Александр Казанцев - Клокочущая пустота

• Название: Клокочущая пустота
• Автор: Александр Казанцев
• Жанр: Научная Фантастика

В трилогию «Клокочущая пустота» вошли три ранее изданных романа: «Острее шпаги», «Колокол солнца», «Иножитель», где дается широкая панорама событий во Франции XVII века. Главными героями событий являются магистр права, чисел и поэзии, математик Пьер Ферма, знаменитый писатель и вольнодумец Сирано де Бержерак и другие.

---

— Какое же это кольцо без внутреннего отверстия? — перебил Сирано.

— Ты споришь, значит, пытаешься представить это сжавшееся кольцо. Я помогу тебе. Вообрази себе исполинскую змею, удава непостижимой толщины, который свернется вокруг тончайшей иглы. Возьмем лишь одно кольцо его тела и сочтем, что оно срослось. Если мы разрежем его поперек, то получим…

— Две примыкающие друг к другу окружности.

— Браво! А если разрежем вдоль змеиного тела, свернувшегося вокруг тончайшей иглы?

Сирано задумался на мгновение.

— Пытаюсь представить. Видимо, будет одна окружность с точкой центра посередине, оставшейся от иглы.

— Теперь пойми, что поскольку Вселенная изогнута кольцом, то лучи света там идут не по прямым, а по кривым линиям. Притом не по окружности сечения кольца, а с удаленным от полюса перегибом.

— И что же?

— А то, что между двумя точками-планетами, находящимися в разных частях кольца, но близко к его внутренней поверхности, свет идет, огибая невыразимо длинную дугу. В то же время не по кривой, а по прямой, проведенной через нулевую точку соприкосновения внутренней поверхности кольца, через «полюс Вселенной» расстояние между теми же планетами ничтожно! Вот и получалось, что корабли, летя по лучу света, преодолевали ненужные расстояния через звездные бездны и на оставленных ими планетах проходили тысячелетия. А по прямой, отклоняющейся от пути луча и соединяющей точки через «полюс Вселенной», то есть через место соприкосновения кожи свернувшегося бесконечно толстого удава, лететь нужно совсем недолго.

— Значит, ты летел сюда с Солярии уже по кратчайшему пути?

— Именно так. Провел десяток лет по солярийскому счету дома. Но долг участника «Миссии Ума и Сердца», а также знатока земных условий повел меня снова к вам, чтобы встретить тебя.

— Теперь я понял! Ты хочешь вернуть меня на Землю еще при жизни кардинала Ришелье.

— Превратив за это время тебя в человека даже более образованного, чем он, знатока еще недоступных людям знаний.

— Смотри, Тристан! Офицеры прогнали священника, он полез на скалу. И зачем солдаты везут на лошадях хворост и даже бревна?

— Боюсь, что им нужен католический священник, а не местный. И не вижу в этом ничего для нас хорошего.

— А что, если нам подняться на твоей летающей башне из кольца осады и перелететь в другое место Земли, чтобы не откладывать дело Добра? Пусть сложатся твои знания и моя сила!

— Куда ты предлагаешь перелететь?

— Хотя бы в Новую Францию. Пусть через океан, но там есть безлюдные места, где легко спрятать в горах твой корабль. Это на севере того континента, где обитает индейское племя майя, к которому принадлежал мой тайный воспитатель в коллеже де Бове.

— Признавший в тебе потомка сынов Неба, кто дал людям законы, по которым невежественные дикари не пожелали жить?

— И по которым не желают жить мои просвещенные, но властолюбивые современники.

— Новая Франция? — задумчиво произнес Тристан.

— Случилось так, что я знаю советника вице-короля, губернатора Новой Франции, писателя Ноде, с которым вместе мы освободили Кампанеллу. Он поможет нам вернуться во Францию морским путем.

— Так ты решительно не хочешь насытиться на Солярии мудростью ваших будущих веков?

— Позволь мне ответить, учитель, стихами. Это свойственно мне.

— Уэлл. Уважаю в тебе поэта.

К духовной свежести, В полет мечтания, В мир странных лун

Из тьмы невежества К звезде познания Стремится ум.

Но сердцу век нести, Как святость знамени, Долг тяжких дум.

Тристан долго размышлял, а потом произнес:

— Ты прав. — И добавил: — Но…

Аббат Жозеф Марли, фанатик из монастыря святого Августина, детство свое провел в Испании, где воспитывался, не имея родителей, иезуитом, отцом Филиппом. После его кончины он постригся в монахи уже во Франции и, став потом прославленным в усердии аббатом, не мог не вспоминать потрясшее его детское существо пышное аутодафе в Испании. Не раз он просыпался в келье, весь дрожа и словно наяву ощущая запах дыма и горелого мяса, слыша предсмертные крики и ликование толпы, издевающейся над провозимыми мимо нее в дурацких колпаках вчера еще могущественными грандами. И будучи во Франции монастырским аббатом, проклиная отступников-гугенотов, он думал о былых очистительных кострах, на которых в священном пламени сгорали не только живые, но и когда-то жившие еретики, останки которых вырывали из земли, чтобы предать огню, дабы спасти заблудшие и погибшие души. Отец Жозеф видел в аутодафе акт величайшего милосердия и заботы о душах грешников, которые через огонь святого костра обретали бессмертие праведников.

