Марк Агатов - Севастопольский людоед

• Название: Севастопольский людоед
• Автор: Марк Агатов
• Жанр: Эротика

В понедельник, когда после вчерашнего голова трещит, как переспелый арбуз, вас бесит всё: пассажиры в метро, контролер в троллейбусе и предстоящая беседа с начальником по поводу очередного опоздания на работу. «Убить бы гада!», – думаете вы, но никого не убиваете. И правильно делаете, потому что специально для поездок на работу существует дорожный детектив. «Севастопольский людоед» – сборник рассказов о самых жутких преступлениях, которые в «бандитские девяностые» были совершены в Крыму.

---

– Ну а зуд-то отчего возникал у танцоров? – спросил очкарик, извлекая из воды очередную зеленуху.

– От медуз, – зло сплюнул старик-музыкант. – Мне потом пацаны по секрету рассказали, что Пекарь, после того, как я не стал ему мзду платить, собрал беспризорников и предложил им работу не пыльную, но денежную. Каждое утро они должны были выловить в море по десять голубых медуз и принести в ЖЭК. Пацаны выкладывали медуз на жестяную крышу ЖЭКа и тут же получали свой гонорар, по двадцать копеек за штуку. За день эти морские твари усыхали на солнце, и все, что от них оставалось, малолетние негодяи рассыпали вечером на танцплощадке. Когда люди начинали танцевать, ядовитая пыль поднималась с земли и оседала на открытые части тела танцующих дам…

– Здорово он тебя обул, – расхохотался очкарик, выбрасывая несъедобную зеленуху обратно в море. – За такие открытия Пекаря надо к нобелевской премии представить.

– Убивать таких знатоков надо, – обозлился бывший музыкант. – Ты знаешь, что он в интервью журналисту наговорил: «Я, как член общества охраны природы, установил в море мидиевые ловушки, и эти санитары морских глубин теперь ежедневно очищают тысячи кубометров воды, и недавно заключил договор с французами на поставку черноморских мидий в Париж, на сто тысяч долларов». Представляете?

Сидевший у края причала сорокалетний мужчина повернул голову в сторону музыканта и спросил: «Пекаря вашего Василием зовут?».

– А что, личность знакомая? – протянул газету музыкант.

– Значит, это он к нам на химзавод приходил. Я еще подумал, где он деньги возьмет на покупку завода? – пробормотал мужчина. – А он, оказывается, завод за счет мидий купить надумал.

– Пекарь ваш завод закроет, оборудование продаст, а в акватории бухты моллюсков выращивать станет. Он об этом по телевизору уже говорил, – «обрадовал» мужчину музыкант. – А ты по моим следам пойдешь в безработные, господин инженер.

Мужчина еще раз перечитал интервью Пекаря в газете и удивленно спросил: «Интересно, где этот Пекарь здесь экологически чистых моллюсков выращивает? В заливе грязи больше, чем в канализации».

– Для французов этот прохиндей специальную плантацию мидий построил в открытом море. Лягушатники там пробы воды десять раз брали, чтоб ни металлов ядовитых, ни бактерий в их деликатесах не было. Пекарь в это дело все свои деньги вложил, кредитов набрал на полмиллиона долларов. Квартиру, дачу, машины – все заложил.

Инженер-химик некоторое время неподвижно сидел на краю пирса, прикрыв глаза, наконец, решившись, сказал: «Спорю на бутылку водки, что ваш Пекарь через два месяца пойдет по миру и будет прятаться от кредиторов».

– Ты еще Пекаря не знаешь, – возразил музыкант. – Этот глист через самую узкую щель выползет наружу, и ты водку проиграешь.

– Разбивай, очкарик, – радостно закричал инженер. – Не увидят французы черноморских мидий, как своих ушей.

Через два месяца троица встретилась на том же причале. Инженер-химик был в приподнятом настроении, при галстуке, а музыкант все в той же рыбацкой робе.

– За водкой беги, – как ребенок радовался инженер. – Обанкротился Пекарь. Милиция его в розыск объявила.

– Водку я принес, – забормотал музыкант униженно. – Но как тебе удалось это сделать?

– Вася Пекарь в школьном кружке бабочек изучал и медуз разных, а я химией увлекался с ранних лет. По барию научную работу писал.

– Ну и что с того? Я тоже с детства на скрипке играл, – обиделся музыкант.

– Скрипка – это баловство, а вот хлорид бария – очень серьезное вещество. И, что интересно, на нашем химзаводе его как раз и производили до недавнего времени.

– И при чем тут Пекарь?

– Дело в том, что хлорид бария хранился у меня в лаборатории. Я набрал бутылек трехлитровый, сплавал к мидиевым плантациям на шлюпке и нечаянно уронил его за борт. Месяц назад Пекарь собрал свои деликатесы и на самолете отвез в Париж. Там сделали анализ и поняли, что Вася Пекарь – особо опасный преступник, который надумал отравить французских гурманов хлоридом бария. Смертельная доза этого яда для человека 0,8 грамма, как раз столько идет на одну порцию мидий. Французы хотели Пекаря заточить в тюрьму, да он вовремя смылся.

