Станислав Гимадеев - Чувство бездны. Фантастический роман

• Название: Чувство бездны. Фантастический роман
• Автор: Станислав Гимадеев
• Жанр: Научная Фантастика

Следователь Антон безуспешно расследует цепь катастроф, лихорадящих загадочную планету-колонию Аю с момента появления на ней землян. Что за эксперименты проводились с планетой и почему череда трагедий их не остановила? Расследование сдвигается с мертвой точки, когда в колонию прибывает комиссия, среди членов которой – Аня, девушка из прошлого Антона. Ожившие чувства накрывают обоих с головой и мешают работе. Они не подозревают, что нахлынувшая на них любовь станет ключом к разгадке тайны…

---

Чувство бездны Фантастический роман Станислав Гимадеев

Посвящается Юке,

половинке моего сердца

© Станислав Гимадеев, 2017

ISBN 978-5-4483-1465-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. «Слезы Этты»

Первыми не выдержали восточные опоры.

В воздушной круговерти скопления черной пыли, земли и каменной крошки стало видно, как они медленно валятся вбок. Предсмертный крик ломающихся конструкций прорезал пространство и, казалось, на время заглушил какофонию из грохота падающих каменных обломков, шипения и хлопков взрывающейся почвы и яростных порывов урагана. Контур купола на фоне серо-фиолетового, беснующегося неба дрогнул и плавно, будто бы нехотя, начал сползать по кривой вниз. Прямо под боком станции гигантским горбом неумолимо и чудовищно вспухала земля – словно кто-то насквозь протыкал планету гигантской иглой, и казалось, что еще немного и сквозь клубы пыли и пара, из чрева стонущих недр появится ее ужасный наконечник.

Внезапно земля совсем рядом вспучилась, словно от взрыва мины, изрыгнула вверх столб кипящей грязи и ядовито-зеленого пара. Наблюдавший судорожно отпрыгнул.

Видение рушащейся станции исчезло. В поле зрения возник неуклюже лежащий на боку катер. Машина была разбита, вокруг горела земля, ветер швырял жирные черные клочья дыма в разные стороны. Прямо на земле в нескольких метрах от катера неподвижно сидел человек, обхватив руками голову. Рядом появилась женщина с длинными спутанными волосами, обезумевшим взглядом и окровавленным лицом. Она отчаянно пыталась прикрыться тонкими руками от летящих сверху комьев и что-то кричала наблюдавшему. Но не было слышно – что, потому как неподалеку надсадно выла сирена аварийки, и бессмысленно, словно в агонии, лупили по сторонам лучи прожекторов системы наземного слежения. Еще было видно покинутый вездеход с раскрытыми дверцами и включенными фарами, намертво въехавший колесами в широкую трещину. По его бокам мелко, но непрерывно со всех сторон барабанили камешки…

В реальность его вернуло пиликанье «кома».

Он не сразу понял, что это вызов из настоящего, а не звуки той, оставшейся в прошлом, трагедии… Все-таки чревато было здесь, внутри зоны стоять подолгу без движения. Чем дольше ты стоишь, тем труднее вернуться… прогнать чужие образы, отвязаться от чужих мыслей, обрести обратно свое «я»…

Вызов повторился. Это был Карл. Антон медленно выпрямился и встряхнул головой.

– Что у тебя? – вяло спросил он.

Очертания дымящейся земли все еще проступали на фоне иссушенной почвы, он еще слышал крики и ураганный ночной вой сквозь царящую вокруг дневную тишину.

– Чего пропал? – спросил Карл. – Ты по-прежнему на «Слезах»?

– Уже собираюсь обратно… – слова давались Антону с трудом.

– А-а… – понятливо протянул Карл. – И не надоело тебе одно и тоже? Вопрос риторический, – поспешно добавил он, зная реакцию Антона. – Тут у меня кое-какая инфа любопытная…

Видения прошлого не спешили пропадать. Он продолжал слышать запах дыма, и непрерывно ныла обожженная спина.

– Прошу… – выдохнул Антон. – Карл… потом, а?.. Сяду в катер – свяжусь…

– Как скажешь, – буркнул Карл. – Жду.

Карл отключился, и видения не преминули воспользоваться этим. Обрывки чьих-то мыслей, ощущений и переживаний тотчас выпрыгнули из невидимой засады и с жадностью набросились на жертву.

Солнечный день опять стал меркнуть, сменяясь мраком ночи. Антон увидел множество катеров всех мастей, роящихся в дыму воздушного пространства. Они один за другим вылетали с гибнущей станции и попадали в ураганно-паровой хаос. Большинству из них удавалось покинуть зону катастрофы, но некоторые беспомощно крутились в жутком месиве, пытаясь увернуться от каменного ливня. Снова что-то отрывисто прокричала женщина с лицом, разбитым в кровь, и Антон кинулся в ее сторону, чудом увернувшись от летящей метеостойки, безжалостно сорванной свирепым ветром с верхнего яруса станции.

Он бежал хромая и ничего не соображая, пригнувшись и лавируя меж огромных каменных обломков со страшными сколами. Боковым зрением он заметил метрах в десяти лежащие катера. Два пассажирских и один грузовой – их сбила стихия. Из грузового катера поспешно выкарабкивались люди, еще несколько дымящихся тел лежало среди завалов. Что происходило там дальше, за каменно-земляными кучами не было видно, потому что из трещины в почве, в нескольких шагах ожесточенно била вверх стена серо-зеленого пара, смешанная с едким дымом.

