Шах Дани - Шкатулка для солнечных зайчиков. Часть 2

• Название: Шкатулка для солнечных зайчиков. Часть 2
• Автор: Шах Дани
• Жанр: Прочие приключения

Инструкция к применению: Шкатулка для солнечных зайчиков обладает широким спектром действия – расширяет кругозор, развивает поэтичность, прививает любовь к книгам. Состав: искры приключенчитости; крупинки волшебничества; зёрнышки чудесничества. Фармакологическое действие – восхитительное! Содержит 5 ладошек солнечных зайчиков на печатный лист. Побочные эффекты (чудесничество, волшебничество, обострение приключенчитости) приветствуются. Возрастных ограничений и противопоказаний не имеет.

---

– Эта песенка как раз для меня, – решила Камилла. – Кстати, если у музыки есть свои цвета, то, наверное, можно почувствовать и её аромат.

– Сенсация, сенсация! – вскричал почтальон.

Он вытаращил глаза, отпустил хвост Грифона и полетел, несомый ветром.

– Ошеломительная новость! – выкрикивал он. – Впервые! Только в нашем Королевстве! Неожиданное решение! Уникальный способ вернуть ароматы! Сенсация, сенса-а-а…

Его голос вскоре растворился в гуле голосов, подхвативших известие. Грифон поднялся ещё выше, в сияющую синеву, куда суетные крики не долетали. Он приближался к сверкающему дворцу с тонкими слюдяными башенками и узорными мостиками, словно сплетёнными из карамельных нитей. Ветер хозяйничал во дворце, влетая через балконы, врываясь в широкие окна, пролетая по анфиладам и арочным коридорам. На каждом подоконнике стояли цветочные горшки с фиалками, нарциссами и ландышами. А на смотровой площадке цвели пионы и розы. Грифон приземлился между ними и велел ждать, а сам улетел.

– Какие красивые цветы, – восхитилась Камилла.

Она наклонилась к пионам, но сразу погрустнела – цветы не источали привычного чудесного аромата. Они вообще не источали аромата. Никакого.

– Если я не отыщу Свой Путь, они так и останутся, без сладкого цветочного запаха, – с грустью сказала девочка.

Глава 47. Самое сложное задание

Берилликус и Агата были близнецами и Правителями Королевства. Они буквально влетели на площадку, обрушившись на Камиллу с вопросами:

– Ты хочешь вернуть благоухание нашим цветам? Ты окончательно решила? Не передумаешь? Ты уверена?

– Вообще-то я уже ни в чём не уверена, – призналась Камилла.

Агата уселась за столик, взмахнула платочком, и перед ней появилась печатная машинка.

– Не у-ве-ре-на… – продиктовала себе Агата, стуча по клавишам.

Берилликус спросил:

– А может быть, ты вообще не уверена, что цветам нужны ароматы?

– О, нет! Цветы без аромата – это так печально! – воскликнула Камилла.

– Пе-чаль-но… – застрочила Агата.

– Что ж, всё зависит от тебя, – сказал Берилликус. – Приступим к процедуре Определения Пути.

Камилла немного волновалась, но надеялась, что когда перед ней появится вереница дорог (как это было в Королевстве Опаловой Зари), она сумеет отыскать среди них свою серебристую тропинку.

Берилликус и Агата хором воскликнули:

– Кадуцей!

Крылатый золотой жезл, увенчанный круглым набалдашником с самоцветами и увитый двумя золотыми змейками, подлетел к Камилле. Она в страхе отдёрнула руку, и Кадуцей завис рядом, плавно взмахивая белыми крылышками. Змейки смущённо заморгали изумрудными глазками, а Агата мягко упрекнула Камиллу:

– Трусишка, эти змейки не кусаются. Кадуцей проявит дорогу, и ты сможешь выбрать Путь.

Тут Бернард негодующе вскричал:

– Не смейте называть моего друга трусихой! Она уже стольких змей победила, ей не страшны никакие Кадуцеи! И потом, сколько можно? Да будет вам известно, Камилла уже выбрала дорогу, ещё в самом начале путешествия!

– В на-ча-ле… – простучала Агата, – выб-ра-ла…

Берилликус хохотнул и сказал:

– В самом начале выбирать легко! Думаешь только о приключениях и веселье. Вот когда встречаются настоящие опасности и неприятности, начинаешь жалеть, что не выбрал другую дорогу.

– Именно, – согласилась Агата, с осуждением глянув на медвежонка. – И незачем так кипятиться. Ведь только теперь, когда часть Пути пройдена, и вы знаете, каким непростым он был, только теперь вы по-настоящему принимаете за него ответственность… или, наоборот, не отказываетесь принять.

Бернард промолчал, а Камилла взяла Кадуцей и сказала:

– Я понимаю, о чём вы. Помнишь, Бернард, как Негатив с Позитивом говорили? «Отбросив все сомнения»… Я думала, что выбирала Свой Путь в тот момент, а на самом деле настоящий выбор надо сделать сейчас, – сказала она близнецами и взялась за рукоять Кадуцея.

– Нас-то-я-щий… вы-бор… сей-час… – напечатала Агата, затем подняла глаза и мечтательно произнесла: – Наконец-то кто-то остановится и сделает уже этот выбор, а то все летают, как ракеты. Совсем нет времени вдуматься.

