Энтони Брандт - Креативный вид. Как стремление к творчеству меняет мир

• Название: Креативный вид. Как стремление к творчеству меняет мир
• Автор: Энтони Брандт
• Жанр: Бизнес
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-00117-683-1

Стремление к творчеству – уникальная черта, присущая только человеку. Но что служит источником нашей творческой энергии? Как она работает? Как научиться ею управлять, чтобы улучшить качество жизни, образование, бизнес и общественные институты?

Нейробиолог Дэвид Иглмен и композитор Энтони Брандт изучили сотни проявлений творческой мысли в самых разных областях науки и искусства. Авторы исследуют когнитивные процессы, благодаря которым рождаются новые идеи, и выделяют ключевые аспекты креативного мышления.

На русском языке публикуется впервые.

---

Дэвид Иглмен, Энтони Брандт Креативный вид. Как стремление к творчеству меняет мир

Научный редактор Тимур Садеков

Издано с разрешения The Wylie Agency (UK) LTD

Книга рекомендована к изданию Виталием Микрюковым

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

THE RUNAWAY SPECIES

Copyright © 2017, David Eagleman & Anthony Brandt. All rights reserved

© Перевод на русский язык, издание на русском языке. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2018

* * *

Посвящается нашим близким: наши родители Нэт и Янна, Сирел и Артур открыли перед нами жизнь, полную творческих возможностей, наши жены Кэрол и Сара вносят в нашу жизнь новизну, наши дети Соня, Гэйб, Лусиан и Ари и Авива создают своим воображением будущее

Введение. Что общего между NASA и Пикассо?

Несколько сотен человек в Центре управления полетами в Хьюстоне пытаются спасти трех астронавтов, терпящих бедствие в космосе. На календаре 1970 год, третьи сутки полета «Аполлона-13». Первые два дня все шло хорошо, но когда корабль приблизился к лунной орбите, произошла авария: взрыв в одном из кислородных баков и отказ двух из трех батарей топливных элементов, обеспечивающих электроснабжение командного модуля. Пилот Джон Суайгерт со сдержанностью военного доложил в Центр управления полетами: «Хьюстон, у нас проблема».

Астронавты на расстоянии 322 000 км от Земли. У них заканчиваются топливо, вода, электроэнергия и кислород. Шансы на благополучный исход практически равны нулю. Однако это не останавливает руководителя полетов космических миссий NASA Джина Кранца. Он объявляет всем сотрудникам, участвующим в операции по спасению: «Когда вы уйдете отсюда, вы должны это сделать с уверенностью, что экипаж вернется. Мне плевать, каковы шансы, плевать, что мы никогда раньше ничего подобного не делали… Вы должны быть уверены, и ваши люди должны быть уверены, что экипаж возвращается домой»[1].

Как ЦУП мог выполнить это обещание? Инженеры поминутно рассчитали полет: когда «Аполлон-13» достигнет орбиты Луны, когда будет запущен лунный модуль, сколько времени астронавты проведут на поверхности Луны. Теперь надо было выбросить эти расчеты и начать с чистого листа. Разработанные в ЦУП аварийные сценарии исходили из исправности основных частей корабля и невозвратности лунного модуля[2]. Однако сложилась обратная ситуация. Служебный модуль вышел из строя, командный модуль обесточен, к тому же происходит быстрая утечка кислорода. Единственной рабочей частью космического аппарата остался лунный модуль. NASA смоделировало самые разные варианты технических поломок, но такого среди них не было.

Инженерам необходимо сделать практически невозможное: спасти трех человек, запертых в герметичной металлической капсуле, которая летит в космическом пространстве со скоростью 5000 километров в час с неисправной системой жизнеобеспечения. Продвинутые спутниковые системы связи и персональные компьютеры появятся через несколько десятилетий. При помощи логарифмической линейки и карандаша инженеры должны изобрести способ, как астронавтам покинуть командный модуль и превратить лунный модуль в спасательную шлюпку, которая доставит их на Землю.

Инженеры начинают решать задачи одну за другой: расчет новой траектории для возвращения на Землю, разворот корабля, снижение потребления электроэнергии. Однако условия на борту ухудшаются. Через полтора дня после аварии уровень углекислого газа достигает критической отметки. Если ничего не предпринять, астронавты задохнутся в течение нескольких часов. Лунный модуль снабжен системой фильтрации, однако все его воздухоочистители использованы. Единственное возможное решение – заменить их на картриджи из комплекта командного модуля, однако те имеют форму параллелепипеда, а отверстия для картриджей лунного модуля – цилиндрическую. Как совместить квадратное сечение с круглым отверстием?

