Александр Петрушкин - Кожа. Стихотворения 2000—2017 годов

• Название: Кожа. Стихотворения 2000—2017 годов
• Автор: Александр Петрушкин
• Жанр: Поэзия

В книгу «Кожа» вошли стихотворения уральского поэта и литературтрегера Александр Петрушкина, написанные в период с 2000 по 2017 год.

---

«муж говорит жене…»

муж говорит жене
хлеба и воды мне
днеси себя нести
в этой как мы длине
муж говорит жене
встань и иди за мной
так говорит и злак
так и плывёт ной
ноешь во все глаза
прячешь четыре руки
мне продолжать тобой оба мы старики

оба с красной строки
из деревянных глаз
только свинец на бровь
и древесина в паз
прячет четыре руки
муж который принёс
все деревянны его
младенцы что из волос
густо его растут
хлеба воды и тут
бог обрывает нас муж протянул глаз

влажной жене своей
днеси на небеси
выращено зерно
вздрогни или неси
муж говорит жене
жена говорит муж
дети растут сквозь них
из тёплых свинцовых луж
муж говорит снег
роды идут день
тридцать восьмой домой
с кузнечьих своих колен

бог перерывает нас
хлебом водой дерьмом
фонарь муж и жена
поровну всё равно
прячет в четыре руки
маленький муж жену
будет долго искать и не найти ему
(2008)

«когда есть смерть есть я…»

когда есть смерть есть я
за разговором (разговором измеришь ты)
по бету в храме стоит иосиф его прямы

пути и путы (снег начался) летит сквозь лоб
и бога косновенье ртутно
как оборот

по речи
хаббала зима и астана
и смотрит в тело не глазами его страна

когда есть смерть мы не забыты и слава бо
г остаётся как постскриптум
читает бо

и только речь нам не спаситель и демиург
когда есть смерть мы расстаёмся
уже без рук

когда есть смерть
ты произносишь (и несёшь)
tehom-хосек

и воды небо в водах носят
как стыд
на всех
(2008)

* * *

Борису Херсонскому и Андрею Черкасову

Тает пахучее облачко конопляного дыма.

Смотришь и понимаешь: революция необходима!

Борис Херсонский

Водка наперекор – водовоз седьмой

В бочке последней вертит тебя домой

Андрей Черкасов

всё едино в предместьях у барина всё едино
плачет один о себе пропавшем другой на льдине
собирает хворост на солнечные часы
смотрит смотрит на церковь из темноты
церковь смотрит из темноты на андрея
он собирался шагнуть он почти поверил
сделал два шага по водам затем под ней
жабры задвигались тело стало быстрей

всё едино в предместьях новой гражданской
войны не бывает бывает зато что оплатим мы
свежий сырок «янтарь» и бутылку спирта
стерилизуем себя изнутри чтобы речи чисто
выходили из горлышка у своей темноты

всё едино в наречье у барина всё едино
никто не бывает первым тем бо последним
мир построен из единого или осиного клина
но кто запускает в нашем омуте бредень?
а водовоз над водою скрипит в повозке
и вынимает на свет от часов своих отголоски
то ли речей то ли ангелов всебухих
на минарет залетел и почти затих

всё едино съедобно в этих лесах единых
утикает речь или словарь разбился
что под водою сделаешь с этим дурным пророком
если ты говоришь значит я не слышу
я потерял все связи с твоим порогом

двое в предместьях льдины почти не дышат
(2008)

«Нет замечательной реки…»

Нет замечательной реки
ГРОЗА ШУМИТ В ГЛЯДИ ГЛЯДИТ
А ГЛАДИТ ПРОТИВ ШЕРСТИ
ЕСТЬ У ТРАВЫ СВОЯ СУДЬБА

НО ВОТ ДОЕДЕНА ОНА
ТЕПЕРЬ – СТЕНА

нет незамеченной воды
снегов сегодня пруд пруди
и град падёт над головами
прелестен свет он между нами
сечёт то фишку то судьбу
и ни гу-гу

ХВАЛЁННЫЙ БРАТ ЗОВЁТ В СИБИРЬ
ГРОЗА В ГЛЯДИ СВОЁ ГЛЯДИТ
ПОГЛАДИШЬ ПРОТИВ ШЕРСТИ
И НЕБО ТЁМНОЕ КАК ШЕСТЬ
ТВОИХ ДЕТЕЙ БЕЖИТ НА ЖЕСТЬ

И ПОСТОРОННИМ СВЕТИТ
А КТО ТЕБЕ
ОТВЕТИТ?

земля похожа на шмеля
жужжит когда из лап огня
порвутся на нейтрино
Наташа и Ирина
нет замечательной реки
гроза то шепчет то урчит
и ты живёшь в свердловске
но снега нет пришёл кыштым
за ним озёрск или булдым
или соседский коля

С ПОРТВЕЙНОМ ОН ПРИШЁЛ ОДИН
СТАКАН ДОСТАЛ А ТАМ ЗА НИМ
СЛЕПОЙ ГОСПОДЬ ИДЁТ ОДИН

И САМ СЕБЯ НЕ ВИДИТ
НО КТО ЕГО ОБИДИТ?

