Кевин Уилсон - Ненависть и прочие семейные радости

• Название: Ненависть и прочие семейные радости
• Автор: Кевин Уилсон
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-97455-9

Есть ли предел родительскому эгоизму? Чадо А и чадо Б, как зовут родители Анни и Бастера, ответят, что никаких пределов нет. Кажется, их мать и отец способны пойти на что угодно, чтобы отделаться от детишек. Вероятно, даже инсценировать свою смерть… Усаживайтесь поудобнее, у А и Б припасено много историй об их сумасшедшей семейке, после которых вы будете считать своих родителей идеальными.

---

Кевин Уилсон Ненависть и прочие семейные радости

Посвящается Энн Ли

С какой все же абсурдностью порой
ведут себя они в любви к нам, детям,
и мы не менее нелепо являем им свою любовь.

Со странной и бесстыдною гордыней
кичатся они тем, что понуждают
их волю выполнять – да как!

А взять саму их жизнь! Уж мы куда умней
сумели б ею распорядиться!

Уильям Мередит. «Родители»

Все это не было настоящим – всего лишь декорации. Откровенно сценические декорации.

Дороти Хьюз. «В укромном месте»

Пролог

«Преступление и наказание». 1985 год

Художники: Калеб и Камилла Фэнг

Мистер и миссис Фэнг называли это искусством – их отпрыски же считали сущим бедствием.

– Вечно вы наделаете дел – и в сторону, как ни в чем не бывало, – заявила их дочь Анни.

– Все это намного сложнее, чем кажется, детка, – молвила миссис Фэнг, раздавая членам семьи строго распределенные роли предстоящего ивента[1].

– И в то же время в том, что мы делаем, все довольно просто, – добавил мистер Фэнг.

– Да, и в то же время просто, – отозвалась его жена.

Анни и ее младший брат Бастер ничего не ответили.

Семейство направлялось в Хантсвилл, что находился довольно далеко, в двух часах езды от дома, поскольку было весьма нежелательно, чтобы Фэнгов кто-либо узнал. Анонимность являлась ключевым моментом их так называемых событий: это позволяло разворачивать действо без опасения, что некие добрые люди, предвидя грядущий кавардак, внезапно вмешаются и все испортят.

Мистер Фэнг, исполненный жажды скорейшего воплощения нового творческого замысла, вовсю гнал семейный минивэн по автостраде.

– Сынок, не хочешь повторить, что от тебя сегодня требуется? – посмотрел он в зеркало заднего вида на шестилетнего мальчугана. – Убедиться, что все ясно и понятно?

Бастер заглянул в выданный ему листок с мамиными схематичными карандашными набросками.

– Я буду есть горстями желейные бобы и очень громко хохотать.

– Верно, – с удовлетворенной улыбкой кивнул мистер Фэнг.

Тут миссис Фэнг предложила, чтобы Бастер еще и подбрасывал конфеты в воздух, и все сидящие в машине дружно сочли это неплохой идеей.

– Анни, – продолжил мистер Фэнг, – ты за что отвечаешь?

Девочка всю дорогу глядела в окно, считая сбитых вдоль шоссе животных, и успела уже добраться до пяти.

– Я – «тайный агент». Предупреждаю хозяина.

Мистер Фэнг снова улыбнулся:

– А затем?

Анни зевнула:

– Затем делаю ноги.

Когда семейство наконец прибыло к назначенному месту, все четверо уже были внутренне готовы к тому, что случится дальше – к той эксцентрической сцене, которую они разыграют в столь краткий промежуток времени, что для большинства посетителей торгового центра она мелькнет лишь странным видением.

Фэнги вошли в запруженный народом торговый центр и тут же растворились в толпе, делая вид, будто друг друга не знают. Мистер Фэнг, усевшись за столиком на фуд-корте, незаметно настроил и сфокусировал крошечную камеру, спрятанную в выпуклых очках, от которых у него всякий раз, как их приходилось надевать, вокруг глаз почему-то вылезала сыпь. Миссис Фэнг с многозначительным видом расхаживала по моллу, неистово, с непомерной горячностью размахивая руками, дабы заранее создать у окружающих впечатление, что дама малость не в себе. Бастер коротал время, выуживая из фонтанов монетки, отчего его мокрые карманы топорщились, полные звонкой мелочи. Анни, слоняясь по моллу, купила себе в киоске, торговавшем разными дурацкими безделушками, модное тату и отправилась в туалет, чтобы притереть к плечу новую картинку – череп с розой между зубами. Закончив, девочка опустила закатанный рукав на место, спрятав под ним татушку, и оставшееся время просто сидела в одной из туалетных кабинок, пока часы не пропиликали «пора».

Момент настал, и каждый из них неспешно двинулся к магазину, торговавшему целыми россыпями всевозможной карамели. Все четверо были готовы к созданию нового произведения искусства, которое могло возникнуть лишь в том случае, если каждый из них безукоризненно исполнит все, что от него требуется.

