Софи Кинселла - Шопоголик и брачные узы

• Название: Шопоголик и брачные узы
• Автор: Софи Кинселла
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-8647I-356-2

Ребекка Блумвуд всегда была неравнодушна к магазинам, но теперь у ее страсти есть оправдание — она наконец-то обрела работу своей мечты. Ребекка теперь может покупать сколько угодно и что угодно — правда, не для себя, а для своих клиентов, богатых дамочек, у которых денег хватает, а вот со вкусом не очень. И все у Ребекки хорошо — и работа интересная, и с любимым она душа в душу живет, и даже злыдни-кредиторы больше ее не преследуют. Но беда явилась с неожиданной стороны: на Ребекку сваливается напасть в виде предложения руки и сердца. Любая другая была бы на седьмом небе от счастья, но только не Бекки, ибо у нее все не как у людей. Свадеб наметилось целых две — в одно и то же время, с одними и теми же гостями, но на разных континентах: в Лондоне у папы с мамой и в Нью-Йорке, где будущая свекровь устраивает грандиозное свадебное шоу. Что выбрать: родительскую любовь или волшебную сказку? Бекки не в силах сказать «нет» ни одному варианту, а потому выбирает излюбленную тактику — прячет голову в песок. Свадебные планы пухнут на глазах, вместе с дикими счетами из банков, а Бекки лечится любимым средством: ходит по магазинам…

Третья книга комической саги о женщинах и магазинах радует не меньше первых двух своими оптимизмом и отличным юмором. Чрезвычайно духоподъемная книга.

---

— Сейчас! — Я взгромождаю чемодан на кровать, отмыкаю замки и бережно извлекаю творение Дэнни. — Что скажешь? — Я с гордостью прикладываю платье к себе и взмахиваю подолом из золотого шелка. — Потрясающе, правда?

— Фантастика! — Сьюзи смотрит на платье расширенными глазами. — В жизни не видела ничего подобного! — Она осторожно прикасается к вышивке на плече. — Откуда это? Из «Берниз»?

— А вот и нет, это от Дэнни. Помнишь, я тебе говорила, что он шьет мне платье?

— Точно… — Сьюзи морщит лоб. — Так, Дэнни — это который?

— Мой сосед сверху, — подсказываю я, — модельер. Мы с ним еще столкнулись на лестнице.

— Ах да… Вспомнила.

Но, судя по тону, если она и вспомнила, то смутно.

Не могу винить ее за это — Дэнни она видела каких-нибудь пару минут. Он как раз отправлялся навестить родителей в Коннектикут, а Сьюзи ковыляла по лестнице, горбатясь под своим чемоданом, так что они толком и не разговаривали. И все же… Как странно — Сьюзи почти не знает Дэнни, а Дэнни не знает ее, и оба они так важны для меня. Словно у меня две жизни, и чем дольше я живу в Нью-Йорке, тем больше эти жизни расходятся.

— А вот мое! — с волнением шепчет Сьюзи.

Она распахивает гардероб, расстегивает ситцевый чехол — и я вижу платье ошеломляющей красоты, из зыбкого белого шелка и бархата, с длинными рукавами и шлейфом.

— О боже, Сьюзи… — У меня перехватывает дыхание. — Ты будешь такой красавицей! Я все еще поверить не могу, что ты выходишь замуж! «Миссис Клиф-Стюарт».

— Не называй ты меня так! — кривится Сьюзи. — Так обращаются к моей маме. Но вообще-то это очень удобно — выходить замуж за кого-нибудь из своей семьи, — добавляет она, закрывая гардероб, — потому что фамилия остается та же самая. Так что инициалы на моих рамках прежние — С. К-С. — Она заглядывает в картонную коробку и достает оттуда красивую стеклянную рамку, украшенную узорами из сухих листьев. — Смотри, это новая серия.

Сьюзи сделала карьеру, оформляя рамки для фотографий, которые продаются теперь по всей стране; а в прошлом году она взялась и за фотоальбомы, оберточную бумагу и подарочные коробки.

— Основной мотив — морская раковина, — с гордостью говорит Сьюзи. — Нравится?

— Как красиво! — Я вожу пальцем по завиткам. — Как тебе такое пришло в голову?

— Идею подсказал Тарки. Как-то мы гуляли, и он рассказывал, как в детстве собирал ракушки, говорил о разнообразии форм в природе… И тут меня осенило!

Я смотрю на ее лицо и вдруг представляю себе их с Таркином, в толстых свитерах, бредущих рука об руку по овеваемым ветрами пустошам.

— Сьюзи, как же ты будешь счастлива с Таркином! — вырывается у меня — и это от души.

— Ты так думаешь? — Сьюзи краснеет от удовольствия. — Правда?

— Точно! Достаточно только взглянуть на тебя. Ты же вся светишься.

И правда. Как я сама не заметила раньше — она ведь совсем не похожа на прежнюю Сьюзи. Все тот же изящный нос, высокие скулы — но лицо округлилось, стало как будто мягче. И она все такая же тоненькая, но некоторая полнота… почти… Мой взгляд скользит по ее фигуре вниз — и останавливается.

Минуточку.

Нет. Конечно…

Нет.

— Сьюзи?

— Да?

— Сьюзи, ты… — Я сглатываю. — Ты не… беременна?

— Нет! — С негодованием восклицает Сьюзи. — Конечно, нет! Надо же такое придумать! И с чего ты только… — Она встречается со мной глазами, умолкает и передергивает плечом. — Ну ладно, да. Как ты догадалась?

— Как догадалась? По твоему… То есть видно, что ты беременна.

— Вовсе нет! Никто больше не заметил!

— Наверняка заметили. Это же очевидно!

