Лина Кирилловых - Идущие. Книга I

• Название: Идущие. Книга I
• Автор: Лина Кирилловых
• Жанр: Альтернативная история

У них есть способность ходить между мирами и понимать любые языки. Над ними стоит Организация, которой они все подчиняются, и законы о невмешательстве. Наблюдать за чужими мирами и изучать их – задача и призвание Идущих. Изменять ход чужой истории – нельзя. Расколовшая Организацию война, случившаяся двадцать лет назад, не всех научила уму-разуму. Кто-то снова хочет примерить на себя роль Бога – а кто-то просто вспомнить свое потерянное прошлое и вернуться домой.

---

Ян вспомнил сейчас доставшееся ему пожелание – короткое, всего из одного слова, и улыбнулся в падающие ему на лицо с неба кружева.

– Ну что ты скалишься, болезный, – сказал заместитель. – Отморозил голову?

Ян подгрёб снег себе под затылок, чтобы мягче было лежать, и не ответил.

– Так ты точно себе мозги заморозишь. Если там ещё осталось что-то. Если вообще было. Дверь тебя возьми, вставай, болван…

На зимнем воздухе у знаменитого Грозы и Ужаса всегда краснел кончик носа, что мигом стирало его обычную хмурость и холодность, делая чуть ли не милым. Он хорошо знал за своим организмом подобное предательство, отчего носил зимой длинный и широкий шарф – замотал на пол-лица, и ничего никому не рассмотреть. Не любил, когда в нём видели то, чему можно было улыбнуться. Но сейчас из-за этой школьной возни в снегу шарф сполз.

– Нос, – сказал Ян. – Да ты чудесен, господин заместитель.

– Ну, Ян…

– И почему от тебя все шарахаются? Гроза, мол, и Ужас, злобный начальник… Разок покажись им таким – сразу полюбят.

– Я тебя сейчас пошлю в непечатную дверь. С приданным пинком ускорением.

– Хватит заматываться, как обитательница гарема, – потянулся было Ян, но ему дали по рукам и велели не лапать чужие шарфы. – Ну, хотя бы здесь! От кого тут прятаться – от спортивных снарядов и ёлок?

– От тебя, – глухо произнёс заместитель в шарф. – И твоей мерзкой ухмылки.

– Смотри, я уже принял серьёзный вид.

– И всё равно не прокатит, Ян.

Ян сел и отряхнулся от снега.

– Прячешь в себе человека, – с осуждением сказал он.

– А в шарфе я кто – чудовище? – иронично спросил заместитель.

– В шарфе ты угрюмый и замкнутый тип.

– Приятно, когда хвалит начальство.

Ян фыркнул. Угрюмый и замкнутый тип протянул руку и помог ему встать.

С противоположной стороны стадиона уходила под кроны деревьев аллея, ведущая в старый парк. Отсюда было видно, что и она пуста – одни фонари и скамейки, да ещё чуть подальше, за поворотом и соснами, угадывался слабый блеск стеклянной арки над информационным терминалом. Ян подумал, что озеро должно быть, скоро промёрзнет достаточно, чтобы сделать из него каток. На снегу беговой дорожки, помимо человеческих следов, виднелись и кошачьи – аккуратные маленькие лапки.

– Кошек развелось, – сказал Ян. – Всюду кошки. В столовой живут, в больничном корпусе живут, в вестибюле по ногам бегают… Главное, откуда столько?

– Они тоже ходят через двери, Ян.

– Шутник ты.

– Правда. Люди и кошки, а больше никто и не может. Сколько дверей у нас сейчас открыто и куда только ни открыто, а хоть бы один зверь высунулся. Ну, хотя бы мышка. Хотя бы комар или мотылёк. Глухо. Да и с нашей стороны… Помнишь старого сеттера Джерри, Уголька? Он эти двери огибал по огромной дуге, чуть ли не обползал, хотя любопытным был – страсть.

Ян рассеянно кивнул.

– Ничего не боялся, со всеми хотел общаться – что с человеком, что с пылесосом, что с корректором прочности сцепки, особенно когда он перезагружался и начинал дребезжать, как шаманский бубен. В аквариуме нос полоскал, грелся у открытого камина. А при виде любой активной двери жался, будто она собирается его отлупить.

– Ну да, верно, Рик… Только к чему ты о нём говоришь?

– К тому, что ни один из породы кошачьих, которые тут бегают, следят на снегу и под ногами путаются, ни разу не шарахался от дверей. Они даже на пороге спят! Да ты ведь видел… И этот, полосатый, душа компании твоей племянницы… он же с ними как-то пришёл из-за двери.

– Положим, не сам пришёл, а его подобрали. Нашли, принесли. Он же дикий был совсем, лесной, хищник…

– И как же его, дикого и лесного, притащили? В охапке?

– Я слышал, что кот был сильно подраненный в драке, прятался между корней какого-то дерева, шипел и огрызался, истекал кровью, и младшая их, Луч, вдруг скинула с себя рюкзак и туда, к коту полезла. Она же его и вытащила, и перевязала, и как раз-таки в охапке, можно сказать, вынесла за дверь…

– Эта хрупкая девчушка – и на себе такую тушу?