Тогда он остановился перед этой паровой стеной, задыхаясь и беспомощно озираясь по сторонам, и сердце панически сжалось от предчувствия неизбежного…

Видение исчезло само, а, может, инстинкт самосохранения помог Антону прервать этот кошмар.

Он вдруг понял, что стоит на коленях, упершись руками в землю. Он облизнул сухие губы, перевернулся и сел. Сердце ухало так, словно это не наблюдатель, так и оставшийся неизвестным, а он сам был участником давних событий… Словно это он в ужасе метался по мерцающим коридорам станции, несся по проходам к выходам, к лифтам, а после – к подъемникам – сначала к пассажирским, потом, когда стало ясно, что они обесточены, – к грузовым… Он помнил как кричал, силясь перекричать всех и, прежде всего, собственный страх в отчаянном стремлении выбраться из этого ада во что бы то ни стало!.. Только бы избавиться от страха, пропитавшего каждую клетку, ледяной хваткой вцепившегося в самое сердце…

Он провел дрожащей рукой по лбу – там выступили капли холодного пота.

Ну что, спросил он себя. Доволен? И надо было тебе, братец, снова в это соваться? Ты же нового ничего не узнал! Все равно надо было влезть, окунуться в чужую боль, в чужой страх… Так чтоб прошиб пот, чтоб пробила дрожь и появилась сухость во рту… М-да. А, может, это зависимость, и ты уже не можешь не прилетать сюда?

Антон посмотрел вверх, на блещущее в зените солнце и прищурился. Желудок ожил и подал первый сигнал. Дескать, работа – работой, а неплохо бы чего и съесть, а то ферменты, мол, застоялись, команды ждут. Хорошо бы что-нибудь переварить, так сказать, по полной программе, расщепить до самых, так сказать, аминокислот…

Он обернулся в сторону катера, покорно замершего метрах в ста от россыпи с «камнями». Ближе Янн остановиться не пожелал. Сейчас он неподвижно стоял возле катера – сама безмятежность – закинув руки за голову и подставив лицо теплым солнечным лучам. В это время суток такая возможность еще была: постоять вот так, нежа кожу теплом и вдыхая запах близких степей, а вот через часок-другой Этта начнет кусаться… Янн не шевелился, ждал терпеливо, пока Антон закончит дела. Чего-чего, а терпения онну было не занимать.

Сердце понемногу умерило ритм. Антон вздохнул и посмотрел в сторону станции, словно ища там ответа на вечные вопросы. Но станция была молчалива, как и полагается умершим. Отсюда, с расстояния пятисот метров, она напоминала гигантскую черно-синюю черепаху, которая заснула среди болотных кочек, уткнувшись мордой в землю и задрав к небу зад. Как будто около двух лет назад ее разбудили, устроив светопредставление с землетрясениями и фейерверками, и она с перепугу, со сна стала по-своему, по-черепашьему уносить ноги, да так и не смогла, не успела…

Антон тяжело поднялся и стал медленно бродить среди россыпи от одного «камня» к другому. Вообще зрелище местности после катастрофы было весьма удручающее. В километровом радиусе от этого места, бывшего тогда своеобразным эпицентром катаклизма, поверхность планеты выглядела так, словно тут прошли боевые действия с применением тяжелой артиллерии. Земля под ногами просто ходила ходуном, утверждали очевидцы и подтверждали видеозаписи.

Так все и осталось с тех пор, напоминая со стороны, а особенно с воздуха, огромный амфитеатр, изрезанный окопами, усыпанный камнями и вырванными с корнями деревьями, покореженным инженерным оборудованием. И еще густо покрытый уродливыми холмами наподобие могильных. Только в одном месте поверхность осталась нетронутой – в самой россыпи. Пятак земли стометрового диаметра, да несколько десятков «камней» на нем… Почему катаклизм не затронул «пятак» – это был один из вопросов, которые на Ае считались из разряда риторических. Почему не затронул, спрашиваете? А потому что.

Антон присел перед одним из «камней» и дотронулся ладонью до его прохладной гладкой поверхности. Довольно крупный экземпляр, отметил он про себя. Почти созревшая «слеза». Если бы не массовая «смерть» всей россыпи вследствие катаклизма, этот «камень» мог бы стать прекрасным экземпляром. Не успел вырасти, бедняга. Антон часто сожалел о том, что ему не довелось лично, а не в записи наблюдать с воздуха россыпь при ее «жизни». Говорят, это было безумно красиво, просто безумнейше. С высоты зрелище выглядело так, словно на коже планеты проступили исполинские бриллианты и переливаются всеми цветами радуги. И даже когда Этта пряталась за горизонт, «слезы» еще несколько часов продолжали светиться слабым, но стойким внутренним, будто бы заранее накопленным светом. Было в этом явлении, безусловно, нечто колдовское. Теперь все это – в прошлом. После катаклизма «слезы» на «пятаке» помутнели, приобрели матово-серый оттенок и прекратили свой рост. Формирование новых циклов остановилось, и умершие «слезы» остались скорбными памятниками самим себе. К сожалению, других зон, подобных этой, на планете не существовало. По крайней мере – среди тех, что были описаны в классификаторе Уттана.