Анжелик Барбера - Бертран и Лола

• Название: Бертран и Лола
• Автор: Анжелик Барбера
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-094888-8

История Бертрана и Лолы началась в парижской квартире на улице Эктор. Забавная случайность привела Лолу к соседям, где она и встретила Бертрана.

Фотограф, чья работа – съемки по всему миру, и стюардесса, что провела полжизни в небе, – они словно бы созданы друг для друга.

Бертран и Лола гуляют по Парижу, едят сладости и пьют кофе, рассказывают друг другу сокровенное. Однако их роман – всего лишь эпизод. Вскоре Бертран отправится в очередную командировку, а Лола – на собственную свадьбу.

Она должна быть счастлива, ведь ее будущий муж, Франк, – перспективный ученый и ценит ее, как никто другой. Но любовь редко поддается доводам рассудка. Да и судьба раз за разом сводит Лолу и Бертрана вместе.

---

Анжелик Барбера Бертран и Лола

Angélique Barbérat

BERTRAND ET LOLA

© Клокова Е., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

Бертрану. Для Лолы.

Неизменно для вас и для тебя, Исабель

Тот, кто желает, но не действует, плодит чуму[1].

Уильям Блейк

I

– Что происходит осенью? – задала вопрос учительница.

– Осенью? Ну… листья желтеют, а еще оранжевеют… и краснеют, – ответил маленький мальчик, сидевший за партой у окна.

Париж, 5 июня 2009, 09.15

Лола захлопнула входную дверь. Ее била дрожь. Она спрашивала себя, откуда это потрясение и почему все вдруг стало прозрачно ясным. Разве может такое случиться с человеком, у которого через неделю свадьба?

К глазам подступили слезы. Нет, ничего подобного случиться не должно было, вот только жизни до этого дела нет, она обожает творить немыслимое. В голове не укладывается! Молодая женщина была смущена, взволнованна, растревожена чем-то пострашнее этой лавины вопросов. Почему он открыл? С чего вдруг посмотрел на небо? Зачем мне говорить «да» Франку?

Какая жизнь нас ждет?

Позвонили в дверь. Лола посмотрела в глазок – по привычке. Она могла не открывать, но открыла.

1

Париж, девятью часами и пятнадцатью минутами ранее.

Бертран Руа свернул на улицу Эктор в тот самый момент, когда день 4 июня закончился и наступило 5-е. Жара не сдавалась. Он шел, смотрел на звезды и точно знал, каких цветов будет небо на рассвете. Облака соберутся ближе к вечеру, не раньше. Он остановился перед домом № 43, зачем-то оглянулся, набрал код, толкнул дверь, забрал почту, поднялся в квартиру, лег в чужую постель и отключился, чтобы проснуться ровно в 04.30.

Каждый день, на родине и на чужбине, в одиночестве или в компании, в детстве и в тридцать лет, внутренний будильник звонил в одно и то же время. Это не мешало жить. Если он не спал, то лежал с открытыми глазами и ни о чем не думал. Он был свободен и путешествовал, фотографируя мир. Его интересовало исключительно настоящее – есть только миллисекунда, и я делаю ее вечной, – и он ценил конец ночи как неповторимый момент жизни. Очень спокойный. Хорошо лежать вот так, в полной тишине, и смотреть, как рождается свет, как медленно течет время – нежное, почти женское. Сладкое созерцание прервал звук воды в трубах в квартире наверху.

Бертран посмотрел на часы в розовом меховом чехле, и его мысли мгновенно синхронизировались с реальностью под аккомпанемент шагов соседей с пятого этажа. Он ни разу их не видел, но знал, когда состоится свадьба инженера и стюардессы. Узнал из официального извещения о свадьбе[2], которое два дня назад швырнула ему Дафна, сопроводив жест яростными упреками в его, Бертрана, адрес и осанной будущему мужу Франку Милану. Он тогда подумал: «И что прикажешь делать с твоими нравоучениями и прописными истинами?»

Границы его личной реальности не совпадали с теми, в которые жаждала запихнуть его Дафна. Трусливо, не по-мужски, воспользоваться ее отсутствием, чтобы забрать вещички, но пора поставить точку в их… отношениях, ведь они даже романом не были. А кстати, как часто он приходил в этот дом? Десять раз? Намного меньше. Большую часть года он проводит в поездках, к жизни своей относится вольно и не имеет намерения «осесть» – по недосмотру, в силу обстоятельств или из-за того, что она дала ему ключи!

Постель была удобной, момент – приятным, хотя жара усиливалась, а соседи шумели, спускаясь по лестнице. Бертран проследил взглядом за солнечным лучиком, который стрелой ударился в зеркало и попятился танцующими шагами. Молодой человек встал, открыл окно и увидел на улице пару: высокий темноволосый парень с сумкой на плече держал за руку девушку.

Бертран задернул шторы и вернулся в кровать.

