Валери Кинг - Плененные сердца

• Название: Плененные сердца
• Автор: Валери Кинг
• Жанр: Исторические любовные романы

Когда леди Эвелина впервые поняла, что маркиз Брэндрейт намерен пополнить ее именем длинный список своих любовных побед, она только посмеялась. Каков наглец! Хотя она уже далеко не дебютантка, но никогда не свяжется с таким повесой! Но скоро Эвелина обнаружила, что ее отношение к красавцу-лорду полностью изменилось. А сам Брэндрейт? Все, о чем он мечтал, – это поставить дерзкую леди Эвелину на место. Как могло случиться, что его игра в любовь обернулась страстным желанием? Если б только они могли догадаться, кто вмешается в их сердечные дела!

---

– А зачем бы иначе он сделал мне предложение?

– Я полагаю, он пленился твоими новыми серьгами и был совершенно опьянен своей победой над Брэндрейтом.

Эвелина ахнула:

– О боже. Неужели и он совершил ошибку?

– Безусловно, – решительно заявила леди Эль.

– До чего же все запуталось.

– Да уж, дальше некуда, – проговорила старушка, унося с собой пояс Афродиты.

28.

Психея преодолевала одну стену за другой в поисках леди Эль, отчего-то утащившей пояс. Она просто не могла поверить, как эта, несомненно, очень опытная женщина убедила Эвелину снять его. Застав Эвелину в полном расстройстве. Психея чуть не разрыдалась. Опять все не клеилось. Просто рок какой-то. Гости уже начали съезжаться. Из бальной залы, откуда двери вели на террасу, доносилась музыка.

Психея бросилась в холл, где леди Эль и Брэндрейт встречали гостей. «Где же Аннабелла, – подумала она, – и почему Эвелина не принимает участия в церемонии встречи?» В отчаянии она приступила к леди Эль.

– Где пояс? – сердито вопросила она.

– У меня сейчас нет для вас времени, – невозмутимо отвечала леди Эль.

Мистер Шелфорд, восхищавшийся в этот момент брошью ее милости, был в недоумении:

– Простите, что вы сказали?

Леди Эль засмеялась:

– Что? Ах, простите, без моего рожка я совсем пропала. Простите меня, пожалуйста, мистер Шелфорд.

Повторив свой замысловатый комплимент и услышав на этот раз подобающий ответ, викарий отошел. Только тогда леди Эль могла ответить на вопрос Психеи:

– Я отдала его Аннабелле. Ей он нужен больше, чем Эвелине.

– Больше, чем Эвелине! Как вы можете так говорить. Разве вам не известно, что Брэндрейт ранен стрелой моего мужа? Без пояса она потеряет маркиза навсегда!

– Вы слишком мало верите в истинную любовь, моя милая. Даже странно. Возможно, поэтому вы и недооцениваете любовь к себе Эрота.

– Чью любовь?! – воскликнул пораженный мистер Элленби. Он только что подошел к леди Эль и остановился, изумленный и польщенный услышанным. – Элис? Вы ведь так сказали? – деловито уточнил он. – Я не знаю никакой Элис. Неужели вы снова дразните меня, леди Элизабет? Кто она такая? Мы знакомы?

– Ах, мистер Элленби! – воскликнула леди Эль. Щеки ее покрылись нежным румянцем. Она судорожно старалась придумать хоть что-нибудь. – Я не помню ее фамилию. Я даже не уверена, что ее зовут Элис, но я только что видела ее рядом с мистером Соли. Она смотрела на вас с таким нежным выражением. Я посоветовала бы вам заняться выяснением, кто она такая, причем немедленно.

Очарованный мистер Элленби, склонившись над ее рукой, поспешно удалился.

– Леди Эль, – прошептал Брэндрейт, не замечая приближавшегося к ним Фелмершэма. – С кем вы говорите?

– Сама с собой, – отвечала она, подавая руку виконту с самой обворожительной улыбкой. – Вы не согласны, милорд, что люди преклонных лет могут себе это позволить?

– Я и сам к этому порой склонен, – усмехнулся виконт. – Особенно после пары бутылок портвейна.

– Как остроумно! – Леди Эль взглянула через его плечо и ахнула. – Мне не хотелось бы вас беспокоить, милая, но, мне кажется, я вижу вашего мужа, – шепнула она Психее.

– Моего – кого? – воскликнул озадаченный виконт. – Вы хотите сказать, мою жену?

– А разве я сказала – мужа? Как странно! – Леди Эль повернулась к Брэндрейту и спросила совершенно искренним тоном: – Уж не с ума ли я схожу?

У Психеи краска сбежала с лица, когда, быстро осмотревшись по сторонам, она действительно увидела своего мужа. Подрагивая крыльями, что было у него признаком крайнего раздражения, он стоял рядом с рыцарскими доспехами.

– О Зевс всемогущий, – прошептала встревоженная Психея, потихоньку отходя от леди Эль. Выражение лица Эрота внушало ей опасения. Брови его были сурово сдвинуты, в глазах ни тени улыбки.

«Ничто между нами никогда не изменится», – печально подумала она. Резко повернувшись, она устремилась вверх по лестнице. Психея не шла, но летела. Она надеялась, что Эрот, обидевшись, останется в холле, но она ошиблась. К тому моменту как она достигла площадки лестницы, он уже поравнялся с ней, схватил ее за руку и потащил за собой вниз и оттуда на террасу.

