Максим Федосов - Два билета на край света

• Название: Два билета на край света
• Автор: Максим Федосов
• Жанр: Короткие истории

Потянув за за едва уловимые, тонкие ощущения, можно вывернуть эту напряженную серость жизни «наизнанку». А вдруг там окажется что-то ещё неосознанное и таинственное? И вот – двери комнат открываются, словно страницы невидимой книги, герои так торопятся, что обгоняют собственную жизнь, игрушечные самолетики взлетают, бумага пытается руководить людьми, а смех превращается в слезы. И кажется, главный Автор Жизни, который стоит за жизнью каждого человека, любит и жалеет нас. Любит, наказывает… но продолжает дарить Жизнь.

---

Дома Василий не находил себе места, – в тесной «двушке» одна комната была выделена для гостиной, в которой Зинины подруги часто засиживались до поздней ночи, обсуждая впечатления и события дня. Вторая комната была разделена перегородкой, в одной половине стояла большая кровать, а в другой части помещался огромный шкаф, сундуки, коробки и чемоданы. Зина говорила, что хранит там в основном всё то, что пригодится Толику, их взрослому сыну для самостоятельной жизни, когда тот вернется из армии. Толик служил где-то на Севере, писал домой нечасто, а про отца в письмах почти не вспоминал.

Отношения с сыном у Василия было сложные. Ещё в детстве Толик стеснялся того, что его отец работает на мусороуборочной машине, ведь у его друзей папы работали капитанами дальнего плавания, милиционерами и спасателями. Как ни убеждал Толика отец, что любые работы хороши, сын, видимо, не сильно этому верил. Василий любил сына и был готов помогать ему во всём, однако Толик вырос очень самостоятельным: из школы самостоятельно шел к матери в столовую, сам накладывал себе три порции котлет с макаронами, сам учил уроки у матери на кухне и сам закончил школу с удовлетворительными оценками. Он мечтал поступить в мореходку, но с первого раза поступить не смог и ушел служить в армию.

Длинными домашними вечерами Василий не мог найти себе места: книг он не читал, а телевизор его быстро утомлял. Поэтому, приходя домой, он ужинал и отправлялся на балкон, где, перебирая старые рыболовные снасти, сидел до самого вечера, пока подруги Зины не уйдут и за ними не захлопнется дверь.

В другой день, поужинав, он отправлялся к своему напарнику – Жоре, который, помимо основной работы в коммунальной отрасли, успел завести небольшой, но собственный бизнес. Как-то в один год он сумел не пропить все премии, выданные на работе, купить три туалетные кабинки, нанять двух пенсионерок и договориться через знакомых о размещении кабинок в хорошем, бойком месте на центральном бульваре. Это приносило Жоре небольшой, но стабильный дополнительный доход, и его главной мечтой было расширение бизнеса до десяти кабинок или строительство стационарных туалетов из легких металлоконструкций.

Он уважительно называл свои кабинки «санитарными помещениями» и никому не позволял смеяться над ними и называть их «туалетами». Он постоянно говорил о своём бизнесе, читал какие-то книги по предпринимательству, жаловался на клиентов, уборщиц, руководство города и всегда сам лично ездил на бульвар «снимать кассу». Часто Василий по вечерам сидел вместе с Жорой около его «санитарных помещений» и слушал его бесконечные байки.

Василий сидел молча, перебирая семечки и аккуратно сплевывая их в скрученный из бумаги кулёк. Он думал о чём-то своем, но о чём, сам понять не мог.

Куда он мог еще пойти? Других интересных мест в этом городе, который за тридцать лет ему порядком надоел, он не знал. Когда-то он хотел обойти весь город пешком, от дальних пляжей до морского порта, мечтал изучить каждую улицу и каждый дом, но … но мечты так и оставались мечтами. Пару раз он прошёлся по городу, просто так, без цели, и оба раза непостижимым образом ноги его приводили к вокзалу, откуда он когда-то провожал любимую Катю. С тех пор по городу он просто так не гулял – лишь ездил ежедневно по одному и тому же маршруту на своей машине, собирал мусор из контейнеров, которые были отмечены номерами в его путевом листе и возвращался обратно в гараж.

Отпусков Василий практически никогда не брал – он боялся их. Ехать ему было некуда, ведь вся страна в отпусках стремилась к морю, а он жил на море и даже умудрялся ни разу за сезон не искупаться в нём. Море уже не волновало его, не проливалось водопадом в сознание, не крутило в волне страстной любви и нежности, оно превратилось в большое пятно на географической карте и будничное место проживания. Всю свою жизнь теперь Василий представлял словно «вывернутой наизнанку» – другие приезжают на курорт отдохнуть и расслабиться, а он, живя тут, каждый день надрывается, поднимая тяжёлые мусорные баки.

В положенные два выходных Василий шёл к Жоре, на центральный бульвар к его «санитарным помещениям» и помогал своему другу в его сложном и растущем бизнесе: красил стены кабинок густой голубой краской, которую Жора приобрёл на какой-то распродаже, высаживал в заготовленные лунки красивые кусты и чинил дверные петли.

