Коллектив авторов - Счастья много не бывает. Многодетная жизнь (сборник)

• Название: Счастья много не бывает. Многодетная жизнь (сборник)
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Беременность, ожидание детей
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-485-00558-0

Этот сборник посвящен многодетным семьям. В основу легли истории, собиравшиеся в течение нескольких лет на портале «Православие и мир». Составитель Оксана Головко попыталась дать читателям реальный, не мифологизированный портрет современной многодетной семьи. Герои – самые обычные семьи – священников, ученых, врачей, бизнесменов, писателей, преподавателей. У кого-то из них дети уже выросли, а кто-то еще воспитывает малышей, в некоторых семьях растут только кровные дети, а у кого-то еще и приемные. Они рассказывают о любви, о вере, о том, как справляются с бытом, воспитывают детей, иногда ссорятся и мирятся, о радостях и проблемах.

Советы многодетной мамы и семейного психолога Екатерины Бурмистровой по поводу отношений между супругами, с детьми, детских ссор, организации сил и времени – пригодятся не только многодетным родителям.

---

Если приходит бабушка, оставляю младшего с ней и еду в школу за другими детьми. Если ее нет, беру младшего с собой или отвожу к старшей дочери: она с мужем живет через улицу и работает дома. Ну а потом начинаются кружки, секции. И так иногда до позднего вечера.

Это интересно!

Теодор Драйзер (1871–1945 гг.) – известный американский писатель и общественный деятель, был девятым ребенком в семье.

В субботу тоже много дел. У старших это учебный день, а с младшими ездим на занятия, делаем домашнее задание. Потом – вечерняя служба в храме.

Клуб для старших

Утром, когда я возвращаюсь после того, как отвезу детей в школу, мы обязательно пьем с мужем чай, разговариваем. Это для нас такая тихая встреча, начало дня. Вечерний чай – тоже традиция, некое подведение итогов дня. У нас образовался своего рода вечерний клуб: родители плюс старшие дети. По мере того как дети взрослеют, они вступают в этот «клуб». За членство надо еще побороться: вести себя прилично, глупостей не говорить, участвовать в разговоре.

За вечерним чаем мы говорим на самые разные темы. Это может быть и просто беседа, и обмен новостями, и весьма жаркие споры. Вообще, нам есть о чем поговорить кроме быта, жизнь дает много интересных тем. Слава Богу, что есть такая пристань, где царит полное доверие и можно внутренне отдохнуть. Когда мы общаемся, мы знаем, что нет и не может быть никакого подтекста. Семья – это гавань, где не штормит. Это тишина, надежность, а в окружающем мире все совсем наоборот.

Да, конечно, бывает, мы можем поспорить. Характер у одного из нас достаточно темпераментный. Мы разные и хорошо дополняем друг друга. Папа наш – взрывной, быстро на все реагирует. А я больше склонна потянуть, переварить информацию. Не помню, чтобы мы ругались на бытовые темы. Мы столько лет живем вместе, что спорить по поводу того, кому посуду мыть, как-то неловко.

Усталость

Конечно, устаешь. Утром встала и хочешь не хочешь – идешь. По-другому не может быть.

Но преодолевать немощи нам помогает вера. Для нас церковь – это жизнь. Иногда физических сил нет. И конечно, обращаешься к Богу: «Господи, дай мне сил, разумения, терпения и любви, чтобы воспитать чад, которых Ты нам дал!» И постоянно чувствуешь отклик – он рядом.

Один письменный стол на всех

После общежития мы замечательно прожили почти 18 лет в двухкомнатной 42-метровой «хрущевке». Кухня была совмещена с гостиной и коридором. Мой папа шутил: совмещено все со всем, кроме пола с потолком. На шестиметровой кухне мы умудрялись собираться вдевятером: муж, я и семеро детей. Причем не сказать, что мы стенали. Хотя, конечно, тяжело, когда нет возможности уединиться. У нас одна комната была «тихая», для сна и уроков, а другая – большая, где можно играть. Один письменный стол на всех. Мы расписание составляли, кто когда за столом делает уроки. На скрипке приходилось в ванной играть. Мебель была самодельная – трансформеры. Ее сделал по нашим проектам один хороший человек. Все, что можно было повесить, висело. Я даже прикидывала, как бы холодильник повесить. Кровати на день откидывались к стене и запирались, а из них выдвигались столики. Я сейчас с благодарностью вспоминаю это время. В таких стесненных условиях растет душа. Именно в этой квартире дети научились друг с другом считаться.

Пространство не позволяет, чтобы у каждого из детей было по отдельному ящику для хранения мелких предметов одежды, для этих целей я шью специальные мешочки, которые вешаются на железные крючки где-нибудь под кроватью.

Елена Дзюнбекова, 8 детей

Мы, конечно, на очереди стояли, по счету двухсотые. В областной администрации нам сказали: «Мы и с двенадцатью детьми не даем квартиры, а у вас всего семь». В год давали одну-две квартиры. Казалось, все, выхода нет. Тут через улицу начали строить дом. Смотрим, висит объявление: «Продажа квартир». И мы решили, что Вася пойдет и поговорит с шефом, попросит ссуду. И ему дали! Мы до сих пор воспринимаем это как чудо. Сейчас мы живем в 150-метровой четырехкомнатной квартире. Так что нынешние условия – лучшего и не пожелать. Можно и музыкой заниматься, и спортом.

