Джулия Куин - Когда он был порочным

• Название: Когда он был порочным
• Автор: Джулия Куин
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Каждый холостяк однажды встречает женщину, ради которой готов пожертвовать своей свободой! И Майкл Стерлинг- не исключение!

Один взгляд на прелестную Франческу Бриджертон - и он уже слышит свадебные колокола…

Любовь? Без сомнений!

Счастье? Ах, если бы!

Ведь послезавтра девушка, на которой Майкл решил жениться, обвенчается… с другим!

У него есть только тридцать шесть часов, чтобы влюбить Франческу в себя, соблазнить и повести к алтарю !!!

Но - разве этого мало для настоящего мужчины?!

---

Но во всем этом не было ее вины. И, глядя на то, как она, такая хрупкая и гордая, стоит возле огня, он сказал снова:

– Извини.

Она чуть кивнула в знак того, что принимает его извинения.

– Я должна была бы написать тебе. - Она повернулась к нему, и в глазах ее была печаль, а также, возможно, намек на извинение с ее стороны. - Но истина заключается в том, что у меня сердце к этому не лежало. Всякий раз, когда я думала о тебе, я думала и о Джоне, а в то время мне, видимо, необходимо было поменьше думать о нем.

Майкл не стал притворяться, что понимает, но все равно кивнул.

Она печально улыбнулась:

– Мы так весело проводили время втроем, помнишь? Он снова кивнул.

– Мне очень его не хватает, - сказал он немного погодя и сам удивился, как ему стало хорошо оттого, что он облек это в слова.

– Я всегда думала: как же мы будем замечательно жить, когда ты наконец женишься! - добавила Франческа. - Ты бы, разумеется, выбрал себе какую-нибудь блистательную и веселую особу. И как бы мы веселились все вчетвером!

Майкл кашлянул. Это казалось наилучшей линией поведения.

Отвлекшись от своих мечтаний, она подняла на него глаза:

– Ты простудился?

– Возможно. И уверен, буду на пороге смерти к субботе. Она подняла бровь.

– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я буду ходить за тобой как нянька?

Прекрасная возможность перевести разговор в удобное для него русло взаимных подшучиваний!

– Никакой необходимости, - сказал он с небрежным взмахом руки. - Через три дня целое стадо распущенных женщин соберется возле меня, дабы потворствовать всем моим капризам.

Она чуть поджала губы, но видно было, что ответ ее позабавил.

– Ты все тот же.

Он криво усмехнулся:

– На самом деле люди не меняются, Франческа.

Кивком она указала на прихожую, где послышались чьи-то торопливые шаги. Появился ливрейный лакей, и Франческа занялась хлопотами сама, дав Майклу возможность просто стоять у камина, греться и с величественным видом кивать в знак согласия.

– Спокойной ночи, Майкл, - сказала она, когда лакей удалился выполнять ее распоряжения.

– Спокойной ночи, Франческа, - ответил он негромко.

– Рада была увидеть тебя снова, - сказала она. А затем, как будто было необходимо убедить в этом одного из них, он даже не понял, кого именно, добавила: - Правда, правда.

Глава 6

…Мне очень жаль, что я не писала. Нет, это неправда. Ничуть мне не жаль. Я не хочу писать. Я не хочу думать о…

Графиня Килмартин - новому графу Кидмартину на следующий день после получения его первого послания, порвано в клочки и облито слезами.

К тому времени, когда Майкл проснулся следующим утром, Килмартин-Хаус был уже в полном порядке и функционировал так, как положено резиденции графа. Во всех каминах весело плясало пламя, и роскошный завтрак был накрыт в малой столовой: яйца всмятку, ветчина, бекон, сосиски, гренки с маслом и мармеладом и его излюбленное блюдо - жаренная на открытом огне скумбрия.

Франчески, однако, нигде не было видно.

Когда он спросил, где она, ему подали сложенную записку, которую она оставила для него рано утром. Оказывается, она, опасаясь, что злые языки могут начать судачить на их счет, если они станут жить вдвоем в Килмартин-Хаусе, переезжает в дом своей матери - номер пять по Брутон-стрит, - пока Джанет или Хелен не приедут из Шотландии. Однако она просит его нанести ей визит сегодня же, так как уверена, что им многое следует обсудить.

И, подумал Майкл, она, наверное, права, так что, едва покончив с завтраком (во время которого он заметил, к великому своему удивлению, что ему не хватает йогурта и лепешек, с которых он привык начинать день в Индии), он вышел из дому и направился к дому номер пять по Брутон-стрит.

Он решил пойти пешком: идти было недалеко, да и потеплело значительно, никакого сравнения со вчерашним ледяным ветром. Но главное, ему хотелось окунуться в жизнь города, снова почувствовать ритм Лондона. Никогда раньше он не обращал внимания на запахи и звуки, характерные для столицы, на то, как сливается цоканье копыт с веселыми выкриками цветочниц и тихим рокотом разговоров респектабельной публики. Он слышал звук своих собственных шагов по тротуару и ощущал запах жарившихся на жаровне каштанов; вездесущий, хотя слабый, запах сажи - все это и составляло ни на что не похожий облик Лондона.

