Крис Картер - Кровавый ветер

• Название: Кровавый ветер
• Автор: Крис Картер
• Жанр: Ужасы и Мистика

Более двух лет будоражат умы поклонников фантастики, мистики и триллера неповторимые «Секретные материалы». С замиранием сердца ожидаем мы: удастся ли агентам ФБР Фоксу Малдеру и Дане Скалли распутать очередной клубок загадочных событий?

Вновь и вновь расследуют Малдер и Скалли таинственные дела под кодовым грифом «Икс» — преступления, необъяснимые с точки зрения классической науки и криминалистики. Бесследные исчезновения и контакты с пришельцами из космоса, несущие смерть выходцы из параллельных миров, кровожадные оборотни и монстры, мутанты и призраки в компьютерах — вот с чем приходится сталкиваться бесстрашным героям «Секретных материалов».

---

Бурнелл помолчал, словно собираясь сказать что-то еще, но передумал и, кивнув в знак благодарности, закрыл за собой дверь.

А Малдер еще долго сидел не шелохнувшись…

Глава 5

Сняв шляпу, шериф Чак Спэрроу промокнул рукавом лысину, после чего водрузил шляпу на место, низко опустив поля.

— Ну, что скажешь? — слабым голосом спросила стоявшая рядом женщина. (Вид у нее был такой, будто ее вот-вот вырвет.) Спэрроу молча покачал головой. У него было только два соображения: либо кому-то взбрело в голову отточить свое мастерство дубления кожи, либо здесь поработала одна из этих чертовых сект, окопавшихся в горах. В любом случае не надо быть нейрохирургом, чтобы понять — потрудились тут на славу.

Они стояли у маленькой пещеры, к западу от одинокого пологого холма, что в трех километpax от ранчо Хэтч. Перед входом лежали останки вола, кишащие муравьями и мухами.

— Что скажешь, Чак?

— Ни черта не пойму, Донна! Женщина была высокого роста, в сапогах, мешковатых джинсах и мужской рубашке большого размера, скрывавших фигуру. Короткие каштановые волосы зачесаны за уши, на правой руке массивное серебряное кольцо. Свой джип «чероки» она оставила на обочине метрах в пятидесяти, рядом с патрульной машиной шерифа.

— А ты внутрь заглянул? — спросила она, кивнув подбородком в сторону входа в пещеру.

— Да, — ответил Чак преувеличенно спокойно, — заглянул.

— Ну и что?

— Я нашел там одно только дерьмо. Если угодно, четырнадцать видов дерьма. И еще кости. Косточки, — быстро добавил он. — Ничего особенного.

— Знаешь, я где-то читала, что кости нужны для обряда. Как бы для репетиции…

Чак осмотрел склон холма и остановил взгляд на машинах.

— Давай не будем делать скоропалительных выводов, ладно? Хотя с тех пор, как я здесь работаю, я что-то не слыхал, чтобы тут водились горные львы. И потом, насколько я знаю, эти твари не имеют привычки перед приемом пищи сдирать с жертвы шкуру.

— Твои шуточки, Чак, мне ни к чему!

«Это точно, — подумал он. — А вот хорошая порка тебе бы не повредила. Чтобы не мешала людям спокойно работать».

Это уже четвертое животное, убитое за последнюю неделю. И ни единого следа, ни единого знака или хотя бы намека на то, что стало причиной их гибели. Вернее, кто и как содрал с них шкуру. Чак был почему-то уверен, что ее с них содрали заживо. Животные скорее всего погибли от болевого шока или истекли кровью.

А вот он, если сию секунду не уйдет отсюда, наверняка задохнется от смрада.

Чак повернулся, прикрыл рот рукой и зашагал к машине. Донна не спеша побрела за ним, бормоча что-то под нос и щелкая пальцами.

«Животные еще полбеды, — думал Чак, спускаясь в неглубокий ров и в два прыжка из него выбираясь. — Если бы дело было только в них, в управлении не подняли бы такой шумихи».

Погибли три человека, причем точно таким же образом. Вернее, черт его знает каким, если можно так выразиться. Каждый раз, когда в полицию поступало очередное сообщение, Спэрроу выезжал на место происшествия сам. И отнюдь не потому, что не доверял своим заместителям. За тридцать пять лет он исколесил пустыню вдоль и поперек, общался с индейцами в Санто-Доминго, Сан-Фелипе и других пуэбло note 4, изучил холмы и горы так, что ориентировался в них с закрытыми глазами. Словом, стал истинным знатоком здешних мест. Хотя сам он к этому не стремился и никто его об этом не просил, а иной раз он отдал бы на отсечение руку, лишь бы поглупеть и ничего этого не знать…

Чак просунул руку в открытое окно водителя, схватил микрофон и, набрав номер диспетчера, доложил, что нашел и где. Под недоверчивым взглядом Донны он вызвал фургон, чтобы вывезти останки, и ветеринара для осмотра, после чего швырнул микрофон на сиденье и, скрестив на груди руки, облокотился мощным торсом на дверцу автомобиля.

— Может, сходишь поговоришь с Энни? — спросила Донна. Она стояла на дороге и рисовала носком сапога бессмысленные узоры в серой пыли, толстым слоем покрывавшей асфальт.

— Зачем? — хмыкнул Чак. — Ее ранчо отсюда далеко.

— Может, это ее вол.

