Анджей Беловранин - Там, далеко, за порогом дома

• Название: Там, далеко, за порогом дома
• Автор: Анджей Беловранин
• Жанр: Космическая фантастика

Идея гиперромана заключается в гармоничном соединении и одновременном развитии трех литературных миров – трех популярных жанров: фантастики, авторской сказки и фэнтези. При этом на первом месте для автора стояло уважительное и бережное отношение к указанным жанрам, позволяющее избежать их разрушения (что неизбежно происходит в пародийных текстах, смешивающих надуманную «грубую реальность» окружающей нас жизни с искренностью и непосредственностью хрупких и прямых текстов). Роман написан таким образом, чтобы оказаться интересным самой разнообразной читательской аудитории: детям и взрослым, мужчинам и женщинам. Почти целиком он написан легким, «льющимся» стилем; но есть в нем и места, над которыми хочется задуматься. В романе нет ненормативной лексики или откровенных эротических сцен, но нет и ханжеского пуританизма. В центре повествования – три главных героя, три принца из разных «измерений» («королевств», «миров»). Каждый из них – носитель «сокровенной сути» своего мира – попадает в мир, живущий полностью по другим законам. Все их качества и представления приходят в прихотливое взаимодействие со средой: их слабости и их сильные стороны нередко просто меняются местами. Точно так же покидают свои измерения и три антигероя романа – три существа, в поисках которых принцы отправляются в путешествие. Но в пути (в Мире Дверей) все окончательно перепутывается… Само собой, в каждом из миров у принцев оказывается множество захватывающих приключений. Особо хочется подчеркнуть, что ни один из персонажей не проходит проверки «нашим», так называемым «реальным» миром – они существуют только в мире литературы; как и читатель, погружающийся туда вслед за ними…

---

– Это точно, – Унт вставал на ноги, потирая ушибленное плечо.

– Командирам отсеков: активировать стабилизаторы посекционно, вручную…

Привычный гул операционного зала сбился; ему на смену пришли крики и стоны нескольких покалеченных. Замелькали белые шлемы санитаров. Живое воображение лейтенанта нарисовало десятки разбитых голов, вывернутых рук и ног по всему кораблю, переполненный лазарет… Но чтобы добраться до лазарета, раненым матросам сначала нужно остаться в живых!

– Хотел бы я знать, почему не сработала автоматика? – риторически спросил Унт.

– Чертовски хороший вопрос! – ругнулся капитан. – Если узнаю, что опять какой-нибудь кретин игрался с настойками..!

«Как они привыкли полагаться на свои игрушки!» – непроизвольно подумал принц, даже не подозревая, как эта своевременная мысль могла бы обрадовать одного неугомонного старика. Сам он, благодаря кошачьей гибкости, умудрился устоять на ногах, просто играя весом собственного тела. И даже не заметил, что при этом здорово приложился браслетом на левой руке об эфес меча. В другой обстановке он сразу обратил бы внимание на извивы трещин, струящиеся по полигласовой поверхности персонального терминала…

На мостик, перебивая друг друга, понеслись сообщения приходящих в себя операторов:

– Маневр «Заячьи петли» активирован…

– Зафиксировано семнадцать лучевых ударов по тыловому рефлектору…

– Мощность тылового поля – восемьдесят три процента…

– Обнаружен запуск девятнадцати ракет…

– Кормовые орудия ведут заградительный огонь…

Глаза обоих офицеров бегали по экранам; но Унт благоразумно устранился от командования: теперь, когда принципиальное решение принято, он может лишь помешать капитану управляться с этим хаосом информации.

– Активировать второй протокол защиты от ракетных атак, – Дин говорил спокойно и сосредоточенно. – Сфокусировать огонь фазоров на флагмане. Перевести тыловой рефлектор на спиральное поглощение. Циклическая активация гипердвигателей!

«Разумно, – обратил внимание на последний приказ принц. – Если в ближайшие пять минут каким-нибудь чудом удастся повредить или уничтожить «Невод» – крейсер сможет бежать в гиперпространство. Если нет – цикл возобновится, и еще одну попытку к бегству мы произведем на одиннадцатой минуте».

Принц смотрел на хаос, творящийся на мониторах мостика, и вскоре обнаружил один, самый интересный: экран сканера, в трех измерениях показывающий положение «Катрин VII» и ее преследователей.

– Сто двадцать лучевых ударов…

– Мощность рефлектора пятьдесят шесть процентов…

– Обратно-спиральное поглощение на тыловой рефлектор!

– Зафиксирован запуск тахионной торпеды…

Корабли пиратов все больше отставали от крейсера, чьи маневровые двигатели были раза в два мощнее. Но это мало что значило – убежать от преследователей «черепашьим шагом» практически невозможно, слишком велики радиусы действия «Невода» и лучевого оружия. Правда, расстояние не позволяло преследователям использовать самое мощное свое оружие – тяжелые плазмометы. Да и ракетные атаки на большом расстоянии предупреждать намного проще.

– Уничтожено тридцать семь мезонных ракет…

– Запустить тахионные ловушки!

– Входящее сообщение! – эта фраза вырвалась из хаоса рапортов и приказов, как чистый и ясный голос солиста из единого громового хора.

– Унт! – не отрываясь от мониторов, бросил капитан. И снова, – сфокусировать огонь на третьей четверти флагмана!..

Лейтенант сориентировался в мгновение ока:

– Сообщение на четвертый терминал.

