Сергей Петров - Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

• Название: Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству
• Автор: Сергей Петров
• Жанр: История

«О еже искоренити и угасити все богохульное агарянское нечестие и царство их скоро разрушити и правоверным предати, молимся Тебе, Всесильный Господи», – такой молитвой встречали новолетие русские люди средневековой поры. Совместимо ли подобное непримиримо враждебное настроение с «русско-ордынским симбиозом», о котором говорят евразийцы? Каково в целом было отношение средневековой Руси к своим южным и восточным соседям? Новый ответ на эти и другие вопросы даёт предлагаемая читателю книга.

---

Москва против Орды Дюжина ножей в спину евразийству Сергей Петров

© Сергей Петров, 2017

ISBN 978-5-4485-8660-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Основная тема предлагаемой читателю книги – взаимоотношения между правителями Московского княжества и ханами Золотой Орды. Данная тема находилась в числе самых важных для русской исторической науки с самого её возникновения. В дореволюционной и советской историографии безраздельно господствовало мнение о том, что московские князья боролись против Орды за создание единого суверенного русского государства и в этой борьбе одержали заслуженную победу. В постсоветское время этот консенсус оказался сильно расшатанным, если не совсем разрушенным, усилиями евразийства, зародившегося в 1920-х гг. в русской эмигрантской среде и получившего своё окончательное оформление в трудах Л. Н. Гумилёва 1960-70-х гг. Согласно евразийской точке зрения, Русь находилась с Ордой в состоянии не противоборства, а добровольного симбиоза, спасшего её от западной католическо-крестоносной агрессии. Евразийцы утверждают, что московские князья были преемниками ордынских ханов, а Россия является наследницей Монгольской империи.

Исследования по средневековой русской истории, выходящие в России в настоящее время, зачастую в той или иной степени несут следы влияния евразийской идеологии, которая также пользуется поддержкой официальных лиц вплоть до руководителей государства, апеллирующих к ней время от времени в своих официальных выступлениях. Кроме того, евразийские аргументы пользуются большой популярностью у националистических идеологов ряда народностей постсоветского пространства (украинцев, белорусов, татар и др. тюрков), которые используют их для утверждения своих собственных версий прошлого в духе фольк-хистори.

Хотя традиционный для русской исторической науки взгляд на взаимоотношения московских князей с Ордой переживает очевидный кризис, при ближайшем рассмотрении оказывается, что кризис этот имеет не столько научные, сколько политические и пропагандистские причины. Если отбросить откровенные вымыслы, обильно представленные в евразийском дискурсе, сторонники взгляда на коллаборационистский характер ордынской политики Москвы (не важно – в обличительном или апологетическом духе) используют для его обоснования методы, никакого отношения к исторической науке не имеющие. Определённые факты из деятельности московских князей вырываются из контекста и раздуваются, при этом факты такого же характера из деятельности соперников московских князей полностью игнорируются.

Если же подходить к рассмотрению вопроса со строго научной точки зрения, непредвзято, в контексте и с широкой перспективой, то подтверждается в целом правильность традиционного для русской историографии взгляда: московские князья действительно боролись против Орды доступными им средствами за создание объединённого суверенного русского государства, и делали это более решительно и последовательно, чем их соперники. Обоснованию данной точки зрения на широком фактическом материале служит первая часть настоящей книги, рассматривающая отношения с ордынскими ханами московских князей от Даниила до Ивана III. Вторая часть книги представляет собой сборник статей, посвящённых отдельным сторонам взаимодействия русских с Ордой и её наследниками.

Москва против Орды

Даниил Александрович (1263—1303)

Младший из четырёх сыновей Александра Невского Даниил родился в 1261 г. Всего лишь два года спустя, в 1263 г., умер его отец. По всей видимости, Даниил получил Москву в удел по завещанию Александра. Воспитателем малолетнего князя стал его дядя, великий князь Ярослав Ярославич Тверской, а Москва на протяжении 7 лет управлялась тверскими тиунами. Известно нам это из послания, написанного в 1408 г. тверским князем Иваном Михайловичем московскому князю Василию Дмитриевичу: «По роду есми тебе дядя мой пращуръ, великий князь Ярославъ Ярославичь, княжилъ на великомъ княжении на Володимерскомъ и на Новогородцкомъ; а князя Данила воскормилъ мой пращуръ Александровича, се (де) ли на Москве 7 летъ тивона моего пращура Ярослава»1. Указание на семилетнее правление в Москве тверских тиунов в точности соответствует семи годам, которые Ярослав Ярославич Тверской занимал великокняжеский стол во Владимире (с 1264 г. до 1271 г.). О последующих событиях в жизни Москвы и её князя нам ничего не известно в течение десяти лет. На страницах летописи Даниил Александрович появляется только в 1282 г.

