Наталья Александрова - Волшебные стрелы Робин Гуда

• Название: Волшебные стрелы Робин Гуда
• Автор: Наталья Александрова
• Жанр: Детектив
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-04-004376-7

Все не то, чем кажется, даже в книгах, любимых с детства, – таких, например, как баллады о Робин Гуде. Лариса и думать не могла, что сама окажется героиней истории о благородном разбойнике, – и это в наши времена, когда разбойников стало видимо-невидимо, но о благородстве все забыли! Но вот ее через столетия и границы снова спасают стрелы Робин Гуда – защитника всех, кому требуется помощь, мудрого жреца, оживляющего древние камни, спящий металл, забытые слова и чужие сны…

---

И тем не менее она умудрилась заснуть.

Ей снилась какая-то незнакомая квартира – большая, с высоким полутемным коридором, уходящим вдаль. По этому коридору ее вела девочка в старомодном платье с рюшами, девочка, удивительно похожая на саму Ларису.

– Кто ты? – спросила Лариса свою провожатую.

Но та вместо ответа прижала палец к губам и повела ее дальше, дальше по коридору.

Вот, наконец, коридор кончился, они подошли к высокой двери, из-под которой пробивалась полоска света. Девочка в старомодном платье распахнула эту дверь…

И Лариса на мгновение ослепла от хлынувшего из-за двери сияния, блеска, праздника. Всего на мгновение – потом она поняла, что это просто елка, новогодняя ель. Но какая!

Эта елка была под потолок, а потолок-то был не такой, как в малогабаритной хрущевке или в унылом девятиэтажном доме-корабле. Потолок в комнате был метра четыре, не меньше, и елка соответствующая. И вся она была увешана чудесными разноцветными игрушками, шарами, хлопушками, флажками и гирляндами.

Висели на этой елке и конфеты в удивительно красивых фантиках, и мандарины, завернутые в хрустящую золотую фольгу, и еще множество замечательных, чудесных вещей. Вещей, в которых взрослый человек не увидит ничего особенного, но которые для ребенка могут составить радость жизни.

А Лариса в этом сне была ребенком – и радость при виде этой удивительной елки переполнила ее сердце.

А ее провожатая – девочка в старомодном платье с рюшами – подошла к елке, протянула руку и сняла с ветки одну игрушку. Нарядный домик. Игрушечный домик с яркими наличниками и ставнями.

Девочка показала игрушечный домик Ларисе и посмотрела на нее с видом заговорщика – как будто хотела сказать ей что-то, что-то очень важное.

– Что? – спросила ее Лариса. – Что это за домик? Почему ты мне его показываешь?

Но девочка в старомодном платье вместо ответа покачала головой и приложила палец к губам. А потом взяла Ларису за руку и повела ее в глубину комнаты.

Там оказалось высокое зеркало в резной деревянной раме, почти такое же высокое, как елка. Девочка подвела Ларису к этому зеркалу и остановилась.

Лариса взглянула в зеркало – и увидела в нем двух девочек. Двух совершенно одинаковых девочек в одинаковых старомодных платьях с рюшами.

Девочки были так похожи друг на друга, что Лариса растерялась. То есть она в буквальном смысле потеряла себя – она не могла понять не только где ее отражение, но даже – которая из девочек перед зеркалом – она.

Это было страшно.

Чтобы справиться с этим страхом, чтобы найти себя, Лариса громко спросила:

– Которая – я?

При этом она следила за отражением в зеркале: у которой из девочек зашевелятся губы.

Но губы зашевелились у обеих, обе девочки в зеркале в один голос проговорили:

– Которая я?

И немедленно обе ответили:

– Догадайся сама.

В ту же секунду Лариса проснулась.

В первый момент она не могла понять, где находится. Точно не у себя дома, не в родительской квартире, которую давно уже перестала считать своим домом. Она испугалась, приподнялась – и сразу под ней заскрипели, застонали, завыли на разные голоса пружины, а одна из них впилась ей в бок.

Это было очень больно, но благодаря этой боли и этому жуткому скрипу Лариса все вспомнила. Вспомнила свою разоренную квартиру, вспомнила, как Лапоть героически взялся ей помогать с ремонтом, точнее, с реанимацией этой квартиры, и как он привел ее на ночь к своему знакомому, странному реставратору-мебельщику Владимиру Михайловичу.

Вспомнив все, она немного успокоилась и попыталась снова заснуть.

Но теперь это у нее никак не получалось.

При каждом движении диван выл и стонал, как настоящее привидение, и впивался в бока всеми своими пружинами.

Лариса попыталась не шевелиться.

На какое-то время наступила тишина, но потом эту тишину нарушил негромкий, но вполне отчетливый шорох.

Лариса покрылась холодным потом.

Она замерла, прислушалась…

И у нее не осталось никаких сомнений: она была в этой комнате не одна. Из дивана доносился самый страшный на свете звук, по мнению большинства женщин – мышиная возня, шорох маленьких лапок, даже тоненький писк.

