Владимир Лопухин - Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел

• Название: Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел
• Автор: Владимир Лопухин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-59818-7268-6

Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX – начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас – и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б. Лопухина, впервые публикуются в полном объеме и имеют несомненный интерес, как для специалистов, так и для широкого круга читателей.

---

119

«Сборник консульских донесений» – ведомственное издание МИД, составлявшееся на основе донесений российских консулов, содержавших информацию об экономике той страны, в которой они служили. Первый выпуск сборника за 1898 г., объемом в 90 страниц, был напечатан в Петербурге в скоропечатне «Надежда». Впоследствии его публиковала типография Товарищества художественной печати. Уже в 1898 г. вышли шесть выпусков сборника, общий объем которых насчитывал более 500 страниц, а тираж – 500 экземпляров. В точно таком же формате сборник выходил вплоть до 1910 г., и все это время, даже проходя службу в других ведомствах, его составлением занимался именно В. Б. Лопухин, под формальным редакторством Н. А. Малевского-Малевича. Назначение последнего в 1908 г. послом в Японию, равно как и всегдашняя перегруженность В. Б. Лопухина делами, прервали издание сборника, ставшего, тем не менее, ценнейшим историческим источником.

120

В конце XIX – начале XX в. содержание советников и секретарей, т. е. основного состава посольств и миссий Российской империи, было в 10 раз меньше окладов послов и посланников. По воспоминаниям Ю. Я. Соловьева, «семейные секретари посольств и миссий не могли прожить на жалованье за границей», а потому Министерство иностранных дел «было вынуждено набирать этот состав исключительно из лиц, обладавших значительными личными средствами». «На семейных членов посольств и миссий, – подчеркивал тот же мемуарист, – ложились значительные почти обязательные расходы по представительству; их, конечно, приходилось покрывать из своего кармана» (Соловьев Ю. Я. Воспоминания дипломата. 1893–1922. М., 1959. С. 177). В свою очередь, Г. Н. Михайловский подчеркивал, что служба в дипломатическом ведомстве требовала не только «разностороннего образования, фундаментального знания иностранных языков», но и «известной материальной обеспеченности, так как на расходы по представительству казенных средств было недостаточно», вследствие чего личный состав МИД «представлял результат несомненного социального отбора» (Михайловский Г. Н. Записки. Из истории российского внешнеполитического ведомства. 1914–1920. М., 1993. Кн. 1. С. 375).

121

Визит президента Франции Ф. Фора в Россию, ответный по отношению к визиту Николая II во Францию, состоявшемуся в 1896 г., длился с 11 по 14 августа 1897 г. Во время прощального завтрака Николай II выступил с речью, в которой назвал узы, связывающие обе страны, «союзными», тем самым официально признав существование между Россией и Францией союза, что вызвало большой резонанс в Западной Европе. Подробнее об этом см.: Рыбаченок И. С. Союз с Францией во внешней политике России. С. 162–163.

122

Согласно конвенции, заключенной между Россией и Китаем 15 (27) марта 1898 г., он уступал первой в аренду на 25 лет Квантунский полуостров (южная часть Ляодунского полуострова) с городами Порт-Артур (Люйшунь) и Даляньван (Талиенван). Заключению конвенции предшествовало вхождение 2 декабря 1897 г. русской эскадры в бухту Порт-Артура, вызванное занятием Германией в ноябре этого года другого китайского города – Киао-Чао (Циндао).

123

На самом деле, желая сгладить отрицательное отношение Японию к водворению России в Квантуне, в марте-апреле 1898 г. царская дипломатия, кстати – вопреки сопротивлению С. Ю. Витте, пошла на большие уступки в корейском вопросе, в результате которых Россия потеряла доминирующее положение в Корее. Россия согласилась отозвать из Сеула финансового советника К. А. Алексеева (фактически – министра финансов Кореи) и военных инструкторов. Одновременно прекратилась и деятельность Русско-Корейского банка. Согласно протоколу, подписанному представителями России и Японии 13 (25) апреля 1898 г., первая признала интересы второй в Корее и могла посылать туда своих советников и инструкторов только по согласованию с Японией. Впрочем, формально обе стороны выступали как гаранты независимости Кореи. Подробнее об этом см.: Пак Чон Хё. Русско-японская война 1904–1905 гг. и Корея. М., 1997. С. 20–32.

124

Речь идет о Комитете Сибирской железной дороги, который являлся высшим органом по руководству строительством этой дороги. Комитет находился под председательством Николая II и функционировал в 1892–1905 гг. Членами Комитета, кроме его вице-председателя (в 1893–1895 гг. этот пост занимал Н. Х. Бунге), были министры путей сообщения, финансов, земледелия и государственных имуществ и военный, а также управляющий Морским министерством и государственный контролер. См.: Высшие и центральные государственные учреждения России. Т. 1. СПб., 1998. С. 79–80.

125

Имеется в виду поворот во внутренней политике России, вызванный состоявшимся 1 марта 1881 г. покушением на Александра II и восшествием на престол Александра III. Мнение В. Б. Лопухина о перспективах внутренней политики Александра III явно навеяны знакомством мемуариста с воспоминаниями С. Ю. Витте. Ср.: «В последние годы своего царствования Александр ко многим вопросам уже относился иначе, нежели он относился к ним в первые годы своего царствования, выражаясь принятыми терминами, он уже сделался значительно более либеральным. Я уверен в том, что Александр, по собственному убеждению, двинул бы Россию на путь спокойного либерализма» (Из архива С. Ю. Витте. Т. 1. Кн. 1. С. 314).