Наиболее существенным фактом в биографии основателя московской династии является то, что он был одним из членов антитатарской коалиции русских князей, созданной великим князем Дмитрием Александровичем Переяславским, а после смерти последнего возглавил её. Старший сын Александра Невского Дмитрий стал великим князем владимирским в 1277 г., унаследовав этот титул в соответствии с русским лествичным правом от своего младшего дяди Василия Ярославича Костромского. В 1281 г. умер хан Золотой Орды Менгу-Тимур и вместо него воцарился Туда-Менгу. Согласно установившемуся обычаю, в случае смерти хана русские князья должны были приехать в Орду для того, чтобы получить от его преемника подтверждение своих владений. Однако Дмитрий в Сарай не поехал. Этим воспользовался его младший брат Андрей Александрович Городецкий. Зимой 1281—1282 гг. он отправился в Орду и получил от Туда-Менгу ярлык на Великое княжество Владимирское.

К татарской рати, приведённой Андреем, присоединились войска его союзников Фёдора Ростиславича Ярославского, Константина Борисовича Ростовского и Михаила Ивановича Стародубского. 19 декабря 1281 г. они взяли Переяславль. Дмитрий Александрович бежал и попытался укрепиться в Копорье, но, столкнувшись с сопротивлением новгородцев, перебрался в Псков к своему зятю и союзнику Довмонту. Андрей отпустил татар в Орду и в феврале 1282 г. приехал в Новгород, где был посажен на новгородский стол. Вскоре он уехал из Новгорода в столичный Владимир, а оттуда в свой удельный Городец. Этим тут же воспользовался Дмитрий Александрович, вернувшись в Переяславль и вновь вступив в великокняжеские права.

Однако здесь ему пришлось столкнуться с сопротивлением уже не Андрея, а новгородцев и их союзников. По сообщению новгородского летописца, в 1282 г. «идоша новгородци на Дмитриа к Переяславлю, и Святославъ со тферици, и Данило Олександрович с москвици; Дмитрии же изиде противу плъкомъ со всею силою своею и ста въ Дмитрове»2. Но до кровопролития дело не дошло – стороны разошлись, заключив под Дмитровым мир. Для нас данное сообщение важно тем, что в нём впервые упоминается Даниил Александрович как самостоятельно действующий московский князь. Хотя в данном случае он выступил вместе со своим двоюродным братом Святославом Ярославичем Тверским в качестве противника своего старшего брата Дмитрия Александровича Переяславского, это отнюдь не означает, что он был членом проордынской коалиции Андрея Александровича Городецкого. Во время похода Андрея на Русь в конце 1281 г. тверской и московский князья не были в числе его союзников, а в новгородском походе на Переяславль не принимали участия союзники Андрея. Из этого следует, что в конфликте с Дмитрием Переяславским тверичи и москвичи выступали как союзники новгородцев, а не Андрея Городецкого.

Согнанный старшим братом с великого княжения Андрей в том же году снова отправился в Орду и привёл новую татарскую рать. Дмитрий вновь был вынужден покинуть Великое княжество Владимирское. На этот раз, видя, что у него нет сил самостоятельно бороться с Андреем, имеющим военную поддержку Сарая, Дмитрий принял решение искать помощи за пределами Руси. Вместе со своей дружиной он отправился к могущественному татарскому темнику Ногаю, бывшему фактически независимым правителем западных улусов Золотой Орды и враждовавшему с сарайскими ханами. В 1283 г. Дмитрий вернулся от Ногая с татарской поддержкой и заставил Андрея отказаться от великокняжеского стола. Андрею даже пришлось принять участие в походе своего старшего брата на Новгород, который был принуждён признать Дмитрия Переяславского своим князем. Однако городецкий князь не смирился с поражением и в 1285 г. вновь привёл на Русь своих татарских союзников: «…князь Андреи приведе царевича, и много зла сътвори крестьяномъ. Дмитрии же, съчтався съ братьею, царевича прогна, а боляры Андреевы изнима»3.

Это сообщение примечательно тем, что в нём говорится о первом поражении, нанесённом русскими ордынцам в бою. Кем же была та не названная по имени «братья», совместно с которой Дмитрий Переяславский разгромил татар? – Ею могли быть только его младший брат Даниил Александрович Московский и его двоюродный брат Михаил Ярославич Тверской. Это подтверждается другим летописным сообщением, согласно которому в том же 1285 г. нападение литовцев на тверскую волость Олешню отразили совместно «тферичи, москвичи, волочане, новоторжьци, зубчане, рожевичи»4. Поскольку волочане и новоторжци управлялись совместно Новгородом и великим князем владимирским, данное сообщение летописи свидетельствует, что к 1285 г. великий князь Дмитрий Александрович вступил в военный союз с Москвой и Тверью, направленный прежде всего против Андрея Городецкого и поддерживавших его татар.