Григорий Кац - Мошенник из Багдада

• Название: Мошенник из Багдада
• Автор: Григорий Кац
• Жанр: Альтернативная история

Удивительные и увлекательные приключения «турецкого» Остапа Бендера на пути из Багдада через всю Европу прямо в одесскую тюрьму. Что будет дальше с нашим героем?.. Невозможно оторваться, не дочитав! Повесть написана в легкой, ироничной манере с привкусом восточного колорита. Тут намешаны и шпионские страсти, и любовь, и путешествия с цыганским табором. Прочтите эту книжку, чтобы поднять себе настроение, порадоваться красоте этого мира и удивиться причудам людских характеров.

---

Мошенник из Багдада Григорий Кац

© Григорий Кац, 2017

ISBN 978-5-4485-8016-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мошенник из Багдада, или юность Остапа Неправдивая повесть

Автор Григорий Кац.

Перевод с фарси Эд. Лэнгри.

Обращение к Читателю от Автора

Дорогой незнакомый друг. Беря в руки эту книгу, не ищи в ней исторических сравнений, правдивых дат или знакомых имен среди наших персонажей. Книга написана слогом, нормами и орфографией, принятыми в те благодатные времена, когда вера в Аллаха не превратилась еще в знамя войны и мести. Когда история Шехерезады, в произведении «Тысяча и одна ночь» была еще условно-бытовым чтивом, разрешенным на Востоке, славившимся своей Скромностью, Праведностью, Мудростью и Целомудрием.

Мне посчастливилось найти эту рукопись, вы не поверите, в Центральной библиотеке Академии Наук СССР. Какие-то умники подложили рукопись под шкаф, чтобы тот не качался. Я с трудом вытащил ее, отряхнул от пыли и начал читать. Как обычно бывает с авторами, половину не понял, потому что рукопись была написана на трех языках: фарси, турецком (латиницей) и русском. Пришлось найти переводчика, знающего все три языка. Я отдал ему свои черновики и оригинал, и попросил сделать подстрочный перевод. Затем постарался облечь все это в более или менее литературную форму и то, что получилось, предлагаю вашему вниманию. Я постарался сохранить все кальки с подстрочного перевода, чтобы передать колорит автора рукописи. Видимо, эту рукопись когда-то использовали, потому что я обнаружил, что попытка создать из восточного хитреца, описанного в ней – образ известного российского афериста и проходимца середины 30-х годов – Остапа Бендера, в знаменитом романе И. Ильфа и Е. Петрова, – это попытка показать условия, при которых главный персонаж становится на путь обмана и афер. У каждого афериста свой путь, но мотивация, история, происхождение и внутренний мир у каждого разные. Праведниками не рождаются, а становятся, по мере отсутствия возможности жить по правилам и законам…

Незнакомые слова, встречающиеся в книге

Оглы – сын.

Ибн – отчество.

Чауш – погонщик верблюдов или ослов.

Дувал – глинобитный забор.

Машаллах – слава богу.

Иншаллах – не дай бог.

Хаммам – баня.

Имам – духовный сан.

Караван-сарай – гостиница.

Андарун – женская половина дома.

Кади – судья.

Хаким – врач.

Бану – главная жена или хозяйка гарема.

Шахзаде – сын падишаха.

Ферраш – палач.

Хиджаб – женская накидка в мусульманских странах.

Ага – господин.

Наиб – хозяин.

Зиндан – шахская тюрьма.

Тамдыр – открытая печь.

Меснед – трон падишаха.

Ханум – госпожа.

Диван – кабинет министров шаха.

Мулла – служитель мечети, учитель.

Харам – запрет, нарушение.

Адат – матримониальный закон.

Ваххабиты – вероотступники-мусульмане.

Дяли ханум – сумасшедшая баба.

Муаллым – учитель.

Часть первая

Пролог

Недавно мне стукнуло девяносто. Именно стукнуло, потому что если в молодости – годы текут медленно, а уже в конце жизни – бегут, как сумасшедшие. Не знаю, сколько еще Аллах, наш Господь, в своей милости даст мне пожить на этом свете, но, если честно, я устал от бесконечной старости, которая живет со мной вот уже много лет, принося с собой немощь, болезни, скорбь и страдания. Я видел начало нового века, крушение империй, отречения от тронов, убийство царей, политическую кражу государств и континентов, жизнь и смерть политиков и монархов, взлет и падение великих начинаний. Я прожил большую жизнь и с нетерпением жду встречи со Всевышним. Некоторые философы говорят себе в утешение, что всякая пора жизни хороша, убеждая людей не сожалеть о прожитых годах. Я вам скажу – они неправы. Самая лучшая пора жизни – это юность и молодость. Пусть ошибки, пусть глупые фантазии. Но ты молод и востребован. Тебя любят за то, что ты есть. В тебя верят и тебя ждут. Хорошо сказал известный поэт: «Молодость – это сон. Будто я весенней гулкой ранью проскакал на розовом коне». Лучше и не скажешь. Вы простите мне мои стариковские бредни. Я хочу рассказать вам о моих самых юных годах, когда я был молод и смел. И знал, что был в состоянии свернуть горы…

