Анна и Сергей Литвиновы - Успеть изменить до рассвета

• Название: Успеть изменить до рассвета
• Автор: Анна и Сергей Литвиновы
• Жанр: Детектив
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-99668-1

В России появился очень странный и страшный человек по имени Елисей Кордубцев. Ему пока девятнадцать лет, но уже погибли его родители, а также бабушки и дедушки с обеих сторон – все при загадочных обстоятельствах. И есть данные, что в дальнейшем он натворит множество бед. Как остановить его? За дело берутся сотрудники сверхсекретной комиссии вместе с Варварой Кононовой. Ей помогает ее возлюбленный Алексей Данилов. Миссия кажется невыполнимой – во всяком случае сегодня. Но если попытаться справиться с монстром – вчера?

---

Анна и Сергей Литвиновы Успеть изменить до рассвета

© Литвинова А.В., Литвинов С.В., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Пролог

Варвара Кононова

Февраль

…Варя бросилась домой. Как девочка, летела по эскалаторам, перебегала на станциях из вагона в вагон, чтобы не терять времени на пересадке.

А телефоны Данилова все молчали.

По улице от «Новослободской» она мчалась во весь опор. Прохожие удивленно косились. Кто-то присвистнул вслед.

Она принеслась к подъезду. Влетела в лифт. Скорей, скорей!

Вот этаж. Дрожащими руками отперла входную дверь. Вбежала в квартиру.

Данилов лежал на кровати навзничь.

Он был изжелта-бледен, словно мертвый.

Варя бросилась к нему. К его бесконечно милому лицу.

Он все-таки дышал.

Часть первая Вчера

Алексей Данилов

Семью месяцами ранее

Секс для них по-прежнему был великолепным.

Во всяком случае, для Леши Данилова.

Да и Варе он нравился. Он видел: нравится. И дело совсем не в том, что он, в силу своих сверхспособностей, знал, на какие точки нажимать и какие изгибы поглаживать. Совершенно не в этом дело. Он, наоборот, с Варей старался максимально закрыться. Не видеть ее, не слышать, не понимать. Видеть-слышать-понимать – имелось в виду в своем смысле, в экстрасенсорном. А то нечестно получалось, несправедливо: он для нее – герметично закрытая капсула. А она для него – настежь распахнутая книга. Нет, так – абсолютно не на равных! – он играть не хотел.

Поэтому всячески свои умения в себе выключал. Мысленно надевал на себя (когда с Варей общался) непроницаемый стакан. Но все равно – любящее сердце, оно ведь многое способно угадать. Его ведь не обманешь. И при чем здесь экстрасенсорика?

Вот и сегодня. Варя просто приехала к нему после работы. Усталая, расстроенная и злая. Для Данилова она – возлюбленные договорились раз и навсегда – никакая не сотрудница сверхсекретной комиссии, а простая, согласно легенде прикрытия, заместитель генерального директора и айти-специалист в фирме «Ритм-21». Поэтому никакого разговора о том, что там, у нее на службе, стряслось, у них не случилось и случиться не могло.

А у Данилова в тот день на прием только три клиента-пациента записаны были, он их быстренько до обеда раскидал, а потом заскочил в магазин, купил красненького сухенького. Дома сварил макароны, смешал с фаршем и соусом. Получились макароны по-флотски, как отец любил, и мама часто готовила – обычное вроде бы, повседневное, проходное блюдо. Однако – о, великая сила нейминга, то есть наименования товаров и услуг: если обозвать нашенские макароны «спагетти болоньезе», они вроде бы сразу и красивее становятся, и вкуснее. И даже сытнее и полезнее.

Так что когда Варя приехала к нему в тот день домой, в Рижский переулок, он ее о работе не расспрашивал. Просто кормил, поил вином, ублажал, травил байки, всячески смешил. И довольно скоро, к моменту, когда кастрюлька с макаронами и бутылочка с кьянти подходили к донышку, Кононова растаяла, размякла, разгладилась. Потом они чай пили с фруктами – Варя все с весом сражалась, сластей себе после часу дня не позволяла. А затем, совершенно естественным образом, очутились в постели.

Для Алеши, конечно, их любовь отчасти становилась рутиной – никакой интриги, как в молодости – будет, не будет? И какие усилия надо предпринять, чтобы было? И как оно там будет? Но зато есть немаловажный бонус: можно спокойно и глубоко отдаваться друг другу.

А тело Вари (как, впрочем, и душу ее) он любил – отчаянно. Роскошные плечи, большие руки, большие груди – все в Варе было слегка чрезмерно, но в то же время чрезвычайно гармонично.

И если любила она его – то любила самозабвенно: сжимая, рыча, запрокидываясь.

А потом они лежали рядом – в такие моменты в старых фильмах герои обязательно раскуривали сигарету, возможно, одну на двоих – но сейчас в кинематографе курению объявлен бой, да они и по жизни не курили оба. Поэтому просто лежали, слегка касаясь друг друга пальцами рук – это легкое, почти прозрачное, воздушное касание приятно контрастировало с недавним исступленным вжиманием друг в друга.

