Евгений Торчинов - Пути обретения бессмертия. Даосизм в исследованиях и переводах

• Название: Пути обретения бессмертия. Даосизм в исследованиях и переводах
• Автор: Евгений Торчинов
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-521-00293-1

В это издание помимо известного труда Е. А. Торчинова «Даосизм» вошли его даологические переводы «Дао-Дэ цзина» («Канона Пути» и «Канона Благой силы») и сочинения «Баопу-цзы» Гэ Хуна (284–363 или 283–343), посвященного путям обретения бессмертия.

---

Ду Гуан-тин – один из наиболее плодовитых авторов своего времени, в «Дао цзан» включено 28 его сочинений. Большинство творений Ду Гуан-тина – комментарии к даосским каноническим текстам, в том числе и к «Дао-Дэ цзину». В центре философии Ду Гуан-тина – проблема соотношения Дао и вещей, которая решается им достаточно традиционно: Дао – это «надформенное» (син эр шан), а вещи – «подформенное» (син эр ся). Ду Гуан-тину принадлежит также своеобразная социальная доктрина, указывающая на то, что он сохранил определенные конфуцианские интересы и симпатии. С его точки зрения, всякое социальное неравенство и вообще социальные различия обусловлены качеством энергии-пневмы (ци) людей: чистая энергия-пневма присуща людям умным и благородным, а мутная – презренным и глупым. Эта доктрина делает Ду Гуан-тина непосредственным предшественником неоконфуцианцев XI–XII вв. Занимался Ду Гуан-тин также вопросами космогонии и космологии.

Вместе с тем на него нельзя смотреть как на сухого теоретика и комментатора. Ду Гуан-тин активно занимался даосской практикой трансформации сознания и даже написал ряд трактатов по проблеме самадхи – высшей формы сосредоточения, ведущей к трансу и достижению высшей формы психического состояния. В этих трактатах видно влияние буддийской йоги – психотехнической практики обретения пробуждения, или просветления (бодхи). Таким образом, Ду Гуан-тин воплотил в себе идеал «единства трех религий», ставший ведущим и основополагающим в новом даосизме позднего Средневековья.

В заключение отметим, что первым и пока единственным исследователем творческого наследия Ду Гуан-тина был наш соотечественник, выдающийся ученый-китаевед Юлиан Константинович Щуцкий, опубликовавший в 1934 г. во время стажировки в Японии на китайском языке статью о даосском символизме Ду Гуан-тина. Эта статья, впрочем, сыграла роковую роль в жизни ученого: после возвращения в СССР он попал в мясорубку сталинских репрессий, был обвинен в шпионаже в пользу Японии и расстрелян в 1938 г.

Патриарх Люй, даос с трехногой жабой и совершенный человек пурпурной силы Ян

Уже с IX в. в даосизме появляются тенденции, приведшие в конце концов к появлению нового, реформированного даосизма в XII в. При этом как патриархи школы «Учения Совершенной Истины» (цюань чжэнь цзяо), так и патриархи «Пути золота и киновари» (цзинь дань дао) считали воим первоучителем патриарха Люй Дун-биня, или патриарха Люя (Люй-цзу), ставшего в позднем даосизме, пожалуй, самым почитаемым святым и членом популярной в народе группы «восьми бессмертных» (ба сянь).

Несмотря на популярность и почитаемость Люй Дунбиня, о его жизни известно чрезвычайно мало. Можно считать установленным, что он родился в начале IX в. и до первой половины X в., до так называемого периода Пяти династий, хотя иногда его рождение относят к концу VIII в. Люй Дун-бинь известен также под своими даосскими именами – как Чуньян-цзы (Мудрец чистейшего ян) и как Хуэйдао жэнь (Человек, Вернувшийся-на-Путь). Возможно, что около 835 г. он сдал государственный экзамен на высшую ученую степень цзиньши («доктора») и оказался таким образом причастен к конфуцианской элите империи. Однако, гласит легенда, вскоре он встретил бессмертного Чжунли Цюаня, принял монашеские обеты и ушел в горы для практики «Пути золота и киновари» – даосской внутренней алхимии. Позднее он то возвращался в мир, то вновь уходил в горы. Однажды он уже более не вернулся, и даосы сочли, что он обрел бессмертие, преобразился и вознесся на небо.

Люй Дун-биню приписываются некоторые даосские сочинения. Это уже упоминавшаяся «Таблица заслуг и проступков» («Гун го гэ») и «Девять истинных яшмовых книг» («Цзю чжэнь юй шу»). Кроме того, в «Полном собрании стихов эпохи Тан» есть стихи Люй Дун-биня (четыре свитка-цзюаня).

