Александр Прозоров - Судьба княгини

• Название: Судьба княгини
• Автор: Александр Прозоров
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-101615-9

Великий князь Руси Василий Дмитриевич, чувствуя приближение кончины, обращается к брату Юрию Звенигородскому с просьбой стать следующим правителем, дабы защитить державу. Ведь сын Василия рожден от литовской княжны Софьи, которая так и осталась для всех чужеземкой. Более того, окружена темными слухами о колдовстве. А потому ее придется изгнать. Однако Василий и представить не может, что Софья давно изменяет ему с князем звенигородским. А брату его предстоит сделать выбор, от которого зависит судьба всего государства…

---

– Когда? Прилюдно ты шарахаешься от меня, ровно от чумного!

– Зато здесь я твоя! – поцеловала его княгиня. – Вся твоя, целиком и полностью! Все, что только пожелаешь, мой ненаглядный повелитель!

– Да… Да… – Губы князя коснулись ее глаз, бровей, кончика носа. Но неожиданно замерли. – Все-таки, Софья, мне бы хотелось увидеться с сыном.

– Разве тебе сие хоть кто-то запрещает, мой милый? – удивилась женщина. – Поступи как всегда, объяви охоту и пригласи брата. Тот, разумеется, возьмет Василия с собой. И можешь любоваться нашим мальчиком сколько пожелаешь! Даже подарки можешь ему делать и играть с ним совершенно спокойно. Ты ведь считаешься его дядей!

– Какая охота, любовь моя? – покачал головой князь. – Распутица на дворе! Тракт, и тот весь мокрый и расползается, дружина насилу прошла. А в сторону хоть на шаг свернешь, сразу грязи по колено.

– Подожди зимы, – легко предложила Софья.

– Не могу, лебедушка моя ненаглядная. Я не появлялся в своем уделе больше полугода, еще с апреля. Я ведь все-таки князь, надобно править! Иначе, сама понимаешь, слуги без надзора надлежащего очень быстро лениться начинают, от дела своего лытать, праздности предаваться, а то и приворовывать. Посему с первыми морозами, едва токмо дороги встанут, мне надобно будет не охоты затевать, а в Галич к себе отправляться.

– Это верно, – согласилась женщина, запустив пальцы в волосы любимого. – Коли ты задержишься в Москве при таковой насущной надобности, это вызовет вопросы и подозрения.

– Ты преувеличиваешь, Софья, – не выдержал Юрий Звенигородский. – Уж моя задержка с отъездом наших с тобой отношений точно не выдаст! Мало ли какие хлопоты у людей случаются?

– Но лучше не рисковать, мой ясный сокол, – княгиня погладила любимого по щеке. – Я придумаю, как ты сможешь встретиться с Васей безо всех подобных опасностей.

– Знаю, моя ладушка, знаю, – улыбнулся мужчина. – Мудрее тебя на сем свете еще никто не рождался.

Его ладонь снова скользнула по горячему бархатистому бедру женщины. Софья Витовтовна понимающе улыбнулась, наклонилась к губам князя – и двух любящих людей снова закружило сладким пламенем желания.

Князь и княгиня решились расстаться только поздней ночью. Да и то не по своей воле. Просто в лампадке закончилось масло, огонек начал прыгать и чадить. А остаться без света на сеновале без единого окна, тем более ночью – сложно даже для тех, кому и смотреть вроде бы совершенно не на что. Даже тем, кто и без того каждый вершок тела друг друга знает наизусть.

В последних отблесках света любящие оделись, спустились вниз. Юрий Дмитриевич на ощупь нашел засов на двери, отодвинул, толкнул створку, надеясь впустить хоть немного звездного света. Но, увы, небо закрыли тучи, и снаружи колокольни было чуть ли не темнее, нежели внутри.

– До завтра… – услышал он слабый шепот, ощутил легкий поцелуй в шею и слабый толчок между лопаток. Сделал шаг вперед и услышал, как позади стукнул засов.

Софья Витовтовна повела плечами, потрясла лампой – что особой яркости огоньку не добавило, прошла в часовню и далее, в залу. Затем шагнула из дверей на улицу и громко зевнула, потянулась:

– Кажется, я задремала в молитвах. Надобно скорее в постель!

– Мы здесь, княгиня! – поспешно выбежал к ступеням крыльца новик. – Не беспокойся, здесь все было тихо!

С малым запозданием к хозяину подтянулись холопы в добротных стеганых поддоспешниках. Одежда не богатая – но опрятная, ратным людям к лицу. Боровские бородачи выглядели людьми бывалыми, невозмутимыми. И службу перед храмом, в отличие от княжича, наверняка прокемарили в укромных уголках, укрывшись плащами – каковые сейчас поспешно набрасывали на плечи.

– Я провожу! – с легким поклоном заверил женщину княжич.

Холопы молча переглянулись. Самый плечистый, скользнув пальцами вдоль ремня, медленно направился вперед по тележной колее, осторожно прощупывая дорогу ногой. Его могучая спина даже в темноте различалась вполне достаточно, чтобы Софья Витовтовна уверенно шла в паре шагов позади. Княжич и остальные стражники шли уже за ней.