Как-то раз, после обеда, распарившись от пирожков и горячих котлет, завернутых Зиной, друзья сидели на стульчиках в тени и зевали. Тянуло спать, но Жора не переставал сотрясать воздух своими проектами и планами. В этот раз он разошёлся так, что начал мечтать о «санитарном бизнесе» в других городах. Он то и дело вскакивал, проверял, кинули ли граждане монетку в стаканчик на входе в «санитарное помещение» и довольный возвращался обратно.

– Суббота сегодня, хороший день, – почти не открывая глаз бубнил Василий.

– Да, сегодня народу много, хорошо. Вон, как бочка с квасом здорово торгует, – показывал Жора на противоположную сторону улицы. – Попили, и ко мне…. – довольно восклицал он. – Может мне тоже какую-то торговлю организовать? Салфетки одноразовые, гигиенические… может воду в бутылках, или лимонад. А?

– Хорош тебе, думать… Отдыхай… – протянул Василий. Он сидел, устало уронив голову на грудь.

День клонился к вечеру, народ на улицах города прибавлялся – отдыхающие словно высыпались на центральные улицы и площади города и двигались мимо туалетных кабинок, как колонны демонстрантов. Возглавляли колонны прохожих яркие детишки с цветными шарами, за ними шли довольные мамаши, а замыкали шествие усталые и недовольные папаши, которые украдкой пытались что-то рассмотреть за прозрачными стеклами кафе и ресторанов. Там, за стеклами, притягательно блестели скатерти, посуда и лица красивых блондинок в белых платьях.

Жара уже спадала, чувствовался приближающийся тёплый и скучный вечер с однообразной музыкой на набережной. К «санитарному предприятию» подошёл мужчина с ребёнком, мальчиком лет двенадцати. Грузный и немолодой, он был явно навеселе, обмахивался газетой и постоянно смеялся и шутил, разговаривая с сыном. Подойдя к бабе Шуре, сидящей у входа в туалет за столиком, мужчина достал из кармана две смятые десятки и бросил их в стоящую для оплаты кружку.

– Два билета… на край света… – весело пропел он, открывая дверь кабинки. Баба Шура заботливо достала из кружки две смятые десятки, разгладила их на коленках, и аккуратно положила обратно.

– Веселятся всё. Весело им… – бормотала недовольная баба Шура, подвигая кружку на место.

Выходя из помещения и поправляя на ходу брюки, мужчина посмотрел по сторонам и обратил внимание на сидящих тут же, невдалеке, Васю и Жору. Те внимательно смотрели на мужчину, словно ждали продолжения песни про билеты. Мужчина весело посмотрел на них и причмокнув губами, произнес:

– Ах, хорошо. И уезжать не хочется! Представляете, мужики, – обратился он к Васе и Жоре, – ещё домой не уехал, а уже обратно сюда, на море хочется! Каждый год приезжаю, думаю, ну вот, – надоест! А нет! Наоборот! Почти двадцать лет сюда приезжаем и двадцать лет я… целый год… живу ожиданием этих дней… этого моря… этого воздуха, – он вздохнул, но оглядевшись на туалетные помещения, засмеялся. – Пойдем, Вася, домой надо собираться, – обратился он к сыну. Тот, хлопнув дверью, так же, как и отец, застегивая на ходу штаны, и весело подпрыгивая, засеменил за папой. Через минуту отец и сын скрылись в вечерней толпе шариков, возгласов и улыбок.

Василий передёрнулся, когда услышал своё имя. Только через минуту до него дошел смысл сказанного. Он ещё долго сидел, смотря вслед весёлому отцу с сыном. Хорошее субботнее настроение куда-то пропало, сначала он, по привычке, глубоко вздыхал, затем встал, прошелся вдоль бульвара, обошел эти надоевшие «санитарные помещения», вернулся к Жоре и как-то заволновался.

– Чо ты? – внимательно посмотрел на друга Георгий.

– Да так. Чего-то нехорошо. Чего-то так… – Василий потёр грудь и таким взглядом посмотрел на Жору, что тот моментально всё понял.

– Дак… это я сейчас, сбегаю. Ты только скажи, – мигом сообразил Жора.

Через двадцать минут друзья, сидя на раскладных стульчиках на набережной и глядя на морской закат, уже наливали в пластиковые стаканчики крепкий напиток. Жора по-прежнему болтал о своих планах расширения туалетной сети, перечислял вслух новые адреса в городе, где бы он поставил свои кабинки….

У Василия было тяжело на душе. Он смотрел на тёплые краски желто-оранжево-рубинового заката, на облака, которые неторопливо плыли в сторону моря и молчал. Слёзы душили его.

Жора допив стакан, встал, подошёл к другу и молча обнял его.

– Чо ты, Вась?

Василий лишь тихо вздыхал и утирал рукавом выступившие слезы.

– Да чо, Жор. Вон все мечтают о море, приезжают сюда и наслаждаются своими мечтами. Ты… вон… хоть о чём-то мечтаешь. О туалетах своих… А мне о чём мечтать? Я всё детство и юность мечтал о море, о том, что приеду на курорт. Потом мечтал о том, чтобы удержаться здесь, жить и наслаждаться этим… морем, этим воздухом, этим солнцем. Ждал, когда начнется это… наслаждение. А его всё нет. Уже жизнь прошла, а его всё нет. Все мечтают о море, приезжают сюда, отдыхают… – Он сделал длинную паузу. – А я дерьмо за ними вожу… О чём мне мечтать теперь, Жор? О чём?