2

Бакалейщик с улицы Эктор любил утро. Он выносил на тротуар фрукты и овощи и разглядывал прохожих, обитателей окрестных домов. Не все были его верными клиентами – такова уж природа человека, но Франк и Лола не походили на остальных. Слов лавочник разобрать не мог, но точно знал, о чем они говорят. Темноволосый молодой человек обещал быть внимательным за рулем и праздновать мальчишник «без фанатизма». Она шептала ему на ухо, что будет скучать, он отвечал, что четыре дня промелькнут как сон, пожаловался на жару и сломавшийся кондей. «Берегись большого злого волка!» – добавил он и сел в машину. Она помахала рукой. Он дважды нажал на клаксон, и лежащий в чужой постели Бертран подумал: «Этот идеальный будущий муж, видимо, не знает, что сигналить в городе не только запрещено, но и вульгарно!» По какой-то непонятной причине Бертран вдруг вспомнил язвительные слова Дафны, назвавшей его легковесным, непоследовательным и не способным хранить верность. Фотограф прикрыл глаза правой рукой, а Лола на улице дружески кивнула Момо, пристраивавшему на место ящик с абрикосами.

Молодая женщина бесшумно поднялась на пятый этаж. Включила вентиляторы, но толку от них было мало – они гоняли туда-сюда горячий воздух: столбик термометра на холодильнике поднялся до тридцати градусов. Она сделала несколько медленных танцевальных па, распахивая окна. Тринадцать долгих лет назад она в последний раз стояла у балетного станка, но тело ничего не забыло. Ощущение было странное, и Лола застыла в центре комнаты, отдавшись воспоминаниям… которые улетучились в ту секунду, когда хлопнула дверь кухни.

Будущая новобрачная не шелохнулась, медленно возвращаясь к реальности, в эти стены, потом встала на коленки перед кроватью, пошарила под матрасом, не нащупала того, что искала, перепугалась – вскинулась, – заторопилась, перевернула матрас, уронила столик, книги, журналы, и Бертран в квартире этажом ниже предостерегающе поднял руку. Нет, ничего. Снова наступила тишина – обволакивающая, теплая, пропитанная солнцем.

Он рассеянным взглядом следил за тенями на потолочной лепнине, а Лола в этот момент заметила ключ и решила, что это знак. Какой? Не все ли равно! Она схватила блестящий ключик и открыла дверцу гардероба, где в золотистом чехле дремало ее свадебное платье.

Положение вешалки свидетельствовало, что Франк устоял перед искушением. «Он смеется над суевериями, но только не над моими!» Лола вспомнила, как он щекотал ее, целовал в шею и смеялся: «Ты правда веришь, что, если жених не увидит платье невесты до свадьбы, а венчание состоится не тринадцатого, они непременно проживут счастливую жизнь? Дурочка!» Она тогда ответила, нимало не смутившись: «По-моему, двенадцатое намного романтичнее…» Франк улыбнулся: «Ну, тогда спрячь подальше этот ключ!» На том разговор и закончился, но теперь, расстегивая молнию, Лола почувствовала укол беспричинного, иррационального страха.

Разве может случиться что-нибудь плохое, если я примерю его, только для себя? Молодая женщина двадцати восьми лет от роду посмотрела на будильник и пережила мгновение абсолютного одиночества, когда окружающий мир растворяется, исчезает в небытии. Прошлое, настоящее, будущее, страхи и тревоги кружились в хороводе, увлекаемые ветром, который гнал их прочь, усыплял разум.

Да, думать так – глупо, и все же… Не стоит дразнить беду, расслабишься, а она тут как тут.

В комнате раздался голос Эльзы. Младшая сестра Лолы могла без предупреждения запеть во все горло. Она никогда не выйдет замуж, но не знает этого, потому что ангелам ничего не рассказывают. Нельзя их пугать. Ангелы не понимают, что они другие и им нет места в этом мире.

* * *

А еще Эльза не знала, что омрачила будущее своей семьи. Она сделала это, но была ни при чем. Эльза улыбалась, напевала и порхала – повсюду, даже в кондитерской, где три раза в неделю колдовала над мукой, яйцами, солью, сахаром, шоколадом, ванилью и маслом. Она не размышляла над понятиями вроде «вчера» и «завтра», «нормально» или «уникально». Для нее существовало только «сию секунду», «немедленно». Только пирожные, пироги и детские телепередачи. Она смотрела на экран каждый раз, как в первый. Считала на пальцах – и никогда не ошибалась. Правильно называла предметы, узнавала людей, общалась с незнакомцами и всегда помнила, что научилась ходить и говорить в том возрасте, когда никто уже не ждал этого. Сколько раз Жеральдина и Жан Баратье слышали из уст маститых докторов приговор: «Эта улыбчивая девчушка никогда не догонит ровесников по умственному развитию…» Каждый специалист произносил эту фразу в конце консультации, но однажды мужчина в белом халате поверх вызывающе-розовой рубашки предложил решение:

– Нужно принять, что она такая.