Лейла Рин - В плену инстинктов

• Название: В плену инстинктов
• Автор: Лейла Рин
• Жанр: Эротика

Там, где правят лицемерие и предательство, трудно научиться доверять. Преданная мужем, Лия находит в себе силы сбежать. Но головорезы мужа находят её и убивают. Настоящим чудом становится её спасение, но теперь Лия находится в другом мире среди незнакомых существ, главарь которых спас её. Девушка влюбляется в своего спасителя, но в самый важный момент сворачивает, испугавшись снова довериться. Она возвращается к прежней жизни, но та заканчивается, когда наступает череда странных событий.

---

В плену инстинктов Лейла Рин

© Лейла Рин, 2017

ISBN 978-5-4485-7840-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В мире, где правят лицемерие и предательство трудно научиться, снова, доверять.

Преданная мужем и отправленная в сарай, как отработанный материал, Лия всё же находит в себе силы сбежать. Однако головорезы Джеймса находят её и убивают.

Настоящим чудом становится её спасение, но теперь она находится в совершенно другом мире среди незнакомых существ, главарь которых спас её.

Проведя с ним некоторое время, девушка влюбляется в своего спасителя, но в самый ответственный момент сворачивает, испугавшись снова довериться мужчине.

Она возвращается к прежней жизни, но она заканчивается, когда наступает череда неожиданных событий.

Глава I/ Лиялайя

Сквозь щели в деревянных досках старого покосившегося сарая я видела надвигающиеся сумерки. Ещё раз оглядела ветхие гнилые стены. В темноте квадратной постройки скрывался садовый и хозяйственный инвентарь, вышедший когда-то из строя и хламившийся тут вместе со мной за ненадобностью.

Я вдруг вспомнила слова Джеймса, когда он впервые привёл меня в свой особняк и, не без гордости, знакомил со своими владениями. Тогда увидев в этом стареньком грязном сарайчике валявшуюся груду ржавого металлолома, спросила у него:

– Милый, скажи, а зачем ты хранишь здесь все эти вещи? Они ведь уже не пригодятся.

– У твоего отца в гараже лежат старые детали?

– Да, но….

– Видишь ли, дорогая, твой отец пытается сэкономить.

– Но зачем это тебе?

– Умный человек, знающий цену себе и своим деньгам, никогда не допустит их утекания в никуда. Этот хлам имеет дефекты в одном, но оттуда можно брать рабочие запчасти и детали для других. Плюс это гарантия того, что служебный персонал не растащит дорогостоящие инструменты по домам, ссылаясь на их неработоспособность, и, зная, что хозяин купит новые инструменты.

– Ну а как же модернизация? На рынке постоянно появляются новые усовершенствованные вещи.

– Я допускаю элементы апгрейда, но только в том случае, если они действительно необходимы и повысят качество работы персонала. Например, чем лучше автомобиль с автоматической дверью, в сравнении с обычной машиной?

– Ну, дверь открывается сама.

– И какая от этого польза?

– …

– Никакой. Открыть дверь не представляет особой сложности. Поэтому данная модернизация является абсолютно бесполезной. Она не улучшает практических качеств автомобиля, не влияет на управляемость и прочие действительно важные показатели.

Я тогда чувствовала себя круглой идиоткой. Моя семья была небогата. Мои представления об обеспеченных людях ничем не отличалась от мнения остальных «обычных смертных». Поэтому, конечно, меня удивила эта ржавая коллекция. Я думала, что представители его кругов не думают о таких мелочах, как запасные детальки.

– Ну ладно, тебе это ни к чему, пойдём дальше, – он нежно обнял меня за талию. – Нечего тратить наше драгоценное время на ничтожности, вроде этого….

И как я тогда не заметила цинизма в словах Джеймса, глупая. Он не сберегал. Ему была недопустима сама мысль, что такие оборванцы, как я, что-то у него украдут. Даже такой хлам.

Нет же. Мне он представился таким грамотным и просвещённым человеком, неизбалованным и умеющим ценить вещи. И вот результат моей наивности. Я сижу в сарае среди этого же ненужного хлама, как запасная запчасть. Ненавижу!

Я резко подскочила на ноги. Кровь неслась по венам, разнося по телу реки огненного гнева. В голове беспрестанно крутилась только одна мысль «Сегодня или никогда!».

Я ждала этого дня больше полугода. Шаг за шагом, подготавливая всё. Сдвинувшись немного в бок, принялась с остервенением разбирать ветхие доски, уложенные на полу, под небольшим слоем сена и земли.

Через щели проскользила чья-то тень. Замерев, я насторожилась. Внезапное озарение пронеслось в голове: «Это Тересса. Я совсем забыла про чёртов ужин!».

Быстро вернув обветшалые деревяшки на прежнее место, руками я смела на них землю и села в своё привычное положение, надев на тонкие запястья наручники. Едва успела опустить руки вниз, как перекошенная входная дверь со скрипом открылась.

На пороге стояла хрупкая молодая девушка в длинном голубом с клетчатым рисунком сарафане и белом узорчатом фартуке. Это была Тересса. Её глаза всегда светились искренностью и добротой. Она носила мне еду каждый день по два раза.

