Геннадий Соболев - Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943

• Название: Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943
• Автор: Геннадий Соболев
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-288-05494-5, 978-5-288-05611-6

Настоящая работа продолжает вышедшую два года назад книгу, в которой многоаспектная проблема борьбы Ленинграда за выживание рассматривалась с июня 1941 г. по май 1942 г. Во второй книге, основываясь на изучении архивных и опубликованных документов, на достижениях отечественных и зарубежных исследователей, автор стремится ответить на следующие вопросы: почему неоднократные попытки деблокировать осажденный с 8 сентября 1941 г. город увенчались успехом только в январе 1943 г.; каков был реальный вклад ленинградцев в дело обороны своего города; какими были взаимоотношения между властью и населением в рассматриваемый период; каковы реальные потери мирного населения от голода и воинов Красной Армии в оборонительных и наступательных операциях по деблокаде Ленинграда. В книге показана повседневная блокадная жизнь глазами самих ленинградцев, рассмотрены основные факторы выживания в блокаде. Продолжая принятый в первой книге принцип синхронизированного изложения событий в блокадном кольце и за его пределами, автор месяц за месяцем прослеживает борьбу города-фронта за свое выживание. Помещенные в конце каждой главы документы, извлечения из воспоминаний и дневников, опубликованных в последние годы, имеют самостоятельное смысловое значение, показывают, что авторская оценка тех или иных событий основана на прочном документальном фундаменте.

---

С самого начала весенне-летней навигации по Ладожскому озеру немецко-фашистское командование попыталось сорвать эвакуацию населения из осажденного города и транспортировку боеприпасов, вооружения и живой силы для его обороны. «Так как 2,5 млн жителей Ленинграда могло быть эвакуировано за 10 недель, – отмечалось 26 мая 1942 г. в дневнике верховного командования вермахта, – фюрер приказал воспрепятствовать всеми средствами этой эвакуации для того, чтобы в Ленинграде не улучшилось продовольственное положение. Это помешает также укреплению позиций на других участках фронта благодаря вывозу войск и оборонительным работам. Штабу группы армий “Север” указывается, чтобы финское командование провело те же мероприятия»[77]. В связи с этим командующий 1-м воздушным флотом генерал-полковник Келлер получил директиву из гитлеровской ставки сорвать эвакуацию всеми средствами и в первую очередь воздушными налетами на Ладожский район судоходства, чтобы не позволить усилить оборону блокированного города путем переброски войск, улучшить его продовольственное положение и тем самым укрепить его обороноспособность[78]. Однако выполнить эту варварскую директиву командованию группы армий «Север» не удалось. Ладожскую коммуникацию надежно прикрыли на западном берегу Ладожского озера Осиновецкая зенитная артиллерийская группа, а на восточном – Кобонская зенитная артиллерийская группа. Их совместная огневая мощь была довольно значительной: 150 зенитных орудий среднего калибра, 40 орудий мелкого калибра, 70 пулеметов, 25 станций «Прожзвук» и 65 прожекторных станций[79]. Авиационное прикрытие Ладожской коммуникации осуществляли 123-й истребительный авиаполк 7-го истребительного корпуса ПВО, 3-й и 4-й гвардейские истребительные авиаполки ВВС КБФ и три истребительных авиаполка Ленинградского фронта[80]. В результате эффективной противовоздушной обороны массированные удары фашистской авиации по ладожским портам, а также железнодорожным узлам, складам и другим объектам, как правило, не достигали своей цели, и фашистская авиация несла с первых же дней большие потери[81].

