Томас Костейн - Черная роза

• Название: Черная роза
• Автор: Томас Костейн
• Издательство: Терра — Книжный клуб
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-275-01161-X, 5-275-01164-4

Томас Костейн (1885-1965) — известный американский писатель, профессиональный журналист. Его первый роман вышел в 1942 году, и с тех пор он полностью посвятил себя историческим исследованиям. Костейн написал десятки произведений, которые переведены на многие языки.

Роман «Черная роза» повествует о событиях XIII в., происходивших в Англии и на Востоке: главный герой спешно покидает Оксфорд и направляется ко двору Хубилай-хана, где его ждет жизнь, полная приключений.

---

Уже стало понемногу светать, когда англичане оставили попытки найти капитана. Они прочесали все грязное судно, пробиваясь через толпы людей, набившихся на корабль как сельди в бочке. Они дважды залезали на высокую палубу полуюта, надеясь увидеть капитана, и оба раза их оттуда грубо сбрасывали. Они даже карабкались по мачтам с оранжевыми парусами, которые сильно забились на крепчавшем ветру. На них никто не обращал внимания. Никто не понимал ни слова из их громких требований.

Судно продолжало идти вперед по бурным водам, и каждое мгновение отдаляло их от причала, куда могла приплыть вторая лодка с Мариам. Уолтер решил спрыгнуть в воду и попытаться вплавь добраться до берега. Но потом ему пришлось отказаться от этой идеи, потому что молодой человек понимал, что ему не хватит ни уменья, ни сил, чтобы удержаться в бурных водах.

Они опустились на палубу и долго молчали. Вокруг них сидели беженцы со своими пожитками — узлами, ковриками, котелками, одеялами, подстилками и даже бойцовыми петухами, замотанными в тряпье. Там были усталые женщины и орущие детишки, требовавшие риса, который готовился рядом на палубе в железных котелках. Огонь был разожжен на металлических подносах. На одной из мачт был прикреплен божок в человеческий рост. Он покачивался вместе с мачтой. Его выпученные глаза, казалось, горели злобой, а на губах играла зловещая ухмылка.

Тристрам взглянул на водную гладь:

— Мы обходим залив и движемся к югу. Я так и думал. Судно повернуло на юг.

Они опять помолчали.

— Мариам жива, — тихо сказал Уолтер, — хоть это утешает. Но мы от нее так далеко, как будто она умерла для нас. Они не позволят нам покинуть судно. Даже если представится возможность удрать — куда мы отправимся и что можем сделать? Нам не добраться до Кинсая, не владея языком! — В голосе Уолтера звучало глубочайшее отчаяние. — У меня нет надежды, что мы сможем ее найти! Как будто она осталась на другом конце этого огромного чуждого мира.

Солнце взошло. Вдруг Уолтер заметил, что рядом с ними лежал один из их свертков. Он заинтересовался, что в нем.

— Тебе удалось сохранить что-то из наших вещей, — сказал Уолтер другу. — А я, кажется, потерял узел, который тащил с собой. Дай Бог, чтобы остался узел с собранными мною материалами по Китаю! Тогда, по крайней мере, мы смогли бы извлечь пользу из наших сумасшедших приключений.

Тристрам развязал узел. Там были подарки императрицы.

Уолтер поднялся и подошел к борту. Он глядел невидящими глазами на размытую дымку берега. Вдруг он хрипло захохотал.

— Как над нами посмеялась судьба! — горько заметил он. — Я отправился в Китай, чтобы стать богатым. Сначала я думал только о золоте, которое привезу с собой домой. Но когда богатство пришло ко мне, оказалось, что оно мало для меня значит. Но это все, что нам удалось сберечь! Все золото и драгоценные камни мира не смогут вернуть Мариам! — Он резко обернулся назад. — Трис, мне все равно, можешь выбросить это барахло в море!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 12. АНГЛИЯ

1

Когда печальные путешественники высадились в порту Лондона, стоял конец мая и берега ярко зеленели. Англия встречала блудных сынов своей красотой и свежестью. Но за время бесконечного плавания Уолтер и Трис так и не смогли стряхнуть с себя мрачное настроение. Уолтер имел намерение восстановить свои записки по памяти, но стоило взяться за перо, как и мозг и рука отказывались ему служить. Что касается Триса, то состояние большого лука явно свидетельствовало о его подавленном настроении. Он небрежно закидывал лук на плечо и бросал его в углу кают и комнат в харчевнях. Тетива ослабла и протерлась, а сам лук утратил былой блеск.

Они зашли в харчевню и заказали эль и мясо на вертеле. Хозяин принес каждому по доброму куску, и они молча накинулись на еду. Доев последний кусок мяса с поджаристым жирком и осушив вторую кружку эля, Трис улыбнулся Уолтеру:

— Клянусь распятием, как же хорошо оказаться дома, Уолт! Уолтер серьезно кивнул головой:

— Но меня все равно не оставляют сомнения. Мы добились своего — побывали в Китае и даже благополучно возвратились домой. Наши карманы полны золота, и мы можем рассказывать удивительные истории о нашем путешествии. Но ты подумал о том, какой нам будет оказан прием? Интересно, с нас сняты обвинения или нет? Может, наградой нам будет петля висельника?

