Сергей Чевгун - Без утайки. Повести и рассказы

• Название: Без утайки. Повести и рассказы
• Автор: Сергей Чевгун
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Русское современное

Однажды в жарком бою свалившись с лошади, красный боец Григорий Иванович и не предполагал, что за короткие минуты беспамятства ему предстоит прожить всю свою будущую жизнь. И что в ближайшие полвека ему предстоит высказывать всё без утайки, как того требует советская эпоха. Надо только знать, кому и что говорить, а за наградами дело не станет… Рассказ «Без утайки», давший название книге, – пример иронического взгляда автора на мир его героев, где правда неразрывно связана с вымыслом.

---

– Зачем – к тебе? – не понял Шиленков. – Сам же говоришь, не за авансом бежал. Тогда зачем заходить?

– Да пойдем же, пойдем!

Так, вдвоем с Шиленковым, чиновник и вошел в кабинет… Что за черт? За столом опять никого не было!

– Где? – сказал Парамонов, указывая на пустую мебель. Леночка нехотя подняла голову от клавиатуры:

– Кто – где? – кротко спросила она. – Вы это о чем, Александр Степанович?

Но Парамонов не отвечал. Не шевельнулся он и тогда, когда Щиленков выразительно поглядел на Леночку и боком-боком выскользнул из кабинета. И лишь когда Леночка повторила свой вопрос, к Парамонову наконец-то вернулся дар речи.

– Вы и на этот раз скажете, что никто не сидел только что вот за этим столом? – Палец у Парамонова вытянулся наподобие указки. – Отвечайте: сидел или не сидел?

– Александр Степанович, я вас очень прошу: успокойтесь. Вы мне работать мешаете.

Вот-те на! Парамонов как плюхнулся на стул, так и продолжал сидеть, не в силах тронуться с места. «А позвонить все-таки не мешало бы, – как о чем-то отвлеченном размышлял он. – Но опять же – куда? Может быть, заодно уж и пожарников вызвать?..»

Запел телефон, и мысль о пожарниках осталась недорешенной.

– Але?

– Плодоженов звонит. Александр Степанович, у вас отчетность по форме два уже готова?

Из слова «что» у Парамонова получилось «чи… во?..», а «какая отчетность» вообще не выговорилось.

– Повторяю: отчетность по форме два у вас уже готова? – осерчала трубка. – Не готова? Ко мне зайдите. Я жду!

Как взобрался бедный Александр Степанович на второй этаж, остается лишь гадать. Известно лишь, что по пути он два раза останавливался и хватался за сердце, а один раз – довольно громко произнес загадочное слово «антабус». Прежде чем войти в кабинет, Парамонов перекрестился на табличку «Завотделом Плодоженов Н. С.». Впрочем, не помогло: завотделом встретил чиновника непонимающим взглядом:

– Вы ко мне?

– То есть я… Да, конечно! К вам.

– А зачем? – удивился Плодоженов. – Я ведь вас не вызывал.

Лицо у Парамонова стало под цвет обоев – сереньким, в мелкую клеточку.

– Как же? Не?.. Форма два. Минуту назад?..

– Александр Степанович, а вы не заболели, часом?

«Заболел я или не заболел?» – в голове у Парамонова словно бы щелкнули степлером.

– Не имею понятия Согласно отчётности, – твёрдо отвечал Парамонов.

– Может быть, неприятности дома? – участливо спросил Плодоженов.

– Извините, какие?

– Известно, какие… По форме два! Супруга стала задерживаться по вечерам, теща пенсию на косметику тратить… А знаете, что? – сказал завотделом. – Отправляйтесь-ка вы лучше домой, Александр Степанович. Полежите, отдохните… А Леночке скажете, что я вас отпустил.

– Вы так считаете? – голос у Парамонова был печальным, как на похоронах.

– Именно так. Сами же мне потом спасибо скажете!

К себе Парамонов зашел лишь после того, как убедился сквозь замочную скважину: проклятого Трубодуева за столом больше нет. Нет! А что, может быть, его там вообще никогда не было?

– Да не было же, я говорю. Это вам показалось.

– И никто ко мне не заходил? И никто меня не спрашивал? – на всякий случай переспросил Парамонов. И услышал в ответ:

– Не заходил. И не спрашивал.

– Леночка, вы – молодец! – Парамонов засиял, как рубль… Эх, лучше бы он оставался тусклым, как последний гривенник!

Потому как не успел он сказать Леночке комплимент, как отворилась дверь и вошел… Да Шиленков же, Шиленков, а проклятого Трубодуева и близко не было.

– Ты ко мне, Коля?

– К тебе, Парамонов, к тебе! – Голос у Шиленкова не предвещал ничего хорошего. – Ты чего это, Парамонов, хорошим людям работать мешаешь?

– Как?.. Мешаешь?.. Работать?.. Да что…

– Мешаешь, – рассердился Шиленков. – Сейчас ко мне этот ваш новенький заходил, Трубодуев… Говорит, ты ему все утро про рыбалку рассказывал! А человеку, между прочим, послезавтра отчет сдавать.

– По форме два? – почему-то сразу догадался Парамонов.

– А какой же? По форме. Графа на чихание, графа на сморкание… А ты мешаешь!

