Мария Фомальгаут - Нигдерево

• Название: Нигдерево
• Автор: Мария Фомальгаут
• Жанр: Русское современное

В Таймбург я приехал на закате. Припарковал закат у ворот, я пошел по городу. Я понятия не имел, что мне делать дальше, уж слишком запутанное мне досталось дело. Для начала я решил отправиться в городскую ратушу, сам не знаю, зачем. – Где ратуша, не подскажете? – спросил я. – А вон прямо и направо, – ответили мне, – её охраняет страж. – Кто-кто? – спросил я. – Страж, – ответили мне. – Постойте-постойте… страж или страш? Если страж, так он охраняет ратушу, а если страш, так он страшный, я его боюсь…

---

…сели чай пить.

Чай хороший, а Агнесса все ждала, что будет чай с привкусом мертвых болот.

Взошел филин.

В лесу ухает месяц.

– Вам съехать надо.

Руфус ничего не понимает, как съехать, куда съехать, зачем съехать, жил себе Руфус и жил себе, дом здесь у Руфуса, хороший дом, добротный дом, достался в наследство от… м-м-м, не помнит Руфус, от кого, но достался.

Хороший дом.

Три этажа.

И нате вам:

– Вам съехать надо.

Люди в форме.

Ордера.

Постановления.

– Вам компенсацию выплатят.

Руфус презрительно фыркает. Люди в форме начинают рассказывать про размеры компенсации, а вот за пять километров отсюда новый поселок строят, вам как раз на дом хватит…

А я не поеду.

Это Руфус.

Люди бормочут что-то про постановление.

Никуда не поеду.

Это снова Руфус.

Вот такой Руфус.

– …а там вампиры водятся… чего, не веришь?

Это Руфи.

– Да ну, врешь!

Это Агни.

– А айда ночью посмотрим…

– Да ну тебя!

– Боишься?

– Да не боюсь я, врешь ты всё!

– Аг-га-а-а, стру-у-усила!

Руфи спешит домой, забегался, заигрался, вот так, теперь дядя с тетей ругаться будут, так-то они не ругаются, а теперь будут.

Вон уже дом виден за деревьями, вон окно наверху горит, там у дяди кабинет, там чучело филина есть, и чучело месяца, и чучело земли есть, глобус называется.

Руфи спешит.

– Руфи! Руфи!

Руфи оборачивается.

Тетя стоит.

Тетю он знает.

Хорошо знает.

– Руфи, ну сколько тебя просить можно!

– …а где Руфи?

Это Агни.

Еще совсем недавно в этих краях путешественников встречала живописная деревня – но уже сейчас мы видим только темное болото ядовитых отходов…

Вечером вернулась Агнесса. Вернулась как ни в чем не бывало, бросила сумку у входа, чмокнула Руфуса в щеку, Агни помахала, ну, привет.

И к плите.

Сегодня рыбные котлеты будут.

И Руфус не понимает, как Агнесса, почему Агнесса, месяц назад Агнессу похоронили, в сырой земле Агнесса лежит…

– А ты же…

– Что такое?

– А ты же…

Руфус хочет сказать —

– А ты же умерла…

Не говорит.

И то правда, как умерла, почему умерла, вот же она, живая.

– А ты же…

Смотрит Руфус, а у Агнессы на губах кровь.

– А, ну да, – Агнесса смеется, вытирает губы салфеткой.

В лесу ухает месяц.

Филин светится в темноте ночи.

Сели ужинать.

– А где Руфи?

Это Руфус. Смотрит, все на месте, а Руфи нет.

Агнесса смотрит на темное болото там, за окнами.

– Заигрался… пойдем… поищем…

Вечером вернулся Руфи.

Вбежал в прихожую, запыхался, уже в холле спохватился, что ботинки не снял, а сколько раз ему говорили, чтобы грязь в дом не тащил, всё бесполезно. Кинулся назад, разулся, кинулся грязь за собой вытирать, еще больше грязь развел…

И Руфус смотрит.

И Агни смотрит.

И Руфи скороговоркой – а-извините-пожалуйста-а-я-больше-так-не-буду-а-можно-зайти-и-все-такое…

– Руфи, а ты же…

– А-а-а, а щас, уберу…

– Руфи…

– А я больше так не буду…

И надо бы сказать, что Руфи умер, месяц назад похоронили – и что тут скажешь…

– Руфи, – Руфус не выдерживает, – иди… умойся…

– Ага, ага, щас… а я больше так не буду…

В лесу ухает месяц. Один месяц, другой месяц, вон их целая стая…

Филин взошел.

Сели ужинать.

– А где Агнесса?

Оглядываются, и правда что – Агнессы нет.

– В магазин пошла… – Руфус хмурится, – э-э-э… надо бы встретить… пойдемте… посмотрим…

Агни не понимает, в какой магазин, почему в магазин, откуда здесь вообще магазин, нет здесь никаких магазинов, вообще ничего нет, здесь и деревни-то толком нет, деревня вся там, в болоте утонула, только крыша церквушки торчит…

Уже тогда я начала понимать, что маленькая деревенька вовсе не то, что кажется. Я не понимала, откуда берутся продукты в нашем холодильнике – ведь на много миль в округе не было ни одного магазина, а Руфус никогда не вывозил из гаража свой Форд…

Агнесса отстраняется от Руфуса, сладко потягивается на постели, обнаженная в свете филина.

