Лаура Кинсейл - Летящая на пламя

• Название: Летящая на пламя
• Автор: Лаура Кинсейл
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023142-3, 5-9578-0780-Х

Юная англичанка по прихоти судьбы становится принцессой маленького государства на экзотическом Востоке — и это очень не правится коварным, искушенным в придворных интригах вельможам…

Опасность поджидает ее за каждым углом, таится в каждом бокале, в каждом цветке. И не у кого просить помощи, кроме отчаянного моряка, запросившего взамен огромную плату — тело и душу принцессы…

Любовь нельзя купить — это знают все.

Но быть может, настоящий мужчина способен ее завоевать?..

---

— Да, да, — прошептала она, раскрываясь ему навстречу, словно бутон цветка. — Да, пожалуйста.

Олимпия откинула голову назад и прерывисто задышала, почувствовав боль, когда Шеридан не медля сильным толчком вошел в ее лоно. Но сильнее боли было испытываемое ею торжество. Теперь этот надутый принц, такой холодный и надменный, наверняка откажется от нее.

Поцелуи Шеридана обжигали Олимпию, словно языки пламени, его пальцы, судорожно сжатые на запястьях, жгли кожу. Тихие стоны вырвались из груди Олимпии, Ее напряженное тело начало двигаться в такт его мощным толчкам. Шеридан, казалось, наполнил для нее весь мир. Она ощущала внутри себя его плоть, в ушах у нее стоял шум от хриплых звуков, вырывавшихся из его груди, перед глазами маячили его плечо и шея, покрытые испариной. Он был повсюду, и она принадлежала ему вся без остатка.

Олимпия прижалась к плечу Шеридана, а он продолжал все так же ритмично двигаться. Теперь ему не надо было держать себя постоянно под контролем, как прежде. Раньше Шеридан в первую очередь старался доставить удовольствие ей, забывая о себе, и никогда не позволял себе достичь экстаза, который сейчас охватил их обоих, Олимпии казалось, будто их тела слились и растворились в чувственном восторге. Эти ощущения были такими яркими, такими живыми и реальными, не похожими на ее прежние грезы.

Руки Олимпии скользнули вниз по телу Шеридана, и она начала ласкать те уголки, которые раньше не осмеливалась. Судорога пробежала по его телу, он застонал и крепче прижал ее к себе. Олимпия ликовала — ей казалась восхитительной та свобода, с которой она могла теперь доставлять удовольствие Шеридану.

Сама Олимпия уже несколько раз достигала апогея страсти, волны чувственного восторга накатывали на нее, сливаясь в одну симфонию наслаждения. Наконец тело Шеридана забилось в конвульсиях, он тяжело задышал, и мышцы его расслабились. Олимпия ощущала на губах соленый привкус его пота, все еще не выпуская его обмякшее тело из своих объятий. Ее собственное тело болело и ломило, лоно, в котором Шеридан оставил свое семя, частицу себя, жгло огнем. Хотя Олимпия чувствовала себя разбитой, обессиленной, она радовалась тому, что произошло.

Олимпия закрыла глаза и тихо засмеялась. Долгое время Шеридан был погружен в полузабытье. Он чувствовал только, как дышит, но не мог сосредоточиться хотя бы на одной мысли или пошевелиться. Поэтому он просто лежал, растворившись в покое, испытывая радость бытия и не заботясь о том, где он и что делает. Однако постепенно в его сознание начала вторгаться действительность. Его разгоряченное тело холодила ночная прохлада. Он почувствовал чье-то легкое прикосновение к своей спине и плечам, а на щеке влагу.

Ощущения наконец слились в один образ: принцесса! Шеридан приподнялся на локтях и взглянул на нее. Она была так прекрасна! Он взял ее лицо в ладони.

— Почему ты плачешь?

Олимпия подняла на него свой взгляд, и в тусклом свете горящей лампы ее глаза показались Шеридану ярко-зелеными.

— Мне немного больно, — прошептала она и, закусив губу, улыбнулась. Зелень ее глаз вновь подернулась пеленой набежавших слез.

— О Господи, — пробормотал Шеридан, начиная понимать ее состояние.

Олимпия замотала головой, успокаивая его.

— Ничего страшного. Все в порядке.

— Я не думал… Я не хотел…

— Я знаю, знаю. — Олимпия пробежала рукой по его волосам. — Только не говори, что ты сожалеешь обо всем случившемся. Пожалуйста.

Шеридан нахмурился, глядя на нее.

— Но я действительно сожалею.

— А я нет. Ни капельки. Я рада, что так все вышло, Шеридан! — Она притянула его к себе и поцеловала влажными от слез губами. — Рада!

Он осторожно смахнул большим пальцем капли слез с ее лица, но на их месте появились новые. Сердце Шеридана сжалось от душевной боли.

Он выпустил ее из объятий и привстал, видя, что Олимпия замерла и закусила губу. Но она тут же улыбнулась ему.

На атласном халате, лежавшем под Олимпией, виднелось небольшое темное пятно крови. Шеридан внутренне похолодел и закрыл глаза. У него было такое чувство, будто он, оказавшись крайне неловким, разбил драгоценный сосуд, который так долго держал в руках.

