Андрей Ветлужских - Поразмышляем? Стихи философствующего субъекта и… немного лирики

• Название: Поразмышляем? Стихи философствующего субъекта и… немного лирики
• Автор: Андрей Ветлужских
• Жанр: Поэзия

В данный сборник вошли стихотворения – плоды размышления автора по вопросам философии, теологии, социума, эзотерики, а также зарисовки и лирические произведения, посредством которых хотелось бы привлечь читателя к размышлениям о смысле жизни, сострадании, приоритетах человечества на данном этапе… Несмотря на кажущуюся серьёзность вопросов, обещаю увлекательное времяпрепровождение. Ну, а захочется ли поучаствовать в поиске смысла жизни – решать вам…

---

Поразмышляем? Стихи философствующего субъекта и… немного лирики Андрей Викторович Ветлужских

© Андрей Викторович Ветлужских, 2017

ISBN 978-5-4485-5995-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О вкусовых пристрастиях не спорят…

О вкусовых пристрастиях не спорят,
Они какие есть, такие есть.
И если кто-нибудь меня однажды спросит:
– Позвольте, как такое можно есть?

Отвечу я без комплексов и лести:
– Не ваше это дело, господа.
Вот, помнится мне, лет так это двести
Откушивал людьми – вот это да.

Теперь прогресс. Теперь еды навалом.
Бери себе что хочешь, выбор есть.
И приём пищи не закончится скандалом —
На улице в кафе ты можешь сесть;

И заказать вино и острый перец,
Солёный огурец и молоко.
Слегка шокируются люди и владелец,
Да и тебе придётся нелегко.

Зато никто не скажет даже слова,
Зато никто и вида не подаст,
Что неприятно людям видеть снова,
Как кушаешь ты то, что Бог подаст.

«Не знаю я, кто управляет нами…»

Не знаю я, кто управляет нами.
Не знаю я, кто ведает слезами.
Растягивает кто в улыбку рот
И кто в поклоне наши спины гнёт.

Кто заставляет нас с утра работать
Весь день, и до седьмого пота.
Кто хочет, чтоб потом ты отдохнул
И в воскресенье в себя новых сил вдохнул.

Кто заставляет пить и сквернословить;
Кто понуждает кушать и готовить;
Кто ведает любовью и враждой
И кто заняться тянет ворожбой.

Кто потакает иногда ораве;
Кто заставляет толк понять в отраве;
Кому по нраву войны и чума;
Кому без разницы – тюрьма или сума.

Понять такой вопрос всегда стремились,
Но ничего мы в этом не добились.
Ну, разве что могли предположить —
Решает кто-то.
Мы лишь можем жить.

«Я маленький, никчёмный человечек…»

Я маленький, никчёмный человечек.
Я в этом мире меньше, чем пыльца.
И знаю, путь мой жизненный не вечен,
Хотя не вижу я его конца.

И не дано мне этого увидеть.
Да и не надо этого, поверь
(А то начнёшь кругом всех ненавидеть,
Когда узнаешь – приоткрыта дверь).

Я буду лучше в это время жить
И радоваться жизни, и смеяться.
И людям буду пользу приносить,
И буду этим людям улыбаться.

Я каждый миг растягивать могу.
За каждый миг потом могу цепляться.
Я в каждом миге столько размещу,
Останется лишь только удивляться.

Из этих мигов жизнь и состоит,
И каждый волен сам распоряжаться.
И если ничего не разместить,
То не с чем тебе будет распрощаться.

Я ведь в большом масштабе небольшой,
Но стоит подойти ко мне поближе,
Узнаешь ты, что я с большой душой,
И много добрых дел моих увидишь.

Непутёвым родителям

А ваш ребёнок ходит ли в спортзал,
В бассейн, на корт или каток?
А может, охраняет свой подвал,
В отечественном пиве знает толк?

Покуривает, режется в картишки,
Детишек обижает, пьёт вино?
Не учится и не читает книжки,
И на уме гуляние одно?

Не знаете, чем ваш живёт ребёнок?
Какие интересы у него?
Хотя растили вы его с пелёнок.
Причём его растили одного.

В один момент какой-то упустили
Его души порывы, может быть.
И о делах его вы не спросили.
Вам некогда, вас поглощает быт.

Вам кажется, дела ваши важнее.
А, может, и не кажется совсем.
Но к дочери не стали вы нежнее,
И с сыном поругались насовсем.

И ведь никто не осознает первым,
Пока над головой не грянет гром.
Пока вы не узнаете наверно.
Пока беда не постучится в дом.

Тогда мы начинаем просыпаться,
И начинаем локотки кусать.
Поверьте, очень трудно изменяться
И трудно повернуть событья вспять.

…Дела свои сегодня отложите —
Они важней всего не могут быть,
И к своему ребёнку подойдите,
Чтоб как он выглядит, хотя бы, не забыть.

Потеря

Как только у меня друзей не стало
(Не важно, после смерти или ссор),
Почувствовал себя я вдруг устало,
Как будто пережить пришлось позор.

