Джон Карр - Согнутая петля

• Название: Согнутая петля
• Автор: Джон Карр
• Жанр: Классический детектив

На этот раз инспектор Скотленд-Ярда Эллиот и сыщик-любитель проницательный доктор Фелл расследуют темные обстоятельства гибели английского баронета.

---

– Конечно нет. Все равно, это очень ясное дело. Вы так не считаете, сэр?

– К сожалению, дело ясное, – признал доктор Фелл.

Сквозь шум дождя Пейдж услышал стук в переднюю дверь коттеджа. Пытаясь вернуть ускользающие воспоминания, он прошел по короткому коридору и открыл дверь. Это был сержант Бертон из местной полиции, в резиновом плаще с капюшоном, под которым он прятал что-то завернутое в газету. Произнесенные им слова вернули мысли Пейджа от Виктории Дейли к более близкой проблеме – к Фарнли.

– Могу я увидеть инспектора Эллиота и доктора Фелла, сэр? – спросил Бертон. – У меня оружие, найденное…

Он мотнул головой. У передних ворот вымокшего сада, утопающего в дождевых лужах, стояла знакомая машина. Это был старенький «моррис», за шторками которого угадывались очертания двух человек. Инспектор Эллиот быстро подошел к двери.

– Вы сказали…

– У меня есть оружие, которым был убит сэр Джон, инспектор. И кое-что еще. – Сержант Бертон снова кивнул в направлении машины. – Там мисс Дейн и старый мистер Ноулз, который работает в «Фарнли-Клоуз». Раньше он работал у лучшего друга отца мисс Дейн. Не зная, что делать, он пошел к мисс Дейн, и она послала его ко мне. Он может рассказать вам нечто такое, что, вероятно, прояснит дело.

Глава 8

Они положили завернутый в газету предмет на письменный стол Пейджа и, развернув его, увидели оружие. Это был карманный нож: старомодный мальчишеский карманный нож; а в нынешних обстоятельствах – мрачное и зловещее орудие убийства.

В дополнение к основному лезвию, которое сейчас было открыто, в его деревянной рукоятке имелись два лезвия поменьше, штопор и приспособление, которым когда-то удаляли камни из конских копыт. Пейдж вспомнил то время, когда обладание таким прекрасным ножом было гордостью любого мальчишки: он считался искателем приключений и чуть ли не индейцем. Это был старинный нож. На главном лезвии, длиной более четырех дюймов, виднелись две глубокие треугольные зазубрины, а сталь в некоторых местах сточилась, но оно не заржавело и оставалось острым как бритва. Сейчас с трудом верилось, что им пользовались при игре в индейцев. От острия до рукоятки тонкое лезвие было запачкано недавно засохшими кровавыми пятнами.

При взгляде на нож всех охватило чувство неловкости. Инспектор Эллиот выпрямился:

– Где вы это нашли?

– Он был глубоко воткнут в густой кустарник, сэр, – сказал сержант Бертон, прищурившись, чтобы оценить расстояние, – примерно футах в десяти от пруда с лилиями.

– В каком направлении от пруда?

– Влево, если стоять спиной к дому. К этой высокой изгороди, которая служит южной границей. Немного ближе к дому, чем к пруду с лилиями. Видите ли, сэр, – осторожно объяснил сержант, – мне повезло, что я его нашел. Мы могли бы искать месяц, но так и не найти его. Чтобы отыскать его, нужно было бы срезать весь кустарник. Этот тис очень плотный и густой. Это все из-за дождя. Я случайно провел рукой по плоской верхушке кустарника; просто так, ничего не имея в виду, понимаете ли; я просто раздумывал, где искать. Кустарник был мокрый, и я коснулся рукой чего-то красно-коричневого. Это была кровь, оставленная ножом на подстриженной поверхности кустарника, когда он падал вниз. Кусты не повреждены. Я просунул руку внутрь. Кустарник, как видите, защитил улику от дождя.

– Вы полагаете, кто-то сунул нож в кустарник?

Сержант Бертон задумался.

– Да, наверное, так. Я думаю. Его воткнули прямо вниз. Или же… это хороший, настоящий нож, сэр. Лезвие такое же тяжелое, как и рукоятка. Если кто-то его выбросил или подбросил в воздух, он должен был упасть лезвием вниз и точно так же пройти насквозь.

Взгляд сержанта Бертона ничего не выражал. Доктор Фелл, погруженный в какие-то неясные размышления, вскинул голову, упрямо выпятив большую верхнюю губу.

– Хм, – произнес он. – Выбросили? Вы хотите сказать, после самоубийства нож отшвырнули?

Слегка пошевелив головой, Бертон ничего не ответил.

– Это тот нож, который нам нужен, – заявил инспектор Эллиот. – Мне не понравились две или три рваные раны у этого малого. Они больше напоминали следы избиения или разрывы. Но посмотрите сюда! Посмотрите на зазубрины на этом лезвии. Не я буду, если они не подойдут! Что скажете?

– О мисс Дейн и старом мистере Ноулзе, сэр?

– Да, попросите их прийти сюда. Хорошо поработали, сержант, очень хорошо. Пойдите посмотрите, нет ли для меня каких-нибудь новостей от врача.

