Валерий Золотухин - На плахе Таганки

• Название: На плахе Таганки
• Автор: Валерий Золотухин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-01858-1

"На плахе «Таганки» — уникальный по своей откровенности и драматизму документ, повесть о небывалой популярности любимовского театра в 60-80-е годы, история его раскола и заката, рассказ о его звездах — В.Высоцком, А.Демидовой, Н.Губенко, Л.Филатове, о Юрии Любимове и Анатолии Эфросе. О чем бы ни писал В.Золотухин — о взлетах и падениях Учителя-Мастера, об ошибках Друга-соратника, заблуждениях Друга-соперника, слабостях партнеров, — он всегда искренен и честен перед ними и самим собой.

---

11 октября 1994 г. Вторник

Мощи Тихона-святителя перенесли в Малый собор, зимнюю его обитель. Служка-бабуся, которая по знакомству мне молебны и панихиду заказывает, рассказала: «Когда переносили мощи, над монастырем у нас вот такая радуга, представляете! Обычно радуга вот такая бывает, а у нас вот такая была — круг. И над местом, где храм Христа Спасителя был, тоже такой же, говорят, был круг-радуга, представляете, Валера! Вы приходите к нам почаще».

Рубль, как заяц, сделал невероятный скачок вниз и стал больше 4 тысяч! О ужас, ужас! Слава Богу, я сегодня висевшие на моей совести 500 долларов — по дню передачи 1 400 000 рублей, — добавив свои 100 000, переправил на счет православной общины.

13 октября 1994 г. Четверг

На «Павла I» Краснопольский принес мне газету «Эстония» со статьей Елены Скульской. Ее поразили «Дневники», и она воздала мне сторицей. Спасибо вам, Елена Скульская.

15 октября 1994 г. Суббота

Фурман:

— Что с Филатовым? Говорят, у него рак. По радио объявили — сбор средств на лекарство...

— Если по радио бы сказали, кто-нибудь в театре услыхал бы... Не слышал, не общаемся.

Господи! Спаси и сохрани его. Что там наши распри... прости, Господи!

17 октября 1994 г. Понедельник

Вечер. Больница. Взрыв в «Московском комсомольце». Погиб журналист, готовившийся делать доклад в Думе о коррупции в группе войск в Германии. Замешаны высшие воинские чины вплоть до П. Грачева.

Вчера и сегодня в храме ранним утром поразился обилием народа, а в театре сердце скрежещет от недостачи... Что-то точно такое и об этом в «Павле I» — о французской эпохе времен Наполеона... Народ, зритель московский, переместился в церковь. А в церкви и свечку надо поставить, и записочку написать на молебен, и нищим подать милостыню — это же все расходы. На театр уже не хватает ни денег, ни времени. Да еще смотря какие дни. Недаром раньше театры жили, соблюдая церковный календарь. В пост не играли.

19 октября 1994 г. Среда, мой день

Филатова я не вписал «о здравии» и пожалел, что вспомнил поздно. Совсем противоречивые слухи — рак легких. То опухоль в голове, то рак легких — ничего понять нельзя, но молиться за него надо. Господи! Пошли ему исцеление! Я не держу зла на него, пусть и он меня простит, пусть, если я причинил ему расстройства, боль и неудобство жизненное.

Опять в «МК» интервью с Шацкой, с ним, и опять: «Сын весь в Леню...» Что она делает?! Неужели у нее крыша поехала?! Прости меня, Господи!!

21 октября 1994 г. Пятница

Начал главу «Жена» — закат-дожитие. Хорошая глава будет про мою бедную, несчастную и, несмотря ни на что, царственную жену. Наплакался. Господи! Сподобь меня, и я напишу, только бы запомнить монологи ее, а говорит она про свою жизнь удивительно, страшно и понятно. Она понимает и поняла себя сразу и давно. И на реальную жизнь смотрит давно со стороны, из себя — ничто ее не удивляет, кроме истинно прекрасного, а слух у нее вундеркинда и глаз безошибочный, если он не касается быта и вещей, тут — сплошные ошибки и сплошь оплошности, только пошлости ни на микроб. Оттого у нее коровьи печальные глаза, и ей пример улыбающихся японцев лицемерен и противен муж, подражающий им.

23 октября 1994 г. Воскресенье — отдай Богу

«Теперь Николай Губенко может не ездить в Калининград (Кенигсберг) вместе с Анпиловым, Руцким, Стерлиговым, Бабуриным... Теперь они прекрасно могут проводить свои соборы в Москве. Художественных спектаклей нет. Сцена свободна для политических...» Александр Минкин.

27 октября 1994 г. Четверг

Долгий, подробный разговор с Денисом о зарубежной церкви, о статье Полозова и вообще, но главное — это, быть может, первый с Денисом разговор о жизни, о наших отношениях. Он говорил откровенно, но с трудом — я видел, как ему тяжело, как он старается никого не обидеть, но он всю свою жизнь после моего ухода и прихода Леонида стоял перед выбором. Мама Нина ставила перед ним вопрос ребром: «Либо мы с Леней, либо он, Золотухин», то бишь я. И Ленька сильно его «скрутил» (выражение Дениса) — он составил ему круг чтения, программу. По его наставлению он первый раз подрался в классе, отстоял себя. Его зауважали и стали побаиваться, а он обрел уверенность. Я понимаю, Ленька имел на него сильное влияние. Но он не учел наличие крови. Когда Алла забеременела, будущего сына запроектировано было записать Филатовым. Но Божий промысел отложил эту клиническую идею и послал девочку. С фамилией «Филатов» Нинка носится как с писаной торбой, глупость невероятная. Но Денис одно время и сам подумывал переписать себе фамилию. До чего же Нинка против меня была и сына настраивала! Но теперь, кажется, все это позади... и на большее, на что может Филатов рассчитывать, и об этом меня просит Денис — быть крестным моей внучки. На его бы, Ленькином, месте я бы не стал этого делать. Но если это внесет какой-то покой и мир в отношения, то пусть делают.

