Ирина Юсупова - Не убий…

• Название: Не убий…
• Автор: Ирина Юсупова
• Жанр: Короткие любовные романы

В серии "Сказки для тётек" есть и обычные люди, и (можете посмеяться!) инопланетяне. И умные, и не очень. Мужчины и женщины. Пожилые и совсем юные. Просто люди, просто МЫ с вами… В них и проза жизни, и мои фантазии. И грусть, и радость. И я очень хочу, чтобы мои "сказки" добавили в вашу жизнь немного улыбок и позитива. …Марина – современный и образованный человек, ученая. Она бы с радостью назвала то, что с ней происходит просто нервным расстройством, или даже сумасшествием! …ведь в ее жизни было столько горя, как тут не сойти с ума… Но как быть с фактами? Куда «пристроить» все то, что происходит с мужчинами, которые становятся ей близки? Ведь реальность уже не объяснишь сумасшествием! Поверить в мистику и загробный мир? Вымолить помилование у высших сил? Или все-таки разобраться во всем с научной точки зрения? Но где взять время? Мужчина, который вдруг стал ей по-настоящему дорог, не собирается от нее отказываться даже под страхом смерти! …а обратный отсчет уже пошел…

---

НЕ УБИЙ…

ОН.

…Домой ехать не хотелось…

Дворники, поскрипывая и задевая желтый лист, который никак не желал улетать,  сметали со стекла капли унылого осеннего дождика, тихонько усыпляли и задавали неспешный ритм, который он отстукивал пальцами по рулю…

Он сидел, уставившись в никуда и вяло прокручивал в голове варианты проведения сегодняшнего вечера.

…От Лены его уже тошнит. И почему это природа всегда скупиться, когда раздает мозги красоткам? Или они потом сами, глядясь с детства в зеркало, отучаются пользоваться столь необходимым всем остальным людям субпродуктом?

…В клуб? Пожалуй… Ведь не домой же, в самом деле… А там и других женщин полно…

И красивых, и не очень. Умных и дурочек, молодых и старых…

Только захоти.

Только не хотелось.

Осень это, что ли, навевала сонное и вялое настроение?

"…Ту 104 самый лучший самолет… Сто пассажиров он на борт себе берет…" – мобильник разорвал тишину салона этой "веселой" мелодией, для установки которой ему пришлось вспомнить и нудные уроки сольфеджио, и вообще совершенно забытую уже нотную грамоту. И наслаждался реакцией людей, вздрагивающих при замечательном похоронном марше великого Шопена.

– Да.

– Сергей? – жена как всегда спросила, прежде чем продолжить. Можно подумать, что кто-то мог взять трубку вместо него.

– Да, я.

– Я договорилась.

…И можно подумать, он помнил все ее "договоры"…

– И?

– Пять. Меньше не получается.

Он сморщился, пытаясь вспомнить последние разговоры с ней, а попутно прикидывая – что же может стоить пять? И пять – чего?

Она восприняла его молчание по-своему и повысила голос:

– Я же говорила тебе дети каких родителей там учатся! Неужели твой единственный сын хуже?!?

– Успокойся, – он, наконец-то, понял о чем речь, и теперь в сердцах сказал: – А чуть раньше об этом нельзя было сказать? До закрытия банка всего ничего!

– Я говорила тебе, что сегодня мне дадут ответ! – тут же парировала она. – Ты бы мог взять деньги и раньше!

– И таскаться потом с такой суммой, даже если она не потребуется…– пробурчал он.

– И это ты называешь такой суммой, – он просто как наяву видел ее скривленные губы.

Не захотелось напоминать ей, что она за всю жизнь не заработала и копейки. Потому что не хотелось выслушивать потом сколько на самом деле стоит жизнь такой замечательной женщины как она, которую он не ценит, не понимает, не любит… и т.д…. Поэтому он просто спросил:

– Во сколько завтра ты уходишь?

– В десять.

– Хорошо, к десяти они будут, – и дал отбой.

Посмотрел на часы – в банк успевает, но тогда уже не успевает на встречу к Лене. Номер ее нового мобильника он благополучно потерял, и предупредить никак не сможет. А  ждать или сама звонить она не будет, последнее время они только ссорятся!

Почему-то стало легко и радостно:

– Ну и черт с ней! – сказал он весело. – Значит, в клуб!

Выйдя из банка и уже сев в машину, он опять задумался – и все-таки, куда теперь? В клуб с такими деньгами ехать вдруг расхотелось. Конечно, это далеко не последние пять тысяч зеленых, которые у него есть, но все равно с большими деньгами чувствуешь себя неуютно – мало ли что…

…Все-таки домой?…

Вдруг рядом, разрывая серость осеннего дня розово-оранжевым заревом своего цвета, припарковалась какая-то немыслимая низкая гоночная машина. Он приспустил стекло, чтобы получше рассмотреть это авточудо и тут нудный уличный гул был разбавлен радостным воплем:

– Серега!!! Старик! Неужели ты?

Из машины вывалился огромный колоритный мужик – рыжая борода, рыжие лохматые, торчащие во все стороны волосы. Таким мог быть только единственный человек на свете – Илья.

– Господи, да я как раз ищу тебя по всей Москве!!! – Илья в один прием вытащил его огромными ручищами из машины и теперь, кажется, хотел как следует помять, что всегда означало высшую степень радости.

– Тихо, тихо! – смеялся он. – Сломаешь ведь!