Музыкант извлек из сумки бутылку водки, разлил по пластиковым стаканам и с горечью произнес: «И чего это я в школе химию не учил на уроках».

Рассказ «Пекарь химзавод не купит» был опубликован в газете 17 мая 2002 года. А потом началась девятимесячная судебная тяжба с гражданином П., который узнал себя в главном герое и требовал от автора эпохального произведения сто тысяч гривен за свои моральные страдания.

Для того чтобы объяснить суду, что в рассказе речь идет о литературном герое, пришлось изучить по полной программе деятельность предпринимателя, его биографию и на одном из десяти судебных заседаний зачитать рецензию на этот рассказ известного русского писателя Владислава Бахревского. Этот уникальный документ, сегодня приобщен к делу о защите чести и достоинства гражданина П. и открывает сборник криминальных историй «Севастопольский людоед».

Банда Бабака

Человек, к которому я шел на свидание, ждал меня в одной из симферопольских пивнушек. В прошлом он работал в органах, а сейчас, оставшись не у дел, стал моим консультантом.

Настоящего имени его я не знаю. Да это и не важно. В моих бумагах он фигурирует под псевдонимом Хиипон. Что означает это слово, я расскажу позже.

Хиипон сидел в дальнем темном углу утонувшей в табачной синеве забегаловки и степенно потягивал пиво.

Взяв у буфетчицы две кружки «Жигулевского», я в поисках свободного стула побродил по подвалу и «совершенно случайно» оказался у его стола.

– Я все узнал, – вместо приветствия тихо произнес Хиипон. – Только книжного детектива из этой истории не выйдет.

– Почему? – искренне удивился я. – Об этой банде столько разговоров.

– Наша контора разучилась работать. В былые годы мы бы покончили с ними за три дня, – недовольно проговорил мой собеседник. – И они бы не пролили столько крови. Но если настаиваешь, я расскажу об этой банде правду без милицейских легенд и журналистского вранья. Только без фамилий потерпевших: их слишком много. Да и не стоит, лишний раз тревожить людей.

Первое дело банды

– В конце июня прошлого года на берегу Азовского моря появился цыганский табор. Вернее, московский. Народец крутой подобрался, да промашка у них с цифрами вышла, – начал свой рассказ Хиипон.

– С какими цифрами? – уточнил я.

– В том лагере тринадцать человек было.

– Чертова дюжина.

– И я о том же. Прикатили в Крым москвичи на двух «Джипах» и «Жигуленке». При всех делах, даже электростанцию портативную привезли. Лагерь они поставили у села Золотое в Ленинском районе. Водичка в Азовском море в июне как молочко парное. Еды, питья на любой вкус. Короче, отдых намечался в лучшем виде. Да на беду свою не учли ребята колорит местный. Крым-то обнищал под Украиной. Картоха за деликатес в деревнях. А тут буржуины с музычкой. Коньяк да шампань под паюсную икру. Короче, нашлись бдительные граждане и стукнули о богатых курортниках бандиту местному, Бабаку. А может, он и сам прознал о «залетных». Теперь уж не разберешь, а у покойника не спросишь. Годков Бабаку было тридцать пять. Из них десять по зонам чалился: за разбой, грабежи и побег из колонии. В село Калиновку вернулся особо опасным рецидивистом в марте восемьдесят девятого. Для отмазки на работу устроился, но корешей своих не забыл. Народ болтал, что Петя Бабак рэкетом в районе промышлял. Кооператоров, торгашей щипал потихоньку, но никто в милицию не жаловался. И все бы ладненько было, да куражу Бабаку захотелось. Посчитал, что бандитское время настало. Банду сколотил из деревенских. На первое дело пошли вчетвером. Правой рукой у Бабака был тридцатилетний Геннадий Продан. У него – две ходки в зону. Двое других не судимые. Игорь Кравцов – наркоман, воевал в Афганистане.

Самый молодой в банде был Виктор Никеров. Ему двадцать три исполнилось. А теперь наверняка зеленкой лоб намажут.

– Расстреляют?

– Нет, по головке погладят! Подельники говорят, что Витька-то и пришил Бабака. Я так думаю, не жилец он при любом раскладе. Ежели суд вышку не даст – на зоне достанут. Но вернемся к москвичам. Кто-то из бандитов днем обследовал лагерь и притаранил весточку, что мужики там крутые. На понт не взять. Да и стволы у них, наверняка, припрятаны на всякий пожарный. Поэтому и не сунулся Бабак сразу, человек-то он тертый, с биографией. Дождался темноты и на своих «Жигулях» привез банду к лагерю. Было у них с собой два автомата и пистолет, а чтоб фотороботы потом не рисовали – напялили на головы чулки. Ждать пришлось недолго. Около часа ночи один из отдыхающих направился в темноту нужду справить, и тут застучали автоматы. Человек упал, а бандиты выскочили из укрытий и бросились к палаткам.