Игорь Соловьев - Последние рыцари. Фантастическая сага «Миллениум». Книга 1. Том 2

• Название: Последние рыцари. Фантастическая сага «Миллениум». Книга 1. Том 2
• Автор: Игорь Соловьев
• Жанр: Русское фэнтези

В начале 22 века произошел космический катаклизм, поменявший законы мироздания, и то, что раньше считалось магией, стало реальностью. За прошедшую с тех пор тысячу лет мир изменился до неузнаваемости. В центре событий – группа юных выпускников магического университета, для которых магический мир – обыденность, как для нас – электричество. Не обыденно для них другое – неожиданно для себя они попали в средоточие долгой и сложной интриги Великих Магов, длящейся не одно столетие.

---

– Но на тупиц это, конечно, действует – так уж устроено стадо. – И шут с ними. Они в итоге и останутся тем, чем были всегда – мусором и удобрением. – Ну, в их-то понимании, они героически сражаются… – Ага, сами не зная даже, с чем. В их понимании, очевидно, Повелитель, пуская слюни, рвется занять место этого чурбана Эври, чтобы заставить всех ежеутренне нарушать священные принципы гуманности. – Да, и это при том, что сам Старый Дурак, любитель защищать биомусор, сам оказывается не умнее этих идиотов. С кем поведешься… – Да, тут или – или. Либо познание и жертва всем человеческим ради бесконечного развития, и – так уж выходит – спасения мира, не от альтруизма, конечно, а просто где-то надо жить, либо отупение и скатывание в кретинские проповеди перед плюющей в тебя же чернью. Даже жаль – какой великий некогда разум мы теряем!

– Ну, Тьму не обеднить, она-то знает все. Так что если старый дурак встал на пути прогресса – его проблема. Сметут, вместе с мусором масс, который ему важнее действительно ценных единиц.

– Именно. Мы, по сути, сами защищаемся. Кто дал бы Повелителю вести его работу, его великие исследования открыто? Сразу бы начались вопли о негуманности, опасности… Ну, вот и жили бы до сих пор в каменном веке, если бы это кого-то останавливало.

– И самое возмутительное – это они нас считают ретрогадами, потому что нам мерзко скрещиваться с низшим видом. Что они тогда сами с обезьянами в связи не вступают? А между человеком и Темным Магом пропасть выше, чем между обезьяной и человеком – и в интеллекте, и в кругозоре, и в интересах, и, собственно, эволюционно. Разделение скоро завершится, и те, кто не успел – вымрут, будут отобраны Тьмой в гумус. И правильно – если не заслужил, то и не надейся. Все мы уйдем во Тьму – только одни чистым духом, перерожденным в вечном развитии, а другие – навозом, пищей, кирпичами и цементом.

– Смею думать, мы от этого недалеко, Отто.

– Я тоже, хотя спешить пока некуда. Включайте, если хотите, в статью. А мне пора – надо еще подготовиться к заседанию. Кстати, что думаете насчет этих самых предателей? – Я думаю, Кадмус решит эту проблему и без нашего вмешательства. С его-то опытом и знаниями… – Вот и я того же мнения. Ну, всего вам. Тьма в помощь. – Тьма в помощь!

Слышать все это было мерзко – и этот презрительный тон, почему-то смутно знакомый, и общее ощущение… Но опять предательский голос шепнул: «Что, если он прав? Как опровергнуть его логически? Ведь все безнадежно, если не удастся доказать, что он заблуждается – но у кого спросить? Грандмейстера? Да, только его… Но сначала – дело. А оно требовало, чтобы мы вернулись в это жуткое место, на их шабаш.

Александрина и не скрывала ехидной насмешки.

– Я вижу, господа, вам не по вкусу наши разговоры? Непривычный уровень? – Скорее, другие убеждения, – возразил я спокойно. – Ну, зерно сомнений посеяно и однажды взойдет, – пожала плечами фрау Заубер, – готовьтесь, нам скоро собираться.

Мы были готовы, естественно.

Конечно, хотелось обсудить все увиденное и услышанное – но ни мне, ни Кэрол, ни Давиду пока не удалось выяснить ничего важного, а наблюдение пришлось прервать – личности им попались весьма опасные.

На этот раз план был таков – пронаблюдать за очередным сборищем и, если возможно, обыскать сам зал после отбытия Темных. Дерзкий план, конечно, как и все, что предлагал когда-либо Давид. Впрочем, в одном в отношении его можно быть уверенным – он знает, что такое риск и что такое решительность. К тому же, идей получше все равно ни у кого не было.

Второй раз оказаться в том же месте было, почему-то, не легче, а даже труднее – как замерзаешь, второй раз заходя в море во время купания.

