Ирина Горбачева - Когда расцветёт сакура

• Название: Когда расцветёт сакура
• Автор: Ирина Горбачева
• Жанр: Детектив

«Когда расцветёт сакура» – вторая книга из сери ПРИСТУПИТЬ К ВЫЯСНЕНИЮ о приключениях Маргариты Колобовой. Действия книги перенесут читателя в непростые годы сталинских репрессий в тяжёлые послевоенные годы на Дальнем Востоке, где судьба связала пленного японского солдата и молодую женщину, сбежавшую из Москвы после ареста мужа. А так же в советское время, где читатель узнает историю любви и верности семьи дипломата к мальчику из детского дома. Вместе с этим, Марго помогает разоблачить преступную группу, занимающуюся незаконными операциями по изъятию органов и нелегальным суррогатным материнством, и спасёт попавших в беду своих соседей по дому – молодую семейную пару.

---

Глава 1.

***

Япония. 1756 год. Остров Кюсю

Период Эдо (1600-1868). Начало сёгуната Токугава – Иэясу захватывает власть и переносит столицу в г. Эдо (Токио). Повсеместное преследование христиан. Христиане, как представители чужеземной культуры, так же подверглись гонениям. Исповедание христианской веры каралось смертной казнью. Потомки казненных христиан в течение семи поколений считались подозрительными. Япония практически полностью отгораживается от внешнего мира.

***

Шизуко считала себя счастливой женщиной. Не зря родители отдали её за Масао. Недаром в народе говорят: "Среди цветов – вишня, среди людей – самурай".

Масао самурай. Она любила своего мужа. Шизуко понимала своего мужа и во всём старалась быть ему опорой. Зарабатывал он не так много, как истинный самурай Масао относился с презрением к личной выгоде и деньгам, но им хватало для безбедной жизни. Шизуко была счастлива. Когда Масао прикасался к ней, она испытывала те же чувства, какие ощущала каждой весной, наблюдая за рассветом над зарослями цветущей сакуры. Парение. Как лёгкий лепесток сакуры её душа, взмывала в небеса, а голова кружилась от любви. Когда любимый заглядывал в глаза Шизуко, ей казалось, что тёплые стрелы пронзают её сердце. Мягкий голос мужа окутывал сознание так, что она словно летела, подгоняемая ветром любви. Сердце Шизуко, как ручей с чистой водой по весне, полнилось счастьем. Не тем обыденным, повседневным счастьем, каким наполняется человеческая жизнь, а осязаемым ощущением того, как в сердце вместе с каждым взглядом любимого, попадает, разливается по телу, согревая его – счастье любить и быть любимой. Она любила своего Масао. Любила весну, солнце и ей нравилось встречать рассвет в дни ханами*.

            Этот март выдался холодным, ветреным. Дождь, казалось, будет лить до бесконечности, навевая на жизнерадостную Шизуко тоску и печаль. Она ждала весны. Шизуко обязательно должна родить Масао сына. У самурая первым на свет должен появиться наследник. Сын должен пойти по стопам отца, продолжателем рода, хранителем и наследником его традиций.

Хотя самой Шизуко очень хотелось девочку. Ей так хотелось, чтобы дочь появилась на свет в дни цветения сакуры. Чтобы её дочери передалась вся красота этого чуда и она была также прекрасна и легка, как лепесток дикой вишни. Но Масао, напротив, считал, что провидение его не обманет и у него родится сын. Обязательно будет сын. Он будет красив, как Шизуко и талантлив, как он, его отец.

            Под гулкий звук дождевых капель, Масао крепко спал. Шизуко, напротив, мучило беспокойство. Тянула поясница, отдавая острой болью в низ живота. Ребёнок то и дело шевелился, упираясь малюсенькими пяточками в её плоть, словно требуя скорее вызволить его на волю. Шизуко нежно гладила себя по округлому животу, успокаивая своими движениями маленькое чудо, жившее в ней своей жизнью.

            Сквозь шум дождя ей послышались странные звуки. Шизуко с трудом поднялась с футона** и прислушалась. Ей показалось, что с улицы доносится детский плач.

– Масао, Масао! – позвала она мужа,– там ребёнок, или мне это кажется?

            Переступив порог жилища, Масао поёжился. Холодный дождь лил, колко ударяя его по разгорячённому от сна телу. В отблеске молнии он увидел стоящую поодаль женщину.

– Вы кто? Что вам нужно? – крикнул он ей. Но его слова заглушили громкие раскаты весеннего грома. Сквозь треск разрывающихся молний, послышался плач ребёнка. Посмотрев по сторонам, в бликах очередной огненной стрелы, он заметил шевелящийся комок. Подняв его, увидел сморщенное от плача маленькое личико ребёнка, которое, казалось, было синим от холода. Дитя дрожало всем своим крохотным тельцем. Масао посмотрел в ту сторону, где ему показалась женщина, но вдруг увидел её совсем рядом.

– Спасите его, возьмите, – женщина плохо говорила на их диалекте. Она совсем не походила на женщин его города. Упав на колени в липкую землю, размокшую от дождя, она сняла с шеи небольшой шёлковый мешочек на шнуре – мидзухики***. Поцеловав мешочек, с мольбой в голосе протянула его Масао, – пусть берёжёт вас Всевышний. Умоляю, сделайте так, чтобы он никогда не расставался с ним и Господь будет милостив вам за доброту вашу. Передайте моему сыну, что несмотря на гонения, нашему роду удалось сохранить это со времён Симабара****. Возьмите, спрячьте это до времени. Пусть не прервётся вековая нить. Пусть «Капля крови Христа» спасёт наш род и тех, кто ему помогает.

