Наталья Патрацкая - Стихи конструктора. Том 1

• Название: Стихи конструктора. Том 1
• Автор: Наталья Патрацкая
• Жанр: Поэзия

«Стихи конструктора. Том 1» – это стихотворения, написанные автором с 1980 по 1987 год на правах хобби. Начало поэтического вдохновения описывает природу, погоду, семейные отношения и первые чувства в стихах.

---

Стихи конструктора Том 1 Наталья Патрацкая

© Наталья Патрацкая, 2017

ISBN 978-5-4485-6142-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Зимний романс

Спокойствие, нежность заполнили душу,
не гложет тоска, нет страданий и слез.
Я Вас повстречала в январскую стужу,
нас обнял счастливый московский мороз.

И стоны, и муки терзать перестали,
распутались путы сердечных невзгод,
и как Вы меня среди прочих узнали
в московской толпе, где народ да народ?

И счастья улыбка лицо озаряет,
и словно светлее от Ваших очей.
Мороз – не мороз, если сердце пылает
и кровь разгоняет быстрей, горячей.

Надежда и радость в душе безмятежной,
нет больше печали, нет тока в крови.
В морозных узорах Москвы белоснежной,
мне видятся очи лукавой любви.

3 января 1987.

«Мы столько лет живем с тобой…»

Мы столько лет живем с тобой
Под этой крышею вдвоем,
И не всегда мой дорогой,
Свою любовь мы бережем.
А помнишь, письма мне писал,
Из сотен милых, нежных слов?
Ты их из сердца доставал,
И нет прекраснее даров.
А, помнишь, поезд бросив свой,
Ко мне в вагон ты прибежал,
А поезд твой махнул рукой.
Ты от него, мой муж, отстал?
А, помнишь, глядя на меня,
Вонзил топор ты в свою ногу,
И с дерева снимал меня
Для фотографии подолгу?
А возвращаясь из кино,
Ты на руках меня носил.
Но это было так давно,
А вот теперь и нет тех сил.
Ты – моя первая любовь,
Ты – сердцу моему награда,
И рада я, что вновь и вновь,
Ты постоянно где-то рядом.

9 января 1987

«Москва – ты история народа…»

Москва – ты история народа.
Москва – город счастья и свободы.

В Москве – принимаются решения.
О Мире – здесь даются предложения.

Всегда – против войны моя Москва.
Всегда – за мир и счастье всем – она.

За космос – чистый космос без войны.
За дружбу – без угроз и суеты.

Москва – за достойный, честный труд.
Москва – за дело разума и рук,

Искусство – полное чудес,
Науку, точность и прогресс.

Москва – за спорт, за детский смех,
За счастье всех, за счастье всех.

24 января 1987

«Под ярким небом серость и нелепость…»

Под ярким небом серость и нелепость,
Весенний город утомления полн,
Какую ты из жизни сделал крепость,
Куда приплыл ты человечий челн?

Дома, дома отчаянно различны,
И бесконечный каменный массив,
Есть улицы, достаточно приличны,
Но в целом город все же ты красив.

Да, ты любим страной и москвичами,
И каждый любит улицу и дом,
И прослывут, возможно, чудаками,
Те, кто не любят что-то в городском.

Взмывают в небо белые гиганты,
Бегут машины быстрым табуном,
И серые дома людских талантов,
Стоят укором веку или сном.

Всегда подвластен город человеку,
И человек способен все объять,
И отдает он дань любому веку,
Строения веков готов понять.

Март 1987

«Гладиолусы зеленые…»

Гладиолусы зеленые
распустились на ветвях,
И деревья, в меру стройные,
изменились на глазах.
Очень милые бутончики,
чуть проснувшихся листов,
И похожи листьев кончики,
на раскрытый клюв птенцов.
Только их деревьям —
матушкам прокормить легко листки,
Как волне бежать по камушкам,
их пути всегда легки.
Прихожу я, к их беспечности
посидеть на берегу,
И вдыхаю воздух вечности,
и снимает лес беду.
Вспоминаю день Победы,
огонь вечный сквозь звезду,
Он возносит искры света

для салюта в черноту.
И мерцали эти искры
в поднебесной вышине,
В честь загубленных на Истре,
в честь погибших на войне.
И сходились все живые
посмотреть салютный блеск,
Разносился над землею
от салюта звонкий треск.
Набегал могучий ветер,
холодом пронзал людей,
Искрами в народ он метил,
и в лесах шумел быстрей.
День Победы был вчера,
а сегодня тишина,
И бурлит моя река,
и спокойно спит листва,
И ко мне с небес спустилась
синеглазая мечта,
Вся спокойствием укрылась —
не растает до утра.

1987

«Течет вода в сиреневом граните…»

Течет вода в сиреневом граните,
Летит струей в воздушной синеве.
О, струи, струи, солнечные нити!
Блестят сполохи в призрачной Неве.

Я засиделась на его граните,
В день теплый, солнечный и полный красоты,
О, воды, воды, душу мне встряхните,
И заберите стоны немоты.

