Владимир Жуков - Шулмусы

• Название: Шулмусы
• Автор: Владимир Жуков
• Жанр: Повести

В те времена, когда до перестройки оставалось ещё добрых два десятка лет, безраздельно когда бал правила в стране Советов КПСС, два молодых офицера: бортовой инженер стратегического бомбардировщика и капитан КГБ полковой особист оба здорово обижаются на власть Советскую. Первый за то, что не доверяет личное оружие офицеру, а второй по причине пайковых отмены чекистам в армии. Общая обида становится главной причиной создания невероятно успешного криминального социалистического тандема. Содержит нецензурную брань. Содержит нецензурную брань.

---

Мужчина умолк и закурил. Чувствовалось, что человек волнуется. Здорово, видно, воспоминания достали. Ну, а я в свою очередь с вопросами лезть в душу не стал. А после, когда в гостиницу определились да в ресторан пошли, то знакомство наше состоялось вполне.

Наблюдая за своим новым приятелем, я сделал вывод, что годы, проведённые в местах не столь отдалённых, почти не наложили отпечатка на его психику. Иван Петрович Карамзин, так звали моего нового друга, больше напоминал серьёзного снабженца, нежели представителя уголовного мира. Уголовный жаргон, который, словно соль, медленно въедается в сознание зеков и практически никогда не выветривается, определённо отсутствовал.

В тот памятный вечер услышал я много интересного. Когда же дело к закрытию подошло, и оставалось только по последней шлёпнуть, Иван Петрович, как бы закругляясь, ставя точку в такой прекрасной беседе, вновь к памятнику злополучному возвратился.

Покуривая и разглядывая его в окно, ткнул он указательным пальцем в изваяние:

– Каркалыга эта не одному мне жизнь покалечила. Во время войны упала она от сильного ветра и насмерть пришибла мужиков двух. А если учесть, что немцы не дошли до наших краёв и не бомбили ни разу город, то событие это необычное очень даже.

А ещё лет пять назад ослабли у статуи этой чёртовой крепления к постаменту. Ветерок подул и давай её взад-вперед раскачивать. Таращат люди глаза да смеются. Святыни-то эти в наши времена хоть и не отменили ещё, да в сознании людей они уже на ладан дышали. Но зато первый секретарь райкома как узнал, что Ленин шатается, как малохольный, от инфаркта чуть не скончался. Всех на уши поднял: и надо кого, и кого не надо.

Менты и чекисты, правда, не свирепствовали – времена-то не те. Со всеми вместе стояли они да на представление интересное поглядывали. Зато начальникам стройуправлений здорово попотеть пришлось. Струхнули не на шутку ребята. Понимали партийные товарищи: кто оплошность допустит в таком деле важном, тот на зуб первому секретарю попадёт как пить дать, и прощай работёнка сладкая.

А задача вовсе не из лёгких стояла, как на первый взгляд показаться может. Дело в том, что памятник очень установили безалаберно, и к креплениям ног Владимира Ильича подобраться совсем невозможно было, предварительно не отпилив их. Но, чтобы пилить ножки, туловище чем-то держать надо. Иначе после ампутации конечностей свалится оно, и на мелкие кусочки всё как есть разлетится. Но, кроме того, после операции уникальной вождя следовало приподнять над постаментом, дабы в ноги работяги могли пролезть.

Шишки в грязь лицом не ударили. Кран громадный где-то достали, японский – «КАТО». Обвязали Ленина со всех сторон канатами толстыми и подцепили крюком, чтоб, как ножки отчекрыжат, туловище не упало. Подтянули слегка стропы и верёвки, натяг сделали и конечности отпиливать Вове стали. Приспособления какие-то дорогие импортные для этой цели раздобыли и со старым заматеревшим бетоном легко управились. Приподняли Ленина краном японским, и повис он в воздухе без ног, как божеству не положено. Висит Володя Ульянов на тросах да верёвочках, покручивается, а рука его, смело вдаль устремлённая, то правей то левей показывает. А первый секретарь от картины той зеленеет аж. Это разве порядок в родном районе, коли Ленин без ног на верёвке крутится?

Так вот, пока болтался на канатах Ильич, два шустрых строителя в ножки к нему запрыгнули и давай там, что надо делать. Вылезли ремонтники, и снова Володю Ульянова на место прежнее водрузили, ножки десятикратно железобетоном усилив, а потом на уровне ягодиц дыру проделали. Засунули туда шланг и по самые яйца накачали вождя бетоном. Так что стоит теперь Ильич невероятно крепко на ногах, и даже землетрясение, типа ашхабадского, вряд ли уже повалит. И чего не стоять болвану? Рассчитывать на то, что из гроба Фани Каплан поднимется и динамит подложит, маловероятно. Это при жизни она могла замочить Вовика на почве ревности, а теперь, когда Фани в дух превратилась, ей не только этот бетонный монстр до лампочки, но и тот, который в мраморном мавзолее тоже.

