Валентина Телухова - Шуршали голуби на крыше

• Название: Шуршали голуби на крыше
• Автор: Валентина Телухова
• Жанр: Русское современное
• Год: 1917
• ISBN: 978-5-4485-7193-0

В семье карликов подрастает маленькая девочка. Она считается их дочерью. Только став взрослой, героиня романа узнает, что они не настоящие её родители. Ей открывается тайна её жизни. Неожиданная встреча любимого заставляет её перенести душевные страдания и муки, но она находит свою дорогу в жизни, вопреки всему. Подлинная картина жизни деревни 60—70 годов прошлого века показана в романе с большой достоверностью. Чтение романа будет интересно широкому кругу читателей.

---

– Так уж и в интернат? Да что он такого сделал?

– Проявил агрессию. Нам медики всё время говорили, что если Петя проявлять агрессию станет, его нужно в интернат оформлять.

– Тогда уж и Алексея в интернат. Он тоже эту самую агрессию проявил.

– Мы не карать детей собрались, мы подумать собрались, как Алеше помочь вернуться в детский коллектив.

Пока взрослые горячо обсуждали, как найти выход из сложившейся ситуации, покосившаяся калитка во двор бабушки Флёнушки скрипнула, и ватага мальчишек стала подниматься на высокое крыльцо. Ребятишки громко постучали в дверь.

– Можно?

Не дожидаясь ответа, они один за другим вошли в дом, но чуть оробели, увидев собравшихся взрослых.

– Алеша дома? Алеша, ты чё в школу не приходил. Не заболел? Светлана Николаевна велела нам узнать.

– Нет.

– А раз не заболел, айда с нами в кино, нам разрешили, сегодня детский фильм. Сказка. «Синяя птица» называется. Можно и на вечерний сеанс. Айда?

– Я у мамы спрошу. Мама, можно в кино?

Взрослые переглянулись.

– Можно.

– Денег дай!

– Возьми в кошельке в кармане моей куртки. Да валенки переобуй. Куда в валенках? Ноги промокнут.

Мальчишки также шумно покинули дом вместе с Алешей, у которого вид был счастливый.

В сенях их догнала бабушка Фленушка.

– Накося вам тарочек в дорогу, я сегодня напекла.

Мальчишки угощение приняли, пробормотали слова благодарности и, пробуя на ходу стряпню, помчались к клубу.

Все взрослые помолчали некоторое время, а потом заговорила Зинаида Алексеевна.

– Я заметила, что взрослые всегда преувеличивают проблемы детей. Мы тут целый час придумывали варианты, как Алеше в коллектив вернуться. Прощение он должен попросить публично у Пети, или у ребят, или у Матвея Ивановича, или у всего мира. Переживали, что дети ему не простят. А сами дети уже забыли эту Алешкину выходку, он, как был для них другом, так другом и остался. Он глупость сделал, и ничего больше. Мне мама всегда говорила, что нужно шалость детскую от проступка отличать. Толкнул он кого-то нечаянно, порвал что-то, прошел с грязными ногами по чистому полу – это все шалости. А если он обманул, украл, не сделал нужное дело – вот тогда нужно принимать самые строгие меры. Самые строгие! Дети сами разобрались, а теперь разберемся мы. Нам нужно Алешу простить. Вам, Матвей Иванович, простить и забыть эту историю. Вам, тетя Нина, нужно простить сына, но не забывать эту историю, а быть настороже. Если ещё что-то такое повторится, значит у Алёши вырабатывается плохая черта характера. Но я думаю, что он не повторит ничего такого. Видите, как сам он все это сильно переживает. А Вы, бабушка Фленушка, самая мудрая из нас. Спасибо Вам за науку! Я никогда и никого из детей публично унижать не буду!

Взрослые попили чайку, поговорили о том, о сем и разошлись по домам успокоенные. Бабушка Флёнушка пошла всех провожать, Матвей Иванович уехал по делам, Нина заторопилась домой, а Зиночка чуть отстала.

– Как замуж пойдешь и своих детей в мир приведешь, ты их хорошими детьми вырастишь. Годы у тебя молодые, а ума – палата!

– Не пойду я замуж, и детей у меня не будет!

– Вон оно как! А что так?

– Разве Вы не знаете, что? У меня ведь родители карлики были. А вдруг у меня такие же дети будут?

– А ну-ка, воротись, дева, ко мне.

– Зачем?

– Воротись, воротись, разговор есть. Не думала я, что придется мне тебе это говорить, думала, что тайна эта со мной так и уйдет, её никто в мире не знает, да видно настала минута тайному явным становиться.

Зина вернулась в дом старушки в полном недоумении.

Бабушка прошлась по дому, заглядывая во все углы, нет ли лишних ушей, не воротился ли правнук? Нигде никого не было. Тогда, наклонясь к уху Зиночки, бабушка дрожащим шепотом сказала:

– Они тебе не родители.

– Как? – Зиночка ахнула.

– А вот так. У матери твоей живот как-то заболел, а я всех лечу, вот она и пришла ко мне за советом. Я ведь в деревне повитухой была, полдеревни мне в руки родились, я много понимаю. Осмотрела я твою мать и поняла, что она никогда не рожала. Не было у неё детей. Бездетная она. А про отца не могу сказать ничего точно, но тоже думаю, что он тебе не отец.