Я оживу на каменных ступенях,
Сольюсь одеждой с цветом ручейка,
Чуть-чуть займу его текучей лени.
И вдруг услышу: песнь его звонка!

Летит ко мне, в безоблачном полете,
Сирени многоярусный цветок,
И кто-то руку держит на излете,
С нее слетает нежный лепесток.

Мой милый парк, на склоне богом данным,
Таишься ты средь зелени лесов,
Где три кита взрываются фонтаном,
Чудесный пруд, Каскада вечный зов.

Каскад, каскад, с тобою я сроднилась,
И даже в отпуск бросить не хочу,
Ну, что мне воды Ганга или Нила?
Я и в фонтане прелесть нахожу.

1987

«Жить всегда спешит ива-ивушка…»

Жить всегда спешит ива-ивушка,
В ней доверчивость, словно девушка,
К солнцу тянутся ветви милушки
И взрываются сотней солнышек.

Как у кошечки, мягок серый пух,
Лаской светится сероокая,
И стоит красой, превратившись в слух,
И ждет добрых слов – слышит строгие.

И в ответ на них, в пухе резкий крен,
Появляются иглы зелены,
С желтым острием – против всех проблем,
С жизнью их краса уже сверена.

Среди многих ветл, есть всего одна,
Где тюльпанчиком были листики,
И пушиночки берегла она —
Распускаются остролистики.

Опадает пух у ее подруг,
А она одна к солнцу тянется.
Мудрость верная – это лучший слух,
И она с листком – не прощается.

1987

«Невезения полоса…»

Невезения полоса
Лежит мерзлою землею,
Первых листьев голоса,
Отодвинуты зимою.

И погода: ноль, да ноль,
И нули сплошные в сердце,
И отчаянная боль,
От весны за зимней дверцей.

Снег с дождем, рука в руке.
Так порой летают братья.
Ищет выхода к реке,
Затерявшееся счастье.

21 апреля 1987

«Под шум холодного прибоя…»

Под шум холодного прибоя
Гуляли трое у реки,
Смеялись все без перебоя,
И были шуточки горьки.

Но – раскололся треугольник:
Обнялись двое сгоряча,
А третий маленький поклонник,
Вдруг отвернулся невзначай.

И бродит по песку тоскливо,
И пишет имя на песке…
Те, в настроении игривом,
Забылись в радостном смешке.

А он выводит: «Люся, Люся…»
Рыхлит в отчаянье песок.
Да, вас судить и не берусь я.
А над рекой затих смешок.

1987

«Детство, отрочество, юность …»

Детство, отрочество, юность —
Белой черемухи цвет.
Беды, разлуки, заботы —
Их еще нет, нет, нет.
В детские пухлые годы
В пышных волосиках бант,
Только и было заботы,
Где разместить кукол стан,
Где раскачались качели,
Где появился песок —
Новости эти летели
Быстро в Алесин висок.
Стоило чуть подрасти ей,
Руки белы от мелков.
Вей ветерочек, вей, вей
Ноги стройней от прыжков.
Прыгалки, куклы. Подружки…
Белой черемухи цвет
Падал на детства подушки.
Брезжил отрочества свет.
Бантик растаял бесследно,
Зеркало манит их в плен.
Страсти: что модно, что бедно,
Кто что одел, кто же смел.
И телефонная трубка
Прыгает часто к ушам,
Тают в расспросах минутки,
Трудно вернуться к делам.
Что-то меняется в детях.
Белой черемухи цвет
Ветер в девчонке приметил
В темной косе место лент.

17 мая 1987

«Русский лес, какой ты разный…»

Русский лес, какой ты разный,
Ты похож на наш народ,
Ты рабочий лес, не праздный,
Много есть в тебе пород.

Есть как сосны – великаны,
Люди старых поколений,
Шли по жизни только прямо,
Не боялись столкновений.

Наши женщины России
Белолицые березы,
Они ласковы, красивы,
Пусть их минут в жизни слезы.

Есть, как ели величавы,
Верностью своей упрямы,
И спокойны, и горды,
Правде и себе верны.

Есть осины, что трясутся
От любого ветерка.
Нет, вас беды не коснуться,
Вам одуматься пора.

Есть мужчины, словно кедры,
Силой, мужеством, умом,
Они в общем-то не редки,
Но растут лишь не кругом.

Вот дубы, как коренасты
Эти крепкие стволы!
Не страшны им все несчастья —
Только молнии одни.

Клен стремится только к солнцу,
Гордый и красивый клен,
Счастье пьет, не смотрит в донце —
Он упрям и тем силен.

Подрастают поколения
Новых, молодых лесов,
Лишь военное затмение
Не прибавило кустов.

Выкосило все породы:
Не рождались, не взошли,
Наши добрые народы,
Не рожденными ушли.

Но живучий русский лес,
К солнцу тянется и к счастью,
Голубых своих небес
Он сторонник, не несчастья.

1987

«Приятно жить среди родных лесов…»