Берилликус хлопнул в ладоши, и Кадуцей вырвался из рук Камиллы, расправил крылышки и взвился ввысь. Затем ударил о землю, и перед девочкой вспыхнула и понеслась вдаль единственная светлая дорога. Никаких пёстрых полос рядом, никакого выбора. Дорога петляла между холмами и скрывалась вдали.

– Так вот же он, мой Путь! – обрадовалась Камилла. – Мне не надо ничего выбирать!

– Верно, ты идёшь этой тропой, – подозрительно спокойно подтвердила Агата и спросила: – А что, если ты с самого начала сделала неверный выбор?

Берилликус добавил вкрадчиво:

– Может быть, твоё путешествие должно было пройти легко и беззаботно, без неприятностей и трудностей? И со змеями бороться не пришлось бы, а?

Камилла задумалась ненадолго и сказала:

– Но я мечтала попасть в сказку, а в сказках всегда бывают трудности, которые надо преодолевать… и опасности нередко встречаются. Поэтому я думаю, что спокойная дорога не для меня.

– Всё так, – согласилась Агата. – Но возможно, сказка была бы интереснее, веселее, добрее.

Золотой жезл подскочил, ударил о землю, и тропинка покрылась алмазно-изумрудной россыпью.

– Может быть, это твоя дорога? – спросил Берилликус.

Тропинка была великолепна. Путешествие по такой дороге обещало быть удивительным и красочным.

– Или вот эта? – спросила Агата, и жезл вновь ударил оземь.

Тропинка украсилась рубинами и сапфирами. Ах, и она тоже была очень красива!

– Или эта?! – грозно воскликнул Берилликус.

Кадуцей взлетел, опустился со стуком, и тропинка превратилась в золотую дорогу, усыпанную разноцветными самоцветами.

– Не эта?! – требовательно спросила Агата.

Кадуцей принялся колотить по тропинке, как отбойный молоток, дорога быстро сменяла окрас. Перламутровый путь, путь из мягких радуг, малахитово-бирюзовая тропа, дорога из мыльных пузырей, мягкая дорога из цветов, тёплая янтарная, сладкая мармеладная, ароматная шоколадная…

– Так эта?! – выкрикивали близнецы. – Или эта?!

У Камиллы мелькало перед глазами, сердце было готово выпрыгнуть из груди. Радужная, хрустальная, дорога из облаков, из маленьких часиков, из серебряных камушков, из пёстрых бусинок…

– Хватит! – вдруг вскричала девочка.

Кадуцей замер в воздухе, неторопливо махая крылышками, Близнецы замолчали, а тропка потухла, превратившись в невзрачную пыльную дорогу.

– У меня уже есть свой собственный Путь, – твёрдо сказала девочка. – Тот, который привёл меня сюда. И каким бы он ни был, это МОЙ Путь и МОЯ Дорога!

Агата, прищурившись, спросила:

– Но что, если ты ошиблась?

– Если я ошиблась, – ответила Камилла, – значит это МОЯ ошибка, и она – часть Моего Пути!

– Ах, – театрально вздохнула Агата. – Разве ты не будешь сожалеть об ошибках? Разве не станешь казниться? Деточка, это же немыслимо! Некоторые люди за всю жизнь не могут простить себе даже пустяшную ошибочку! И мучаются, страдают, терзаются…

Берилликус добавил негромко:

– Хотя другие с лёгкостью прощают себе даже непростительное.

Камилла задумалась. Кадуцей покачивался над дорогой, плавно взмахивая крыльями в ожидании решения. Близнецы смотрели на девочку пронзительными взглядами. Лишь Бернард глядел с таким доверием и сочувствием, что Камилла вдруг поняла:

– Если я принимаю на себя ответственность за свои решения, то я смогу себе простить ошибку. Ведь я не собираюсь повторять её вновь и вновь.

– Примешь ответственность? – мягко поинтересовалась Агата. – Сможешь простить… Это твоё решение?

– Да, – уверенно кивнула девочка. – Это Моё решение.

Вдруг по тропе вдаль пробежал огненный всполох, и дорога озарилась знакомым опаловым сиянием. Путь Камиллы не просто серебрился, а сверкал победным заревом. Она услышала Мелодию своего Пути, которая звучала празднично и смело. Берилликус и Агата захлопали в ладоши.

– Всё правильно! – воскликнул Берилликус. – Так и сказано в Девятом Законе Мерцающих Путей: Не дорога определяет, каким будет путешествие, а твоё решение определяет, каким будет Путь. Твой Путь зависит только от тебя.

– Ответственность и ре-ше-ни-е… – допечатала Агата, и лист вылетел из печатной машинки, сложился самолётиком и взлетел вверх.

Буквы на его крыльях слились в большое чёрное пятнышко, и самолётик обернулся белогрудой ласточкой.

– Фьють! Фьють! – пропела Ласточка. – Путь! Путь!

Слова вылетели из её клюва и застыли в воздухе, цепляясь друг за дружку причудливыми хвостиками-завитками, а затем – Дзынь! – превратились в ключик с двумя изумрудными камушками и золотыми завитушками. Ласточка подхватила его клювиком и принесла на ладонь Камилле.