На том и закончилась встреча наша, и разбрелись мы по номерам. Всю ночь услышанное мной самым беспардонным образом инициировало в полуспящем сознании невероятно интересные, просто захватывающие сны-фильмы. Будто фантастическую машину Герберта Уэлса оседлав, полетел я на ней по времени: Михаилу Васильевичу Ломоносову милостыню подал, с Лениным Владимиром Ильичем в шалаше водки анисовой выпил и даже за что-то по шее здорово ему навалял. Когда же к Берии самому в кабинет попал и взгляд ощутил на себе опасный, то проснулся от пота мокрый. Глядь, а утро уже за окном буянит и на площади длань к небу Ленин тянет.

На том отступление я закончу своё. Думаю, что не утомил вас, а наоборот, как и рассчитывал, отвлёк да повеселил немного. Наступило время к героям вернуться нашим. Если забыли, так напомню, что оставили мы их в тот самый момент, когда они уже в гостиницу заходили.

Не успели двери широкие за товарищами затвориться, как к Ю и О швейцар подлетел и, всем видом своим подобострастным почтение выражая, куда надо, повёл. Отношение такое тут же вознаграждено было целой сотней чаевых, Ю которые не преминул дать. Сто рублей – сумма для случаев таких поистине фантастическая, и потому швейцар от радости просто хвостиком завилял.

Поднялись на последний четвёртый этаж, одно крыло которого, видимо, полностью оплачено было, потому что люди только одной национальности там из номера в номер носились. Затем вошли в большой четырёхкомнатный люкс. В зале номера, посередине, стоял круглый дубовый стол. За ним около дюжины корейцев сидело. Они резались в карты. В центре стола громоздилась довольно внушительная куча денег пачками в банковских упаковках. Держали игроки карты в руках, выкрикивали суммы и ещё в кучу деньги бросали, а та с каждым криком всё быстрее росла.

Уставились офицеры на диво такое, рты раскрыли от удивления. Куча настолько быстро увеличивалась в размерах, что авиаторам показалось, будто не настоящие деньги то, а фальшивые, бутафорские. Но напряжённые лица игравших такую версию отвергали. Кто потеть да краснеть станет за купюры ненастоящие? И фантастическая радость корейца, который гору денег заграбастал, лишь подтвердила: настоящие денежки. Не успели пачки банкнот в здоровенном бауле выигравшего исчезнуть, как игра снова возобновилась. Игроки опять карты раздали и стали суммы выкрикивать, соответственно новую горку из денег наращивая.

Игра, в которую корейцы играли, какая-то странная была, непростая. Авиаторы такой ещё не видали. На аэродроме – храп в основном, преферанс иногда, а тут на трёх колодах да девяти картах сека какая-то, усложнённая до предела. Девяткою называется. И что интересно: после каждой игры колоды карт выбрасывают и из ящика большого, прямо тут же в углу стоящего, новые вытаскивают.

Не успели офицеры даже самую малость в ту игру картёжную вникнуть, как Ю указал им взглядом на фуршетный столик, в другом уголке зала стоявший, что от выпивки и закуски самой разнообразной ломился.

– Не стесняйтесь, мужики! – Ю потащил товарищей поближе к огненной воде и сам шлёпнул с ними, а после вместе с О играть сел взамен освободивших места игроков.

Авиаторы, уже адаптировавшиеся к обстановке, осмелели, и, хорошо поработав у фуршетного столика, пошли болеть за друзей.

Игра обретала всё более захватывающий и крутой характер. Гора из денег с каждой новой партией достигала всё больших и больших размеров. Доходило даже до того, что куча из-за величины мешала игрокам видеть друг друга. Денег так много было, что Шухов, приблизительно оценив размеры кучи, к очень интересному выводу пришёл:

– Ребята! Денег, лежащих на столе, вполне может хватить на зарплату не только всему нашему полку Дальней стратегической авиации, где мы с вами счастье служить имеем, но и также сопутствующим и вспомогательным частям: глухонемым, базе обслуживания, системе посадки, батальону связи и даже ещё останется!

У Ю и О дела шли, как всегда, превосходно. Взяв с собой всего лишь по две пачки сторублевок, они нарастили возле себя довольно внушительные горки, многократно превосходящие по своему содержанию деньги, взятые на игру.

Радуясь победам своих узкоглазых товарищей, офицеры то и дело подруливали к фуршетному столику и отмечали, соответственно, их успехи. Вникать в правила игры им совсем не хотелось. Зачем разучивать то, во что никогда играть не придётся, и когда столик волшебный рядом? Да и вообще, игра корейская сразу офицерам не понравилась, так как чересчур заумной да нудной была. Даже если разучить её, всё равно на аэродроме не приживётся. Три колоды, во всех отношениях – неудобная штука: и носить плохо, и от начальства тяжело прятать. Вот и стали товарищи офицеры подумывать: как бы им вообще игроков оставить, пододвинуть стулья к столику да и пировать преспокойно себе?