Перебрав подручные материалы, имевшиеся на борту, специалисты ЦУП по системам жизнеобеспечения придумали переходник, состоящий из полиэтиленового пакета, носка, листа картона, шланга скафандра и изоленты. Следуя инструкциям с Земли, астронавты собрали и установили импровизированный фильтр.

Ко всеобщему облегчению, содержание углекислого газа стало снижаться. Но возникли новые проблемы. Электроэнергии в командном модуле «Аполлона-13» оставалось все меньше. При проектировании корабля никому не приходило в голову, что понадобится возможность заряжать аккумуляторы командного модуля от лунного модуля; предполагалось, что все будет происходить ровно наоборот. Инженеры ЦУП, работавшие на кофе и адреналине, нашли нештатное решение: использовать для этой цели кабель от системы отопления лунного модуля, как раз вовремя, чтобы успеть к началу приземления. После завершения зарядки аккумуляторов специалисты ЦУП проинструктировали Джека Суайгерта, как активировать систему жизнеобеспечения командного модуля. Следуя указаниям, он соединяет кабели, переключает инверторы, манипулирует антеннами и тумблерами, активирует телеметрическую аппаратуру – эта операция никогда не проверялась на практике, и Суайгерт не мог даже предположить, что ему придется это делать. Предвидеть возникшую проблему было невозможно, и инженеры на ходу придумывали новый план действий.

В предрассветные часы 17 апреля 1970 года, через 80 часов после аварии, астронавты готовятся к посадке. ЦУП проводит финальные проверки. «Аполлон-13» входит в земную атмосферу. Наступает период радиомолчания. Кранц рассказывает:

«Теперь оставалось лишь ждать неизбежного… В зале воцарилась гробовая тишина. Единственными звуками были гудение электроники, кондиционеров и случайный щелчок зажигалки Zippo… Все замерли на местах, словно прикованные к пультам».

Через полторы минуты становится известно: «Аполлон-13» благополучно приводнился.

Зал взрывается радостными криками. Кранц не может сдержать слез.

* * *

За шестьдесят три года до этого в небольшой студии в Париже молодой художник по имени Пабло Пикассо устанавливает мольберт. Он беден как церковная мышь, но на случайно свалившиеся деньги покупает большой холст. Он начинает провокационную работу – портрет девиц из дома терпимости. Откровенный взгляд на порок разврата.

Пикассо начинает с набросков углем: головы, тела, фрукты. В первой версии в композиции присутствуют моряк и студент-медик. Однако Пикассо решает убрать мужские фигуры и сосредоточиться на пяти женщинах. Он по-всякому располагает фигуры, придает им разные позы – пробует, вымарывает. После нескольких сот набросков он приступает к работе на холсте. Через какое-то время показывает незавершенное произведение своей любовнице и нескольким друзьям. Их реакция настолько разочаровывает Пикассо, что он отказывается продолжать работу. Но проходит несколько месяцев, и он, никому не говоря, возвращается к полотну.

Пикассо относится к этому как к «экзорцизму» – изгнанию из себя прежнего способа писать: чем больше времени он проводит над полотном, тем дальше уходит от своих ранних произведений. Когда он во второй раз показывает полотно немногим зрителям, их реакция еще более враждебна. Покровитель, которому он предлагает купить картину, лишь смеется в ответ[3]. Друзья начинают избегать Пикассо, опасаясь, что его рассудок помутился. Подавленный и разочарованный, художник сворачивает холст и прячет его в чулан. Пройдет девять лет, прежде чем Пикассо решится представить его широкой публике. Это произошло в разгар Первой мировой войны. Куратор, опасаясь оскорбить чувства зрителей, изменил название картины с Le Bordel d’Avignon («Авиньонский бордель») на более пристойное Les Demoiselles d’Avignon («Авиньонские девицы»). Картина вызывала смешанные чувства современников. По колкому замечанию одного из обозревателей, «сейчас кубисты ждут окончания войны, чтобы возобновить враждебное отношение к здравому смыслу…»[4]

Тем не менее роль картины со временем становится все более значимой. Несколько десятилетий спустя, когда «Авиньонские девицы» выставляются в Музее современного искусства в Нью-Йорке, критик из New York Times отмечает: «Немногие полотна имеют такое судьбоносное значение, как эта композиция из пяти искривленных обнаженных фигур. Одним махом она бросила вызов искусству прошлого и неумолимо изменила современное искусство»[5].

Искусствовед Джон Ричардсон позднее назовет «Авиньонских девиц» самым оригинальным произведением живописи за последние семьсот лет. По его словам, картина «заставляет зрителей взглянуть на вещи по-новому… Это первый безоговорочный шедевр ХХ века, главный детонатор современного движения, основа современного искусства»[6].