Но никогда не думал аббат Марли, что ему в условиях современной Франции, при излишней гуманности ее правителя кардинала Ришелье, чрезмерно потворствующего гугенотам-еретикам, посчастливится не только присутствовать, но и руководить настоящим аутодафе.

И теперь на глазах у графа де Пасси и лейтенанта де Морье он деятельно распоряжался разведением костра под сатанинской башней.

Подобного костра не видывал никто из присутствующих. Когда загорелись смолистые ели, прислоненные к корпусу башни (рогу сатаны!), могучий поток огня превратил ее в столб пламени.

Аббат Марли, несмотря на свой преклонный возраст, ликовал. Сердце его сжималось в сладострастном, фанатическом экстазе, губы запеклись, но шептали молитвы.

Граф де Пасси заметил лейтенанту:

— Ему бы маршалом Франции быть, а не попом. Видит бог, при его помощи мы выиграем эту осаду.

— Лишь бы не изжарить господ преступников, ваше сиятельство, раньше, чем с ними побеседует его высокопреосвященство господин кардинал.

— Они дадут ему отчет, будьте покойны. Хотя бы на небе. Ведь поп обещал им спасение душ через огонь, а кардинал сам туда торопится.

И тут произошло событие, которое способствовало впоследствии «спасению» многих душ и потере многих голов.

На глазах у отца Жозефа, офицеров и перепуганных солдат из-под огненной колонны вдруг повалил черный дым, и огонь сразу удесятерился в своей мощи, а черная туча стала расползаться по поляне, заставляя людей чихать, кашлять, задыхаться. Они или падали наземь, или спасались бегством. Однако многие из них видели, как чертова башня, этот рог сатаны, с оглушительным грохотом, воспринятым как адский хохот, приподнялась на огненном столбе и сначала медленно, потом все быстрее стала вздымать вверх, рыча и изрыгая драконово пламя из хвоста, и скрылась в синем небе, по которому прокатывался без дождя отдающийся в горах гром.

Очевидцев этого невероятного события оказалось много, но для них лучше было бы не быть очевидцами…

Глава пятая. «ЧЕРНАЯ ДЫРА»

Как думать могу я, Что сны только сны!

Из японской поэзии

Когда стих ужасающий грохот за стенками башни, взлетевшей из разведенного под ней костра, Сирано ощутил необычайную легкость, знакомую лишь по детским снам, когда, проснувшись, Савиньон прибегал к матери в восторге от того, что только что летал.

Сирано как будто парил над полом башни, понимая рассудком, что такого не может быть и все это лишь грезится ему во сне. И неправдоподобность всего вслед за тем произошедшего мешала признать его реальность.

Тристан парил рядом. Но, в отличие от беспомощно висевшего над креслом Сирано, держался смело и непринужденно. Он умело подплыл к нему. Потом он предложил ему надеть вместе с ним под камзол и панталоны тугое одеяние, пронизанное металлическими нитями. После включения «магнитного действия» такое «белье» потянет вниз, как былой вес, и они станут чувствовать себя как обычно на Земле, а их мышцы, находясь в постоянном напряжении, не ослабнут за время долгого путешествия.

Сирано послушно выполнил указания Тристана, а когда после включения «магнитного действия» снова обрел свой вес, то пожалел об утраченной сказочной легкости, дарившей ни с чем не сравнимое наслаждение.

Меж тем на зеркале-экране появилась огромная, чуть затемненная сбоку луна, словно завернутая в причудливый туманный полог.

Сирано удивился столь скорому сближению со спутницей Земли, но Тристан объяснил, что он видит перед собой не Луну, а покинутую ими Землю, прикрытую облаками.

Сирано оживился, стараясь угадать, где Франция, а где Новая Франция, куда они могли бы приземлиться.

— Увы, Сирано! Вери бед! Наш поспешный отлет, напоминавший бегство, не позволил мне направить корабль в облет Земли, чтобы опуститься, как ты предлагал, в Канаде. Ай эм сорри! К сожалению, у нас уже нет выбора. Аппарат настроен так, чтобы вынести нас сначала на орбиту вокруг Солнца, когда мы не будем ощущать своего веса, а потом в подходящий момент, нагрузив нас привычным весом, направиться прямо к «черной дыре», первые две ракетные ступени, отработав, уже упали обратно на Землю.

— О какой «черной дыре» говоришь ты, учитель?