Шеридан пристально следил за тем, как Олимпия садится, тихо постанывая. Ее округлые ягодицы мерцали жемчужным светом, пышная грудь при каждом движении слегка колыхалась, снова пробуждая в Шеридане огонь желания. Он ненавидел самого себя в эту минуту.

— Вот, — произнесла Олимпия, поджав ноги и показывая на пятно. — Это нам поможет. — Она улыбнулась Шеридану. — Я люблю тебя.

К горлу Шеридана подкатил комок. Он не мог произнести ни слова. Ему так хотелось обнять ее, прижать к груди, чтобы защитить и уберечь ото всех жизненных напастей. Но он знал, что сам способен нанести ей сокрушительный удар, заставить страдать.

Олимпия обхватила руками поджатые ноги и прижалась щекой к колену, глядя на Шеридана. Он упорно смотрел в пол, боясь не справиться с собой, — уж слишком обольстительна была в этот момент Олимпия.

— Я хочу немедленно сообщить эту новость Джулии, — сказала она. — И этому принцу Гарольду. Ты знаешь, что по его распоряжению меня вчера подвергли медицинскому осмотру? Он хотел удостовериться, что я девственница. Я так сильно толкнула врача ногой, когда он мне сделал больно!

Олимпия надула губы при воспоминании об этой обиде. Шеридан улыбнулся через силу.

— Ах ты, злая мышка! Губы Олимпии дрогнули.

— Им все же удалось кое-как осмотреть меня. Но то, что сейчас произошло, все меняет. — Она взяла его руку и поцеловала ее. — Спасибо тебе, спасибо.

Шеридан почувствовал, что его сердце сейчас разорвется на кусочки.

— Не будь глупой, принцесса. — Он вырвал у нее руку.

— Нет, в этом случае я поступлю вполне разумно. Моя новость произведет нужный эффект. Все будет великолепно. Видел бы ты выражение облегчения на лице принца Гарольда, когда ему сообщили о том, что я девственница. Этот задавака не потерпит, чтобы ему всучили испорченный товар.

Шеридан нахмурился и сердито взглянул на нее.

— Ты вовсе не испорченный товар, черт возьми Не болтай чепухи!

— Нет, я испорчена! И могу это доказать!

Олимпия шаловливо улыбнулась, поглаживая перепачканный кровью атлас халата. Шеридан схватил ее руку и крепко сжал.

— Не говори об этом никому, слышишь? И особенно принцу Гарольду, даже после свадьбы.

— Какой свадьбы? Я считала, что таким способом вообще избавлюсь от самой возможности замужества, Ведь этот способ — наиболее верный. Простой побег вряд ли мог бы помочь мне. Имея на руках разрешение моего дедушки, они могли бы обвенчать меня в мое отсутствие!

Этот разговор об обычных подтасовках, к которым прибегали сильные мира сего, помог Шеридану прийти в себя. Он вновь обрел душевное равновесие. Олимпия все еще верила в него, она рассматривала его приход как воплощение смелого плана своего спасения. А между тем со стороны Шеридана это был просто эгоистический поступок, в котором выразилось его желание в последний раз насладиться ее телом и показать нос победителям. Но за все надо платить, и поэтому теперь он вынужден был нанести Олимпии душевную рану, признавшись в очередном предательстве — последнем, как он надеялся, собираясь навсегда расстаться с ней.

— Даже если тебе удастся избежать этого замужества, что ты собираешься делать дальше? — спросил он с наигранным безразличием.

Она недоуменно взглянула на него.

— Теперь, когда ты, по твоему выражению, «испорченный товар», — добавил он, прежде чем она успела что-либо ответить.

— Я… я думала, что ты отвезешь меня в Рим. Или в Ориенс, — растерянно промолвила ослепительно прекрасная в своей наготе Олимпия, склонив голову.

— С чего ты, черт возьми, решила, что я захочу сопровождать тебя туда?

Он промолвил это беззаботным тоном и сразу же увидел, как Олимпия переменилась в лице.

— Так ты не отвезешь меня в Рим? — тихо спросила она.

— Махмуд дал мне выгодную государственную должность и подарил роскошный дворец, слуг, женщин, власть! А что можешь предложить мне ты?

Олимпия молча смотрела на него широко раскрытыми, изумленными глазами.

— Революцию? — насмешливо спросил он. — Новые скитания? Ведь от твоих проклятых драгоценностей уже почти ничего не осталось. — Он скользнул взглядом по ее телу. — Или, может быть, ты думаешь, что я не смогу жить без тех наслаждений, которые мне доставляет «испорченный товар»?

Шеридан видел выражение боли, промелькнувшее в ее глазах. Ему хотелось, чтобы она рассердилась на него. В горле Шеридана стоял комок, но он усилием воли подавил свою слабость и продолжал резким тоном:

— Ты ни на что не способна, принцесса. Ты не сможешь начать революцию, если даже каким-нибудь чудом доберешься до Ориенса. Вспомни о том, что ты устроила на борту корабля и к чему привел небольшой бунт. Но в Ориенсе тебе не удастся сделать ничего подобного — британцы, Джулия и твой дядя не допустят этого. Они слишком умны и дальновидны не в пример тебе. Ты не сможешь вырваться из их рук, ты не сможешь также остаться здесь. Я этого не хочу. У меня другие планы на будущее, и для тебя в них нет места.