Лариса вскочила с дивана, как будто ее подбросила катапульта, отскочила от него, налетела в темноте на что-то твердое и завизжала. Тут же раздался оглушительный грохот, как будто в комнате обрушилась горная лавина.

И вспыхнул свет.

На пороге стоял Владимир Михайлович. Он был в потрепанных джинсовых шортах и выцветшей футболке с портретом Льва Толстого и надписью «Русская литература лучше, чем алкоголь». Лицо у него было помятое, заспанное и удивленное, волосы – растрепанные, и в них торчало несколько птичьих перьев.

– Что случилось? – спросил реставратор недовольным, хриплым спросонья голосом.

– Мыши, – ответила Лариса мрачно, сама понимая, насколько глупо это звучит. – В этом диване мыши…

– Да, – вздохнул Владимир Михайлович. – Есть такое дело. Извини, забыл предупредить… это вообще-то Ерофей Петрович недоглядел, надо ему на вид поставить…

Он повернулся и громко позвал:

– Ерофей Петрович, поди-ка сюда!

Лариса попятилась.

Она осознала, что стоит перед малознакомым мужчиной в одной футболке, а тот еще кого-то зовет… Что еще за Ерофей Петрович такой. Лапоть насчет Ерофея Петровича ее не предупреждал…

– Не надо его звать! – проговорила она испуганно. – Я хоть сначала оденусь…

– Ты что – Ерофея Петровича стесняешься?

– Конечно, я ведь его совсем не знаю, – пролепетала Лариса, натягивая футболку пониже, и покосилась на дверь.

Дверь чуть заметно качнулась, и на пороге появился…

На пороге появился огромный кот, черный, как ночь, с единственным белым пятном на морде.

– Познакомьтесь, – проговорил реставратор, – это Лариса, а это Ерофей Петрович.

– Так он кот! – с облегчением выдохнула Лариса.

– Разумеется! Котофей Ерофей.

Кот громко мурлыкнул, причем Ларисе показалось, что он вполне отчетливо выговорил «Очень прия-атно!»

– Мне тоже, – ответила она, и ей стало немного легче. Кот создавал вокруг себя атмосферу уюта и покоя.

– Ерофей Петрович, – строго проговорил хозяин, – твоя недоработка. Девушку побеспокоили мыши. Что же это такое – в доме кот, а мыши расплодились?

– Винова-ат! – отчетливо промяукал кот.

– Одними извинениями не отделаешься! – Хозяин строго сдвинул брови. – Сделай что-нибудь! Девушке же спать негде! Мы же с тобой не можем оставить ее в безвыходном положении! Только на тебя остается надежда!

Кот взглянул на хозяина, потянулся и одним прыжком взлетел на диван. Там он немного потоптался, выгнул спину верблюдом и вдруг громко мяукнул, с переливами и завываниями.

Это было не просто мяуканье – это был настоящий охотничий клич, вроде того, какой издает лев, отправляясь за добычей в ночную саванну. Этим кличем Ерофей Петрович доказал свое близкое родство с царем зверей.

И тут же из дивана выскользнула мышь, тихонько пискнула и стремглав убежала к стене, где исчезла без следа.

Лариса при виде мыши поступила так, как она всегда поступала в такой ситуации, – оглушительно взвизгнула и одним движением вскочила на первый подвернувшийся предмет мебели. На этот раз это оказался комод красного дерева.

А представление на этом не кончилось: следом за первой мышью из дивана выскочила вторая, затем третья, четвертая… все они с паническим писком одна за другой перебегали комнату и скрывались в норке под плинтусом.

Что интересно – кот их не трогал, он только провожал их заинтересованным взглядом. Когда же последняя мышь скрылась в норке, Ерофей Петрович переглянулся с хозяином – теперь ты доволен? Что тебе надо еще от меня?

В душу Ларисы закралось подозрение, что кот с хозяином далеко не первый раз устраивают такое представление, но вслух она, конечно, ничего не сказала.

Владимир Михайлович повернулся к ней и проговорил:

– Все, мыши ушли и сегодня больше не вернутся, так что можете спать спокойно.

– Сегодня? – с опаской спросила она. – А завтра снова придут?

– Мне об их планах ничего не известно. В любом случае нужно будет попросить Ерофея Петровича, чтобы он их снова изгнал. У него это хорошо получается.

– А он… почему он их только прогоняет? – задала Лариса мучивший ее вопрос. – Другие коты…

– Вы хотите спросить, почему он на них не охотится? – Владимир Михайлович взглянул на кота. Кот скромно потупился и принялся умывать морду.

– Стесняется, придется мне за него объяснить. Ерофей Петрович – вегетарианец и пацифист. Он убежденный противник насилия, в любых его формах и проявлениях.

– Я о таком в жизни не слышала! – восхитилась Лариса. – Так он мышами совсем не интересуется?

– Нет, отчего же, он очень любит с ними играть. В кошки-мышки, разумеется.

– Удивительный кот!