Более ничего достоверного о Люй Дун-бине неизвестно, хотя легенд о нем – множество. Одна из них гласит, что какое-то время он жил в столичном городе Лояне в доме красавицы-гетеры и часто дарил ей подарки, хотя никогда не спал с ней. Однажды гетера захотела соблазнить его, но Люй Дун-бинь со смехом отверг ее поползновения, сказав, что он сам беременен и в его чреве возрастает зародыш. К тому же, добавил он, любовь внутренняя гораздо приятнее любви внешней. Понятно, что патриарх Люй имел в виду практику внутренней алхимии с ее зачатием «бессмертного зародыша» (сянь тай) благодаря «священному браку» (иерогамии) сил инь – ян в теле даосского адепта. Именно внутренняя алхимия, пришедшая на смену лабораторным процедурам с искусственным золотом и киноварью, магии и эзотерическому ритуалу, вместе с практикой нравственного совершенствования и образовала суть нового даосизма.

Преемником Люй Дун-биня как даосского патриарха считается Лю Хай-чань (Лю Морская Жаба). Он известен также как Лю Цао, Лю Чжао-юань, Лю Цзун-чэн, Лю Син, Лю Чжэ и Лю Сюань-ин. Жил он в X в., хотя точные даты его жизни и неизвестны. Вся его жизнь прошла в государстве народа киданей (от этого названия, кстати, происходит и русское «Китай») Великое Ляо, и он даже, возможно, был министром при одном из киданьских правителей. Однажды к Лю Хай-чаню пришел гость-даос (уж не бессмертный ли Люй Дун-бинь?). Лю разговорился с ним о таинствах алхимии, так как давно интересовался даосизмом. Тогда гость взял стопку из десяти монет и поставил на нее десять яиц, одно на другое. «Но это опасно! Они могут разбиться!» – воскликнул Лю Хай-чань. «А разве мирская жизнь с ее славой и позором не еще опаснее?» – ответил даос, после чего собрался и ушел. Лю Хай-чань после этого весь переменился, испытав «великое пробуждение» от мирского сна, и вскоре покинул мир и ушел в горы, где обрел Дао и стал бессмертным.

Но на этом биография даосского святого не завершается, ибо ему еще предстоит странная трансформация в китайской народной религии: народное сознание разделило его имя и превратило Лю Морскую Жабу (Лю Хай-чань) в Лю Хая (или, в пекинском диалектном произношении, – Лю Хара) и его жабу! В результате этот даосский алхимик и созерцатель превратился в отрока Лю Хара из свиты бога богатства Цай-шэня, держащего в руках связку монет, с которыми играет мифологическая трехногая жаба, дотоле – символ луны, силы инь и всего сокрытого и тайного. В качестве Лю Хара этот даос становится непременным персонажем благопожелательного народного лубка и обретает неслыханную славу. Вот каковы бывают шутки истории религий!

Преемником линии Люй Дун-биня – Лю Хай-чаня стал знаменитый основатель «Пути золота и киновари», автор важнейших даосских трактатов по теории внутренней алхимии, знаменитый Чжан Бо-дуань, Совершенный Человек Пурпурного Ян – Цзы-ян чжэнь-жэнь.

Чжан Бо-дуань (второе имя – Чжан Пиншу) родился близ знаменитой у даосов и буддистов горы Тяньтайшань. Еще молодым человеком он сдал экзамены на степень цзиньши, но уже в те годы увлекался даосизмом и жадно читал даосские и буддийские тексты и литературу по алхимии, магии, астрологии, медицине и гадательной практике. Между 1064 и 1067 гг. он отправляется на юго-запад Китая и селится в городе Чэнду (провинция Сычуань, одна из цитаделей даосизма). Там в 1069 г. он и встретил некоего таинственного даоса, который передал ему наставления по практике внутренней алхимии – по духовному деланию «золотого раствора и перегнанной киновари». Тогда Чжан Бо-дуань и принял имя Цзы-ян чжэн-жэнь. В 1075 г. он пишет свой важнейший труд, ставший классическим текстом традиции внутренней алхимии, – «Главы о прозрении истины» («У чжэнь пянь»).

«Главы о прозрении истины» очень легко принять за трактат по внешней лабораторной алхимии: те же самые свинец и ртуть, киноварь, реторты и тигли. Однако достаточно немного вчитаться в текст, чтобы убедиться, что это далеко не так. Чжан Бо-дуань постоянно подчеркивает, что истинный эликсир в нас самих и что фактически он тождествен нашей внутренней исконной природе. Чжан Бо-дуань, всегда с интресом относившийся к буддизму, даже приравнивает этот внутренний эликсир к природе будды как истинной природе каждого существа. Этот даос постоянно высмеивает тех, кто надеется на прием эликсиров и снадобий, на клацание зубами, глотание слюны, сексуальную практику и другие методы, которые он однозначно относит к вульгарным и профаническим. Только методы созерцания, визуализаций и дыхательных упражнений, ведущие к одновременному пестованию природы (сознания) и жизненности (энергетики организма) есть истинный путь бессмертия, называемый Чжан Бо-дуанем «Путем золота и киновари».

«Главы о прозрении истины» написаны стихами, причем разных жанров. В первой главе этого труда 16 стихов, символизирующих число унций (лянов) в китайском футе (цзине), взятом дважды (как мера инь, так и мера ян) – дважды восемь равно шестнадцати. Это число символизирует равновесие, баланс отрицательных и положительных энергий в теле адепта.