но корзина была слишком громоздкая и тяжелая, чтобы тащить ее через весь город.

Когда они с большим опозданием выехали к тете Тилии на празднование ее дня рождения, перевязанная красным бантом корзина торчала в багажнике «Форда-Комби» неуклюжим монстром. Сквозь шуршащий целлофан Симон мог разглядеть винные бутылки, коробка шоколадных конфет, деликатесы из итальянского магазина, постоянным клиентом которого был его отец, и болтающуюся сбоку бляху с надписью «50».

«Тилии неделю можно не ходить в магазин за продуктами», – подумал Симон. Однако он сомневался, что тетю обрадует такой подарок на пятидесятилетие. Такое дарят только действительно пожилым людям и лишь тогда, когда ничего другого не приходит в голову. Никогда еще его отец не был так бездарен по части выбора подарка. Мама высказалась по этому поводу: все-таки Тилия приходилась ей сестрой.

Обычно Симон уклонялся от семейных торжеств как только мог, но для Тилии он делал исключение. Во-первых, потому что действительно ее любил, а во-вторых, потому что тетя пекла замечательные пироги. За это он готов был стерпеть настырные попытки общения вроде «Как ты сильно вырос!», «Как у тебя дела в школе?» или «У тебя уже появилась подружка?», пропуская их мимо ушей. К тому же они встретятся с братом Майком. Симон заранее радовался этой встрече.

Два года назад Майк переехал в Фаленберг, и Симон скучал по нему. Иметь взрослого брата, старше тебя на шесть лет, – это по-настоящему прикольно! Майк ходил с Симоном на футбол и брал его с собой в кино – Симону иногда удавалось даже проскользнуть с ним за компанию на «фильмы для взрослых». Главное, наличие брата вынуждало школьных товарищей Симона относиться к нему с уважением. Ведь он был… не таким, как они.

Стоило Майку уехать, как проблемы с одноклассниками возобновились. То, что они обзывали Симона «хиляком», «недоделком» и «жертвой», было еще самое безобидное. Хуже всего были стычки с Ронни, грубым амбалом из класса Симона; будучи второгодником, Ронни был на год старше одноклассников. От него Симон старался держаться подальше. Казалось, для Ронни нет на свете ничего приятнее, чем унижать его.

Симон прекрасно успевал, был одним из первых учеников в классе, однако на физкультуре из-за субтильного телосложения оставался «лузером». Для типов вроде Ронни он представлял идеальную жертву.

Однажды Ронни и двое его корешей набросились на Симона в школьном туалете. Они сорвали с его плеч рюкзак, прижали Симона к полу и вытряхнули содержимое рюкзака ему на спину. Затем Ронни схватил завтрак Симона, обмакнул бутерброд в писсуар и заставил мальчика его съесть. Разумеется, Симон сопротивлялся, но здоровяк Ронни оседлал его сверху и стащил с него брюки до лодыжек. Симон закричал, но никто не пришел ему на помощь. Хулиганы отстали только тогда, когда Симона вырвало, – на кафель пола вывалился мокрый кусок проглоченного хлеба. Гогоча, мальчишки убежали, а он так и остался лежать на полу – со спущенными брюками, посреди разбросанных книжек и тетрадей.

Симон не решился рассказать об инциденте ни родителям, ни учителям. Так было бы еще хуже – в этом он не сомневался. Он просто замкнулся в мире книг и компьютерных игр, а своих мучителей избегал, едва завидев их. Даже Майку он ничего не рассказал. Симону не хотелось, чтобы брат думал, будто он не может обойтись без него. Симон мечтал, чтобы старший брат им гордился. Кроме прочего, в тот день не приходилось рассчитывать на встречу с Майком.

Он нетерпеливо ерзал в кресле, играя в «Crissy Road» раунд за раундом. Это стоило ему кучу нервов. С большим трудом ему удалось провести курицу через довольно длинный участок улицы. Эта тупица была слишком медлительна и скоро снова угодила под колеса. Игра казалась ему глуповатой, однако отвлекала во время долгой поездки.

Чем дольше они ехали, тем чаще Симон бросал взгляд на часы своего мобильника. Ему казалось, что в дороге они уже целую вечность. На автобане они попадали в одну пробку за другой, а когда свернули на Фаленберг, по радио сообщили об аварии с грузовиком. Диктор советовал водителям объезжать автобан, где скопилась пробка в 15 километров длиной.

Ларс Штроде предложил свернуть на проселочную дорогу, и Симон подумал: «Только этих чертовых грузовиков нам не хватало! Так мы никогда не доберемся». Сейчас, когда воспоминание об этой минуте преследовало его во сне снова и снова, он мечтал о том, как хорошо было бы не сворачивать со скоростной трассы. Останься они стоять в той гигантской пробке, сколько бы это ни продолжалось, – они все равно бы доехали.