Крис Картер - Откровение. Файл №311

• Название: Откровение. Файл №311
• Автор: Крис Картер
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

Крис Картер Откровение. Файл №311

«Здравый смысл, и это великолепно знают лемминги, имеет свои пределы».

Роберт Шекли

«А зомби здесь тихие»…

С. Карпенко

1

Пресвитера Фэнли за глаза звали «стариканом Рэйги». Впрочем, с таким же успехом могли звать и в открытую. Святой отец и сам знал, что похож на недавнего президента, и это его ничуть не смущало. Пресвитеру Рейган казался симпатичным малым — таким, по его мнению, и должен был быть настоящий президент Америки. К тому же Рейган — республиканец. Республиканец — значит, человек. Потому что демократы — это ли не бесы в людском обличий?

— Наш старикан такой же хитрый и изворотливый сукин сын, как и тот, — говаривал старый безбожник Джо Маньяни. Но кто его слушает? Дикция у Джо еще хуже репутации…

Пресвитер всегда одевается безупречно. Ведь он знает, что его проповеди в первую очередь — действа. А в таком случае не обойтись без режиссера, костюмера и декоратора.

Именно потому на отце Фэнли всегда чистая белая сорочка, дорогой галстук и нарядный голубой орнат. Именно потому за спиной пресвитера алый занавес с золоченым крестом посередине. И когда пастор читает проповедь, кажется, что он вещает с распятья, что это воистину сам Христос глаголет устами своего служителя, что отцу Фэнли открыто Слово Божие…

Аминь.

Вот и сейчас святой отец воздевает руки к потолку и в глубокой скорби смотрит на свой приход. А зал на сто шестьдесят мест внимает ему.

— Царство Антихриста нисходит на землю, — говорит отец Фэнли, и в глазах священника блестят слезы. — Истинная вера, завещанная нам Господом нашим Иисусом, больше не находит приюта в сердцах человеческих. В сердцах наших с вами, братья и сестры!

Голова пастора скорбно никнет.

— Многие люди в наше время прикрылись одеждами цинизма и броней науки, — льется хорошо поставленный теплый бас — Они требуют доказательства всему, что видят их глаза. Они усомнились в самом существовании Господнем!

Многие прихожане в ужасе крестятся. «Это ж как же можно быть таким отступником»! — думают они. А пастор продолжает:

— Как-то ко мне пришла одна девочка из Пенсильвании. Ее одолевало сомнение. «Святой отец, — обратился ко мне этот усомнившийся ребенок, — мой брат сказал, что вовсе не Моисей разделил Красное море. А сделали это ветры и сильное океанское течение»… Пресвитер развел руками: мол, о чем еще здесь можно говорить?

— Она спрашивала меня: «Святой отец, правда ли на свете есть чудеса, или все истории Библии — это просто выдумки и сказки?».

Фэнли грустно покачал головой.

— Вы видите, — сказал он прихожанам, — в наше время перестают верить даже дети… А сбившиеся с истинного пути и попавшие в объятья сатаны все смелее проповедуют ложь, прикрывая ее словами о научном познании.

Он выдержал паузу.

— Но я уверил девочку, что чудеса существуют. Я сказал ей: «Чудеса, дитя мое, это то, что не должно истолковываться и оправдываться как-то рационально». Ведь тот, кто истинно верует в Господа нашего, свидетельствует о чудесах его без всяких сомнений. Ибо сомнение сеет отец греха сатана.

Отец Фэнли поднял вверх руки и сжал кулаки. Глаза его были закрыты и из них катились слезы.

А по пальцам вдруг побежала кровь.

— Кровь моя течет, как испытание веры вашей, — громогласно возвестил он. — Откройте свои души, и только тогда вы сможете постигнуть ни с чем несравнимое величие нашего всемогущего Господа.

Голос отца Фэнли с каждым словом набирал силу, становился все громче и почти переходил на крик.

Среди прихожан слышались возгласы удивления. Кто-то из пришедших впервые падал на колени. Двое детей — брат и сестра лет семи-восьми — сидели, открыв рот.

И только маленький полноватый человечек с большими залысинами, одетый в дорогой серый костюм, смотрел на пастора спокойно и даже почти скучающе.

Малькольм Фэнли вдохнул и выдохнул сладковатый воздух своей «кельи». «Что-то устал сегодня», — подумал он, расстегивая верхнюю пуговицу сорочки. Пастор через голову стащил галстук и повесил его на спинку стула, а затем прошел к зеркалу.

Зеркало отразило святого отца понурым мужчиной с крашеными волосами и подведенными бровями. Хорошо еще, что оно не тестирует на запах изо рта… Фэнли вздохнул и принялся стирать грим мокрой тряпочкой.