И зря ты ухмыляешься, однако,
Друзей ты, видимо, ни разу не терял.
Я до и после был неодинаков,
Хотя внимание на том не заострял.

Я жил для них, себя не забывая.
Делился всем и принимал от них.
И веселились громко мы, бывало.
Теперь же совершенно я притих.

Теперь не интересно мне общенье.
Не выхожу из дома я почти.
И только память их по воскресеньям
Стараюсь по возможности почтить.

Не думал, тяжело что мне так будет,
Что одиночество так будет тяготить.
Приятелей, быть может, не убудет,
Но друга невозможно возвратить.

Сорокалетие

Прошу тебя, подарки не дари
На сороковой мой День рожденья.
Иллюминацией пусть будут фонари,
На сладкое – черничное варенье.

Кто отменил столь долгожданный праздник,
Ни много и ни мало – юбилей?
Серьёзный человек или проказник,
А может, просто форменный злодей?

Истинных причин я не узнаю,
Будут отговорки. Ну и пусть.
Видимо, так нужно, что познаю
Хоть раз в жизни я на сердце грусть.

Время подошло остановиться,
Поразмыслить, посмотреть назад.
Сорок лет – пора остепениться,
И не время нынче для бравад.

Оглянись, подумай, оцени
Совершённые тобой поступки.
Может, вместо мелочной возни
Совести пойдёшь ты на уступки.

Сделаешь немного добрых дел,
Уделишь родне своей вниманье.
Доброта и чуткость твой удел,
А не злость и недопониманье.

Ты поймёшь, как нужно было жить,
Снова начинать ещё не поздно.
Сожалеть не будешь и тужить,
Когда узнаешь – счастье-то возможно.

Разочарование

Кто вам всегда казался очень важным,
Мужественным, доблестным, отважным —
На самом деле мог таким не быть
И этим смог вас сильно удивить.

Вы думали, он сказочно богат,
Что будет добрым он всегда и нежным.
И накатили мысли комом снежным…
Но оказалось – он давно женат.

Но оказался он никчёмным малым,
И по любому счёту не герой.
И хоть дарил подарков он немало,
Не будет никогда за вас горой.

Не будет он товарищем и другом,
И не вселит в душе твоей покой.
Уж лучше не старалась бы подруга,
И не было бы участи такой…

Теперь обида в сердце и тревога,
Стоит слеза и грустно на душе.
Уж лучше бы осталась недотрогой.
И твёрдой на последнем рубеже.

Гороскопы

Я раньше гороскопам доверял,
В меня они вселяли уваженье.
Но это потому, что не читал,
Отбрасывал я их без сожаленья.

Не знал, по гороскопу, кто я есть,
Под знаком под каким я народился.
Но вот узнал под старость эту весть
И на судьбу я очень разозлился:

Как оказалось, жил я, но не так.
Мог быть хоть кем я, но не человеком.
И что любой астролог врать мастак,
При этом не мигая правым веком.

Возможно, гороскопы и верны,
Хотя должно быть в них одно и то же.
Но здесь меня всегда сомненье гложет —
А доживу ли нынче до весны?

Моржевание

Не знаю, как становятся моржами.
Я пробовал, но так и не сумел.
И в ванну, будто полную ежами,
Как ни старался, влезть я не посмел.

Я думал, что здоровье мне важнее,
И сидел все зимы я в тепле.
Делался я каждый день нежнее,
Поплотней укутываясь в плед.

Но всю жизнь в кровати не лежать,
Если только жизнью не обижен.
Если ж весел ты, здоров, подвижен,
По утрам заставь себя бежать.

Бегать нужно при любой погоде,
Каждый день. Причём в любой мороз.
Будут обходить тебя невзгоды,
Даже страшный остеопороз.

Начиная с малого, увидишь,
Что не страшен чёрт, как ни малюй:
Через пару лет легко осилишь
Погружение в декабрьский Вилюй.

И останется лишь только удивляться,
Хотя и снисходительно уже,
Как же мог ты раньше испугаться
Лезть зимой под воду в неглиже.

Убитой Родине

Необъятные просторы малой Родины моей.
И рисует лес узоры ягелем на ней.

Пашня знаменитая – илимские луга:
Пороги подмывали здесь крутые берега.

Зверь водился повсеместно, рыбы – пруд пруди.
А грибов и ягод сколько! – В лес не выходи.

Но поставили запруду, удивился ты.
Не для рыбы: чтобы людям свет произвести.

Взяли, возвели плотину – встала Ангара.
Почернели водоёмы, умерла икра.

Вид искристого потока не ласкает взор —
По поверхности расплылся масляный узор.

Страшен вид больного моря, ты уж мне поверь.
Будто к нам впустили горе и закрыли дверь.

Триста лет истории было позади.
Больше не прибавится, ты уж извини.

Реку запоганили, зацвела вода.
Думали когда-нибудь, что грядёт беда?

Большое начинание совершил прогресс,
Но биологический завершил процесс.

Останется лишь в памяти с яра красота.
Родина – красавица, но уже не та.

Звон колокола…