126

Данный эпизод, относящийся к 1893 г., приводится в воспоминаниях С. Ю. Витте (Из архива С. Ю. Витте. Т. 1. Кн. 1. С. 330–331), откуда, судя по всему, В. Б. Лопухин и воспроизвел его по памяти. Закон о страховании рабочих от несчастных случаев за счет предпринимателей встретил возражения К. П. Победоносцева и А. А. Половцова в заседании Государственного совета 24 мая 1893 г., и потому был взят С. Ю. Витте обратно для переделки под предлогом того, что это – «дело очень сложное, требующее тщательной разработки и большой постепенности» (Судьбы России: Докл. и зап. гос. деятелей императорам о проблемах экон. развития страны (вторая половина XIX в.). СПб., 1999. С. 313). Законопроект «О вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в предприятиях фабрично-заводской, горной и горно-заводской промышленности» стал законом только 2 июня 1903 г. См. об этом: Лаверычев В. Я. Царизм и рабочий вопрос в России. (1861–1917 гг.). М., 1972.

127

Вписано вместо: «17 января».

128

Подразумевается состоявшееся 17 января 1895 г. в Николаевском зале Зимнего дворца выступление Николая II перед представителями дворянства, земств и городов. «Я рад, – заявил тогда царь, – видеть представителей всех сословий, съехавшихся для заявления верноподданнических чувств. Верю искренности этих чувств, искони присущих каждому русскому. Но мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель». Проект этой речи был составлен К. П. Победоносцевым, который по отношению к слову «мечтания» употребил слово «безумные», замененное царем на «бессмысленные» (Полное собрание речей императора Николая II. С. 7; Из черновых бумаг К. П. Победоносцева // Красный архив. 1926. Т. 18. С. 203–207).

129

Имеется в виду катастрофа, произошедшая ранним утром 18 мая 1896 г. на Ходынском поле около Москвы во время раздачи, по случаю коронации Николая II, собравшейся там более чем полумиллионной толпе подарков, когда пострадали 2 690 человек, из которых погибли – 1 389. Современники воспринимали Ходынскую катастрофу как нечто небывалое в анналах истории, хотя при аналогичных мероприятиях, – коронации Наполеона I в 1804 г., в 1872 и 1873 гг. в Кенигсберге и в 1881 г. в Лондоне, – погибли, соответственно, более 1 000, несколько сот и около 4 000 человек (Дневники императора Николая II. С. 145, 145–146, 145–146; Документы о ходынской катастрофе 1896 г. // Красный архив. 1936. Т. 76. С. 31–48; Константин Константинович, вел. кн. Дневники. Воспоминания. Стихи. Письма. М., 1998. С. 231, 232, 232–233, 236; Дневник Алексея Сергеевича Суворина. 2-е изд. М., 2000. С. 229, 231, 237).

130

Испано-американская война происходила в августе-декабре 1898 г. и закончилась Парижским мирным договором, по которому Испания утратила Кубу, Пуэрто-Рико и Филиппины.

131

Степень влияния К. П. Победоносцева в 1890-е гг., значительного только в религиозной сфере, В. Б. Лопухин сильно преувеличивает. Уже Александр III в последние годы жизни определенно дистанцировался от обер-прокурора Синода. В 1893 г. император заявил С. Ю. Витте, что «одною критикою жить нельзя, а надо идти вперед», но «в этом отношении К. П. Победоносцев и другие лица его же направления более не могут принести пользы», по причине чего, признался Александр, он «уже давно перестал принимать во внимание их советы» (Из архива С. Ю. Витте. Т. 1. Кн. 1. С. 331). По сведениям А. А. Савельева, Николай II, еще будучи наследником, не любил К. П. Победоносцева «за ханжество и стремление преследовать другие вероисповедания». Знаком отсутствия между Нико лаем II и К. П. Победоносцевым особой близости стало то, что в октябре 1894 г. для составления манифеста о вступлении на престол нового монарха он призвал не обер-прокурора, а князя Л. Д. Вяземского. К. П. Победоносцев, записала в мае 1901 г. А. В. Богданович, «у царя никакой роли не играет» (Савельев А. А. Два восшествия на престол русских царей: (Из воспоминаний земского деятеля) // Николай II: Материалы для характеристики личности и царствования. М., 1917. С. 98; Богданович А. В. Три последних самодержца. М., 1990. С. 263; Кривенко В. С. В Министерстве двора. С. 235). С другой стороны, В. Б. Лопухин явно преувеличивает степень прогрессивности С. Ю. Витте. На посту министра финансов он позиционировал себя как ортодоксального консерватора, исповедующего уваровскую триаду «православие, самодержавие, народность». Политическое и культурное развитие России, писал С. Ю. Витте Александру III, подразумевая элементы триады, «совершалось в живом взаимодействии и гармоническом сочетании трех основных стихий, только в России проявивших всю полноту их творческой силы» (Витте С. Ю. Собрание сочинений и документальных материалов. Т. 1. Кн. 2. Ч. 1. М., 2004. С. 242–243). Вместе с тем, оставаясь консерватором в политике, в экономике С. Ю. Витте проводил однозначно либеральные реформы, что дает основания говорить о его экономическом либерализме, который, впрочем, не влиял на его политические взгляды. «Экономический либерализм г. Витте, – подчеркивал П. Б. Струве в 1900 г., – находит себе непереходимую границу в его политическом консерватизме» (Струве П. Б. Предисловие к первому изданию // Самодержавие и земство: Конфиденц. записка министра финансов статс-секретаря С. Ю. Витте (1899 г.). Stuttgart, 1903. С. XXII). Только в 1905 г. С. Ю. Витте выступил в роли открытого сторонника политического либерализма.