– Я. Чихание. Точно. Графа. По форме. Мешаю! Номер два, – отчеканил Парамонов, глядя вниз и наискосок. Подумал пару секунд и свалился в затяжном обмороке.

* * *

На этом, пожалуй, можно и закончить печальный рассказ о чиновнике Парамонове. Из обморока он в конце концов вышел, а вот на работу из больницы так и не вернулся. А месяца через три до служащих дошли слухи, что Парамонов постригся в монахи, и теперь его часто можно видеть у входа в Центральный рынок. Там бывший чиновник стоит с деревянным ящичком на груди и собирает с прихожан местной церкви подаяние на поездку в святые места, – кажется, на остров Валаам. И что вроде бы даже на половину билета Парамонов уже собрал, а другую половину ему пообещал дать некий меценат по фамилии Трубодуев, впрочем, пожелавший остаться неизвестным.

Но вряд ли это так. Не далее как позавчера я видел Трубодуева в том самом кабинете, где еще совсем недавно сидел бедняга Парамонов. Восседает сейчас Трубодуев за парамоновским столом, раскачивается на парамоновском же стуле, копается в папках и что-то чиркает в них сиреневым карандашом. И даже пьет чай в обед, как его печальный предшественник. Вот только при Леночке Трубодуев не курит.

Иногда к Трубодуеву в кабинет заходит его старый приятель Шиленков.

– Пора бы тебе, Олежка, и завотделом стать, – говорит Шиленков, и глаза у него отливают дьявольским блеском. – Плодоженов-то наш на повышение собирается, вот место и освободится.

– Да уж скорей бы! – восклицает Трубодуев. – Только я слышал, на его место какой-то Пиявко метит. Ну, который к нам недавно пришел. Он на втором этаже сидит.

– Метит-то он, может, метит, да промахнется! – уверенно говорит Шиленков. – Завтра же туда загляну. Он ведь меня в лицо пока не знает? «Здравствуйте, я ваш новый специалист…» Ха-ха-ха! Ловко мы Парамонова разыграли!

– Хо-хо-хо! – вторит ему Трубодуев.

– Хе-хе-хе! – отвечает ему Шиленков.

Леночка смотрит на мужчин и начинает хихикать вместе с ними.

Происшествие

Пятый месяц в городе N. не выдавали зарплату. Пятый месяц городской мэр Севостьян Перепехин прямо с утра садился за телефон и принимался нетерпеливо накручивать заветный номер. И пятый месяц же на просительное: «Да когда у нас деньги-то появятся?» – бесстрастный телефон отвечал: «Ждите… ждите… ждите…».

Дело дошло до того, что однажды на Перепехина чуть было не совершили покушение. Подъезжая утром к администрации, мэр случайно заметил подозрительное лицо с отбойным молотком на плече, и тотчас же догадался, что молоток – это неспроста. «Полный вперед!» – крикнул Перепехин водителю, и машина промчалась мимо мэрии. А подозрительного вскоре доставили куда надо, где он и «раскололся». В смысле, признался, что спер отбойный молоток на ближайшей стройке и нес его на базар, поскольку не держал живых денег в руках аж с девяносто восьмого года.

После этого случая Перепехин весь день ходил мрачный, с чиновниками не разговаривал, и все звонил куда-то, все узнавал, узнавал… Как бы то ни было, вторник и среда прошли относительно спокойно. А в четверг все и началось.

Прежде всего, загудел под окнами городского банка грузовик, и здоровенные ребята начали выгружать из него ящики – огромные, как сундуки.

– И чего это вы привезли? – окликнул ребят из окна главный бухгалтер. – Если это бланки ежеквартальной отчетности, то в запасные двери их несите. А если приходно-расходные ордера, то прямо во двор, вторая дверь от угла, там их и примут.

Но грузчики молча швыряли ящики на асфальт и на бухгалтера не реагировали. Банковские служащие, толпившиеся у окон, тоже молчали. До тех пор, пока один ящик не ахнул, не крякнул и не развалился, являя окружающим свое истинное нутро.

Деньги! Вот что было в этом ящике-сундуке. И какие, заметим, деньги! – настоящие свежеотпечатанные рубли. Тотчас же потянулась к ним сотня рук – и сотня бумажек издала сладостный хруст, и сотня же была внимательно просмотрена на свет: настоящие же рубли! Вон, и знаки какие-то просвечиваются.

Единственное, что смущало служащих, так это дата выпуска свежеотпечатанных рублей: стоял на них странный какой-то год – одна тысяча девятьсот двадцать первый. Сначала думали, ошибся Монетный двор – не ту цифру на рублях тиснул. Но приехал мэр Перепехин – и все популярно объяснил. В двадцать первом, заметим, году из Питера в город N. пригнали вагон с деньгами, вроде как в помощь голодающему Поволжью, да по ошибке загнали его не в тот тупик. Вот деньги все эти годы без дела и простояли. Хорошо, что опутаны они были колючей проволокой в три ряда, не то давно бы растащили их мужики на свои хозяйственные нужды. Опять же, и охраняли вагон все эти годы как особой ценности груз, а какой именно – не знал никто. Оттого-то он и уцелел! За что нашим славным железнодорожным войскам большое сердечное спасибо.