Слушали внимательно, но Темные ничего интересного не сказали – о политике прозвучало буквально два слова, потом говорили о каких-то заклинаниях – латынь, санскрит, ритуалы, погружение в глубинные состояния… Действительно, ничего такого уж злодейского на первый взгляд. И все же меня не отпускало неприятное, давящее ощущение чужого взгляда, присутствия, и оно не исходило ни от кого из присутствующих, но внимательный и недобрый взгляд, колющий затылок, изматывал и не давал полностью сосредоточиться. Время тянулось невыносимо долго, разговоры растягивались, монотонные мантры сливались в бесконечную какофонию, и меня постепенно охватывала паника, дурное предчувствие, мне казалось, что я стою голый на заснеженной горной вершине, обнаружив это только что, вдруг, разом, словно в безумии, не помня себя, забрался туда, и только теперь очнулся от наваждения. Вся эта страна – наваждение, дурной зацикленный сон. Совершенно утонув в мыслях, я выскочил из них резко, едва карлик хлопнул в ладоши и весь совет Темных поднялся с мест. Давид приготовился. Медленно, один за другим, Темные покидали зал. Едва дверь закрылась за последним, карликом, Давид сорвался с места, движение его было стремительным даже для теневого мира. Он углубился, ведомый, очевидно, интуитивной догадкой, в кабинет, что находился справа сзади от общего зала. Мы с Кэрол последовали за ним. Кабинет оказался библиотекой или чем-то наподобие – стеллажи были заставлены фолиантами, свитками, амулетами. Давид схватил со стола лежавший там амулет в виде вырезанного из черного дерева диска. Судя по характерному пульсирующему сиянию, это был телепортатор, настроенный на определенные координаты.

Не сговариваясь, мы разбили пространство на сегменты, и каждый принялся обыскивать свое. Мы пролистывали заголовки один за другим, ища какое-либо упоминание хотя бы одной знакомой фамилии. Все пока было безуспешно. Старые книги все так же перемежались свитками. Я практически не дышал, боясь пропустить любой звук, который бы мог сигнализировать об опасности. И не зря – в зале раздались медленные, неспешные шаги. Среагировали мы все практически одновременно.

Давид, на ходу что-то спрятав под рубашку, подал нам знак, что пойдет первым, в руке он сжимал небольшое копье – предметы, к счастью, поддаются магическому сжатию для компактной переноски.

Я наколдовал ему щит, сам приготовив файербол, краем глаза приметив, что Кэрол, как всегда, выбрала ледяную стрелу. Покров тьмы по-прежнему скрывал нас, и когда Давид исчез в клубящихся тенях, я, задержав дыхание, дрожа от напряжения, шагнул вперед.

Все очертания зала терялись в кромешной темноте.

Точно так же, не дыша, мы двинулись было вперед – и тьма вокруг вдруг сгустилась, мгновенно став вязкой и липкой, сковав руки и ноги. Не мне одному – щит, который я наложил на Давида, был мгновенно смят атакой. Только головой я и мог шевелить, Кэрол и Давид также застыли в неподвижности, вокруг них клубилась тьма. Из тени выплыла другая фигура – очень маленькая и неправильная. Это был, конечно, карлик Кадмус. – Уже уходите, гости дорогие? Вот и напрасно. Правда, вы уже вторично у нас без приглашения, но раз уж пришли, то почему бы не остаться… Что же молчим? – Кто нас выдал? – мрачно спросил Давид. – Я полагаю, ваше начальство. Впрочем, ваше присутствие для меня незаметным не было, это восхитительная наглость – думать, будто вы можете прийти на совет Темных и вот так вот просто торчать на виду… Впрочем, если вам так интересно, о вашем прибытии мы знали заранее. – Значит, эта старуха работает на вас? – Александрина? Ну конечно. Она же не такая глупая, чтобы доносить на нас Ордену без нашего ведома. Вы спросите, почему я вам об этом рассказываю? Очень просто. Этот толстячок мне нужен, а вы двое – можете прощаться с жизнью. Вы, так сказать, убедитесь, что Тьма – единственная…

Вспышка света, такая яркая, что глаза вполне физически заболели, мгновенно разрушила оковы, не дававшие мне двигаться. Я почувствовал, что падаю, и мгновенно перекатился вбок – все-таки, даже такого увальня, как я, можно научить какой-то акробатике. Остальные сделали то же. Оказалось, что вспышка не только нас освободила, но и вытолкнула из теневого мира.

Я вновь застыл на месте, увидев пятого человека – лысого, затянутого в застегнутый до шеи длинный плащ – профессора Стефана Кея. – Не торопись, Румпельштильцхен, – бросил Кей с презрением карлику. Тот зашипел в ответ, подняв трость на уровень груди: – Это очень самонадеянно с твоей стороны, отступник. Вернуться сюда после того как ты перебежал к бородатому идиоту… – Ты даже сейчас боишься его, – ответил Кей, – даже зная, что он не придет и не вытащит твою черную душонку из твоего уродливого тельца.

– Ему не сравниться с Повелителем в глубине познания магии. Когда-нибудь… – То-то ваш Повелитель не кажет носа в Королевство иначе как под маской, считай, с поднятыми руками… – Не рассуждай, о чем не понимаешь. Ты мог бы стать одним из нас, получить обладание истиной, но ты ушел, и за возвращение заплатишь смертью… – Скорее это мы перебьем вас. Ты – трус, Румпельштильцхен, ты испугался даже меня, а ведь здесь мог бы быть Таро… – Поганый предатель крови свое еще получит! – Уж не от тебя ли? Так вызови его на бой… – Мы не занимаемся глупостями вроде ваших «честных поединков». И вообще, эта болтовня меня утомила. Вы и вместе со мной не справитесь, так что лучше вам немедленно…