Норман Дойдж - Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали

• Название: Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали
• Автор: Норман Дойдж
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-98701-6

Новая книга доктора медицины, психиатра и психоаналитика Нормана Дойджа является продолжением его бестселлера «Пластичность мозга». Она посвящена одному важному открытию: человеческий мозг имеет уникальную способность исцелять себя. Здесь много реальных историй и анализа, размышлений и парадоксальных выводов. Большинству пациентов, о которых идет речь в книге, врачи ставили безнадежные диагнозы. Но Дойдж рассказывает о случаях восстановления после инсульта и болезни Паркинсона, рассеянного склероза и аутизма, синдрома дефицита внимания и дислексии. Он описывает естественные способы стимуляции мозга с помощью движений, света, звука, вибраций, которые пробуждают собственные целительные способности мозга, восстанавливая координацию, речь, зрение и другие важные для жизни функции человека.

---

Как мы уже говорили, болезнь Паркинсона является наиболее распространенной причиной симптомов паркинсонизма. Но существуют другие причины симптомов паркинсонизма, и термины «симптомы паркинсонизма», «паркинсонизм» и «атипичная болезнь Паркинсона» часто употребляются, когда мы знаем причину этих моторных симптомов. Иногда мы можем устранить эту причину, или же симптомы проходят сами собой. (В своем письме д-р П. ссылался на такой случай, когда описал пациента с «симптомами паркинсонизма» после энцефалита, который потом поправился.) Интересно, что во многих случаях атипичная болезнь Паркинсона имеет гораздо худший прогноз, чем типичная болезнь Паркинсона, и приводит к более ранней смерти.

Но возможность того, что у Джона Пеппера имелись лишь «симптомы паркинсонизма» открывала дверь предположению о том, что он некогда имел симптомы, сходные с идиопатической болезнью Паркинсона, но на самом деле не являвшиеся ею. Вывод состоял в том, что после устранения причины его симптомы исчезли, и он пришел к ошибочному заключению, что излечился от болезни Паркинсона. (Разумеется, Пеппер никогда не утверждал, что полностью излечился, и у него до сих пор наблюдаются многочисленные симптомы, не связанные с моторикой. Он лишь утверждал, что теперь моторные симптомы находятся под его контролем.)

Существуют две хорошо известные причины атипичных симптомов паркинсонизма. Первая причина – это последствия энцефалита, вирусной инфекции мозга. После Первой мировой войны она вызывала у своих жертв так называемую сонную болезнь, которая на самом деле была симптомом паркинсонизма – состоянием мертвенной неподвижности, в котором больные оставались десятки лет. Таких пациентов Оливер Сакс называл «пробужденными»: они «пробуждались» от своего состояния с помощью леводопы, которую он прописывал, пока ее эффекты не ослабевали. Ясно, что это не имело отношения к Джону Пепперу: он никогда не болел энцефалитом и не впадал в состояние сонного оцепенения.

Вторую причину атипичных симптомов паркинсонизма можно наблюдать у пациентов, которым прописывают один из нескольких препаратов, вызывающих такие симптомы в качестве побочного эффекта. Чаще всего это антипсихотические препараты, понижающие уровень дофамина в мозге. Как правило, симптомы паркинсонизма исчезают[49], когда пациент прекращает прием этих препаратов. В редких случаях, когда этого не происходит, обычно считается, что у этих пациентов уже началось развитие идиопатической болезни Паркинсона. Поэтому важно задаться вопросом, принимал ли Пеппер ранее любой препарат, который мог бы вызвать симптомы паркинсонизма.

Единственным другим лекарством, которое принимал Пеппер и которое могло вызвать симптомы паркинсонизма, был сибелиум, употребляемый для лечения болезни Меньера – ушного заболевания, ухудшающего слух и чувство равновесия и вызывающего звон в ушах. Сибелиум не является антипсихотическим препаратом, поэтому гораздо менее вероятно, что этот препарат мог вызвать паркинсонизм. Скорее, это препарат, блокирующий канал поступления кальция, что лишь изредка приводит к симптомам паркинсонизма, и в подавляющем большинстве случаев они являются обратимыми[50]. Побочные эффекты обычно возникают у людей старше шестидесяти пяти лет. Но симптомы паркинсонизма у Пеппера проявились в середине 1960-х годов, когда ему было немногим более тридцати лет. Пеппер начал принимать сибелиум лишь в 1972 году, почти через десять лет после того, как у него появились симптомы двигательного расстройства. Эта хронология исключает сибелиум как причину его болезни, хотя он принимал лекарство в течение нескольких лет.

Паркинсонизм лекарственного происхождения чаще всего затрагивает обе стороны тела, а у Пеппера в то время наблюдались симптомы только с одной стороны. Кроме того, лекарственные симптомы проявляются быстро и резко, но ни врач, ни Пеппер не заметили резких перемен, пока он принимал сибелиум. В то время как лекарственные симптомы паркинсонизма остаются статичными, болезнь Пеппера прогрессировала типичным образом для идиопатического дегенеративного расстройства до приема сибелиума, во время приема и после этого.

