Джеймс Купер - Долина Виш-Тон-Виш

• Название: Долина Виш-Тон-Виш
• Автор: Джеймс Купер
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Приключения про индейцев
• Год: 2000
• ISBN: 5-86218-209-8

Время и место действия романа — последняя четверть XVTI века, Северо-Американский континент.

История трех поколений семейства Хиткоутов — не просто ожесточенная борьба за право найти свое счастье на земле новой родины. Это — в миниатюре — история противостояния англоязычных поселенцев и коренных жителей штатов Массачусетс, Коннектикут и Род-Айленд, писавшаяся очень часто кровью; история, полная — в силу трагического переплетения судеб героев — неожиданностей и загадок, держащих читателя, как это обычно и бывает у Купера, в неослабевающем напряжении вплоть до заключительных глав романа.

---

Я спросила индейцев, можно ли мне вернуться домой вместе с мистером Хоуром. Они ответили: «Нет!» Мы легли спать, так и не дождавшись иного ответа. Наутро мистер Хоур пригласил сагаморов на обед, но, когда мы собрались приготовить угощение, оказалось, что индейцы украли из мешков мистера Хоура большую часть продуктов. Даже в этом одном случае видно проявление божественной силы Господа: нас окружало множество индейцев, жадных до хорошей еды, в то время как англичан было только двое — мистер Хоур и я. Индейцы легко могли проломить нам головы и взять все, что было в мешках: не только продукты, но и ткань, которая являлась частью двадцати фунтов, назначенных для выкупа. Вместо этого они сами, казалось, были смущены случившимся и сказали, что все это сделал какой-то плохой индеец. О, можно ли даже предположить, будто есть что-то невозможное для Господа! Он явил свое могущество, подобно тому, как явил его Даниилу, брошенному в ров с голодными львами209.

Мистер Хоур немедля позвал индейцев на обед, но они ели очень мало, потому что были заняты подготовкой и переодеванием к обрядовым пляскам. Их должны были исполнять восемь человек: четверо мужчин и четыре женщины. Мой хозяин с хозяйкой тоже участвовали в плясках. Хозяин надел льняную рубашку с великолепными кружевами, нашитыми внизу; на нем были белые чулки, серебряные пуговицы; его подвязки были унизаны шиллингами; на голове и плечах — низки вампума210. Наряд хозяйки был сшит из кёрзи211 и украшен низками вампума до самой поясницы; руки от локтей до запястий унизаны браслетами, на шее несколько рядов бус, а в ушах разнообразные украшения. Тонкие красные чулки и белые туфли завершали наряд. Волосы ее были напудрены, а лицо покрыто красной краской. Так были одеты все, кто участвовал в плясках. Двое индейцев пели и стучали по котелку — это была их музыка. Танцоры все время подпрыгивали один за другим; посередине на угольях подогревался котелок с водой, чтобы они могли время от времени утолять жажду. Так продолжалось почти до самой ночи. Танцуя, они бросали вампум в стоявших вокруг зрителей. Когда совсем стемнело, я опять спросила, можно ли мне отправиться домой, и мне опять ответили: «Нет! » Я смогу уйти только в том случае, если за мной приедет муж.

Мы уже легли спать, когда мой хозяин вышел из вигвама и через некоторое время прислал индейца по имени Джеймс-Печатник212, который сказал, что мой хозяин обещает разрешить мне завтра уйти домой, если мистер Хоур даст бутылку спиртного. Тогда мистер Хоур позвал своих индейцев, Тома и Питера, и попросил их вместе с Джеймсом-Печатником пойти к моему хозяину. Он хотел, чтобы тот повторил свое обещание перед этими тремя людьми. Если он это сделает, то получит виски. Мой хозяин обещал, и мистер Хоур передал для него бутылку спиртного. Тогда Филип213, почуяв, что тут можно поживиться, подозвал меня и спросил, чем я заплачу ему за добрую весть и как отблагодарю, если он замолвит за меня словечко. Я спросила, что он хочет. Филип быстро ответил: «Две куртки, двадцать шиллингов, полбушеля кукурузы и табак». Поблагодарив его за такую заботу обо мне, я сказала, что добрая весть известна не только хитрому лису, но и мне самой.

Мой хозяин неожиданно с шумом ворвался в вигвам и потребовал мистера Хоура, заявив, что хочет выпить за его здоровье. Он был уже изрядно пьян и вел себя очень странно: то пил за здоровье мистера Хоура, говоря, что тот хороший человек, то твердил, что его надо повесить. Потом он позвал меня. Я боялась услышать, что он скажет, но вынуждена была повиноваться. Он выпил и за мое здоровье, не проявив никакой грубости. Вообще это был первый индеец, которого я видела пьяным за все время моего пребывания среди них. Наконец его скво выскочила из вигвама, и он бросился за ней; они обежали вокруг жилища — монеты на одежде звенели и били его по коленям. Жена все-таки ускользнула от него; тогда он отправился к своей старой скво, так что, слава Богу, нас в ту ночь больше никто не беспокоил.