— Может быть, — согласился шериф, — а может, кого-то из этих, — и он указал рукой на гору, за которой была Стена Коночинов. — Тебе это не приходит в голову?

Женщина не подняла глаз, и Чак улыбнулся. Да, Донна Фолкнер не слишком любит коночинов. Они упорно отказывали ей, когда она предлагала посредничество в продаже их поделок, а как-то раз даже прогнали из резервации. В прямом смысле прогнали: они бежали за ней, крича и размахивая чем придется, словно хотели загнать ее на Сангре-Вьенто-Меса и сбросить оттуда, как сбросили триста лет назад, во время восстания в пуэбло, испанских священников и солдат.

С той лишь разницей, что испанцы к ко-ночинам больше не вернулись. Никто не знает почему.

Сейчас в качестве посредника с Донной работает Ник Ланая, и ей не приходится ходить в резервацию самой.

— А может, это сатанисты? — предположила Донна, все так же водя ногой по асфальту и засунув руки в карманы джинсов.

Спэрроу хмыкнул. Он проверил всех подозрительных: от сатанистов до придурков сектантов, которые всерьез полагают, что, отрубая головы бычкам и козам, можно усовершенствовать этот мир. Насколько ему известно, ни один из них не убивает с такой бессмысленной жестокостью ни животных, ни людей, даже не удосуживаясь потом спрятать трупы жертв. Нет, на их почерк это совсем не похоже.

Впрочем, в этом он не специалист. Чак вздохнул и подумал, что, пожалуй, пора усмирить гордыню и обратиться за помощью к экспертам. В одиночку ему не справиться. А то газетчики того и гляди начнут смешивать его с грязью.

На склоне горы сидели двое мужчин. Их свободные одежды сливались цветом с выгоревшей землей. Один из них был глубокий старик с прямыми седыми волосами, ниспадавшими на худые плечи, и резкими чертами лица. Смуглая кожа у рта и глубоко посаженных глаз испещрена морщинами. На шее ожерелье из позвоночника гремучей змеи.

Второй намного моложе, но далеко не молод. Черные, без проседи волосы собраны в хвост плетеным ремешком, украшенным золотом и бирюзой. Он сидел, согнув ноги в коленях и опустив между ними руки; длинные пальцы беспрестанно шевелились — словно тростинки на ветру.

Мужчины изредка перебрасывались фразами на смеси ломаного испанского и коночинского.

— Отец, — сказал тот, что помоложе, всем своим видом и голосом выражая почтение и печаль, — ты должен положить этому конец.

Старик покачал головой.

— Ты же знаешь, что он делает. Он погубит всех нас.

Молчание.

Молодой потянулся рукой к кустику травы, но вовремя остановился: если бы он сорвал ее, то раскровенил бы ладонь. Схватив камень, швырнул его вниз.

Там, внизу, бежала лента дороги (она выходила из ущелья и вела мимо ранчо Энни Хэтч к магистрали). За спиной высилась Сан-гре-Вьенто-Меса.

— Гибнут люди, Дуган, — обращаясь к старцу по имени, настаивал на своем молодой. — Он уже дошел до Альбукерке. — Мужчина говорил не поворачивая головы: он знал, что старик на него не смотрит. — Этого теперь не скроешь. Рано или поздно сюда явятся власти. Мы не сможем их удержать.

Старик поправил ожерелье.

— Пусть приходят, Ник. Пусть ищут. Все равно ничего не найдут.

— А если найдут? — не унимался молодой. По лицу старика скользнула тень улыбки.

— Все равно не поверят…

Донна смотрела, как, вздымая задними колесами дорожную пыль, машина шерифа рванула вперед. Она понимала, как глубоко уязвлено самолюбие Чака: ведь он до сих пор не выяснил, кто именно виновен в зверских убийствах. Донна не сомневалась, что и шериф, и городская полиция ищут не там, где надо. Напрасно они проверяют все бары в центре Альбукерке и рассылают тайных агентов по университетам — зря только теряют время.

Прищурившись, она посмотрела на небо: там, в безбрежной бледно-голубой дали, заблудилось одинокое перышко-облачко.

И «Джорнэл», и «Трибюн» уже подняли трезвон, и теперь все жаждут крови. Так что, если Спэрроу допустит оплошность, быть ему козлом отпущения.

«Впрочем, меня это не касается», — мрачно подумала она, направляясь к машине. Чак уже большой мальчик и может позаботиться о себе сам. Хотя бы потому, что никогда не замечает, когда она протягивает ему руку помощи; хотя бы потому, что считает ее странноватой; хотя бы потому, что никогда ни о чем ей не расскажет, пока она сама не пристанет к нему с ножом к горлу…

— Черт! — Донна со злостью пнула переднее колесо «чероки». — Ну и кретин!

Она села в машину и, схватившись за раскаленный руль, с шумом втянула воздух и отдернула пальцы. На соседнем сиденье валялась пара рабочих перчаток. Надев их, Донна взглянула в зеркало заднего вида, потом перевела глаза на холм и облако мух над тем, что осталось от вола. Ее замутило, и она глубоко вздохнула, чтобы подавить тошноту.

Что-то совсем на нее не похоже.

Ей приходилось видеть в пустыне и не такое, а уж тем более в городе — после драки с ножами или перестрелки. Странно, почему на этот раз она так испугалась?