Нон Конформист - Неделя после запоя. Бунт конформиста

• Название: Неделя после запоя. Бунт конформиста
• Автор: Нон Конформист
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Русское современное

Если тебе интересно, как на россиянина повлияет сухой закон, тебе сюда. Если тебе это не интересно, тебе тоже сюда. В общем, тебе сюда в любом случае.

---

Неделя после запоя Бунт конформиста Нон Конформист

© Нон Конформист, 2017

ISBN 978-5-4485-4923-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

– Снова ты?

– Снова я.

– Опять будешь меня убеждать, что я не свободен?

– А зачем? Ты уже давно в это поверил.

– Тогда почему ты всё ещё здесь?

– Ну мало ли, вдруг я смогу тебя ещё в чём-нибудь убедить…

Предисловие

История эта не похожа на те, что тебе доводилось слышать раньше. Она начнётся не с описания тяжёлого, но всё же банального детства или трагичного, но пошлого расставания. Скажу больше: она вообще начнётся не с события, а с вещи – с литровой бутылки водки.

Итак, бутылка та уже несколько дней красовалась на барной стойке, ожидая того самого, кто наконец заберёт её оттуда. Гордо возвышалась она, окружённая другими чудесными и столь же крепкими напитками, ни один из которых, однако, не мог и на толику сравниться с её великолепием…

Повёлся? Да повёлся, повёлся, не ври. Нет, конечно, сей напиток достоин тысяч бессонных ночей лучших авторов и ему, несомненно, были и ещё будут посвящены тысячи страниц, но, к сожалению, не сегодня.

Предисловие второе, настоящее

На самом деле всё началось, как и положено хорошей истории, в питейном заведении, после шести. Хотя вообще-то не после шести, да и не в заведении, а, скорее, с заведения, но это, собственно, и не важно.

Заведение то в народе ласково прозвали гномьим – из-за симпатичных фигурок бородатых старичков, что стояли там на каждом столе, держа салфетки.

Несмотря на то, что кабак тот располагался близ одного довольно крупного института, студенты в нём бывали весьма редко. Можно сказать, вообще не бывали. Правда, ему это было и не нужно. Здесь и без того собирались столь известные в светском обществе личности, как Кузьмич, Семёныч и даже Михалыч – проще говоря, аристократы, интеллигенты. Ну и Саныч – на мой, сугубо обывательский взгляд, самый интересный посетитель. О нём-то и пойдёт речь – это я так, на всякий случай, если ты вдруг не понял этого по предыдущему предложению.

При первом своём появлении в гномьем баре Саныч был ещё юнцом безусым в сравнении со столь весомыми во всех смыслах джентльменами.

Однако с течением времени ему всё же удалось неплохо вписаться в коллектив. Порой, правда, находились глупцы, достаточно высокомерные, чтобы пренебрежительно назвать его «малым» или «Саньком». Но после того, как Саныч потребовал у одного такого подлеца сатисфакции, разбив ему нос, желающих дерзнуть поубавилось.

На самом же деле его звали Калинин Олег Александрович. Как ему удалось-таки стать Санычем, история умалчивает. Он был молод – на вид не больше тридцати, – а столь почтенный титул просто обязывает своего носителя почёсывать седую щетину и разбираться в сортах приманки на окуня. Подобные качества, как известно, весьма высоко ценятся в высшем обществе в целом и в подобных джентльменских клубах в частности. Тогда Саныч в силу своей молодости, к сожалению, не мог ими обладать, но так или иначе, а титул за ним всё же закрепился.

Неплохо получилось, да? «Почтенные джентльмены» и всё такое…

Закрепился, но не сразу. Например, поначалу Саныча хотели окрестить академиком. Естественно, потому, что он слыл весьма образованным и начитанным человеком. Но как-то не сложилось.

О его эрудированности и несомненной образованности почтенным мужам стало известно, когда Саныч, выбивая скидку на очередную порцию чесночных гренок, в качестве аргумента привёл невидимую руку рынка. Не вовремя, не к месту, но всё же привёл.

Саныч действительно был весьма образован. В своё время он даже был подающим надежды человеком науки – аспирантом. Его судьба могла сложиться совершенно иным образом. Он мог бы получить учёную степень, обзавестись семьёй, может, даже ректором стать… Но, к счастью, вместо этого он познакомился с Федей.

К счастью потому, что иначе история бы получилась неинтересной.

Тут-то события начали набирать обороты. Саныч тогда ещё только зарождался в теле немощного, неуверенного в себе аспиранта, апогеем жизни которого стала бы докторская, ну или там закрытие ипотеки… То ли дело теперь, когда он со скандалом вылетел из института, дав по носу одному коллеге, с которым у него случился конфликт. Весь мир лежал у его ног, и он, недолго думая, направился в пивную.