– А как же фамилия? А как же отчество?

– Ну, чего не знаю, того не знаю. Вижу, смутила я тебя, дева. Не собиралась я тебе выдавать чужую тайну. Прости меня, Ольга Алексеевна, золотой души женщина!

Бабушка подняла глаза к высокому потолку, как будто посмотрела на небо, повернулась к старинным иконам в углу и перекрестилась.

– А теперь ступай домой, да поразмысли над всем хорошенько! Да сорокам – соседкам твоим – ничего не говори! Разнесут мигом! У них чужая тайна не задержится. А ты попытайся узнать, кто ты и откуда. И не бойся семью завести. Дети у тебя будут хорошие!

Глава девятая. Тайна

Зина домой не пошла, а поплелась, а когда оглянулась на окна дома старушки, она увидела, что Фленушка отодвинула занавеску и пристально смотрит ей вслед.

Зиночка пришла домой, и долго сидела в темноте, не раздеваясь и не включая света. Это был её дом. Она знала в нем каждую половицу, каждый уголок, каждое окошечко! Это был типичный деревенский дом, стены которого были сложены из толстых бревен, уложенных горизонтальными рядами – венцами.

Он был деревянный, построенный без единого гвоздя, с помощью одного только топора. Дом был четырехстенный, но к нему были пристроены просторные сени из плах. Внутри дом не был весь оштукатурен, а только пазы между бревнами были промазаны глиной и закрыты дранкой. У дома была двускатная железная крыша, а гребень крыши был украшен жестяным петушком, который пел свою бесконечную утреннюю песню. В небольшой дверце, ведущей на чердак, вверху было выпилено маленькое оконце, а к нему прибита жердочка. Это было голубиное окошечко. На чердаке жили голуби. Кормиться они летали на зерновой двор, а зимой небольшая стайка ночевала на чердаке этого дома.

Зимними ночами можно было слышать особенные звуки. Голуби на крыше шуршали и негромко ворковали. Эти звуки убаюкивали Зиночку в детстве и успокаивали в юности. Правда, теперь голуби нашли пристанище в другом месте, потому что на чердаке поселился приблудный кот Пронька.

К праздникам дом мылся весь. Мылись и скоблились некрашеные потолки и стены, а когда они высыхали, дом наполнялся каким-то особенным светом чистоты и смолистым благоуханием соснового леса, омытого дождем. И только половицы в доме были выкрашены золотистой охрой.

Дом был светлым. Свет лился через окна, которых в небольшом домике было семь. Окна смотрели на юг и на восток, а одно оконце выглядывало на улицу, на северную сторону. Окна прикрывались крепкими дубовыми ставнями, и они хранили тепло дома зимой и прохладу летом.

Внутри дом был устроен по старинке. Печь была сложена справа. Она отделяла от дома небольшое пространство, в нем располагалась кухня. Слева, за маленькой перегородочкой находилась комнатка, которая была мужским местом в доме. По диагонали от печки был угол, который назывался в давние времена «красным». Здесь была когда-то полка-божница, на которую ставились иконы. Полка сохранилась, но на ней вместо иконы стояла фотография родителей Зины. Не было в доме полатей, дощатых настилов вдоль стены, на которых в прежние времена спали обитатели дома. Их убрал отец за ненадобностью, но Зина помнила, как маленькой девочкой она забиралась на них и затаивалась там в их темной глубине, и родители искали её повсюду, а когда находили, так бурно радовались этому, что удивляли девочку.

Было в доме ещё одно таинственное место – подполье. Но туда Зину долго не пускали, говорили, что там живет домовой. У него глаза в темноте светятся, борода трясется, и он страшный. А когда он в подполье замерзнет, он перебирается к печке и прячется там в закутках. Его нужно оберегать и иногда оставлять ему ночью молока в блюдце и кусочек хлеба. Для него это главное лакомство. Если в доме любят домового, хозяйка добрая никогда не оставит немытую посуду на ночь. Если оставлять посуду, домовой может обидеться и уйти и унести счастье и удачу всех жильцов с собой.

Зина однажды в детстве оставила еду для дедушки домового. Утром блюдце было чистым, и хлеб исчез. После этого опыта Зина поверила в существование духа дома. Она стала оставлять угощение почаще. Однажды, Зина проснулась раньше обычного и увидела, как молоко из блюдца лакает кошка, а корочку мама подняла и положила в чугунок, где распаривался корм для поросенка.

– Все враки! – грустно сказала девочка за завтраком, – про домового все враки! И зачем взрослые детей обманывают?

Родители ничего не сказали ей в ответ, но мама странно вздрогнула тогда, и посмотрела на Зину испуганно. И промолчала.

У неё была семья: любящая мама и хороший, добрый, мудрый папа! Она была согрета любовью их сердец. Они жили для неё: кормили, одевали, обували, растили и заботились о ней. Она знала их всю свою жизнь. Не нужно верить в то, что они её обманывали в главном. Не такие они люди. Но они и не говорили ей ВСЕЙ правды. Они никогда не рассказывали ей о своем детстве, хотя она и спрашивала их.