О моей взрослой, сознательной жизни вы, наверное, читали в увлекательных романах Ильи Ильфа и Евгения Петрова. Не могу сказать, что там абсолютная правда, но ребята точно описали ситуацию, в которой я оказался, выйдя из новой советской тюрьмы, без друзей и знакомых, с одним яблоком в кармане, которое – и то отдал голодному беспризорному. Это была абсолютная правда. А остальное – фантазия авторов. В своих воспоминаниях я хочу вам рассказать о своей юности и молодости, где я еще не был Остапом, а меня звали Юсуф, а вот отчество и фамилию мои авторы уже переделали на русский манер. Но думаю, хватит предисловий – приглашаю вас окунуться в Багдад начала 20-го века…

Глава первая

История моего знаменитого рождения. Мой отец – Ибрагим Паша-Оглы Русави Бендер. Детство в цирюльне. Скорбная кончина моего отца. Раздел наследства. Совет умного человека. Я покидаю Багдад. Старый знакомый.

Я родился в семье моего отца, который был успешным брадобреем в цирюльне, возле ворот самой крупной караванной дороги Багдада – Аль-Вастани. Я был единственным сыном знаменитого Ибрагима Паша-Оглы Русави Бендера, через руки которого провалилось тысячи голов правоверных. Ежедневно и в жару, и в холод отец вставал в четыре утра и шел открывать свою цирюльню. Отец из экономии не нанимал служку, и обязанности помощника выполняла моя мать, а потом, когда я немного подрос, этим стал заниматься ваш покорный слуга.

За несколько лет работы служкой я основательно изучил искусство брадобрея и перенял все повадки моего отца, когда он обслуживал посетителей цирюльни. С раннего утра до позднего вечера возле дверей толпились пилигримы, то есть путешественники из других областей огромной Османской Империи, прибывавшие караванами с сотней верблюдов и лошаков, чтобы поклонится святыням. Многочисленные чауши, разгружавшие товары в караван-сарай, находящийся неподалеку, выстраивались, как обычно, в живую очередь и сидели под дувалами караван-сарая в ожидании своего часа – оказаться в умелых руках моего отца.

Уже с десятилетнего возраста я успешно брил головы самым знаменитым имамам, приезжавшим поклониться мощам в Золотой Купол. А уже немного позднее, когда отец уже перестал видеть и отличать бритвы от ножниц – мы поменялись местами. И теперь мой отец, знаменитый Ибрагим Паша-Оглы Русави Бендер, исполнял обязанности моего служки, подогревая воду и поднося полотенца. Попутно отец развлекал посетителей цирюльни занимательными историями о том, как он в молодости был в плену у русских, демонстрировал знание русского языка, говоря, что русские стреляли заколдованными пулями, и часто повторял, что он высокого происхождения: Ибрагим Бендер ибн-дурак, ибн-стой, ибн-буду-стрелять, ибн-валет, ибн-проклятый-перс, – и происходил из рода чуть ли не русской царицы. Посетители качали головами и цокали языками, слушая разглагольствования моего отца, отдавая должное высокому его происхождению, которого ни подтвердить, ни опровергнуть они не в силах, потому что не понимали по-русски ни слова. Более того, они и не сомневались в сказанном моим отцом, потому что ни они сами, ни отцы их, ни отцы их отцов и слухом не слышали про заколдованные пули, и уважали святость моего отца, цирюльня которого находилась в самом центре мусульманской святыни – возле мечети Золотой Купол. Машаллах.

Вскоре слава обо мне прокатилась по всему Багдаду, потому что, кроме работы в цирюльне, я был мастер разминания плеч и спин правоверных в хаммаме, используя для этих целей разные перчатки, собственного производства. Вскоре отец мой Ибрагим Паша-Оглы Русави Бендер скончался, да будет дорога его в рай устлана розами, и я стал единовластным владельцем его наследства и, как я предполагал, приличной суммы денег, которые отец, будучи разумным в тратах, копил всю жизнь. Так как я не знал особо грамоте, хотя несколько лет посещал медресе, я пригласил помочь разделить наследство отца между мной и моей матерью близкого приятеля моего покойного отца – учителя, имама Шафи.

Закрыв лавку, мы с учителем принялись считать полотенца, утварь в цирюльне, ковры и имущество в доме. Когда с этим было покончено, – я перешел на женскую половину, где жила моя мать, и попросил ее принести котелки с динарами, в которые отец складывал заработанные деньги. Однако мать моя Зарифа-ханум, накинув на себя скорбное покрывало, вышла из андаруна с проклятиями в адрес учителя и меня, говоря, что отец, несмотря на свою известность в Багдаде, всю жизнь оставался бедным человеком и не заработал ни копейки. Учитель сразу смекнул, в чем дело, и попытался подсчитать все расходы и доходы моего отца более чем за сорокалетнюю работу в главном караван-сарае, возле ворот Аль-Вастани, где всегда толпились желающие побрить свои головы у человека, славившегося своим почтением к Аллаху. Ничего не добившись, учитель ушел, оставив недовольство моей матери ко мне, со словами: «Машаллах, ага; утром я принесу вам хорошую весть». Ободренный этими словами, я пошел спать и не видел, как учитель поздней ночью проскользнул в андарун моей матери и вскоре вышел оттуда с небольшим мешочком в руках.