Позже, конечно, когда закончились двести пятьдесят рублей, Санычу всё же пришлось искать работу. И он, опять же недолго думая, устроился библиотекарем.

После упомянутых выше событий в жизни Саныча началась новая глава. И состояла она из двух частей: работы и кабака, в который он ходил ежедневно после неё. Оттуда он сразу же шёл домой и ложился спать, завтра нужно было снова идти на работу. А в выходные Саныч сразу шёл в кабак, после него – сразу домой.

Не то чтобы Санычу так плохо жилось. Про свои юношеские амбиции он и не вспоминал почти: некогда было, с таким-то графиком. Да и в целом его всё вполне устраивало. Зарабатывал он честным трудом, шикал на студентов и школьников, все его слушались, уважали. Всегда было что почитать, а он это дело очень любил, кстати. Ну и к тому же он всегда знал, чем ему заняться после работы. Друзей он, правда, не нажил. Вернее, в кабаке почти каждый мог назвать его своим другом, но он их таковыми не считал. Причина тому одна. На трезвую голову Санычу было, собственно, и не о чем с ними говорить, но зато, выпив, он говорил много и со всеми. И даже когда никого рядом не было, он всё равно продолжал беседу, уже, правда, с Федей – так он окрестил пластмассового гнома.

Сам он, конечно, это истово отрицал, но тем не менее, приходя в бар, всегда спрашивал: «Федя там?». Что значило: «Не занял ли кто мой стол?». Родственников у Саныча тоже почти не было, но, как ты, наверное, догадался, его такие пустяки и не беспокоили.

Так, в достатке, моральном и финансовом, прошли последние лет сорок его жизни.

Но вот уже год, два месяца и шесть дней, как в стране был запрещён алкоголь.

Зачем такая точность? Просто Саныч вёл отсчёт.

Это, конечно, был серьёзный удар по образу жизни Саныча, но он смирился. Кабак-то, конечно, закрыли, но первое время ещё можно было достать чего-нибудь выпить. Однако это становилось всё труднее.

И вот уже несколько дней, как Саныч ничего не пил. Но духом не падал! По крайней мере, у него оставалась работа…

Саныч не был глуп и, конечно, понимал, что уже стар и скоро его отправят на пенсию. Он пытался как-то к этому подготовиться, но, как известно, табуретка всегда уходит из-под ног неожиданно. Саныч попал под сокращение. Библиотеку полностью перевели в электронный вид, книги куда-то увезли, и он больше был не нужен. В пенсии и прочих выплатах его, конечно, не обидели, но это, как ты понимаешь, его и не волновало…

Действие первое, это которое в начале

Понедельник

Это был первый рабочий день после выхода Саныча на пенсию. Бесцельно слонялся он по городу, размышляя о смысле жизни и ценах на хлеб.

– Всё отобрали, нелюди… – бормотал он себе под нос, естественно, не о хлебе.

Так, бубня всякие ругательства и проклятья, Саныч сам не заметил, как подошёл к тому самому гномьему кабаку. Его двери были опечатаны, а посередине красовался плакат, гордо провозглашающий: «Пьянству нет!».

Ещё полминуты Саныч простоял в раздумьях, разглядывая мужчину, презрительно смотревшего на него с плаката.

– Да-а, однако, жаль… – послышалось позади. – И кому только это в голову пришло?

– Слугам народа, мать их… – Саныч рефлекторно выругался, – простите за мой французский, – сказал он и обернулся.

Позади, на лавке, что располагалась прямо напротив парадного входа, сидел весьма необычного вида старик. Он был одет в бежевое осеннее пальто с поднятым воротником, поверх которого был небрежно намотан красный шарф. Он был настолько ярким, что создавал вокруг своего владельца нечто вроде ореола, выделяющего его на сером фоне ранней весны. Образ его венчали старомодные очки, походящие на пенсне. Но не очки и даже не этот самый ореол делал старика столь необычным. У него под мышкой была газета! Притом что их уже пару лет не печатали и втрое дольше не читали.

– Я, конечно, понимаю, что знакомство обычно начинают не с этого, но это что у вас? Газета?

– Ну, как видите, – улыбнулся старик.

– Где же вы её взяли?

– Дома взял.

– А дома она как оказалась?

– Как и любая другая газета. Я её купил. Просто очень давно.

Когда Саныч подошёл поближе, оказалось, что газета была действительно довольно старой. Во всяком случае, выглядела потрёпанно.