Спрашивает то, что хотела спросить уже давно:

– А мальчик с девочкой… они тебе кто?

Руфус вздрагивает:

– В смысле?

– Ну…. Племянники они тебе? Или брат с сестрой? Или…

Агнесса замирает в страхе. Только бы сейчас не оказалось, что у Руфуса дети есть, это вот Руфи от первого брака, это вот Агни от второго, а от третьего… а пусть Агнесса не беспокоится, от третьего брака дети уже взрослые, в институте учатся, по воскресеньям приезжают…

– Э-э-э… а я думал, они с тобой.

Гром среди ясного неба.

Агнесса не понимает, как с ней, почему с ней, не было с ней никакого мальчика, и девочки никакой тоже не было, и вообще…

– Э-э-э… а нет…

И теперь уже Руфус на Агнессу смотрит, ничего понять не может, как, почему, зачем…

…к сожалению, у поселка нет будущего – будущее у поселка отобрали в тот момент, когда возле Джаумы началось строительство комбината…

Ученые обеспокоены тем, что выбросы с предприятия могут серьезно повлиять не только на экологию местности, но и вызвать нарушения в физических законах…

…предприятие по производству…

– …по производству чего? – Руфус сжимает в руках обрывок газеты, – что они там делают, чёрт возьми?

– Да ничего не делают, фабрика-то не работает уже…

Это Агнесса.

– Не работает? Не работать-то она не работает, только отходы с неё текут и текут!

Сели ужинать.

У них на ужин курица жареная.

И картоха вот такими кусками.

И шоколад.

Откуда у них шоколад, если в деревне ни одного магазина нет, да и деревни никакой нет, и вообще…

А вот.

Шоколад.

Руфус ест.

И Руфи ест.

У Руфуса волосы рыжие и веснушки на лице.

У Руфи волосы рыжие и веснушки.

Агнесса ест.

И Анги.

У Агнессы черные кудри.

И у Агни черные кудри.

Вот так.

Болото молчит.

Болото думает.

Время вязнет в болоте, закручивается само на себя, изгибается причудливыми лентами.

Время…

– А не могло так быть… чтобы сначала вы меня спасли… потом я вас…

Это Руфи.

Агнесса пожимает плечами.

– Болоту виднее.

Старик.

Агнесса не понимает, что за старик, откуда старик, почему старик, зачем старик.

А вот – старик.

И Руфус тоже не понимает, что за старик, откуда старик, почему старик, зачем старик.

А вот – старик.

Идет, опирается на тяжелую палку, смотрит подслеповатыми глазами на дом…

…стоп-стоп, а что это у нас с домом, не было такого с домом, нормальный был дом, а теперь огни в доме погасли, и дом стоит истлевший, полуразрушенный…

И старик к дому подходит.

Руфус кивает старику.

И старик кивает Руфусу.

Говорит:

– Я здесь жил когда-то… пока болото не подступило…

У Руфуса веснушки.

И у старика веснушки.

Подходят, пожимают руки. Осторожно.

Смотрят на болото, что-то оно еще замыслило…

Болото думает.

…засекреченное производство доставило немало хлопот местным жителям…

Мировая линия

А раньше тут были другие идолы.

Раньше.

Пытаюсь представить это – раньше – ничего не представляется толком. Вспоминается что-то из самого-самого детства, шаман выкладывает веточки:

– Это вот день.

– Это вот год.

– Это вот век.

А сколько будет – три миллиона лет – про то шаман не сказал.

Смотрю на идолов.

Раньше они были другие.

Раньше.

Шаг-шаг-шаг-шаг – подхожу к идолу, не знаю, как молиться, ничего не знаю, не показали.

Астрин подходит (шаг-шаг-шаг-шаг), касается идола. Раз. Другой. Третий. Отдает идолу маленький круглый талисман.

Идол оживает, из недр идола выпадает еда.

Астрин сам не ест. Дает мне.

Кланяюсь.

Осторожно прошу у Астрина пару-тройку талисманов.

Он говорит:

– Нет.

Киваю. Мало ли, может, Астрин талисманы свои в тяжелом бою добыл, а я клянчу.

– Да дай ты ему, пусть учится!

Это Беляков. Он добрый.

Астрин морщится, кладет мне в ладонь два талисмана. Рассматриваю диковинную птицу на медном круге.

Раньше талисманы были другие.

Раньше.

Шаман так и не показал, сколько это – три миллиона.

Трава была раньше тоже другая. А теперь камень. Много белого камня вокруг.

– Мировая линия…

Это Астрин говорит.

Смотрю на блеклую ленту реки. Именно так ее и называли раньше:

– Мировая линия.

Нет, Астрин про что-то другое говорит. Смотрит на свои бумаги:

– Мировая линия.

Беляков наклоняется:

– А что с ней не так?

– А вот смотрите…

Мировая линия показывает движение тела в пространстве-времени…

Разные они бывают, мировые линии.

Всякие бывают.

Вот, например, мировая линия солнца. В спираль закручивается.