Расходы – в тетрадочку

Мой отец всю жизнь записывал расходы. Я переняла эту привычку от него. Сначала писала в тетрадке, потом учет перешел в компьютер. За 25 лет набралась объективная статистика, и стало проще планировать. Главное – видно, как и на что тратится семейный бюджет. Исходя из этого, можно оценить бюджетные риски, если семье предстоит решить какую-то неожиданную финансовую задачу. Видно, где можно подтянуться, где – что-то накопить.

В первую очередь, деньги идут на жизненно необходимые нужды. Затем – на образование детей. Но здесь и дети начинают получать стипендии, и организации, тренеры, педагоги идут навстречу. Вот Маша занималась художественной гимнастикой – дорогой вид спорта, особенно сейчас. За занятия мы платили в течение первого года. После того как она победила на соревнованиях, занимается уже за счет мэрии. Валя, Света, Сима, Лена занимались плаванием в частном спортивном клубе. Они неплохо выступали на соревнованиях, и владелец клуба пошел нам навстречу: тренируются «по оптовой цене». Конный спорт – очень дорогой вид спорта, но мы решили, что Анечке это необходимо. Когда она выступала на соревнованиях, снаряжение было за счет спортклуба, тоже частного. Легкая атлетика, волейбол – за счет города. Музыкальная школа муниципальная, у нас льготы по оплате. То есть, с одной стороны, дети учатся хорошо, выкладываются, с другой – администрация и педагоги поддерживают. Видят, что ребенок хочет заниматься, а возможностей в семье не очень много.

С одеждой вообще проблем нет, по крайней мере, до подросткового возраста. Нам отдают другие семьи. Я всю одежду разбираю, стираю, привожу в порядок, если надо – штопаю. Что нужно, оставляю, остальное отдаю в церковь. Если не сезон, приведя вещи в порядок, оставляю дома: в церкви хранить негде. Например, приносят вещи после зимы – я их чищу, привожу в порядок и складываю. А осенью отношу в храм.

Особая арифметика

Мне очень нравится сравнение: семья – это не арифметическое добавление «+1, +2, +3», а дерево: одна веточка появилась, другая… С каждым ребенком семья меняется, но это происходит незаметно. Мне видно другое – уже почти четыре года у нас не появлялись дети. Я все время была мама с младенцем, а теперь нет. Это оказалось довольно болезненно. Когда маленький ребенок в семье, то, в общем-то, понятно, что делать. Плачет – надо вставать к нему, хочешь ты или не хочешь, больной ты или здоровый. А когда дети подрастают, становятся самостоятельными, приходится делать выбор: как поступить, что предпочесть, чьи интересы сейчас важнее. И сейчас, когда у меня голова болит, даже мысли нет выпить болеутоляющую таблетку: настолько привыкла, что я либо беременная, либо кормящая.

Всех без исключения детей мы ждали. Это ожидание всегда было разным, но всегда особенным, ярким. Валя, второй ребенок, – тяжеленный бутуз, родившийся с весом 4,150 кг. Когда мы давали ей имя, не знали, что попадаем в точку: Валентина переводится как «крепкая». Самого младшего, Федяшку, ждали уже десять человек. И сейчас он бегает счастливый, потому что окружен всеобщим вниманием.

Семья – это удивительно. Много вкладываешь, но получаешь гораздо больше. 25 лет семейной жизни – уже определенный этап. Хотя кажется, что прошло совсем не много времени, все «как вчера». В то же время, когда начинаешь вглядываться, открывается вселенная: сколько всего пережито вместе!

Наши дети тоже хотят много детей. Девчонки поклонников проверяют вопросом: «Как ты относишься к многодетной семье?» С теми, кто детей не хочет, дальнейшие отношения как-то не складываются.

Как не разочаровать в вере

Мы специально не занимаемся вопросом «как приучить детей к вере». Мы с мужем живем этим, и дети просто идут за нами. Никаких протестов вроде «не пойду в церковь» у них я не помню. Старшая дочка окончила ПСТГУ, сейчас пишет иконы.

Федя иногда говорит: «Не хочу в храм!» Я отвечаю: «Федь, понимаешь, очень хочется помолиться. Пойдем, ты там постоишь, может, на улице поиграешь. Я не могу не идти, меня в церковь тянет. Я Бога люблю. Хочу послушать, как хор поет. И вместе с ним спеть: и “Верую”, и “Отче наш”. Пойдем штанишки надевать». И он начинает одеваться.

А церковь у нас рядом с домом была. Наши дети росли вместе с храмом, который строился у нас во дворе. Со Светой мы приходили на освящение места под храм. С Симой в колясочке ходили закладывать камень в основание храма. Два года посещали молебны, пока строительство было «заморожено» из-за отсутствия денег. Там долго стоял лишь цокольный этаж. Вот в этом полуподвале, когда самого храма сверху еще не было, долго молились. Ощущение – словно в катакомбах первых веков христианства. Бывало, грунтовые воды прорывало, тогда из храма нам звонили: «Ребята, придите, помогите, в храме надо просушить все, протереть». Дети бежали помогать. Потом верхнюю часть храма возвели, крест водружали, колокола поднимали. И дети не только присутствовали, а помогали. Мы одной жизнью с этим храмом живем. Дети воспринимают его как свой дом. Они там влюбляются, встречаются, строят, поют, читают, обучают малышей, ездят с молебнами и концертами по больницам и детским домам, в паломничества, ходят в походы. Все дети находят свое место в церкви.