С введением в строй Ладожского нефтяного провода значительно расширились возможности оборонной промышленности осажденного Ленинграда. Если в апреле 1942 г. ленинградские предприятия вооружения практически не производили, в мае они смогли выпустить всего две с половиной сотни минометов, то к концу июня 1942 г., помимо минометов, пулеметов «Максим-ленинградец» и автоматов, были собраны из деталей и агрегатов старых заделов 10 танков и 54 полковые пушки[82]. Из 75 возобновивших военное производство предприятий 45 выполнили план выпуска оборонной продукции[83]. Подавляющая часть действовавших в июне 1942 г. предприятий изготовляла боеприпасы. Занятые их выпуском более 60 предприятий произвели в этот месяц свыше 235 тыс. снарядных и минных корпусов, более 2 тыс. стокилограммовых фугасных бомб, более 8 т взрывчатого вещества «АК» и еще много другой боевой продукции[84].

Достигнутые в июне 1942 г. успехи в выпуске вооружения и боеприпасов будут тем более значимыми, если принять во внимание, что основную массу рабочих на оборонных предприятиях в это время составляли женщины и подростки, число которых возрастало с каждым месяцем. В июне 1942 г. только в системе трудовых резервов насчитывалось около 16 тыс. юношей и девушек, из которых 5 тыс. уже работали на заводах и фабриках города, 3 тыс. – в своих мастерских, выполняя заказы предприятий, 4 тыс. обучались строительным специальностям, около тысячи человек трудились на возведении оборонительных рубежей[85]. Учащиеся ремесленных училищ и школ фабрично-заводского обучения работали в это время на Невском машиностроительном заводе им. В. И. Ленина, на Сестрорецком инструментальном заводе, на Кировском заводе, на заводе «Красногвардеец», на Металлическом заводе и других предприятиях города[86]. Ученица ремесленного училища № 18 Вера Никитина, работавшая на трех токарных станках, перевыполняла задание на обточке снарядных гильз в 4–5 раз[87].

Не могу здесь не вспомнить с благодарностью своих старших товарищей, которые, оставшись без родителей и средств к существованию, не подались в воровской мир, а под влиянием комсомола, детских инспекторов, соседей и просто добрых людей пошли в ремесленные училища. В свои 14–15 лет они рано становились взрослыми, испытывая благотворное влияние мастеров и рабочих, с которыми бок о бок трудились на производстве. В нашем пролетарском (Володарском) районе самым известным было ремесленное училище № 12, которому в 1942 г. было вручено переходящее Знамя Главного управления трудовых резервов «за образцовую работу»[88]. Мы с восхищением встречали своих вчерашних товарищей по играм, которые иногда приходили по вечерам на наш пустырь и, скинув свои длиннополые черные шинели с эмблемой «РУ 12», гоняли вместе с нами мяч. Многие из них стали не только высокими профессионалами в своем деле – токарями, фрезеровщиками, слесарями-инструментальщиками и др., но и, закончив вечернюю среднюю школу, поступили в вузы и успешно учились в них. Они не искали себе славы, но заслужили добрую память вместе с медалью «За оборону Ленинграда».

22 июня 1942 г. исполнился год со дня нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, и эта дата стала для ленинградцев поводом к размышлению о том, как отнестись к тому, что принес им первый год войны. Камертоном официальной оценки итогов первого года войны должна была стать для ленинградцев речь А. А. Жданова на заседании Верховного Совета СССР 18 июня 1942 г. «Истекший год явился трудным экзаменом для каждого ленинградца, – говорил впервые за время войны выступавший публично Жданов. – Чем больше были трудности, которые возникали перед нами, тем выше были требования, которые предъявлялись каждому рабочему, инженеру, хозяйственнику, советскому работнику. Ленинградцы должны были найти в себе силы и умение для того, чтобы справляться с самыми непредвиденными и необычными трудностями и новыми задачами, которые вставали в ходе борьбы»[89]. Жданов выразил в заключение глубокую признательность «за братскую помощь Ленинграду», которая шла «со всех концов нашей великой Родины». Опубликованная на следующий день в «Правде», эта речь, лейтмотивом которой был тезис о том, что «жестокие трудности не сломили энергии и мужества ленинградцев», получила, таким образом, официальное одобрение со стороны политического руководства страны во главе с И. В. Сталиным. В появившейся 23 июня 1942 г. в «Ленинградской правде» прочувствованной статье Всеволода Вишневского «Родному городу», в которой, по мнению д-ра исторических наук, директора Архива АН СССР Г. А. Князева, у автора «не хватило красок на палитре, пришлось подливать подкрашенной водицы»[90], эта оптимистическая оценка была развита. «Город стоит величественный с потемневшим от пороха ликом, покрытый шрамами, – заключал статью В. Вишневский. – Враги у его стен, а город стоит»[91].

