Геннадий Соболев - Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942

• Название: Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942
• Автор: Геннадий Соболев
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-288-05494-5, 978-5-288-05497-6

На основе широкого круга документальных источников, в особенности опубликованных в последние годы, и достижений отечественных и зарубежных историков в книге рассматривается многоаспектная проблема борьбы Ленинграда за выживание в условиях блокады. Автор дает свой ответ на поставленные в новейшей литературе вопросы: какие причины привели к длительной блокаде Ленинграда? Кто несет ответственность за выпавшие на ленинградцев лишения и страдания? В чем (и в ком) причины неудачных попыток деблокировать город в 1941–1942 гг.? Каковы были взаимоотношения между властью и населением в критические месяцы блокады? Каковы были реальные потери мирного населения от голода и воинов Красной Армии, оборонявших Ленинград? В книге показана блокадная жизнь Ленинграда во всех ее проявлениях, рассмотрены характер и мотивы поведения различных социальных групп населения, выявлены основные факторы выживания в условиях блокады. Синхронизированное изложение событий в блокадном кольце и за его пределами по месяцам (каждому месяцу первого года блокады посвящена отдельная глава книги) позволило увидеть жизнь города-фронта в самое трудное время блокады во всей ее трагичности. Помещенные в конце каждой главы документы, извлечения из воспоминаний и дневников, опубликованных в последние годы, органично дополняют авторский текст.

---

Хотя Сталин, как отмечалось выше, не исключал возможности падения Ленинграда, нет сколько-нибудь веских доказательств в пользу того, что он собирался сдать город немцам. В противном случае он мог бы приказать в любой момент взорвать не только корабли Балтийского флота, но и весь город, важнейшие объекты которого были заминированы. К счастью, такого крайнего момента не наступило.

Но ведь это было бы варварство, – скажет читатель, – которому ужасы войны знакомы только по книгам. Да, Вторая мировая война отличалась особым варварством, и Ленинград его испытал в полной мере. Разве была не варварской подписанная 29 сентября 1941 г. секретная директива германского военно-морского штаба «О будущности города Петербурга»? В ней, в частности, говорилось: «Фюрер решил стереть Петербург с лица земли. После поражения Советской России нет никакого интереса для дальнейшего существования этого большого населенного пункта. Финляндия также заявила о своей незаинтересованности в существовании города непосредственно у ее новой границы… Предложено тесно блокировать город и путем обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбежки с воздуха сравнять его с землей… Если вследствие создавшегося положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты»[245]. Но одновременно эта директива была и признанием крушения планов немецко-фашистского командования взять Ленинград штурмом. Кстати, военная разведка 18-й немецкой армии, основываясь на допросах военнопленных, сообщала своему руководству, что Ленинград «будут защищать до конца» и что «проведено крупномасштабное минирование»[246]. Эта важная информация повлияла на дальнейшие планы германского командования в отношении Ленинграда.

Разумеется, население блокированного Ленинграда не имело никакого представления об этих варварских планах гитлеровского командования. К тому же в первое время советская официальная пропаганда пыталась скрыть сам факт блокады города. На состоявшейся 12 сентября 1941 г. в Москве пресс-конференции для иностранных журналистов руководитель Совинформбюро С. А. Лозовский заявил: «утверждения немцев, что им удалось перерезать все железные дороги, связывающие Ленинград с Советским Союзом, являются обычным для немецкого командования преувеличением»[247]. Однако к этому времени немецко-фашистские войска уже без всякого преувеличения начали осуществление своего варварского плана, приступив к систематическим артиллерийским обстрелам города и бомбардировкам с воздуха. Для населения осажденного Ленинграда, в котором осталось свыше 2 млн 500 тыс. человек, в том числе не менее 1 млн 200 тыс. человек несамодеятельного населения, из них около 400 тыс. детей[248], началась длительная каждодневная борьба за жизнь, полная опасностей, тревог, переживаний и лишений.

Жилые дома теперь стали для ленинградцев боевыми объектами, редкий дом не имел бойниц и пулеметных гнезд, редкий дом не был превращен в долговременную огневую точку. Как писала в те дни Ольга Берггольц, «дома наши стали крепостями, и не в переносном, а в самом буквальном и довольно страшном смысле»[249]. Расклеенные на стенах домов, щитах и заборах воззвания и плакаты призывали: «Защитим город Ленина!», «Все ли ты сделал для помощи фронту?», «Русский народ никогда не будет стоять на коленях!». Но особенно запечатлелись в памяти ленинградцев самые первые плакаты, появившиеся на стенах домов 16 сентября 1941 г.: «Враг у ворот!», «Ленинград в опасности!». Контрольно-пропускные пункты и заставы на главных магистралях города и мостах через Неву постоянно напоминали населению о фронтовом положении. Введенный с первых же дней войны светомаскировочный режим, погрузивший город во тьму, усиливал впечатление нависшей опасности, а тусклый свет электролампочки вызывает в памяти блокадные ассоциации и поныне. Маскировка «блистательных» объектов – шпиля Петропавловский крепости, башни Адмиралтейства, куполов Исаакиевского, Никольского и Смольного соборов, являвшихся опорными элементами панорамы города, – еще сильнее изменила его облик, приглушив его внешнюю парадность. Зашитые досками или вовсе исчезнувшие с пьедесталов всемирно известные памятники как бы предупреждали город о грядущих испытаниях. Аничков мост осиротел без своих бронзовых скульптур, захороненных временно в Саду пионеров. На протяжении всей блокады их закрывали четыре высоких холма, убранные цветами. Такой же земляной холм вырос в Михайловском саду на том месте, где был зарыт памятник Александру III работы П. П. Трубецкого. Конная фигура Петра I у Инженерного замка была укрыта глубоко в земле. По этому поводу драматург Е. Шварц в своем дневнике впоследствии отмечал: «К Петру у меня особенное отношение. Я каждый раз в страшные дни 1941 года, глядя на пустой постамент, говорил себе, что Петр на фронте»[250].