Принц подошел ближе. Экран осветился. Похоже, сообщение записывал сам командир пиратской эскадры – во всяком случае, об этом говорила адмиральская фуражка на его голове. Но как раз фуражка-то (хотя она, несомненно, была снята непосредственно с головы поверженного адмирала Звездного Флота, а это факт из ряда вон выходящий) во всей этой голове меньше всего заинтересовала Рониена…

Голова пиратского адмирала больше всего напоминала металлический череп, кое-где обтянутый кожей. Один глаз – искусственный, один – болезненно-желтый (значит, у пирата все еще оставалась часть его собственной печени), оба без век. Стальная нижняя челюсть ощетинивалась наружу несколькими острыми шипами, так что их обладатель мог очень эффективно бодаться подбородком. Живой подвижный нос. И никакого намека на уши или волосы.

– Здорово, имперские шавки! – заговорило это ведро резким, но неожиданно естественным голосом. – Вас приветствует хозяин Свободного региона созвездия Согнутого Пальца, Великий чифтэн Тедди Бёр. Вы нарушили границы моих владений и, по закону, должны быть немедленно казнены! Но сегодня у меня День рождения, и, так и быть, я сжалюсь над вами и объявлю вам временную амнистию – если вы немедленно сдадитесь. Рядовым матросам гарантирую жизнь – и пожизненное рабство на одной из колоний моего сектора. Офицерам – тридцать часов. А там посмотрим. Ваш белый флаг – полная остановка двигателей и деактивация оружейных систем. Даю четыре минуты тридцать секунд на ответ. Отсчет начинается с момента получения вами этого сообщения. Так что советую не тормозить – и очень не советую портить мне праздник!.. Ах да, «нота бене»: не забудьте отключить гипердвижок… – гнусная рожа расплылась в ухмылке – и замерла на последнем кадре сообщения.

– Ходячий утиль! – высказался Унт Дорон в адрес хозяина Свободного региона созвездия Согнутого Пальца. – Астронавты Звездного Флота – шавки Империи! Переплавить бы тебя на лобзики…

– Может, он просто ничего не знает о падении Империи? – спросил Рониен.

– Он все знает, просто ненавидит нас не меньше, чем имперских инквизиторов! – презрение жило в каждом слове лейтенанта.

– Это многое объясняет… А что значит: «Офицерам – тридцать часов»? – принц спрашивал быстро, чувствуя, что сейчас время действительно дорого.

– Обещает убить не раньше этого срока. Кстати, избавления от пыток мораторий на смертную казнь не предполагает. А после всех издевательств пираты устроят «суд» – отвратительный фарс, во время которого у жертв нет шансов, даже теоретически, хотя бы получить слово.

– И все же это возможность избежать смерти… – тихо сказал принц.

Унт удивленно воззрился на Рониена. Он внезапно понял, что тот всерьез рассматривает вариант сдачи корабля.

– Вы с ума сошли?!

– Заглушайте двигатели, – перебив командира крейсера, вдруг жестко потребовал принц.

– Да вы что, Рон?!

– Мощность нашего поля уже четырнадцать процентов, – это был весомый аргумент. – И к тому же сейчас…

– Гиперпереход невозможен, – вновь голос одного из операторов перекрыл общий гул. – Запущен второй цикл активации двигателей…

– Вот видите: еще пять минут мы не продержимся, – принц говорил негромко и веско.

– Сдадимся – нас все равно убьют!

– И все же наверняка вы этого не знаете. А ведь мы уже ничего не можем изменить, – Рониен пристально посмотрел в глаза лейтенанту. – Просто поверьте мне! И вместо того чтобы высчитывать, какое из зол меньше, лучше загляните в себя и подумайте: что для вас сейчас важнее всего?..

Мысли Унта метались без всякого смысла («…Верить?..»), как сумасшедшие радужные бабочки («…Важнее всего?..»), и он готов был уже согласиться на все, что угодно («…Шанс?..»), как вдруг…

– Есть! – радостно воскликнул капитан. Рониен и Унт Дорон разом повернули к нему головы…

…Дин Рейсс не сразу стал капитаном новенького боевого крейсера: первые несколько лет после окончания высших курсов Академии он командовал «Кориолисом», старым имперским линкором – точно таким же трехкрылым красавцем, как тот, что возглавлял сейчас пиратскую эскадру. От Империи в линкоре осталось только железо, а начинка, давно устаревшая или вышедшая из строя, была заменена: благо, вся современная техника Федерации была совместима с имперской… Вернее, почти вся. В третьей четверти корпуса корабля, как раз там, где крылья крепились к фюзеляжу, генераторы силовых полей имели особую вогнутую форму. Ни на одном корабле Федерации таких не использовали – поэтому их нигде и не производили. Вогнутые генераторы были самыми мощными из созданных имперскими техниками, и двадцать лет назад супервайзоры Федерации решили, что и так сойдет. А тем временем даже на самых старых кораблях древние громоздкие пульсаторы заменили на новенькие мощные фазоры… Дина всегда беспокоила эта Ахиллесова пята «Кориолиса»: стоит подавить общее силовое поле, чуть ослабить рефлекторы – и в щите образуется узкая, но очень неприятная брешь, а прямо под ней – сердце корабля, реактор, ведь разработчикам линкора именно это место казалось наиболее защищенным…

– Есть! – повторил Дин и захохотал. – Прямо в реактор, бейтамский архидьявол меня раздери!

Дорон и Рониен разом повернули головы к сканеру: на месте гигантского пиратского флагмана клубился сонм мельчайших обломков…