Анна Кальма - Дети горчичного рая

• Название: Дети горчичного рая
• Автор: Анна Кальма
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 1961

Сыщик Ньюмен и два его помощника перерывали на почте всю дневную корреспонденцию. Они разглядывали почерки в лупу, а некоторые письма вскрывали. Но сыщик не находил того, что искал, и потому раздражался. А когда ему попались конверты, надписанные еще не установившимся детским почерком, он даже отбросил их от себя.

– Разбирай тут еще всякие каракули! – проворчал он со злостью. – Мало у меня, что ли, настоящего дела!

И правда, в американском городе Стон-Пойнте у сыщика много дела. Он берет отпечатки пальцев у школьников, он вербует среди ребят шпионов, он выслеживает сторонников коммунистов среди бедноты, он должен во что бы то ни стало, по заданию своих хозяев, сорвать концерт знаменитого негритянского певца Джемса Робинсона.

И всюду на своем пути сыщик сталкивается с благородным негритянским мальчиком Чарли Робинсоном и его черными и белыми друзьями.

Хотите узнать, что сталось с сыщиком, с Чарли, певцом Робинсоном и другими людьми в американском городе Стон-Пойнте?

Тогда прочитайте эту книгу.

---

Но вот Пат заговорила:

– Да, сэр, я была в этот вечер в доме певца Робинсона… Нет, сэр, не своей охотой. Меня заманили обманом, сэр… Да, я предполагаю, что Чарльз Робинсон участвовал в обмане, хотя он меня и уверял, что нет.

Что?.. Что такое?

Чарли задохнулся. На секунду ему показалось, что он бредит, что все это просто страшный сон. Стоит только встряхнуться хорошенько – он проснется, и все станет на свое место…

Но свежий голосок с пробивающимися металлическими нотками звучал все так же отчетливо и хладнокровно.

– Да, сэр, там были все подсудимые и еще много других. Сейчас я постараюсь вам их перечислить…

Чарли старался поймать взгляд Пат. Нет, здесь что-то нечисто! Ее, наверно, заставили так говорить. Возможно, мать наказывала ее, била.

Все прочитанные истории об инквизиции и пытках мгновенно промелькнули в памяти мальчика. Может, Пат вынудили говорить под страхом истязаний. Вон какое страшилище ее мать!

Но голос Патриции был слишком ясен, ее манеры, ее платье – все было безмятежно покойно, все говорило о полном самообладании.

– Расскажите нам, дитя мое, что же происходило на этом собрании в доме Робинсонов, – проворковал прокурор.

– Вначале вот они, – Пат, стараясь избежать взгляда Чарли, махнула рукой в сторону Гирича и Квинси, – они рассказали, что их уволили с завода, и можно было понять, что они там давно ведут тайную работу. Они очень жаловались на сыщиков, на то, что у них отобрали географический атлас, который им дал мистер Ричардсон…

– Так, так! – кивал Сфикси. – Продолжайте, мисс.

– А потом один такой страшный негр-калека сказал, что это очень хорошо, что они выручили мистера Ричардсона и что за мистером Ричардсоном давно идет слежка.

– Вы слышите, леди и джентльмены! – торжественно поднялся с места Сфикси. – Устами младенца глаголет истина, как сказано в писании. Это очень важное показание, и я прошу его записать дословно.

В зале снова начался шум.

– Ох, какая подлая дрянь эта Патриция! – бушевал Джой Беннет.

– Давно знал, что она такая, – пробормотал сквозь зубы Василь.

– Что теперь будет с ними! Их непременно засудят! – безнадежно повторяла Мери. – Она всех губит, эта Патриция!

Салли сидела молча, но если бы ее глаза могли жечь, они давно испепелили бы девочку в розовом платье. Нет, Салли не прощала предательства!

И как Чарли мог преклоняться перед этой бездушной куклой, восторгаться ею, делиться с ней всеми своими мыслями, поверять ей свои мечты!

Салли мельком взглянула на сына. Мальчик сидел весь серый, с побелевшими губами. Руки его устало повисли вдоль тела. Он, который ничего на свете не боялся и мечтал о славной судьбе Джона Брауна, теперь был ранен в самое сердце человеческой подлостью.

– Как долго вы оставались на вечере, дитя мое? – спросил прокурор Патрицию.

– Я… я хотела сейчас же уйти, как только поняла, что это собрание красных… Но… но я очень неудачно сидела за столом и смогла выбраться, только когда на меня перестали обращать внимание, – сказала Пат..

– Можно ли, по-вашему, дитя мое, назвать это собрание собранием антиамериканских заговорщиков? – обратился судья к девочке.

В зале мгновенно наступила мертвая тишина. Все понимали, как важен ответ Пат на этот вопрос.

– Конечно, сэр, – ни минуты не медля, сказала девочка.

Защитник откинулся на спинку стула. Лицо его покрылось лихорадочным румянцем. После такого ответа у его подзащитных оставалось мало надежды на оправдательный приговор.

– Негодяйка ты, Пат! О, какая ж ты негодяйка! – закричал Чарли со всей силой ненависти и презрения, которые переполняли его сейчас до краев.

Пат метнула на него злой взгляд и присела перед судьей.

– Я прошу, ваша честь, избавить мою дочь от таких оскорблений! – взревел Образцовый Механизм, внезапно вырастая перед Сфикси.