Здесь он остановился и сжал обе ее руки повыше локтей.

– Я не намерен отсюда уйти, пока ты не вернешь мне пояс мамы и ее эликсиры. После этого ты можешь делать что пожелаешь. Я никогда больше не стану спрашивать тебя, чем ты занята, куда ты направляешься, или убеждать тебя в бессмысленности твоих поступков. Отдай мне только то, что ты украла у матери. А затем я вернусь на Олимп и найду себе какой-нибудь другой дворец для жилья.

Психея никогда еще не видела мужа в таком состоянии. Она не знала, какое чувство в ней преобладало – страх, что они больше не будут вместе, или ярость оттого, что до самого конца он так и остался на стороне матери и все его мысли были только об Афродите. Этот олух не желал понять ее. Психею.

– У меня нет ни пояса, ни эликсиров, – сказала она.

– Так ты отрицаешь, что ты их украла?

– Нет, они были мне очень нужны, особенно когда ты вмешался, куда тебе не следовало. Как ты мог выстрелить в Брэндрейта, когда между ним и Эвелиной все так хорошо налаживалось?

Его суровое выражение слегка смягчилось, и он отпустил ее руки.

– Потому что ты разозлила меня своим упрямством, своим молчанием, своей лживостью. К тому же тебе так понравилось нарушать приказы Зевса, что я подумал, не развлечься ли и мне по твоему примеру, пробуя на смертных свою власть.

– Ты презираешь меня за то, что я тоже некогда была смертной?

Он смотрел на нее, упрямо выпятив подбородок. Психея вспомнила голос, донесшийся до нее с дуновением ветерка: она непременно должна узнать, почему сердце ее мужа полно гнева.

– Эрот, – сказала она, сделав шаг по направлению к нему, – скажи мне только одно: почему ты так сердит на меня?

– Что ты хочешь, чтобы я тебе еще сказал? – спросил он с удивленным видом. – Ты же все прекрасно слышала. Или ты не находишь, что кража вещей моей матери может быть достаточной причиной?

– Нет, не нахожу, – отвечала она уверенно. – Я чувствую, есть что-то более важное, о чем ты мне никогда не говорил. Ты иногда так на меня смотришь, что мне кажется, ничто не могло бы доставить тебе большего удовлетворения, чем взять меня за горло и задушить.

Эрот слегка откинул голову назад, как будто впервые видел свою жену. Ее слова, похоже, нашли отзвук в его сердце. Не в состоянии дольше оставаться в неподвижности, он взмахнул крыльями и, задев ими Психею, опрокинул ее на каменный пол террасы. Она упала, содрав себе кожу на коленях и локтях.

Увидев, что он наделал, Эрот немедленно оказался с ней рядом, подхватив ее в свои объятия.

– О моя любимая! – воскликнул он. – Я не хотел… Я бы ни за что… О моя любимая Психея, что нам делать?

У Психеи перехватило горло. Она обняла его за шею, притянув к себе и прижимаясь щекой к его щеке.

– Я люблю тебя, я так тебя люблю, – шептала она. Слезы струились у нее по лицу, смачивая им обоим щеки.

– Психея, – со стоном произнес он.

– Скажи мне, Эрот, умоляю тебя, что я такого сделала? Почему, когда ты приходишь ко мне ночью, ты тушишь свечи и смотришь на меня так гневно? Ведь это не может быть только потому, что я взяла что-то у твоей матери. Не может!

Он теснее прижал ее к себе. Его пальцы сдавили нежную кожу ее рук, причиняя боль. Она знала, что он собирается с мыслями, борется со своими чувствами. Наконец с видимым усилием он заговорил:

– Ты мне неверна. Я знаю, мне следовало бы быть великодушным, но я не могу тебя простить. Не могу!

С этими словами он оттолкнул ее от себя. Психея была поражена. Она никак не могла ожидать, что он обвинит ее в неверности.

– Я? Неверна? Что ты этим хочешь сказать?

– Что я хочу сказать? Психея, когда я принудил себя заговорить о том, что лежит между нами как адская пропасть, ты еще можешь спрашивать? Ты лжешь мне на каждом шагу! Вот во что превратилась деликатная, нежная, добродетельная женщина, на которой я женился! Ты воруешь, ты мне изменяешь и ты же еще и лжешь? Психея, что с тобой случилось?

– Но я не лгу! – воскликнула она. – Я никогда тебе не изменяла. Никогда!

Он смотрел на нее с жестокой усмешкой.

– Если ты даже не хочешь признать свою вину, как я могу когда-нибудь вновь полюбить тебя?

– Но на мне нет никакой вины, – в отчаянии твердила она. Ужас, поразивший ее при подобном обвинении, уступал место гневу. – Скажи, пожалуйста, кого же это я соблазнила?

Помолчав немного, он устремил на нее полный сдержанной ярости взгляд.

– Моего брата, – произнес он хрипло. – И тебе отлично известно, притворщица.

Психея даже не удивилась. Мысль ее лихорадочно работала в нескольких направлениях сразу. Видел ли он, как Энтерот поцеловал ее тогда, двести лет назад? И потом еще раз! Милостивый Зевс, неужели это было только вчера? Неужели это Эрот напугал голубей Афродиты, когда они внезапно взлетели в воздух? Значит, он все видел и истолковал это в самом худшем для нее смысле!