Галина Гончарова - Ветана. Дар исцеления

• Название: Ветана. Дар исцеления
• Автор: Галина Гончарова
• Жанр: Книги магов

Когда людям плохо – разве может маг жизни остаться в стороне? Нет, никогда! Ведь уже разворачивает крылья черная смерть, призванная на Алетар пришлым некромантом, готовятся ударить в спину предатели и ждет своего часа страшное оружие Храма, созданное уничтожить короля-демона.

Даже если за свое решение придется платить тем, что ценнее жизни – даром целительства, Ветана заплатит и эту цену. Но найдет ли она место в изменившемся мире? Или можно вернуть даже то, что, казалось, утрачено навеки?

---

Вот что надо было Бертену? Зачем он с нами так? Чтобы серьезно добиваться меня, ему не хватило душевных сил, а чтобы не добиваться… чего? Не знаю. Разочарование горчило на вкус и отравляло теплый осенний денек.

Предчувствия оправдались, стоило подойти к лечебнице.

– Госпожа лекарка, не погубите!!!

Мужчина, кинувшийся в ноги, был мне решительно незнаком. Здоровущий, лет шестидесяти… Его поддержала такого же возраста женщина:

– Смилуйтесь, госпожа Ветана!

Я потерла виски:

– Вы кто?

Ответ меня обескуражил. Господа были родителями мужа дочери Аликсы Ильви. Рины, конечно. Тот самый мужчина, который орал на старуху…

– Госпожа Ветана, ведь неправда это! Никак такое не может быть! Это все Ринка, она, стервь…

– Наш мальчик никогда бы!..

Я слушала и ушам не верила.

Господа Перрты просили меня заявить, что их сын всегда был уважителен и вежлив с Аликсой Ильви. Оказывается, по обвинению в убийстве схватили и Карину Перрт, вторую дочь Аликсы, и ее супруга, Акса Перрта. И принялись трясти, как кракен – лодку. Супруги нажима не выдержали и признались.

Душили. Оба.

За мзду их пропустили в лечебницу… кто? Тамира Амриант.

Вот ведь… Всегда знала, что не стоит таким доверять! Тварь продажная, хорошего человека погубила! Аликсу Ильви зять душил, дочь держала матери ноги-руки, чтобы та не вырвалась ненароком, мало ли…[3]

Меня затрясло.

– Так вы хотите…

Да. Предполагалось, что с моих показаний (да еще найдут, кого купить) окажется, что Акс – малым не невинная жертва.

Вы ж поймите, госпожа Ветана, там детушки малые (пятнадцать и двадцать два года), сироты бесприютные, голодные, холодные… Но на благое-то дело вернуть им хоть бы и отца, мы денег найдем!

Где искать будем? А наследство… Да-да, то самое, от Аликсы Ильви. Хотите десять процентов, госпожа Ветана? Хотя нет, знай нашу щедрость! Двадцать процентов!

Как же я разозлилась в тот момент! Окати водой – пар зашипел бы.

– Да как вы смеете? – Я не повышала голоса, но руки «просителей» разжались. – Надеюсь, ваш сын понесет достойную кару. А еще советую вернуть на место все, что вы своровали у покойной Аликсы. Я назначена ее душеприказчицей и лично прослежу, чтобы все досталось Тиссе Ильви и ее дочери. Если хоть тряпка с кухни, хоть щепочка с крыльца пропадет, я буду знать, кого в этом обвинить. Отправитесь вслед за своим сыном!

Как же они на меня смотрели! С такой ненавистью я даже у барона Артау не сталкивалась. Впрочем, барон-то меня как раз не ненавидел, он меня хотел. Да, в том самом смысле.

А эти…

Я залезла к ним в карман, отняла у них сына, отказалась от денег… И плевать им, что я тут ни при чем. Что их сынок поднял руку на тещу (да ладно, просто на больную старуху), что ему помогала дочь этой старухи, что никто их не подталкивал и не уговаривал. И деньги-то были, просто захотелось еще! Больше! Жирнее! Сытнее!

Когда я входила в лечебницу, меня трясло. Гадко было до ужаса, и улыбка Линды стала для меня спасательным канатом, за который я ухватилась.

– Что случилось?

– Светлый услышал наши молитвы!

– Это которые?

– Тамиру уволили! Харни с утра на нее так орал, что она вперед его визга из лечебницы вылетела!

Меня снова затрясло. Значит, так оно и было. Тамира впустила этих, потом пошла, соблазнила Бертена, чтобы он не помешал, и получала удовольствие, а за стеной убивали беспомощного человека…

Линда посмотрела на мое серое лицо, без церемоний схватила за руку и потащила в комнату.

– Сядь! Пей!

Горячий малиновый взвар обжег язык и горло, но тиски на моей шее тоже разжались, и я смогла говорить. Линда погладила меня по плечу.

– Твари они последние. И суки!

Абсолютно согласна с этим заявлением.

– И понесут наказание.

– А еще их дети останутся без родителей.

Я посмотрела на храмовника, стоящего в дверях.

– Бедные крошки скоро своих наделают.

Ант Оривс покачал головой:

– Нет, я не призываю помиловать их, Вета. Ты меня неправильно поняла.

– Да неужели? А как же милосердие ваше излюбленное? Прости ударившего тебя в душе своей и сердце своем, ибо не ведает он, что творит и обязательно раскается?