земля похожа не жужжит
пока слепой на ней стоит
и слепоту корявит
но если он из топора меня
пристроил в тополя
то ульем я предстану

хвалённый брат иди в Сибирь
Соседский Коля там стоит
под лампочкой в руке
он держит по карманам стыд
и этот стыд огнём горит
и шмель не дерево простит
а мякоть семи сит

ТАК ЧТО ЖЕ ВСЁ УХОДИТ БРАТ
МЫ ПЕРЕХОДИМ БРОДОМ АД
СВОИХ ПРОЩЕНИЙ И ЩЕНКОВ
ГОСПОДЬ ГОТОВЫЙ НЕ ГОТОВ
И МЕСТА НЕ НАХОДИТ
А КОЛЯ В ПЕРЕХОДЕ

стоит веслом стоит крылом
каков еврей таков закон
нет замечательной реки
господь не пишет со строки
первоначальной не найти
и говорит как мёд
прости

там колю видел я господь
он вбитый в электроны гвоздь
в подземном из потоков
там коля он един портвейн
там коля пень и коля день
мы переходим нашу тень
и рядом этот коля

теперь не коля только рад
никто господь не виноват
пернатых камушков парад
жужжащих галечек и ос
которых коля не донёс
летят стеной
назад

И ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ГОСПОДЬ
СВОЙ ПАЛЬЧИК ТЫЧЕТ В РОВНЫЙ РОТ
КАК ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ОРЁТ
ГЛЯДИ ГЛЯДИТ
В ГЛАЗА
(2008)

«пилили женщину пилили…»

пилили женщину пилили
на части две и три и три
пилы звенели после пили
в них наступившей тишине

глобальные как пионеры
недавно умершей страны
немедленно остервенели
пилы три шли и шли и шли

пилили женщину на время
пилили вдоль и поперёк
земля ломалась безраздельно
и плыл невидимый как ток

её необъяснимый голос
на части две и три и три
её ослепших пионера
шагали вдоль белым белы
(2008)

Расписание

в далёком ехать ехать в близком
вагоне электрички до ростова
дожать балканскую дожить чужие спички
дожечь уже не видишь не готова

в далёком ехать и скрипеть навылет
пружинами мужчинами детьми
вагоны переполненные мною
взлетают в небо около семи
(2008)

«не сойти с катушек не…»

не сойти с катушек не
обратиться к немоте
те и эти эти те
смотрят на себя во мне

эти эти эти те
он один лежит во тьме
улыбается теперь
вышел весь и запер дверь

улыбается из тьмы
это те а это мы
бормочи под нос земле
не сойти с катушек не

в снег летят

и смерть и дети

улыбаются в просвете
(2008)

«в селе (так сказала корнева)…»

в селе (так сказала корнева)
да в селе – корни ближе всякого текста
любого кадра.

ты глазеешь наверх чтобы в межгород пролезть
ты присутствуешь (будто бы) зритель
последнего гада

берега все восточны все водочны эти края
это будет не так по мостам и заградам
(спит зритель)

это будет вчера (что неточно) позавчера
зона спит (а за нею спокойный спит
вытрезвитель)

в том селе в том краю чьим присутствием смыты края
корни ближе всего и затянуты ниткою
неба

(натюрморт) недопита на треть третья рюмка кроя
речь из воздуха нёбо касается нового
неба
(2008)

«ты жил в кыштыме жид кыштыма жив…»

ты жил в кыштыме жид кыштыма жив
ты лез на ветки но орал от боли
от всякой задыхающейся воли
ты жил в кыштыме между твёрдых жил
церквей которых здесь всегда четыре
и рек подземных от которых три
пруда стоят по ним ночами ходит
один один престранный человек
и если с ним идёшь то он заводит
в такие дебри где незрим нам лес
он каркает он говорит но внятен
отнюдь немногим поднимает воды
и небом едут некрылатые подводы
собака кропит всеянварский свет
а ты лежишь и смотришь из подводы
на этот проникающий нас снег
(2008)

«пора заснуть пора брат на покой…»

пора заснуть пора брат на покой
пора на боковую за рукой
тянуться в сон
и доставать неспешно
то дерево с зарубкою то сон
страшнее ночи а глаза закрыты
и крутятся во сне не по орбите
а против даже этой часовой

пора пора глаза почти закрыты
неспешные
и кажется умыты
отскоблены слайд кадрами молвой
всей суточной
не то чтоб суетой
древесною и ручьевой тоской
а выглянешь за сон в часу четвёртом
и бог стоит над белою метлой
(2008)

«слитно пишется рцы плотно речёт вода…»