– Добрый вечер, Лиялайя, – она поставила чумазую металлическую чашку с непонятной густой жижей неопределённого цвета, не вселяющей своим видом и запахом чувство аппетита, на грязный пол сарая. Тоненькая ручка нырнула под белоснежный фартук и выудила оттуда два кусочка свежего мягкого хлеба. – Вот, к сожалению, это всё, что у меня получилось сегодня для тебя достать.

Девушка печально наклонила голову вниз, вздохнула и присела на коленки, приподняв подол сарафана.

– Спасибо. – Я взяла еду из рук служанки. Подняв глаза на неё, добавила. – Ой! Да расслабься ты.

Тересса всегда была очень добра ко мне. Даже после того, как Джеймс велел запереть меня тут и приказал всей прислуге забыть о моём существовании, кроме неё. Терессу же он обязал «кормить и убирать за мной, как и за остальным скотом». Другому служащему персоналу вход в сарай был закрыт. Снаружи перед входом висела камера, снимавшая всех, кто входил и выходил. Девушке же надлежало находиться со мной не больше пяти минут за одно посещение.

По мнению Джеймса этого времени должно быть достаточно, чтобы я успела поесть, и она смогла бы унести с собой ложку.

– А не успеет, пусть слизывает языком, как животные, – пренебрежительно бросила Диана, когда Тересса попыталась возразить.

И это ещё одна странная вещь, Тересса могла оставить в сарае тарелку или ведро без ручки, но не столовые приборы.

Сейчас она сидела напротив меня и смотрела на то, как я ем эти несчастные два кусочка хлеба, украденные ею с хозяйской кухни. Служанка часто так делала.

Благодаря ей я питалась не помоями, а едой. Иногда Терессе удавалось принести картофелину сырую или даже варёную, или кусочки других овощей. Несколько раз даже ломтик мяса умудрилась стащить. А в основном, конечно, доставала только хлеб. И я была ей крайне признательна за это чистое добро.

– Лиялайя… – немного помявшись Тересса тихо продолжила. – Я тут подумала. Я хотела тебе отдать… – она сняла с шеи чёрную толстую нить, на которой висел маленький золотистый медальончик. – Вот, – протянула её мне. – Возьми, и помолись за себя. Ты очень плохо стала выглядеть в последнее время….

– Хм, – я усмехнулась. – Тесса, человек, живущий, как крот, в тёмном сарае, априори не может выглядеть хорошо.

– Нет, – она отрицательно замотала головой. – Ты не думай. Я ничего плохого не хотела сказать. Вид у тебя просто болезненный, – девушка снова протянула мне руку с подвеской на ладони. – Он улучшит твоё состояние. Мне всегда помогает.

– Знаешь что, Тесс? Как-то я перестала верить в чудеса. В последнее время. Ничто и никто тебя не спасёт, если не пошевелишься сама. – Я пристально посмотрела на лицо юной собеседницы.

В тени заходящего солнца, пробивавшегося сквозь дверной проём, невозможно было отчётливо различить её черты.

– Тогда возьми её ради меня, – Тересса протянула руки и плавно опустила нить мне на шею. – Я сама помолюсь за тебя.

– Ладно. Спасибо тебе, Тесс.

– Ну, я пойду уже.

– Пока.

Тересса встала на ноги, оттряхнула колени и вышла. Я подождала ещё несколько минут после того, как дверь сарая, противно проскрипев, закрылась за служанкой. Сбросив наручники и отстегнув гири, отодвинула чашку с помоями – моей едой подальше и раскидала по краям землю, которая прикрывала путь к моей свободе.

Откинув гнилые доски в тёмном, пропахшем сыростью сарае с кучей старого инвентаря, скрывавшие под собой глубокую яму, старательно выкопанную мной за последние три недели, я быстро спрыгнула внутрь вместе с ржавой лопатой в руках.

Для побега был только один шанс. Нужно лопатой пробить канализационную трубу. Конечно, меня услышат. На территории вокруг Его особняка день и ночь дежурит охрана, вечно снуют садовники и прислуга. Как бывшая хозяйка, вернее жена хозяина дома, я прекрасно всё это знала. Поэтому необходимо всё сделать очень-очень быстро, чтобы успеть улизнуть отсюда живой, до того, как меня поймают его амбалы и тут же закопают за попытку побега.

Я ждала этого момента последние шесть или семь месяцев. После того, как Джеймс запер меня тут, беременную. До сих пор помню, как горели ненавистью его глаза в тот момент, когда он узнал, что я в положении…. Никогда не забуду:

На улице стоял ясный, солнечный денёк. Последние недели я плохо себя чувствовала, поэтому купила тест на беременность. Когда мои глаза увидели заветные две полоски, радости не было предела. Сорвавшись с места, я понеслась из ванной к Джеймсу в кабинет, забыв про недавнюю крупную ссору. Он говорил по телефону. Как только закончил, я затараторила, радостно прыгая и махая рукой с тестом перед его глазами. Но вместо радости лицо мужа исказила гримаса ненависти и презрения.