Вскорости впереди открылось крыльцо, ярко освещенное факелами, дорога стала хорошо различима, и княгиня ускорила шаг, обогнав слугу. Войдя в двери бокового крыльца, она повернула налево, к пиршественной палате. Добравшись, встала у дверей, заглянула внутрь.

Веселье длилось обычным порядком. Кто-то пил, кто-то смеялся, кто-то отдыхал. Но как раз сейчас наступило затишье – то самое время, когда отдыхающих стало сильно больше, нежели бодрствующих. Бояре спали на лавках у стен, спали на лавках прямо около стола. Иных сон сморил явно неожиданно – они валялись с видом убитых где попало. Другие, почуяв близкую победу дремоты, отошли от стола, выбрали удобное место, укрылись плащами или ферязями, подсунули шапки под голову вместо подушки.

– Не беспокойся, великая госпожа, третью смену бочонков гости еще не допили, блюда тоже не опустели… – У подбежавшей Пелагеи вид был всклокоченный и помятый, одна щека красная, другая белая, платок сбился на затылок, великоватое платье сидело наискось. Похоже, она успела где-то прикорнуть, но тут ей донесли, что пришла хозяйка с проверкой. Вот и вскочила, торопливо отчитываясь: – Стряпухи ныне свинину копченую с капустой квашеной в горшках тушат, утром на столы подадим, да медвежатину соленую, да плюс к тому яблочную бражку. После хмельного вечера сие угощение лучше любого прочего взбодрит. А опосля, к полудню, снова мед хмельной, да заливное, да студень говяжий. Для красоты мыслю кабанчиков на блюде. Большого во главу, да малые на крылья. А на опричный стол, знамо, вино и буженина…

– Я довольна… – лаконично прервала ее великая княгиня. – Предупреди слуг, чтобы при нужде искали тебя в моих покоях.

– Да, великая госпожа! – склонила голову служанка, отступила, поманила рукой мальчишек в белых атласных рубахах.

Софья же снова заглянула в трапезную.

Там за опричный стол вернулся князь Звенигородский. Скинул свой малиновый плащ на спинку кресла, уселся, огладил темную бороду. Слуга поспешно наполнил из кувшина его кубок. Юрий Дмитриевич выпил, наколол на нож несколько кусочков печеного мяса, прожевал, кинул в рот горсть кураги. Откинулся, слегка приопустившись в кресле, вытянул ноги и закрыл глаза.

Возвращения великого воеводы никто не заметил. Как, хотелось надеяться, – и его отлучки.

Это же пир! Каждому иногда надобно выйти, да не один раз. Дело обычное.

– Пойдем! – решительно развернулась Софья Витовтовна, чуть не бегом устремившись на женскую половину дворца. Перед дверьми указала рындам на боровских холопов: – Объясните служивым, бояре, где людская находится. Пусть отдохнут, завтра будут надобны. И тебе, отрок, придется пойти вместе с ними. Ибо сегодня в своих покоях я тебя уложить не смогу.

– Как прикажешь, княгиня! – поклонился княжич.

– Кстати, Пелагея, запомни хорошенько сего мальчика, – приказала ключнице московская правительница. – Волею супруга моего сей юный витязь отныне мой телохранитель. Буде стража понадобится, посылай за ним.

– Воля твоя, великая госпожа, – с трудом сдержала зевок служанка.

– Челюсть не вывихни, Пелагея. – Усталость ключницы не осталась незамеченной. – Ладно, пошли…

Поднявшись в свою опочивальню, Софья Витовтовна кивнула вскочившим с сундуков девкам-служанкам и распорядилась:

– Пелагея сегодня спит у меня в ногах. Пусть отдохнет достойно, дабы завтра носом на службе не клевала… – Развела в стороны руки и кратко приказала: – Раздеваться!

Дородные княгини Салтыкова и Уфимцева, снимая платье государыни, недовольно забурчали. Все же спать в ногах правительницы – великая честь, принадлежащая обычно постельничей или ее помощнице.

Боярская честь, не для худородной холопки!

Однако – супротив великокняжеской воли не поспоришь. Раз уж государыня молодой ключнице так благоволит, приходится смириться.

Софья Витовтовна слабо улыбнулась. Она знала, что теперь на вопрос, где была великая княгиня до середины ночи, – вся ее свита твердо ответит:

– За порядком на пиру следила, дабы все достойно и своим чередом шло! А опосля еще и ключницу в свою постель отдыхать положила! Рабыню – да на княжеское место! Стыдоба!

Уж такое событие ее дворня совершенно точно никогда не забудет!

Возможно, великая княгиня заботилась о сохранении своей и князя Звенигородского тайны слишком уж чрезмерно, «дуя на молоко» даже там, где никакой опасности не предвиделось и никаких подозрений не возникало. Однако, может статься, именно поэтому за многие и многие годы их страстной любви о запретной связи двух знатнейших людей державы в Москве так и не появилось никаких, даже самых отдаленных слухов…

12 ноября 1424 года

Москва

Зиму в столице ждали, зиму торопили, к зиме готовились.