Это ошеломляло, что было странно, потому как он хорошо помнил, что точно такое чувство ошеломления он испытал, сойдя на берег Индии четыре года назад. Влажный тропический воздух, пряный и напоенный ароматом цветов, поразил его, нанес его органам чувств почти физически ощутимый удар, так что он долго потом был словно в полусне и не мог сообразить, что к чему. Реакция на Лондон не была, разумеется, столь же драматичной, но все же он чувствовал себя на улице чужим, и его захлестывали волны звуков и запахов, которые вообще-то не должны бы казаться ему такими уж незнакомыми.

Неужели он стал чужестранцем в собственной стране? Сама мысль об этом казалась дикой, и, однако, шагая в толпе по улицам, где были сосредоточены самые шикарные лондонские магазины, он не мог отделаться от ощущения, что чем-то выделяется из этой толпы, что всякий при одном взгляде на него понимает, что он другой, что он был отдален от их общего столь британского бытия.

Впрочем, подумал он, мельком взглянув на свое отражение в витрине, возможно, все дело в загаре.

Загар сойдет только через несколько недель. А может, через несколько месяцев.

Его мать будет жутко шокирована.

При этой мысли он не смог удержаться от улыбки. Ему очень нравилось шокировать свою мать. Наверное, он так никогда и не повзрослеет настолько, чтобы перестать находить в этом удовольствие.

Он свернул на Брутон-стрит и, миновав несколько домов, дошел до номера пятого. Ему случалось бывать здесь «о и раньше, разумеется. Мать Франчески всегда предпочитала толковать понятие «семья» в самом широком смысле из всех возможных, так что Майкл нередко оказывался приглашенным наряду с Джоном и Франческой на самые разнообразные празднества в семействе Бриджертон.

Когда он пришел, леди Бриджертон уже спустилась в свою зеленую с кремовым гостиную и сидела с чашкой чая за столом у окна.

– Майкл! - воскликнула она с нескрываемой теплотой, поднимаясь навстречу гостю. - Как я рада тебя видеть!

– Леди Бриджертон! - отозвался он, галантно целуя ей руку.

– Никто не умеет целовать руку, как ты, - заметила она с одобрением.

– Следует оттачивать лучшие из своих приемов, - промурлыкал он в ответ.

– Ты не представляешь, до чего мы, дамы определенного возраста, ценим твои усилия.

– А определенный возраст - это… - тут на губах его заиграла дьявольская улыбка, - тридцать один, наверное?

Леди Бриджертон была из тех женщин, чья миловидность с годами только усиливается, но, услышав комплимент, она так и просияла.

– В этом доме ты всегда будешь дорогим гостем, Майкл Стерлинг.

Он усмехнулся и, повинуясь ее приглашающему жесту, уселся в кресло с высокой спинкой.

– Ах, Боже мой! - воскликнула леди Бриджертон и слегка нахмурилась. - Приношу свои извинения. Ведь теперь тебя следует называть Килмартином.

– Просто Майкл устроит меня как нельзя лучше, - уверил он ее.

– Конечно, прошло уже четыре года, - продолжала она, - но так как я совсем не видела тебя в это время…

– Вы можете называть меня так, как вам заблагорассудится, - спокойно сказал он. Как странно! Ведь он наконец-то привык к тому, что к нему обращаются «Килмартин», что титул вытеснил его фамилию. Но то было в Индии, где никто не знал его в качестве просто мистера Стерлинга и, что важнее, никто не знал Джона, который был графом до него. Но когда это обращение слетело с уст Виолетты Бриджертон, он едва не потерял присутствие духа, тем более что когда-то она, как и многие тещи, привычно говорила о Джоне «сын».

Но если она и почувствовала, что ему неловко, то ничем не выдала этого.

– Что же, если ты так любезен, - сказала она, - то и я должна ответить тебе тем же. Пожалуйста, зови меня отныне просто Виолетта. Давно бы, собственно говоря, следовало.

– Ах нет, никак невозможно, - быстро возразил он. И говорил он искренне. Она была леди Бриджертон. Она была… ну, он и сам толком не понимал, кем она для него была, но уж точно не Виолеттой.

– Но я настаиваю, Майкл, - сказала она, - а тебе должно быть хорошо известно, что обычно я добиваюсь своего.

Победить в споре с этой дамой было невозможно, так что Майкл только вздохнул и сказал:

– Не уверен, что смогу целовать руку Виолетте. Это будет чересчур уж интимно, вам не кажется?

– Только попробуй перестать целовать мне руку!

– Пойдут сплетни.

– Моя репутация как-нибудь это выдержит.

– Да, но выдержит ли моя? Леди Бриджертон рассмеялась:

– Ах ты, негодяй!

Он откинулся на спинку своего кресла.

– Так мне и надо.