Эрих Мария Ремарк - Триумфальная арка

• Название: Триумфальная арка
• Автор: Эрих Мария Ремарк
• Жанр: Проза
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-087193-3

Место действия – Париж накануне Второй мировой войны.

Герой – хирург, спасающий человеческие жизни, беженец из Германии, без документов, скрывающийся и от французов, и от нацистов.

Героиня – итальянская актриса, окруженная поклонниками, неотразимая и вспыльчивая, как все артисты.

И время, когда влюбленным довелось встретиться, и город, пронизанный ощущением надвигающейся катастрофы, также становятся героями этого романа…

Это история любви наперекор всему, любви, пусть и причиняющей боль, но и дарующей бесконечную радость.

---

Морозов уже расставлял фигуры.

– Так, может, они отмечают бойню в Гернике[7]? Или победу итальянских и немецких пулеметов над крестьянами и горняками? Я этих молодчиков ни разу здесь не видел.

– Они уж который год здесь околачиваются. Ты их не видел, потому что не столуешься здесь.

– А ты, что ли, столуешься?

– Нет.

– Ладно, – ухмыльнулся Морозов. – Замнем для ясности мой следующий вопрос, равно как и твой ответ. И то и другое наверняка было бы оскорбительно. По мне, так пусть бы хоть родились здесь. Лишь бы горланили потише. Итак – старый, добрый ферзевый гамбит.

Равич двинул встречную пешку. Первые ходы делались быстро. Но вскоре Морозов начал подолгу задумываться.

– Есть тут один вариантик у Алехина…

Один из испанцев между тем направился в их сторону. То ли взгляд тупой, то ли глаза совсем близко к носу посажены. Остановился возле их столика. Морозов недовольно поднял голову. На ногах испанец держался не слишком твердо.

– Господа, – выговорил он учтиво. – Полковник Гомес приглашает вас выпить с ним бокал вина.

– Сударь, – в тон ему ответил Морозов, – мы как раз разыгрываем партию в шахматы на первенство семнадцатого округа города Парижа. Покорнейше благодарим, но принять приглашение никак не можем.

Испанец и бровью не повел. Он обратился к Равичу с церемонностью, которая сделала бы честь и двору Филиппа Второго:

– Некоторое время назад вы оказали полковнику Гомесу любезность. Вот почему накануне своего отъезда он весьма желал бы выпить с вами бокал вина.

– Мой партнер, – ответил Равич с той же церемонностью, – уже объяснил вам: мы сегодня должны сыграть партию в шахматы. Поблагодарите от нас полковника Гомеса. Весьма сожалею.

Испанец с поклоном удалился. Морозов ухмыльнулся:

– Совсем как мы, русские, в первые годы. Как утопающий за соломинку, из последних сил цеплялись за свои титулы и учтивые манеры. И какую же любезность ты оказал этому готтентоту?

– Как-то раз слабительное прописал. Латинские народы весьма щепетильны в вопросах пищеварения.

– Недурственно! – Морозов снова ухмыльнулся. – Извечная слабина демократии. Фашист в подобном случае прописал бы демократу мышьяк.

Испанец уже подходил к ним снова.

– Позвольте представиться: старший лейтенант Наварро, – объявил он с убийственной серьезностью человека, который явно выпил лишнего, но пока этого не осознает. – Я адъютант полковника Гомеса. Сегодня ночью полковник уезжает из Парижа. Он направляется в Испанию, дабы присоединиться к доблестным войскам генералиссимуса Франко. И в честь этого события желает выпить с вами бокал вина за свободу Испании и ее победоносную армию.

– Старший лейтенант Наварро, – сухо отозвался Равич, – я не испанец.

– Нам это известно. Вы немец. – Тень заговорщицкой улыбки промелькнула на его пьяном лице. – Именно поэтому полковник Гомес и желает с вами выпить. Германия и Испания – друзья.

Равич и Морозов переглянулись. Это становилось забавным. Уголки губ у Морозова подрагивали.

– Старший лейтенант Наварро, – сказал он. – Как ни жаль, но я вынужден настаивать на необходимости завершения нашей партии с доктором Равичем. Результат сегодня же ночью будет телеграфирован в Нью-Йорк и Калькутту.

– Сударь! – надменно произнес Наварро. – Мы ожидали, что вы откажетесь, ведь Россия – враг Испании. Приглашение касалось только доктора Равича. Вас мы пригласили только потому, что вы вместе.

Морозов поставил на свою огромную, как лопата, ладонь выигранного коня и посмотрел на Равича.

– Пора прекратить этот балаган, тебе не кажется?

– Думаю, да. – Равич повернулся. – Полагаю, молодой человек, вам лучше вернуться на место. Вы совершенно незаслуженно пытаетесь задеть честь полковника Морозова, ибо он враг Советов.

Не дожидаясь ответа, Равич снова склонился над доской. Наварро какое-то время стоял над ними, недоуменно таращась. Потом удалился.

– Он пьян и, как многие латиняне, в пьяном виде напрочь лишен чувства юмора, – заметил Равич. – Однако мы отнюдь не обязаны следовать его примеру. Вот почему я решил произвести тебя в полковники. Хотя, сколько мне известно, ты всего лишь жалкий подполковник. Мысль, что этот Гомес старше тебя по званию, показалась мне нестерпимой.