— Ничего не очевидно! — Сьюзи втягивает живот и смотрится в зеркало. — Ну как? А когда я затяну корсет…

Голова идет кругом. Сьюзи беременна!

— Так это секрет? Твои родители не знают?

— Нет! Никто не знает. Даже Тарки. — Сьюзи строит гримаску. — Это ведь несколько рановато — быть беременной в день свадьбы, да? Я-то хотела притвориться, что ребенок зачат во время медового месяца.

— Но тут же как минимум три месяца.

— Четыре. Ребенок родится в начале июня. Я во все глаза смотрю на нее.

— И каким образом ты собиралась притвориться? Относительно медового месяца?

— Ну… — Сьюзи с минуту раздумывает. — Это могли быть преждевременные роды.

— На четыре месяца?

— Да никто и считать не станет! Ты же знаешь, какие у меня родители рассеянные.

Что есть, то есть. Однажды они заехали за Сьюзи в пансион, чтобы забрать ее в конце семестра, что само по себе было замечательно, — только она к тому времени уже два года как закончила школу.

— А Таркин?

— А он наверняка понятия не имеет про сроки, — беззаботно отмахивается Сьюзи. — Он ведь овец разводит, а у овец беременность длится месяцев пять. Скажу ему, что у людей примерно так же. — Она снова берется за расческу. — Знаешь, я однажды сказала ему, что девушкам дважды в день нужно есть шоколад, иначе они упадут в обморок, — так он поверил!

По крайней мере в одном Сьюзи права. Когда она затягивает корсет, округлость совершенно незаметна. Утром в день свадьбы, когда мы вдвоем сидим за туалетным столиком и нервно улыбаемся друг другу, Сьюзи кажется гораздо тоньше меня — по-моему, вопиющая несправедливость.

Мы чудесно провели два дня, прогуливаясь, пересматривая по видео старые фильмы и поедая бесконечные «Кит-Кат». (Сьюзи теперь уплетает за двоих, а я восстанавливала силы после трансатлантического перелета.) Люк захватил с собой какие-то деловые бумаги и большую часть времени проторчал в библиотеке, но на этот раз я не бунтовала. Меня так радовала возможность побыть со Сьюзи. Я выслушала ее рассказ о квартире, которую они с Таркином купили в Лондоне, посмотрела фотографии великолепного отеля на Антигуа, где они собирались провести медовый месяц, и перемерила почти все обновки в ее гардеробе.

В доме творится настоящее столпотворение; цветочники, носильщики и родственники прибывают каждую минуту. Как ни странно, никого из домочадцев это, кажется, не беспокоит. Оба дня, что я живу здесь, мать Сьюзи провела на охоте, а отец отсиживался в своем кабинете. Их экономка, миссис Гиринг, занимавшаяся и цветами, и свадебным шатром, и всем прочим, — и та в ус не дула. Когда я поделилась своим удивлением со Сьюзи, она лишь пожала плечами:

— Наверное, просто привыкли к шумным вечеринкам.

Накануне состоялся большой прием для многочисленных родственников Таркина и Сьюзи, съехавшихся из Шотландии; я думала, что разговоров только и будет что о свадьбе. Но сколько бы я ни пыталась привлечь внимание гостей к цветам или обсудить иную романтическую тему, неизменно натыкалась на отсутствующий взгляд. Лишь когда Сьюзи упомянула, что в качестве свадебного подарка Таркин собирается купить ей лошадь, все вдруг оживились и загалдели о знакомых заводчиках, о купленных конях и о том, какой у их приятеля есть чудесный рыжий жеребец, — Сьюзи он наверняка бы заинтересовал.

Я серьезно. Ни один даже не полюбопытствовал, какое у меня будет платье.

Ну и пусть — мне все равно, потому что смотрится оно чудесно. Мы обе смотримся чудесно.

Макияж нам делал профессиональный визажист, а прически — это нечто. А еще позвали фотографа, который снимал так называемую «натуру» — например, как я застегиваю Сьюзи платье (он заставил нас застегивать его трижды, под конец даже неинтересно стало). И теперь Сьюзи охает и ахает над шестью фамильными свадебными тиарами, а я потягиваю шампанское. Чтобы нервы успокоить.

— А как насчет вашей матери? — спрашивает парикмахер у Сьюзи. — Она не желает укладку феном?

— Сомневаюсь. — Сьюзи ухмыляется. — Она не любительница такого.

— Что она наденет? — интересуюсь я.

— Бог ее знает, — пожимает плечами Сьюзи. — Наверное, первое, что попадется под руку.

Наши взгляды встречаются, и я сочувственно хмурюсь. Вчера вечером мать Сьюзи спустилась за стаканчиком виски в широкой юбке в сборку и в узорчатом шерстяном джемпере, украшенном огромной бриллиантовой брошью. Между нами говоря, матушка Таркина выглядела еще похлеще. Понятия не имею, от кого ухитрилась перенять чувство стиля Сьюзи.

— Бекс, а может, ты проследишь, чтобы она не напялила какое-нибудь тряпье, в котором только грядки полоть? — просит Сьюзи. — Тебя-то она послушает, я знаю.

— Ладно, — соглашаюсь я. — Сомнительно, но попробую.

В коридоре я сталкиваюсь с Люком, бредущим мне навстречу в халате.

— Какая ты красавица, — говорит он с улыбкой.

— Правда? — радуюсь я и делаю пируэт. — Платье — просто прелесть, да? И так хорошо сидит…

— Я не о платье, — произносит Люк, и от огоньков, играющих в его глазах, меня охватывает сладкое волнение. — К Сьюзи можно? — спрашивает Люк. — Я хотел пожелать ей удачи.

— Конечно, заходи. Люк, ты ни за что не догадаешься!