Я никак не могла уснуть, хотя, можно сказать, не спала три ночи подряд. Накануне того дня, когда пришло письмо от Совета, меня переполняли страх и беспокойство. Господь часто оставляет нас в неведении, когда освобождение уже близко. Да, в то время я не находила покоя ни днем, ни ночью. На следующую ночь меня охватила безмерная радость: мистер Хоур прибыл с такими добрыми вестями! На третью ночь я была совершенно поглощена мыслями о возможном возвращении домой и о том, что, уезжая, оставляю в этих диких краях своих детей. Всю ночь я не могла сомкнуть глаз.

Во вторник утром индейцы собрали свой, как они называют, Высший Совет, чтобы решить, могу ли я вернуться домой. Все, как один, дали согласие, кроме Филипа, который не соизволил явиться.

Прежде чем продолжить свой рассказ, я хотела бы отметить несколько знаменательных случаев проявления Божественного Провидения, на которые я обратила особое внимание за время моих бедствий в плену.

1. Мне хотелось бы сказать о благоприятной возможности, упущенной англичанами во время длительного перехода вскоре после сражения за форт, когда наша армия была так многочисленна и, преследуя неприятеля, могла бы захватить и уничтожить многих врагов. Индейцы так нуждались в провизии, что наши люди легко могли бы обнаружить их по следам, оставленным в земле, когда они вынуждены были задерживаться, чтобы выкапывать земляные орехи. Я считаю, что наша армия, тоже нуждаясь в провианте, должна была прекратить преследование и вернуться, ибо уже на следующей неделе враги напали на наш город, подобно медведям, лишившимся своих детенышей, или стае голодных волков, раздиравших нас и наших детей, словно ягнят. Но что тут скажешь?! Как видно, Господь, явив Свою святую волю, предоставил Своему народу самому справляться с бедой. «Бывает ли в городе бедствие, которое не Господь попустил бы?»214 Они «… не болезнуют о бедствии Иосифа. За то ныне пойдут они в плен во главе пленных… »215. На то воля Господа, и для нас она священна.

2. Не могу не вспомнить, как индейцы высмеивали медлительность и нерасторопность английской армии. После разрушения Ланкастера и Медфилда я, уже пленницей, отправилась в путь вместе с индейцами, и они спрашивали меня, как я думаю, когда английская армия начнет их преследовать? Я ответила, что не знаю. «Может, в мае! » — сказали они. Так индейцы издевались над нами, намекая на то, что англичанам потребуется несколько месяцев, чтобы подготовить наступление.

3. Я уже упоминала раньше о том, что английская армия, пополнив провиант, была послана преследовать врага. Индейцы, зная это, отступали, пока не подошли к Бакуог-Ривер. Они благополучно переправились через реку, тогда как для англичан это оказалось невозможным. Я не могу не восхищаться чудесным Провидением Господним, сохранившим язычников и обрекшим нашу бедную страну на дальнейшие бедствия. Множество индейцев смогло переправиться на другой берег, но англичане вынуждены были остановиться. И в этом была воля Господа.

4. Считалось, что лишить индейцев их урожая кукурузы — значит обречь на голодную смерть. Поэтому вся кукуруза, которую удавалось найти, уничтожалась, а сами индейцы изгонялись из тех мест, где у них были небольшие запасы. Индейцев вытесняли в глушь, в леса, но даже посреди зимы Господь чудом сохранил их для своих божественных предначертаний и ради уничтожения еще многих англичан! Господь удивительным образом оберегал их! За все время моей жизни среди индейцев я не видела ни одного мужчины, ни одной женщины или ребенка, которые умерли бы от голода. Хотя им не однажды приходилось есть то, к чему не притронулись бы ни свинья, ни пес, тем не менее этим Господь укрепил их, и они стали бичом для Его же народа.

Основную пищу индейцев составляют земляные орехи. Едят они и лесные орехи, желуди, клубни и коренья различных сорняков и других растений, названий которых я не знаю.

В случае нужды они разыскивают старые кости, разделяют их в суставах и, если там полно червей и личинок, держат их над огнем, пока все паразиты не вылезут, потом варят и пьют этот отвар, а суставы дробят в ступе и едят. Едят они также конские уши и кишки; всяких диких птиц, каких только смогут поймать, а также медведей, оленей, черепах, лягушек, белок, собак, скунсов, гремучих змей и даже древесную кору, а кроме того, разумеется, все, что им удастся украсть у англичан. Я могу только восхищаться могуществом Господа, который обеспечивает существование такого множества наших врагов в этих диких краях, где они обречены на полуголодную жизнь. Не раз мне приходилось видеть, как утром они съедали все, что у них было, и все-таки, когда возникала необходимость, еда находилась. «О, если бы народ мой слушал Меня, и Израиль ходил Моими путями! Я скоро смирил бы врагов их и обратил бы руку Мою на притеснителей их!»216 Однако порочным поведением и упрямством в своей неправоте мы погрешили против Бога и так Его разгневали, что Он, вместо того чтобы обратить Свою руку против врагов, оберегает и питает их, и они становятся бичом страны.