– Вета, если ты подставишь ударившему вторую щеку, то по ней и получишь. Это естественно. Непротивление злу порождает большее зло. Но я сейчас хотел тебе сказать, что в этой истории нет тьмы. Истинного зла ты не найдешь, просто люди несовершенны в основе своей.

– Неужели?

– Подумай сама. Ваша Тамира? Она виновата в том, что польстилась на деньги. Перрты-младшие хотели лучшего для своих детей и не понимали, почему должны что-то отдавать человеку, который не ухаживал за матерью, не помогал ей, не поддерживал…

– Они этим тоже не занимались.

– Но были рядом?

– Делай добро – бери за это деньги? Подловатенько звучит.

Ант пожал плечами:

– Добро тоже не бесконечно, но люди сами по себе неблагодарны. И в жизни не догадаются, что надо что-то отдавать, чтобы оно умножалось. Вот и получается… Тисса Ильви бросила мать, погнавшись за призраком лучшей жизни, а Перрты-старшие всего лишь выгораживают любимого сына. Это просто человеческие страсти, стоит ли так из-за этого мучиться?

Я подумала. Покачала головой:

– А матереубийство?

– Это оправдать нельзя. Но самое ужасное, что Карина Ильви всего лишь хотела защитить себя, свою семью, своих детей. Может быть, следовала за мужем… Мне трудно сказать. Полагаю, что и первое и второе.

– Убив родную мать?

– Это действительно ужасно. Но знаешь, Вета, иногда самые страшные поступки люди совершают не потому, что их душа черна, а потому, что она спит глубоким сном. Пробудись она – и Карина Перрт сама убила бы себя. А она слепа и глуха… Это не зло, это как у животных, которые могут загрызть ослабевшего товарища.

Почему-то меня его слова не утешали. Во рту по-прежнему стоял горький привкус желчи.

– Вы их понимаете и можете простить. Я вижу. Может, такое и делает вас истинно верующим человеком. А мы… мы живем на земле. И мне сейчас гадко. Словно я в навоз окунулась.

– Но навоз – отличное удобрение! И на нем может вырасти и что-то полезное! Не надо так себя терзать. Люди несовершенны, и если тебя это утешит, ты правильно отказала Перртам.

– Знаю.

– Ты бы умножила зло, а они ничему бы не научились…

И это я тоже знала. Только вот легче не было, и храмовник понял.

– Бывают такие ситуации, где нет ни плохих, ни хороших. Но такова жизнь.

– А мое отношение к ней?

Ант Оривс улыбнулся и вдруг чисто отеческим жестом погладил меня по голове.

– Ты взрослеешь, девочка. Ты просто взрослеешь.

* * *

Его величество кивнул канцлеру, подписывая смету.

– Да, давно пора.

Новая лечебница будет построена на границе Желтого и Зеленого городов. Будет удобной, чистенькой, новенькой, в самый раз для мага жизни. Да и надо, давно надо. Население растет, а лечебниц на всех не хватает, вот и бегают люди по частным лавочкам.

Алонсо довольно кивнул:

– Сегодня обрадую нашу лекарку.

Рамон Моринар постучал для приличия, но ввалился раньше, чем получил разрешение.

– Что случилось?

– Тиртанцы принялись торговаться.

Король покачал головой:

– Нет. Никакой торговли. Либо они делают все, как мы сказали, либо…

Моринары и его величество переглянулись. Конечно, торговля – вещь хорошая, и война сейчас не нужна, но уступить – означает потерять лицо. А еще его величество надеялся выловить тех, кто договаривался с треем Лантаром, обещая ему безопасность в Раденоре. Труп – это хорошо, его тоже можно допросить, но пока Лантара умертвят там, пока привезут сюда… подгниет. Да и душа может уйти… далеко. Возись с ним потом… Не говоря уж о том, что Тиртан продажен с хвоста до головы. Как та рыбина. Откуда ни чисть… Подсунут кого-нибудь вместо Лантара, а самого трея потом кракена с два найдешь.

Никакой торговли!

* * *

Этот кабинет был воистину королевским.

Позолота от пола до потолка, лепнина, в завитках которой поблескивают драгоценные камни (именно драгоценные, какое стекло, что вы?), паркет из черного дерева, мебель из розовой дальбергии[4], витражные стекла в тяжелых медных переплетах… На фоне всего этого добра глаз даже не сразу замечал громадный стол и сидящего за ним хозяина.

М-да, герцога Ришарда природа не баловала.

Ни роста богатырского, ни профиля точеного, ни даже гривы волос. Собственно, больше всего его светлость напоминал разбогатевшего лавочника: светлые реденькие волосы вокруг плешки, круглое лицо, объемистое пузико и короткие ноги. Но любого, кто вздумал бы посмеяться над этим, ждала медленная и мучительная смерть – злопамятности герцога хватило бы на шестерых скорпионов. А заодно – жестокости, безжалостности и подлости.

А внешность… Заходя в этот кабинет, человек видел прежде всего не герцога, а его власть. И проникался. Какая там потом внешность! Даже безделушки на столе были исключительно из золота. Тяжелая литая чернильница весила столько, что сам хозяин ее и передвигать не собирался – на то слуги есть. Зато богато! Это ведь важно – когда все видят, сколько добра у тебя есть, сколько богатства, сколько власти и силы… А оно – есть! И как тут не показать?