– Ты куда пропал? Телефоны все неправильные, из наших никто ничего не знает! Может, ты скрываешься от кого? – спросил Илья тревожно. Потом, хмыкнув, закончил: – Не боись, отмахаемся!

– Если кто и пропал, так это ты, – он, улыбаясь, смотрел на этого рыжего медведя и чувствовал, что давно уже так не радовался присутствию человека. – Эти твои мэйлики: "Жив, здоров, время писать пока нет, но всех люблю!!!"  И так шесть лет. Я, честно говоря, начал думать, что тебя уже и вовсе нет на свете, а почту рассылает или какой-то человек, которому заплатили, или вообще программа!

– Ишь, удумал! На свете нет! – хохотал Илья. – И не надейтесь!!! – а потом потащил его в свою машину. – Промокнешь, дождь ведь… – и потом, уже сидя в машине и радостно рассматривая его, продолжил: – Да никуда я не пропал! В Америке был, деньги зарабатывал! А что не писал… Ты же знаешь, – сморщился. – Не люблю, не умею, не хочу, не буду! Чукча не писатель! И вообще, – назидательно поднял палец, – ничто не заменит личного общения! А посему, сейчас мы заезжаем за твоей половиной и едем общаться лично! Ко мне! У меня сегодня что-то вроде новоселья, куча народу, скучно не будет!

– Нет, Илья, – вздохнул он. – Никуда мы не заезжаем…

– Развелись, что ли? – нахмурился Илья.

– Пока нет, – задумчиво сказал он. – Да, скорее всего, и потом нет. Но мы давно уже каждый сам по себе.

– Да… – протянул Илья. – И тогда у вас не ладилось… Когда я еще здесь был. И теперь, значит. И чего вам надо? – он оглядел его. – Ты, как всегда, бесподобен! Изысканная бледность и нестандартный вид. И Наташа, я думаю, такая же красотка, как и была?

– Еще лучше, – хмыкнул он. – Она следит за собой.

– И чего тогда вам надо? – повторил Илья задумчиво.

– Всего остального, – опять хмыкнул он. – Ладно, это все не важно. О себе-то расскажи! – он разглядывал человека, которого уже почти начал забывать. Бесподобный бронзовый загар, такие же, как и шесть лет назад, ярко-рыжие волосы и борода, хитрые и лукавые карие глаза… Вот только зубы стали ровнее и какие-то уж прямо подозрительно белоснежные!

– Ну, да, да, – перехватил его взгляд Илья. – Америка – страна белоснежных улыбок! Там просто неприлично было иметь мои, хотя и крепкие, но прокуренные желтые клыки! Не вызывал, так сказать, доверия! Пришлось исправить.

– В Америке, значит… – улыбался он. – И как тебя занесло-то туда?

– У-у-у… – пробасил Илья. – В двух словах не расскажешь! Одно только скажу: американцы – это большие дети. И богатые дети! И, причем, совершенно искренне верящие в бога и чудеса. И, почему, спрашивается, не помочь им с радостью избавиться от их лишних денег, а себе – не сколотить некий весьма и весьма нехилый капитальчик, а?

– Жульничал, значит, – засмеялся он.

– Упаси боже!!! – положил руку на сердце и округлил глаза Илья. – Я в этом на голову выше самого товарища Бендера!

– Что-то я слабо представляю тебя в роли праведного священника! – засмеялся он. – Да еще американского! С твоим-то произношением!

– Я же говорю – в двух словах не расскажешь! Вот что, полезай обратно к себе и поедем, – он глянул на часы. – А то там без нас начнут! Только не потеряй меня, да я, вообще-то, потише поеду.

– Такую огненно-страстную машину трудно потерять из виду, – улыбнулся он. – Менты, небось, житья не дают, останавливают на каждом перекрестке?

– Вот и нет! – хохотнул Илья. – Я думаю, они меня за пожарника принимают – и по цвету, и по скорости.

– Под цвет волос, что ли подбирал? – все улыбался он.

– Это не только цвет волос, – Илья даже мечтательно закрыл глаза. – Это цвет моей натуры… – потом опять открыл, посмотрел на часы и поторопил: – Все, едем!

Его действительно трудно было потерять – даже в серой тягомотине нудных осенних сумерек низкая машина мелькала впереди, подобно вспышке.

Вдруг, нарушая и все правила, и просто приличия, Илья резко, почти под прямым углом ломанулся к тротуару. Несколько машин взвизгнули тормозами, из одного открывшегося окошка вслед ему объяснили все, что о нем думают, артикуляция водителей, видимая за другими, не оставляла сомнений в том, что думают то же самое. Он, конечно, не смог повторить такого же изумительного маневра, и вынужден был притормозить намного дальше. Вышел и смотрел издали на то, что вызвало столь резкую остановку.

А Илья, озаряя окрестности заревом волос и оглушая радостным басом, разговаривал с какой-то женщиной, из-за которой он, по-видимому, и сделал такой немыслимый кульбит.

Он видел ее только со спины и думал, почему же он решил, что это женщина, а не девушка? Она была в джинсовом костюме, тоненькая, прямая, с заколотыми на затылке русыми волосами. Но то ли манера держаться, то ли еще что-то выдавали именно женщину, а не девушку.

Илья тем временем тащил ту в машину, она немного сопротивлялась, и по жестикуляции было видно, что она сетует на свой не праздничный вид. Но Илье сопротивляться – все равно, что с кулаками идти на танк. И поэтому, уже запихивая незнакомку в машину, тот помахал ему рукой – мол, все в порядке, едем дальше.