Судья застучал молотком:

– Подсудимый Чарльз Робинсон, если вы позволите себе оскорблять свидетелей, я вынужден буду наложить на вас дополнительное взыскание.

– Держи себя в руках, Чарльз! – прошептал со своего места Джим Робинсон и кивнул племяннику.

Между тем многочисленные фотографы и кинооператоры снимали Пат. Она имела решительный успех, и фотографы уже прикидывали, как эффектно будет выглядеть ее хорошенькое личико на страницах газет и журналов с жирными зазывающими заголовками: «Устами младенца глаголет истина», «Девочка разоблачает заговор», «Негры обманом заманивают белую девочку к себе».

Выступление Пат было самым выдающимся событием дня. После нее всех остальных свидетелей слушали уже почти без всякого внимания. Некоторое оживление внесли появившиеся на свидетельском месте два подростка – сын директора школы Мак-Магона и его товарищ Рой Мэйсон.

Оба они дополняли своими показаниями характеристики учителя Ричардсона и своего соученика – старосты класса Чарльза Робинсона.

Все шло своим порядком, мальчики рассказывали о пропаганде, которую вел в классе Ричардсон, о его главном любимце – негре Робинсоне, о том, как Робинсон стремился захватить в классе власть и ни в коем случае не желал выпускать ее из своих рук. Щегольски одетый Рой Мэйсон держался как взрослый, настоящий оратор и повествовал очень уверенно, как Робинсон силой захватил место старосты в классе.

И вдруг…

Вдруг детский, тонкий, колеблющийся голосок прорезал тишину и прервал на самом выигрышном месте показания Мэйсона.

– Они всё врут! Это все вранье! Пускай они лучше расскажут, как они травили Робинсона! Как подстроили, чтобы он упал на гонках «табачных ящиков», расшибся и чуть не умер! Вот это вы у них спросите!

Все головы повернулись в сторону девочки с апельсиновыми кудрями, взобравшейся с ногами на скамейку. Бант ходуном ходил на рассыпавшихся кудряшках.

– Это не судебное заседание, а какой-то детский сад! – рассердился Сфикси. – Откуда явилась эта девочка? Как ее сюда пропустили?

– И пусть скажут, как они шпионили за своим учителем – мистером Ричардсоном, которого все ребята в школе обожают! – не унималась Кэт. – Мистер судья, ваша честь, или как вас там, прикажите им, чтобы они всё это рассказали, а то лучше дайте я вам расскажу сама!

В зале поднялся шум. Люди спрашивали друг у друга, откуда взялась эта смелая девочка и чья она дочь. Красный и злой Мак-Магон пробирался к ней, шагая между скамейками, наступая всем на ноги и даже не извиняясь – так он был сердит. Неизвестно, откуда зал узнал имя девочки, и теперь все с насмешкой следили за встречей отца с дочерью.

Разумеется, судья Сфикси не стал предоставлять слово Кэт и расспрашивать мальчиков, но эффект их показаний был сорван и вообще все их выступление приобрело вдруг самый неблаговидный характер.

Защитник торжествовал эту небольшую победу. Торжествовали и на дальних скамьях, и немало благословений сыпалось на голову девочки. В особенности радовались школьники. Все они хотели чем-нибудь утешить Салли, и все теперь тянулись к ней:

– Слышали, тетя Салли? Вот так девочка! Посадила Фэйни и Роя в калошу! Молодец девчонка! Всякого мальчишки стоит!

Салли слабо улыбалась. Ей тоже хотелось хотя бы проблеска надежды.

Джон Майнард еле удерживался, чтобы не вскочить и не броситься к Кэт. Он так гордился ею и так боялся за нее! Что теперь с ней будет? Как поступит с ней отец? Наверно, Фэйни и Рой свирепо расправятся с девочкой! От волнения Джон не замечал, что ёрзает по скамейке. Он видел, как директор крепко взял дочь за руку и повлек ее вон из зала, а за ними семенила испуганная миссис Мак-Магон. Мысленно Джон давал себе слово жестоко отомстить обоим мальчишкам, если они посмеют хоть пальцем тронуть Кэт!

42. Приговор

Защитник тревожно озирался, несколько раз выбегал в комнату, где дожидались вызова свидетели, выглядывал даже на улицу.

Дело в том, что исчезла и не явилась в суд одна из главных свидетельниц защиты – вдова убитого Цезаря, Темпи Бронкс. Ее показание должно было снять обвинение с Ричардсона и вместе с тем доказать, что стрельбу в «Колорадо» начали полисмены. Но Темпи не было. Не было ее и дома, куда послал за нею защитник. Старший сынишка сказал посланному, что мама ушла в суд. Защитник терялся в догадках, куда же девалась свидетельница.

Ни адвокат, ни старший сынишка Цезаря не знали, что в автобусе, куда села Темпи, чтобы отправиться в суд, какой-то парень вдруг поднял крик, будто негритянка залезла к нему в карман и вытащила бумажник. Темпи задержали, сдали полисмену, дежурившему на перекрестке, и тот препроводил ее на ближайший пост. Темпи кричала, что ей нужно поскорее идти в суд, рассказать всем, как убили ее несчастного мужа. Но дежурный сержант заявил, что без начальника он ничего поделать не может, а когда придет начальник, он не знает.

Отчаявшись дождаться Темпи, защитник вызвал следующего по списку свидетеля.

Это был доктор Рендаль.

Он взошел на свидетельское место взволнованный и сердитый.