И тут Варя вдруг сказала:

– Помнишь, ты предлагал?..

– Что? – легкомысленно откликнулся Алеша.

– Пожить вместе.

– Да. И?

– И – я согласна.

– О, круто! Когда ты перевезешь ко мне свои вещи?

– Нет, давай лучше у меня, – ускользнула Варя. – Места в моей квартире больше. И вообще… – Она хотела сказать, что уже привыкла к своему жилищу и будет чувствовать себя в нем гораздо спокойней и уверенней, чем у него, – но промолчала, а Алексей и без того понял, что она не выразила (и сверхспособности здесь ни при чем).

– Можно и у тебя. Когда назначим переезд?

– Приезжай в выходные.

– Давай.

Вот так все и произошло – спокойненько и без фанфар. И то, что он давно предлагал Варе, свершилось: они стали жить вместе.

Однако… Однако… Однако… Ему не надо было быть особенно сильным экстрасенсом, чтобы понять: не так все просто. Что-то за этим Вариным предложением скрывается. Для чего-то его переезд был ей нужен. Нужен – причем по работе. По службе.

И эта мысль – как щелочь, как кислота или оскомина – стала подспудно беспокоить его. Отравлять ему жизнь.

Прошло четыре месяца.

Варя

Ноябрь

– Опять сны? – Варя участливо положила возлюбленному ладонь на лоб, погладила по плечу. Лоб был весь мокрый от пота, плечо влажное, да и подушка тоже. Данилов открыл глаза, косным со сна голосом пробормотал:

– Я опять кричал?

– Скорее стонал.

– Мешался тебе?

– Не без этого.

– Я сейчас уеду домой.

– Не пори ерунды. Пять утра.

– Ладно, пойду лягу в гостиной.

Варя ничего не возразила и включила ночник. Данилов, жмурясь, сполз с кровати, схватил свои подушку и одеяло и пошлепал прочь из спальни.

Варя посмотрела на часы на телефоне: начало шестого. За окном, за плотными шторами, ни зги не видно – только слышен отдаленный шум большого города, словно мерно дышит в полусне огромное животное или работает в отдалении гигантский завод. И еще почему-то чувствовалось, что скоро утро – может, оттого, что где-то за стенкой бормотал соседский телевизор или вот хлопнула дверь подъезда – раннеутренний горемыка отправился на работу, на службу, на вахту. Скоро выйдет скрести снег узбек-дворник, приедет мусорная машина и станет грохотать баками. В последнее время, с тех пор как Кононова согласилась наконец, чтобы любимый переехал к ней, она в совершенстве изучила все, что звучало в городе с утра. Пришлось изучить. Потому что стонать, или кричать, или метаться Алеша начинал обычно в четыре – в пять. (А может, в более ранние часы ночи она слишком крепко спала и ничего не слышала?) От шума, что он производил, девушка просыпалась и, в свою очередь, расталкивала, будила его…

И в итоге оказывалась в дураках: он-то уйдет в другую комнату или перевернется на другой бок и снова заснет – а ей мыкаться. Когда настигнет ее сон, сморит – а когда и нет. Вот и получалось: Данилов, не связанный жестким графиком, мог отсыпаться, сколько душе угодно. Первый прием (тут с Сименсом имелась твердая договоренность) он никогда не назначал раньше часу дня. В крайнем случае, двенадцать у него было резервным временем. А ей к девяти ноль-ноль на службу. А в последнее время, с тех пор как Петренко сняли с начальников комиссии и на должность пришел полковник Марголин, опоздать нельзя ни на минуту. «Комиссия является, видите ли, прежде всего, воинским подразделением (как начал свое представление личному составу полковник), и потому дисциплина лежит в основании всей нашей деятельности». Вот и стали кадровики – клевреты Марголина (коих он вскоре возвысил) заниматься мелочными придирками – изучать каждодневно распечатку электронных карточек: кто из сотрудников во сколько прибыл на рабочее место, во сколько убыл.

Марголин был человеком противным. Служил он в комиссии всю жизнь, звезд с неба не хватал. Дорос до начальника исследовательского отдела, ковырялся во второстепенных делах, кропал отчетики. Люто всегда завидовал Петренко, который сделал впечатляющую карьеру. И вдруг – возвысился. Судьба вознесла его на самый верх, на генеральскую должность. А выскочка Петренко рухнул на его место.

Разумеется, Варя от своего всегдашнего покровителя Петренко не отказалась. Наоборот, всячески продолжала демонстрировать ему свое благорасположение. Они с Даниловым даже пригласили Сергея Александровича с супругой Оленькой в гости к себе на Новослободскую. Когда все подвыпили, вышли вдвоем на балкон. Петренко не курил, но иногда, по пьяной лавочке (как он сам выражался), позволял себе сделать пару затяжек.