— Меня это не волнует. Прошлым летом я разговаривал с капитаном Кемойсом, он хорошо отзывался о молодом короле. Этот Эдуард Первый издает новые законы, защищающие права простых людей.

— Нам нечем отчитаться за проведенные нами за границей пять лет. Что мы можем предъявить, кроме полных карманов денег и прорубленной кожи, — мрачно заметил Уолтер. — Если я начну рассказывать об императрице Кинсая, люди скажут: «Он грезит наяву». Он доел мясо.

— Мне нравилась пища маньчжу, но сейчас я могу признаться, что утка в винном соусе и свинина, приправленная имбирем, не могут сравниться с английским ростбифом.

Тристрам откинулся на лавке и сыто вздохнул:

— Что же мы сделаем в первую очередь?

— Мы должны повидать Джозефа из Меритотгера. — Уолтер мысленно намечал порядок действий. — Нам надо получить обратно чашу, завещанную мне отцом, и превратить все восточные безделушки в солидные английские фунты. Это нам нужно сделать прежде всего. Я уверен, что мудрый Джозеф знает, как обстоят наши дела. А потом нам лучше всего будет исчезнуть из Лондона.

Они заплатили за обед и отправились к Джозефу. Уолтер внимательно смотрел на перенаселенные дома и шумные толпы на улицах. Затем вздохнул и покачал головой.

— Уолт Стендер родился и вырос в Лондоне, — сказал Уолтер. — Возможно, он жил неподалеку. Если бы он не отправился в крестовый поход вместе с моим отцом, а оставался дома и создал семью… Подумай, Трис, мы могли бы увидеть Мариам, выходящей из одного из этих домиков! Она обязательно должна была родиться. Конечно, с английской матушкой у нее, наверное, не было бы такого переменчивого настроения, за которое я так ее люблю! Если бы она вышла прямо сейчас в английском чепце на голове, мы обязательно узнали бы друг друга, даже если бы никогда до этого не виделись!

Тристрам нежно положил руку ему на рукав.

— Мне было бы так приятно ее сейчас увидеть, — сказал он. — Но все к лучшему, даже если ты потерял ее в ту ночь на реке. Если бы она родилась в Лондоне, ты никогда бы не узнал о ее существовании. А если бы ты и увидел ее в чепце и шали, то подумал бы, что это еще одна хорошенькая девица низкого происхождения. Я тебя уверяю, что ты о ней никогда не стал бы мечтать. Нет, Уолт, нам надо было доехать до Китая, чтобы ты мог думать, как сейчас. И правильно оценить Мариам, — добавил он.

— Возможно, ты прав. Если бы я оставался в Англии, то не смог бы изгнать леди Ингейн из своего сердца!

Мимо них с шумом, сочной грубостью и налетом скрытой злобы текла жизнь великого Лондона. Они остановились посмотреть, как городские солдаты гонят к позорному столбу булочника, виновного в том, что выпекал слишком маленькие хлебцы. Эти хлебцы болтались у бедняги на шее. У винной лавки люди корчились в грязи, пытаясь подлизать вино, разлившееся из разбитой бочки. К ним приставали проститутки, жалобно канючили нищие, но когда эту братию отгоняли, лился поток типично лондонской брани: «Ты, вшивый задавала! Эй, ошметки греха!»

Неподалеку от Тампля они услышали звуки труб, и их повлекла за собой толпа спешивших туда горожан.

— Уолт, это король въезжает в Лондон! — воскликнул Тристрам.

Они помчались вперед, надеясь увидеть Эдуарда Первого. Но улица были заполнены народом, и им не удалось пробраться поближе, поэтому пришлось довольствоваться видом качающихся плюмажей на лошадях и красивыми шлемами их всадников. Но все-таки они мельком увидели высокого монарха. Он ехал под лазурным флагом святого Эдмонда с тремя коронами. Это было единственное, что указывало на его высокое положение. Друзья поразились простоте его снаряжения. На нем была обычная стальная кольчуга и плащ из поношенного алого бархата, небрежно завязанный на шее. Самый скромный подданный в его свите был одет лучше этого чуждого условностям короля.

Уолтер вгляделся в лицо, которое мрачно улыбалось под поднятым забралом. Оно было серьезным и задумчивым, и в то же время никак нельзя было сказать, что ему недостает величественности, присущей Плантагенетам. В глазах был живой блеск, черты лица правильные и красивые. Левая бровь была слегка опущена, и это могло бы его портить, но на самом деле только подчеркивало его значимость. Голова была гордо поднята, как и подобает королю. Эдуард был очень высоким и сидел в седле так прямо, что казалось, ему больше подходит вести вооруженный отряд всадников, а не кивать в ответ на приветствия толпы.

Когда процессия миновала их, в глазах Тристрама показались слезы.