Блокадный Ленинград трудно представить без кораблей Балтийского флота, рассредоточенных по Неве и ее притокам. Линкор «Октябрьская революция» стоял у Балтийского завода, крейсер «Киров» – напротив Адмиралтейства, крейсер «Максим Горький» – в Торговом порту. Другие корабли и подводные лодки располагались в притоках Невы. Лишенные свободы маневра, подвергаясь нападению вражеской артиллерии и авиации, корабли, тем не менее, защищали город всей силой своей артиллерии, нанося противнику значительный урон и придавая своим присутствием новые силы защитникам осажденного Ленинграда. Лишь немногие знали, что в критические дни сентября 1941 г. корабли Балтийского флота были заминированы и должны были быть уничтожены, если бы немецко-фашистским войскам удалось завладеть Ленинградом.

Первые вражеские снаряды разорвались 4 сентября 1941 г. на территории заводов «Большевик», «Красный нефтяник», «Салолин», на станции Витебск-Сортировочная. В сентябре тяжелая артиллерия немцев вела огонь по Ленинграду из районов Стрельны, Красного Села, Урицка, Пушкина. Немецко-фашистские варвары стремились уничтожить запасы продовольствия и топлива, электростанции, водопровод и тем самым парализовать жизнь в городе. Они не скрывали даже, что целью этих обстрелов было также «разрушение жилых зданий и истребление жителей Ленинграда»[251]. На немецких картах были отмечены такие «военные» объекты, как музеи, дворцы, школы, больницы. Эрмитаж был обозначен как объект № 9, Дворец пионеров – № 192, Институт охраны материнства и младенчества – № 708 и т. д.[252]

Артиллерийские обстрелы, особенно в часы начала или окончания работы, вызывали большие жертвы среди населения. Снаряды разрывались в переполненных трамваях, в очередях, в общественных местах, на улицах. Нельзя без боли и гнева читать материалы Ленинградской комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских преступников, представленные ею на Нюрнбергский процесс. Вот только один из актов комиссии: «6 сентября 1941 г. снаряд разорвался на улице. На панели с распростертыми руками лежит убитая женщина. Рядом валяется корзина с продуктами. Деревянный забор скошен и обагрен кровью. На нем налипли куски размозженного человеческого тела, петли кишок, окровавленные осколки костей, куски мозга. На панели – разорванный пополам труп беременной женщины; виден труп почти доношенного младенца. Во дворе пять трупов девочек в возрасте 5–7 лет. Они лежат полукругом, в том же порядке, как стояли тут до смерти, играя в мяч»[253]. Осенью 1941 г. в результате артиллерийских обстрелов в городе был убит 681 человек и 2268 ранены[254]. Ленинградцы жили в постоянном нервном напряжении, обстрелы следовали один за другим. Только с 4 сентября по 30 ноября 1941 г. город обстреливался 272 раза общей продолжительностью 430 час.[255]Иногда население оставалось в бомбоубежищах сутками. Огневая мощь артиллерии противника, пытавшегося обстрелами сломить сопротивление защитников осажденного города, была довольно значительной. Артиллерийская группировка немцев в районе Урицка, где линия фронта ближе всего подходила к Ленинграду, в начале блокады состояла из 4 артиллерийских полков, вооруженных 105- и 150-миллиметровыми орудиями. Позднее сюда были переброшены тяжелые орудия (203- и 210-миллиметрового калибра), дальность стрельбы из которых достигала 30–32 км[256].

Действия немецкой артиллерии, обстреливавшей Ленинград, не оставались безнаказанными. Артиллерия Ленинградского фронта и Балтийского флота повела успешную контрбатарейную борьбу с противником, которая в период Великой Отечественной войны нигде не проходила в такой острой форме, как в битве под Ленинградом[257]. Первыми в контрбатарейную борьбу с немцами вступили 101-й артиллерийский полк Резерва Верховного Главнокомандующего под командованием подполковника H. Н. Жданова и тяжелые пушечные артиллерийские полки майоров Н.П. Витте и С. Г. Гнидина, огневые позиции которых располагались по южной окраине в районах Пулково, Средней Рогатки, Автово. Большую помощь в организации контрбатарейной борьбы на Ленинградском фронте оказал генерал Н.Н. Воронов, находившийся осенью 1941 г. в Ленинграде как представитель Ставки Верховного Главнокомандования. Осенью и зимой 1941–1942 г. советская артиллерия вела эту борьбу в чрезвычайно трудных условиях: не хватало боеприпасов, средств артиллерийской инструментальной разведки, отсутствовала корректировочная авиация, дальность стрельбы наших орудий в первое время уступала немецким. Поэтому вплоть до весны 1942 г. противодействие артиллерии противника носило оборонительный и вследствие этого недостаточно эффективный характер, хотя ответные удары советской артиллерии и ослабляли боевую мощь врага.