– Ну, значит, мужчины ей помогли.

– Вот как. Но, Ян, послушай: много ли ты назовёшь других примеров, когда зверь, выведенный из-за дверей, приживался тут, у нас?

– Ни одного. Здесь ты прав. Это ведь запрет ещё профессорских времен, когда такого рода исследования заканчивались для представителей эндемичной фауны либо необъяснимой смертью на пустом вроде месте, либо они отказывались от еды и чахли, пока их не возвращали обратно… А кот поправился. Поэтому я не настаивал, чтобы они его вернули. А настаивал бы, получил бы гневную отповедь в четыре глотки… в пять – ещё же сам кот… Но я не вижу здесь чего-то связанного именно с кошачьим племенем. Просто повезло.

– Не «просто». Это всё ещё раз подтверждает мою теорию. А профессор что – ни разу кошек не вытаскивал?

– Наверное, нет, иначе – ну, если эта твоя теория верна – запрет был бы неполным.

Кошачьи следы, попетляв среди человеческих, все как один уходили в лес. Быть может, кошки шли охотиться на птиц и белок. Или же у них в лесу были двери, свои собственные, тайные…

– Интересно, как реагируют коты на бродячих, – сказал Рик.

– На бродячих сородичей? Гонят их прочь.

– На бродячие двери. Ни разу не замечал.

– Может, это потому, что твои хвалёные кошки тоже их боятся, – произнёс Ян.

– А ты не боишься?

– Боюсь, – честно признался директор. – Боюсь, потому что не понимаю. Когда мы сумеем разгадать механизм их образования, даже не управлять ими ещё, а всего лишь разгадать, вот тогда перестану.

– Похвальная прямота, – сказал Рик. – Однако я думаю, что никаких разгадок нам не светит.

– Отчего?

– Оттого, что это вне нашего человеческого понимания. Не дозрели ещё. А, может, и никогда…

– Выговор вам, господин заместитель, за такой упаднический настрой.

Рик усмехнулся.

– Выговор надо твоей племяннице, ты знаешь, за что… Выговор, который ты, доброта ходячая, не сделал, только ласково так пожурил – да-да, я осведомлён.

– Ну, вспомнил тоже, – сказал Ян, – событие почти трехмесячной давности.

– Так ведь нет гарантий, что она снова это не сделает.

– Вот как за руку поймаем, там и посмотрим.

– Опять накормишь конфетами и по головке погладишь. Дядюшка…

– Не завидуй.

В сетке футбольных ворот среди белизны просигналило ярко-оранжевое – оставленный кем-то ещё с пятницы мяч, убедился Ян, когда, взрывая снег, подошёл поближе. Да, нескоро теперь неофитам играть здесь на свежем воздухе… Надо бы открыть им помимо имеющихся ещё пару локальных площадок. И вернуть мяч в инвентарную спортзала.

– Погоняем? – предложил Рик.

– Это будет выглядеть, как борьба в грязи.

– Ну и что. Скажи проще, что тебе лень.

– Мне лень. Но он всё-таки пригодится.

Совсем скоро мяч был поднят, очищен от налипшего снега и превращён в снеговиковую голову, за неимением пишуще-чертящего оставленную без глаз и рта. Снеговик остался и без рук – лезть в сосновые посадки за ветками по таким холмообразным сугробам никому не хотелось.

– Снеговик-инвалид, – подвёл итог Ян. – С головой-протезом. Вот жизнь счастливая: стой под снегом и ни о чём не думай.

– Ты опять за старое, Ян. Не хочется тебе, ну и не возись с этим контрольным графиком. Можешь оставить мне.

– Чтобы меня потом совесть заела? Нет.

– Сегодня у тебя была отличная возможность заодно отморозить и её. Почему не воспользовался?

Ян похлопал друга по плечу.

– Ты пытался развеселить меня, спасибо, но тут не в графиках дело, – Ян вспомнил о цвете цифр на часах. – Мне нужно кое-что проверить. Во второй половине дня активность дверей возрастает, и идти тогда вниз… нет, не хочу.

– Нулевой? – сочувственно спросил Рик. – А я собрался было предложить тебе добрести до озера.

– Да, – ответил Ян. – Поэтому отложим прочие гулянки до вечера.

Заместитель посмотрел на него – пристально, вдумчиво.

– Нет, – поспешил сказать Ян. – Нет, со мной нельзя. Ты же знаешь.

– Я и не рассчитывал. Просто у тебя теперь тоже кончик носа… только не красный – белый. И скулы. Как всегда при упоминании нулевого. Но за всё это время я так и не понял, злость ли у тебя так проявляется или страх.

– Если бы я ещё сам понимал, – вздохнул директор.

– Я тебя не обидел? – зам вдруг встревожился.

– Брось… Ну, я пойду.

***

Когда профессор создавал её, он совершенно не озаботился тем, чтобы придумать говорящее название. Ну, Организация и Организация, общность людей, которых связало странное, необъяснимое и чертовски интересное, и этих людей, и себя в том числе, он легко окрестил Идущими, а вот централизованное их объединение в плане должного наименования будто бы сознательно проигнорировал. Ян несколько раз спрашивал у него, почему. Профессор пожимал плечами.