30 октября 1994 г. Воскресенье

Любимов прислал распределение: я — Креонт, а не Ясон. Ясон — Беляев. Обидно, но, кажется, справедливо. Роль Креонта плохая, никакая, но ведь и ответственности никакой, а месяц с лишним жизни в Греции, кроме того, что это заработок, это еще и рукопись. Поэтому надо торопиться сейчас. Писать, писать и писать, организовывать материал.

В театре получил предложение от Радова Александра Георгиевича (Российское ТВ) — вести передачи об интересных русских мужиках. Надо найти хоть одного для початку.

31 октября 1994 г. Понедельник. Вечер

Я могу еще что-то заработать, а вот Феликс не может, он не нужен в Ростове и дальше. Я у него хотел одолжить тысячу на жетоны в метро. «Если у Валерки нет денег, совсем дело плохо — долой правительство! А мне не хватает, еле дотягиваю от зарплаты к зарплате». Я сегодня открыл валютный счет, и у меня жена не считает, когда покупает отборную еду. А сын носит дорогие куртки, сегодня мою надел, любимовскую, — и хоть бы хны. Как же люди живут, как они сводят концы с концами, а если выпить, купить заразе цветы или повести ее в ресторан — об этом и не моги думать. А я подумываю о замене машины. Но я свои афиши таскаю, я своим горлом звуки издаю пока, я свои книжки продаю. Нет, мне есть за что уважать себя!

3 ноября 1994 г. Четверг

Вчера со Светой Майоровой на Шаболовке встречался. Оказывается, ларчик открывался просто — бывший премьер Щербаков не захотел сниматься в моей компании. Ну, ясно, он в связке с Губенко и Павловым. Они все — дружки, банкиры и бандиты. Ему не «комфортабельно» в компании со мной, с моей демократической мордой на народ, на мир выходить. Что дружки скажут?! Вольский вроде бы дал согласие. Оказывается, они эту передачу оплачивают, финансируют — 8 тысяч долларов стоит им это удовольствие. А что взять с артиста?

На письменном столе — портрет Шнитке. Я материально чувствую, какая от него исходит добрая, божественная сила, энергия духа. Чудесно... Действительно, фотография может быть заряжена. Она производит на меня действие.

4 ноября 1994 г. Пятница

Новое рождение, быть может, сегодня мое состоялось или может состояться. Ведущий и автор передачи телевизионной «Россия в лицах». Значит, надо показать Россию. Не Литву, не Польшу, а Россию, и притом в лицах. Не лица России, а Россия в лицах. А сын у меня священнослужитель православной церкви. Значит, Россия православная... в лицах, само собой разумеется — в лицах православных. Для того чтобы представить лицо, надо хороший текст написать, закадровый или в кадре, чтобы было понятно, почему автор, то есть я, думает, что это лицо, которое может представлять Россию. Да, Полозов — это то лицо, которое Россию может представлять, хотя бы потому, что крестным отцом его был патриарх Московский и всея Руси — Тихон святитель. Он маленького Алика — Алешеньку три раза вокруг купели обносил. Крестной матерью была настоятельница Новодевичьего монастыря, а крестил его настоятель храма Христа Спасителя... Вот какие люди благословляли в мир Алешу Полозова. Через него мы заглянем в лица России, близко от нас стоящие, но уже иной эпохи. Великий патриарх предал анафеме правительство большевиков. Он умер в один год с Лениным, пережив его несколькими месяцами. У Ленина Мавзолей был поначалу деревянный — прорвало канализацию и затопило все дерьмом. По словам А. Я. Полозова, патриарх откомментировал это бытовое происшествие так: «По мощам и елей». Жестоко, но теперь нет никакого сомнения, что справедливо.

6 ноября 1994 г. Воскресенье

Оказывается, гормоны любви вырабатываются на 3-4-й день, когда становится невтерпеж, и мозг работает в том направлении и режиме, что все оправдывает, все прощает... вернее, что-то побеждает так называемый разум и его доводы... и спешит бросить тело в соитие — грех... и как это все замечательно, и как это все природа организовала исключительно замечательно.

8 ноября 1994 г. Вторник

Что касается внешнего сюжета моего рассказа, то он довольно прост. В нашу деревню, в наше село Быстрый Исток, что на Алтае, приехали столичные артисты с программой «Цирк на колесах». Руководитель бригады, он же ведущий и клоун, попросил меня, мальчишку, подыграть ему в представлении — сесть уткой, подсадкой в зале, которого он в нужный момент попросит из зала... Я ему подыграл, да так, что клоун попросил прийти к нему утром, когда они уже будут переезжать на другую точку. Так вот что он мне сказал на всю мою жизнь: «Молодой человек, вы сделаете преступление, если не станете драматическим артистом». Он не сказал «цирковым артистом», или «оперным», или «киноартистом», а именно «драматическим». Артист дал мне свой адрес московский, клубочек и ниточку, который я после десятого класса стал разматывать. Клубочек привел меня в Москву, к московской квартире клоуна, что была у бывшей Калужской заставы, но артиста дома не оказалось, он был в Африке на гастролях и должен был вернуться не скоро. Я выкинул адрес-клубочек и остался один на один с городом, с Москвой.