И наконец, большинство людей поправляется после того, как прекращают прием этих лекарств, – обычно через два месяца, хотя иногда и в течение двух лет. Когда Пеппер прекратил прием сибелиума, он не заметил никакого улучшения своего состояния. Сейчас он не принимает это лекарство уже 35 лет и все равно имеет многие симптомы двигательного расстройства. По указанным причинам крайне маловероятно, что его симптомы были вызваны приемом сибелиума. Есть и другие причины паркинсонизма – к примеру, некоторые инсульты, боксерские травмы, сильные сотрясения мозга и некоторые редкие болезни, – но в биографии Пеппера не отмечено ничего подобного.

Тот факт, что у Пеппера есть много признаков болезни Паркинсона помимо обычных симптомов паркинсонизма – сенсорные проблемы (когда ему трудно определить положение своих конечностей в пространстве), периодические провалы в памяти и проблемы нервной системы, типичные для болезни Паркинсона, такие как затрудненный контроль над кровяным давлением, неспособность различать горячее и холодное и трудности с мочеиспусканием – также подразумевает, что он определенно страдает тяжелым заболеванием, поразившим организм в целом. И наконец, тот аргумент, что его способность обратить вспять развитие некоторых симптомов доказывает отсутствие болезни, является натяжкой. Когда лекарство или стимуляция мозга приводит к замедлению развития или исчезновению симптомов, неврологи не рассматривают это как доказательство того, что человек с самого начала не был болен.

Поэтому утверждение, что Пеппер не страдает болезнью Паркинсона, в итоге сводится к тому (как указал д-р П. в своем письме), что болезнь Паркинсона является «прогрессирующей», что «люди с болезнью Паркинсона нуждаются в лекарствах», и к тому факту, что Пеппер улучшил свое состояние без медицинских препаратов с помощью оригинальной методики ходьбы. Этот аргумент опирается на отрицание возможности того, что осознанная ходьба может представлять собой нейропластическую форму терапии.

Те, кто сомневался в наличии болезни у Пеппера, подчеркивал прогрессирующую природу расстройства; действительно, мы часто предполагаем, что «неизлечимость» и «прогрессирующий характер» играют главную роль при диагностике болезни Паркинсона, которая является «дегенеративной». Но эта предпосылка создает проблему. Является ли болезнь «излечимой» или «неизлечимой», «стабильной» или «прогрессирующей» – это решающие критерии, но они являются лучшей опорой для прогноза, а не для диагноза. Прогноз описывает вероятный исход болезни; это предсказание, основанное на прошлых наблюдениях. Критики Пеппера утверждали, что поскольку он находится в лучшем состоянии, чем они ожидали, то диагноз был поставлен неправильно. Они путали прогноз с диагнозом и упускали из вида тот факт, что он очень интенсивно занимался самостоятельной терапией.

Те, кто говорил, что Пеппер дает ложную надежду, без сомнения, пытались защитить пациентов. В медицине существует старая и благородная традиция: когда врач знает, что его пациент не сможет выздороветь или вскоре умрет, он берет на себя крайне неприятную и неблагодарную задачу защитить пациента от ложных ожиданий и говорить ему правду. Таким образом пациент может принять лучшее для него решение о том, как провести остаток своей жизни: заниматься тем, чем он вскоре не сможет заниматься, или попрощаться со всеми и привести свои дела в порядок.

Но здесь есть ловушка. Если врач собирается объявить пациента неизлечимым ради его собственного блага, ему лучше быть абсолютно уверенным в своем прогнозе, особенно если болезнь связана с нейронной пластичностью, которая – при условии мобилизации умственных и физических сил со стороны пациента – может сыграть свою роль в его выздоровлении. Плацебо-эффект наглядно демонстрирует, что когда врач оглашает прогноз и уверенно говорит «эта таблетка поможет вам», то состояние часто улучшается, даже если это сахарная пилюля, просто благодаря позитивным ожиданиям пациента. Мы также знаем, что плацебо-эффект имеет негативного двойника: если вы понижаете ожидания пациента при лечении, симптомы часто ухудшаются, несмотря на принимаемые лекарства.

Оглашение прогноза – это не просто передача информации; ваше убежденное мнение о состоянии пациента становится частью (пусть даже и скромной) самого лечения.

Ложная надежда и ложное отчаяние – это достойные соперники в деле причинения неумышленного вреда. Лавируя между ними, врач не может полагаться лишь на знание того, как прогрессирует болезнь у большинства людей, или что случилось с последним пациентом, у которого он наблюдал этот диагноз, или на свои собственные умозаключения, сделанные на основе внешнего вида пациента в другом конце зала. Важно собрать как можно больше текущей информации о больном человеке. Именно поэтому я счел необходимым встретиться с неврологом Пеппера.