Он уже полностью оттер левую половину лица, когда, тихо скрипнув, слегка приоткрылась дверь.

— Входите, — крикнул пастор. — Не заперто.

Дверь снова скрипнула, и в зеркале отца Фэнли отразился маленький человечек, до этого скучавший на проповеди.

— Ваши слова произвели на меня очень большое впечатление, — с порога сказал посетитель, глядя на священника влажными улыбающимися глазами. — И мне подумалось, что я не могу не сказать вам об этом.

— Спасибо, — несколько удивленно произнес пастор, — я и не ожидал, что моя скромная проповедь способна…

— Я только хотел сказать, — перебил его посетитель, — что некоторые люди действительно веруют.

— Ну что ж, это хорошо, — кивнул Фэн-ли, вежливо улыбаясь, — мне это действительно нравится. Приятно знать, что я затронул душу хотя бы одного человека.

— О, — человечек возвел глаза к небу, — вы повлияли не на одного человека, а на мно-. гих, очень на многих… но особенно на меня.

Он вдруг быстрыми шагами пересек комнату и резко крутанул к себе стул отца Фэн-ли. Святой отец еще не успел понять, что происходит, а пальцы маленького человечка впились в его горло.

— Боже мой, нет! — задыхаясь, прохрипел пастор.

2

Скалли склонилась над трупом святого отца.

— У него ожоги на шее, — сказала она, приподнимая подбородок мертвого священника. — Ткань обуглена и оплавлена. Вообще-то полиция предполагает, что его задушили, но в таком случае я не знаю, как объяснить большую потерю крови.

И Скалли показала на красную лужу возле тела пастора.

Молдер выглянул у нее из-за плеча, рассматривая распластавшегося священника.

— А местный приход говорит, что святой отец Фэнли пускал кровь из рук, — он помедлил и усмехнулся. — Прямо как на распятии.

— То есть они видели стигматы? — уточнила Скалли.

— Да, знак, который господь дарует лишь избранным.

Скалли пристально всмотрелась в ладонь священника, а потом даже поводила по ней пальцем.

— Но я не вижу никаких ран у него на ладонях, — сказала она.

Молдер хмыкнул. Он опустился перед трупом и сунул палец в лужицу крови около тела. Скали с удивлением уставилась на напарника, а тот неожиданно подмигнул ей и отправил палец в рот.

— Мне кажется, в нашем случае веры было слишком много, — пробуя кровь на вкус сказал он. — Впрочем, как и сахара: его тоже здесь с излишком…

Скалли по-прежнему смотрела на Молдера с удивлением.

— И что ты делаешь? — поинтересовалась она. — Это можно узнать?

Молдер ей опять подмигнул.

— Пью кровь, — честно признался он. -г Я вообще но натуре вампир. Ты разве не замечала? Каждую ночь в полнолуние… да что там скрываться, чихал я на полнолуние! Так вот, каждую ночь я превращаюсь, — он на секунду задумался. — В Бегемота. И ядовитым раздвоенным языком душу служителей разных культов…

— А все-таки как же с кровью? — напомнила Скалли. — Или ты еще и кровососущий Бегемот?

— Ну естественно, кровососущий. Ты разве видела других?

Скалли не нашла что ответить.

— Только вот кровь у нашего святого отца не настоящая, — продолжал Молдер. — Как истинный ценитель, это я могу утверждать с полной уверенностью.

Он расстегнул две пуговицы на сорочке пастора и принялся разглядывать пакетик, закрепленный на поясе отца Фэнли.

— Этот кетчуп на мой вкус не только слишком сладок, но и кровь-то напоминает недостаточно. Взгляни, Скалли.

Пластиковый брикет кетчупа, очевидно, надорвался от падения отца Фэнли и теперь истекал своим кровавым содержимым. Кстати, действительно слишком темным для цвета «Blood».

— Как и все остальные, — сказал Молдер, качая головой.

— Какие остальные?

— Я видел досье на несколько международных религиозных убийств за последние три года. Во всех случаях убиты были так называемые «стигматики»… Между прочим, они тоже оказались поддельными, как и наш святой отец.

Молдер поднялся и бросил взгляд на часы. Скалли кивнула.

— Согласно нескольким религиозным учениям на базе христианства, — сказала она, набрасывая на плечи плащ. — Двенадцать стигматиков мира живут во все времена и представляют двенадцать апостолов Христа. Они являются их посланниками и, если хочешь, проекциями…

— Угу, и сюжетными заместителями, — скептически заметил Молдер. — Все это шито белыми нитками. Слишком много бывает подражателей. Взять хоть тех же одиннадцать убитых, например.

— Одиннадцать? — переспросила Скалли. — Тебе эта цифра ни о чем не говорит?