Доктор Фелл и инспектор начали спорить о чем-то, а Пейдж взял из коридора зонт и отправился за Маделин.

Ни дождь, ни снег не могли повлиять на аккуратность Маделин или нарушить ее хорошее настроение. На ней была прозрачная водонепроницаемая накидка с капюшоном – создавалось впечатление, будто она завернута в целлофан. Ее волосы слегка вились над ушами; лицо у нее было бледным, но здоровым, нос и рот чуть широковатыми, глаза немного удлиненными; но чем больше вы смотрели на нее, тем больше пленяла ее красота. Похоже, она вовсе не хотела, чтобы ее заметили; она скорее была из породы прирожденных слушателей. Темно-синие глаза и глубокий, искренний взгляд довершали портрет. Хотя Маделин обладала хорошей фигурой – Пейдж всегда проклинал себя за то, что любовался ее фигурой, – она казалась очень хрупкой. Маделин оперлась о его руку и неуверенно улыбнулась, а он любезно помог ей выйти из машины и подставил зонт.

– Я очень рада, что это происходит в вашем доме, – тихо произнесла она. – Так почему-то легче. Но я действительно не знала, как поступить, и нашла лучшим выходом привезти его сюда.

Она оглянулась на тучного Ноулза, выходящего из машины. Ноулз даже в дождь не расставался со своим котелком и сейчас вперевалку пробирался по грязи.

Пейдж проводил Маделин в кабинет и торжественно представил. Он хотел похвастаться ею перед доктором Феллом. Разумеется, реакция доктора была самой что ни на есть ожидаемой. Он смотрел на нее так, что казалось, будто вот-вот отлетят несколько пуговок на его жилете; у него загорелись глаза, скрытые пенсне; доктор поднялся с довольным смешком и сам взял у нее накидку, когда она села.

Инспектор Эллиот был в высшей степени оживлен и вежлив. Он вел себя как продавец за прилавком.

– Да, мисс Дейн? Что я могу для вас сделать?

Маделин посмотрела на свои сцепленные руки и, нахмурившись, огляделась, пока ее простодушный взгляд не встретился с глазами инспектора.

– Видите ли, это очень трудно объяснить, – сказала она. – Я попробую… Кто-то должен это сделать после ужасного события, происшедшего вчера вечером. Однако я не хочу, чтобы Ноулз попал в неприятную ситуацию. Он не должен, мистер Эллиот…

– Если вас что-то беспокоит, мисс Дейн, расскажите мне все, – оживленно прервал ее Эллиот, – и никто не попадет в неприятную ситуацию.

Она с благодарностью взглянула на него:

– Тогда, вероятно… Ноулз, лучше вы расскажите сами! Все, что рассказали мне.

– Эх-хе-хе, – усмехнулся доктор Фелл. – Садитесь, приятель!

– Нет, сэр, спасибо. Я…

– Сядьте! – прогремел доктор Фелл.

Испугавшись, что доктор толкнет его, а это казалось неизбежным, Ноулз подчинился. Он был честным человеком, иногда до глупости честным. У него было одно из тех лиц, которые в моменты душевного стресса становятся прозрачно-розовыми; казалось, что оно просвечивает, как яичная скорлупа. Он сел на край кресла и стал вертеть в руках свой котелок. Доктор Фелл предложил ему сигару, но он отказался.

– Интересно, сэр, я могу говорить откровенно?

– Именно это я бы вам и посоветовал, – сухо ответил Эллиот. – Итак?

– Разумеется, сэр, я понимаю, что должен был сразу же все рассказать леди Фарнли. Но я не мог. Если честно, я не мог заставить себя сделать это. Видите ли, именно она помогла мне попасть в «Фарнли-Клоуз» после смерти полковника Мардейла. Думаю, я могу вам сказать, что отношусь к ней лучше, чем к кому бы то ни было. Честное слово, – добавил Ноулз, внезапно поддавшись сентиментальности, – она же была мисс Молли, дочерью доктора из Саттон-Чарт. Я знал…

Эллиот нетерпеливо прервал его:

– Да, это нам известно. Но о чем же вы хотели рассказать нам?

– О покойном сэре Джоне Фарнли, сэр, – сказал Ноулз. – Он покончил с собой. Я это видел.

Затяжное молчание прерывалось только стуком капель утихающего дождя. Тишина стояла такая, что Пейдж услышал шуршание своего рукава, когда оглянулся, чтобы посмотреть, спрятан ли запачканный складной нож; он не хотел, чтобы его увидела Маделин. К счастью, его накрыли газетами. Инспектор Эллиот, оставив напускную мягкость, неотрывно смотрел на дворецкого. Доктор Фелл издавал какие-то слабые, невнятные звуки: не то жужжание, не то свист сквозь сжатые зубы – он любил иногда насвистывать мелодию «Aupres de ma blonde» [2]. Выглядел он полусонным.

– Вы… видели… как он это сделал?

– Да, сэр. Я мог бы рассказать вам об этом сегодня утром, только вы меня не спрашивали; и, честно говоря, я не уверен, что рассказал бы вам даже тогда. А дело было так. Вчера вечером я стоял у окна Зеленой комнаты, находящейся как раз над библиотекой. Окно выходит в сад, где все и случилось. Я видел все.