Размышления ленинградцев об итогах первого года войны нашли свое отражение на страницах их дневников, правда, с различной степенью откровенности. Главный инженер завода «Судомех» В.Ф.Чекризов закончил свое обозрение важнейших событий за прошедший год так: «Великий Ленинград выиграл битву и себя. Он победил. Он не будет побежден. Нога немца не ступила и не ступит на его чистые улицы»[92]. Более пессимистично был настроен в своем дневнике заведующий райздравотделом Кировского района И. В. Назимов: «Год войны – год страданий. Жаль наш народ – безропотно гибнущий и верящий в правоту своего дела»[93]. Г. А. Князев 22 июня 1942 г. записал в своем дневнике: «Пошел второй год войны! Позади 365 кровавых дней, наполненных ужасом, небывалым по размерам мировой истории. Мы в осажденном городе. Впереди, может быть, еще более страшные кровавые дни»[94].

Увы, оптимистические надежды на скорое избавление от вражеской осады в июньских записях ленинградцев, как правило, не присутствовали. Да и откуда им было появиться, если 2-я ударная армия, с которой и связывались в первую очередь эти надежды, в июне 1942 г. оказалась в отчаянном положении. 8 июня 1942 г. Ставка Верховного Главнокомандования, признавая фактически ошибочность принятого ею в апреле 1942 г. решения об объединении Ленинградского и Волховского фронтов в единый – Ленинградский, постановила «разделить войска Ленинградского фронта на два самостоятельных фронта». Командующим войсками Волховского фронта назначался генерал армии К. А. Мерецков, а Ленинградского – генерал-лейтенант Л. А. Говоров. Прежний командующий Ленинградским фронтом генерал-лейтенант М. С. Хозин был отстранен от этой должности «за невыполнение приказа Ставки о своевременном и быстром отводе войск 2-й ударной армии, за бумажно-бюрократические методы управления войсками, в результате чего противник перерезал коммуникации 2-й ударной армии и последняя была поставлена в исключительно тяжелое положение…»[95]. На вызванного 8 июня 1942 г. в Ставку нового командующего войсками Волховского фронта К. А. Мерецкова была возложена задача во что бы то ни стало вывести 2-ю ударную армию из окружения. Хотя эта задача оказалась практически невыполнима из-за отсутствия реальных сил, были предприняты отчаянные попытки спасти армию. 21 июня 1942 г. совместными ударами частей 59-й и 2-й ударной армий был прорван фронт противника на путях подвоза 2-й ударной армии и образован коридор шириною до 1 км, через который начали выходить части 2-й ударной армии[96]. На следующий день в результате ожесточенных боев удалось расширить коридор до 1,5 км на востоке и по нему эвакуировать 6400 раненых и 930 вооруженных бойцов. ВВС Волховского фронта в ночь на 23 июня сбросили войскам 2-й ударной армии 7 т продовольствия, 138 240 патронов и 1340 кг горюче-смазочных материалов. При этом транспортная авиация понесла большие потери: огнем противника и его истребителями было сбито 5 «Дугласов» и 5 самолетов У-2, в связи с чем доставку грузов по воздуху решено было больше не производить, а 6,5 т продовольствия, в котором так нуждались голодные бойцы 2-й ударной армии, направить под прикрытием автоматчиков на вьюках[97].