– Помолчи немного, дружок. Со всей этой суетней я, кажется, напортачил в алехинском варианте. Похоже, слона я теряю. – Морозов поднял голову. – Бог ты мой, еще один пожаловал. Второй адъютант. Ну и народ!

– Не иначе это полковник Гомес собственной персоной. – Равич с интересом откинулся в кресле. – Нас ждет дискуссия двух полковников.

– Недолгая, сын мой.

Полковник оказался еще церемоннее лейтенанта. Он начал с того, что извинился перед Морозовым за промашку своего адъютанта. Извинение было милостиво принято. После чего, поскольку все недоразумения вроде бы благополучно улажены, полковник, усугубляя учтивость почти до неправдоподобия, предложил в знак примирения всем вместе выпить бокал вина за генералиссимуса Франко. На сей раз отказался Равич.

– Но как немец, как союзник… – Полковник явно был в замешательстве.

– Полковник Гомес, – сказал Равич, постепенно теряя терпение, – оставим лучше все как есть. Вы будете пить за кого вам вздумается, а я продолжу играть в шахматы.

На лице полковника отразилась мучительная работа мысли.

– Тогда, выходит, вы…

– Лучше не будем уточнять, – остановил его Морозов. – Во избежание дальнейших разногласий.

Гомес вконец запутался.

– Но тогда вы, белогвардеец и царский офицер, должны бы…

– Ничего мы никому не должны. Мы скроены по старинке. Да, мы разных взглядов, но не считаем, что из-за этого надо сносить друг другу башку.

До Гомеса наконец дошло. Он надменно вскинул голову.

– Понятно! – злобно прокаркал он. – Гнилая демократическая…

– Вот что, любезный! – Голос Морозова не сулил ничего хорошего. – Уматывайте отсюда! Вам давным-давно пора было уматывать. К себе в Испанию. В окопы. А то там за вас итальянцы да немцы воюют. Свободны!

Он встал. Гомес отшатнулся. Посмотрел на Морозова. Потом, как по команде, резко повернулся кругом и зашагал к своему столику. Морозов сел на место, вздохнул и позвонил официантке.

– Принесите-ка нам кальвадоса, Кларисса. Два двойных.

Кивнув, Кларисса ушла.

– Тоже мне вояки. – Равич усмехнулся. – Такой короткий ум и такие сложные представления о чести. Этак и свихнуться недолго, а уж спьяну и подавно.

– Оно и видно. Вон уже следующий идет. Еще немного – и они начнут ходить процессиями. Кто пожалует на сей раз? Может, сам Франко?

Это снова был Наварро. Опасливо остановившись от столика в двух шагах, он на сей раз обратился к Морозову:

– Полковник Гомес сожалеет, что не имеет возможности послать вам вызов. Сегодня ночью он покидает Париж. К тому же его миссия слишком ответственна, и он не может позволить себе неприятности с полицией. – Он повернулся к Равичу. – Полковник должен вам гонорар за консультацию. – С этими словами он бросил на стол сложенную пятифранковую купюру и попытался гордо удалиться.

– Секундочку, – проговорил Морозов. Кларисса как раз подошла к их столику с подносом. Морозов взял рюмку кальвадоса, но, глянув на нее, покачал головой и поставил на место. После чего взял с подноса стакан воды и невозмутимо выплеснул Наварро в лицо. – Это чтобы вы протрезвели, – невозмутимо пояснил он. – И зарубите себе на носу: деньгами не швыряются. А теперь катитесь отсюда, идиот ламанческий…

Наварро ошеломленно утирался. К их столику уже спешили остальные испанцы. Их было четверо. Морозов не спеша поднялся во весь рост. Он был на голову, а то на две выше каждого из испанцев. Равич продолжал сидеть. Он посмотрел на Гомеса.

– Не смешите людей, – посоветовал он. – Вы все, мягко говоря, не трезвы. У вас ни малейшего шанса. Минуты не пройдет, и вы костей не соберете. Даже на трезвую голову у вас все равно шансов никаких.

Он встал, подхватил Наварро под локти, приподнял, повернул и, как болванчика, поставил настолько вплотную к Гомесу, что тому пришлось отступить.

– А теперь оставьте нас в покое. Мы вас не звали, не просили к нам приставать. – Он взял со стола пятифранковую купюру и положил на поднос. – Это вам, Кларисса. Господа хотят вас отблагодарить.

– Первый раз хоть что-то на чай от них получаю, – буркнула официантка. – Ну, спасибо.

Гомес что-то скомандовал по-испански. Все пятеро дружно повернулись кругом и отошли к своему столику.

– Жаль, – вздохнул Морозов. – Этих голубчиков я бы с радостью отделал. А нельзя – и все из-за тебя, бродяги беспаспортного. Ты хоть сам-то жалеешь, что не смог отвести душу?

– Не на этих же. Мне с другими поквитаться надо.

Из-за испанского столика до них доносились обрывки гортанной чужеземной речи. Затем прозвучало троекратное «Viva!»[8], звякнули дружно поставленные на стол бокалы, и вся компания чуть ли не строем очистила помещение.