Случись по-другому, Масао не раздумывая, поступил бы с ней, как подобает самураю. Но сердце отважного воина дрогнуло от дрожащего тонкого плача младенца.

            Раскаты грома гремели не переставая. Ребёнок в руках Масао закричал с новой силой. Мужчина опасливо посмотрел на заливающегося младенца, а когда поднял глаза, то женщины рядом уже не было. Не заметил он и того, как неизвестная, спрятавшись за стволом дерева, перекрестила Масао с оставленным ею младенцем.

– Шизуко, это ребёнок, – произнёс он ждущей в доме жене.

            Масао положил мокрый свёрток с младенцем на циновку. Шизуко, превозмогая боль, нагнулась над ним.

– Приготовь горячей воды, он недавно появился на свет, – прикусив губу от нарастающей боли, Шизуко быстро обмыла плачущего младенца.

Она передала мужу маленький измученный комочек и тут же застонала от раздираемой боли. Мужчина, растерявшись, положил малютку на приготовленную тряпицу и кинулся к жене.

– Шизуко, этот ребёнок принесёт в наш дом беду. За её матерью погоня. Значит она христианка. К нам могут нагрянуть в любую минуту.

– Масао! Подумав – решайся, а решившись – не думай. Ты принёс этого ребёнка в наш дом – теперь он наш. А раз он наш ребёнок мы будем всегда защищать его. Масао, беги, приведи старую Сетзуко. Видно, время настало появиться на свет нашему ребёнку.

Шизуко ещё долго мучилась в родах. Старая Сетзуко ничего не спросила, увидев рядом с роженицей чужого плачущего младенца. Муки Шизуко подходили к концу, когда в жилище ворвались солдаты.

– Убирайтесь, не мешайте принять второго младенца, – крикнула Старая Сетзуко.

Но солдаты не услышали крик родившейся дочери Масао. Они, молча, вышли, увидев горе на лице самурая.

С рассветом утихла непогода. Старая Сетзуко взяла кричащего мальчика и приложила младенца к груди Шизуко. Она вошла за перегородку, где на циновке лежала мёртвая новорождённая девочка. Положив руку на плечо убитого горем Масао, она сказала ему:

– Старая Сетзуко хранит много чужих тайн. Но в её сердце найдётся место для ещё одной.

Наутро прошла непогода. Вскоре прошёл слух, что на окраине города нашли пришлую женщину.

– Наверное, её пронзила стрела ночной молнии, – судачили люди. А вот Масао и Шизуки страшная ночь подарила сына и отняла дочь, – делились новостью горожане.

Прошёл почти месяц после тяжёлой утраты. Масао мучился, скрывая правду рождения ребёнка. Ложь для самурая равна трусости. А Шизуко не знала, как пережила бы своё горе, но глядя на маленького приёмного сына, душа её таяла от материнской нежности. Масао вспомнил о шёлковом мешочке, который отдала ему странная женщина. Взяв его, он вышел из дома, развязал узел и заглянул внутрь. От увиденного он непроизвольно отвёл глаза. Солнечный луч, бросив искру света в мешочек, заставил засиять, засверкать находящийся в нём предмет. Масао осторожно извлёк из мешочка небольшой золотой, крестик. На перекрещении двух его перекладин, вместо распятия, горел огнём, струился, преломляясь в гранях красным необычайно красивым цветом камень в виде капли. Как капля крови на кресте. Наконец, подумав, Масао, решил показать его жене.

– Она дала мне этот мешочек и сказала, что её клан берёг то, что в нём со времён Симабара, что недалеко от Нагасаки. Тогда, давно вспыхнуло восстание против политики сёгуната. Почти все восставшие были христианами. Невиданная вещь, Шизуко. Может, стоит избавиться от неё?

– Нет, Масао. Нам с тобой хорошо. Мы вместе и любим, друг друга, а значит, мы богаты. Это христианский крест. Мы не знаем христианских правил. Но я знаю одно, эта бедная женщина, христианка. Она вымолила у своего Бога самое дорогое, что у неё было: жизнь сына и этот крест. Обратись она в другой дом, неизвестно чтобы было с мальчиком и с этим крестом. Значит, молитва матери дошла до её Бога. Так спрячь его до лучших времён. Настанет время, вырастет наш сын, и ты расскажешь ему его историю рождения и отдашь этот крест.

Решено было младенца назвать Хироши – щедрый. Вскоре, собрав свои пожитки, они покинули родной город навсегда.

***

Россия. Москва. 2012 г. Январь

             Я сладко потянулась в постели. Пора вставать. Хотя почему пора? Ну и что, что суббота! Я ещё никак не привыкну к своему новому статусу пенсионерки, хотя и нахожусь в нём уже почти два года. Но я жаворонок. И хотя с возрастом ложусь спать всё позже и позже, ночью мучаюсь бессонницей, но встаю всё равно рано. С рассветом солнца. Готовлю кофе и с чашечкой горячего любимого напитка наблюдаю за чудом, название которому рассвет в мегаполисе. Живу-то на двадцать втором этаже. Красота!