Побродив минут пять по проходам между лотками, Анни подергала за рубашку тинейджера, стоявшего за кассой.

– Хочешь что-нибудь купить, деточка? – отозвался паренек. – Тебе что-нибудь достать? Я был бы очень рад тебе помочь.

Он был настолько добр к ней, что Анни даже устыдилась того, что ей сейчас предстояло сделать.

– Я вообще-то не ябеда… – начала она.

В недоумении паренек склонился к ней поближе:

– А что такое, мисс?

– Не хочу показаться ябедой, но вон та тетенька крадет у вас конфеты. – Она указала на свою мать, которая стояла у диспенсера с желейными бобами с массивным серебряным совком в руке.

– Вон та? – уточнил продавец.

Анни кивнула.

– Ты сделала сегодня доброе дело, деточка, – сказал паренек и, вручив ей леденец на палочке, который к тому же оказался и свистулькой, пошел звать менеджера.

Анни стянула обертку и, прислонясь к прилавку, быстро схрупала леденец, наполнив рот царапучими сахарными осколками. Покончив с конфетой, девочка прихватила с кассы еще один леденец и сунула в кармашек на потом. Когда из задней комнаты показались менеджер с хозяином, Анни спокойненько вышла из магазина, ни разу не обернувшись, и без того прекрасно зная, что сейчас произойдет.

Наполнив уже пятый пакет желейным драже, миссис Фэнг с опаской огляделась и быстро сунула незапечатанный пакет вслед за другими себе под куртку. Затем вернула совок в держатель, двинулась, насвистывая, по проходу, старательно изображая нарочитый интерес еще к нескольким видам карамели, и наконец устремилась к выходу. Стоило миссис Фэнг ступить наружу, как ее ухватили за руку, и мужской голос произнес:

– Извините, леди, но, сдается мне, у нас есть маленькая проблемка.

И хотя в следующую минуту миссис Фэнг готовилась изобразить великую досаду и разочарование, в это мгновение она не сдержала едва заметной улыбки.

Мистер Фэнг с приличного расстояния наблюдал, как его супруга помотала головой и с недоверием проследила за рукой менеджера, указывавшего на смехотворные выпуклости на ее одежде: вся ее «контрабанда» красноречиво выпирала со всех сторон, и это привносило в происходящее особенно забавную абсурдность.

– Я диабетик, говорю я вам! – закричала его жена. – Мне вообще нельзя конфет!

При этих словах несколько посетителей магазина обернулись на шум.

Теперь мистер Фэнг подступил как можно ближе к разворачивающемуся действу, и тут же его супруга возмущенно заорала:

– Это противоречит Конституции! Мой отец играет в гольф с самим губернатором! Вот я сейчас…

В этот момент миссис Фэнг еле заметно повела плечами – и пакеты с драже разом стали просыпаться.

Бастер пронесся мимо отца и некоторое время просто глядел, как у матери из-под одежды градом сыплются желейные бобы, с глухим стуком ударяясь о пол. Потом с воплями «Бесплатные конфеты! Бесплатные конфеты!» мальчик бросился на колени к маминым ногам и стал огромными горстями запихивать в рот драже, которое все продолжало сыпаться с миссис Фэнг. Очень скоро рядом с Бастером пристроились еще двое детишек – точно его мать являла собой только что разбитую пиньяту – и, барахтаясь, лихорадочно набирали свою долю бобов. Бастер же начал громко хохотать с сильной хрипотцой в голосе, от которой казался изрядно старше своих лет.

Мало-помалу вокруг них собралась толпа где-то из двух десятков человек – и вот тогда его мать принялась громко рыдать.

– Я не вынесу, если еще окажусь за решеткой! – заголосила она.

Тут Бастер оторвался от застлавших пол бобов и убежал. Только теперь он спохватился, что забыл пошвырять конфеты в воздух, и уже предвидел, что ему припомнят эту оплошность вечером, когда семья соберется обсудить свой новый успех.

Тридцать минут спустя Фэнги-младшие встретились у фонтанов и стали ждать, пока их матушка сумеет выпутаться из истории, избежав последствий своего нелепого поступка. Скорее всего, охранники торгового центра продержат ее до тех пор, пока отец не сумеет убедить их отпустить женщину, ограничившись предупреждением. Он будет трясти перед охранниками их с мамой резюме и газетными вырезками из «The New York Times» и журнала «ArtForum», вещать, что это есть «искусство публичного перформанса», этакая «срежиссированная стихийность», «проекция реальной жизни». Они, разумеется, заплатят за драже, и, скорее всего, отныне в этот молл им будет путь заказан. Вернувшись вечером домой, они будут ужинать и в красках представлять, как нынешние посетители заведения рассказывают своим домашним и друзьям об этом странном и примечательном событии, случившемся сегодня после полудня в магазине.